Поймал Герасим Каштанку и давай ее топить. А она вырывается, орет: "Идиот! Книжки читать надо!!! Чехова от Тургенева отличить не можешь!" Только Герасим глухонемой был... Хармс
Говорю, говорю, смотрю: вид у ней понимающий. Я сразу о любви заговорил. Слушает, и даже приветливо. Я ещё больше. Она ещё приветливее. Но только я хотел до сути добраться, она и зевни. Я как вскочу, да чуть ли не матом. Очень вспылил. Немного успокоились, пошли пиво пить. Хармс
Пишу Вам в ответ на Ваше письмо, которое Вы собираетесь написать мне в ответ на мое письмо уже написанное Вам. Отвечаю Вам двумя пунктами. Пункт N 1. [Вы неправы]. Развить эту мысль к сожалению не могу. Пункт N 2. [Вы правы]. И эту мысль тоже к сожалению развить не могу.
Одного мальчика спросили: — Слушай, Вова, как ты можешь принимать рыбий жир? Это же так невкусно. — А мне мама каждый раз, как я выпью ложечку рыбьего жира, дает гривенник, — сказал Вова. — Что же ты делаешь с этим гривенником? — спросили Вову. — А я кладу его в копилку, — сказал Вова. — Ну, а потом что же? — спросили Вову. — А потом, когда у меня в копилке накапливается два рубля, — сказал Вова, — то мама вынимает их из копилки и покупает мне опять бутылку рыбьего жира.
Нерабочее время – пустая труба. В нерабочее время мы лежим на диване, много курим и пьём. Ходим в гости, много говорим, оправдываясь друг перед другом. Мы оправдываем наши поступки, отделяем от всего остального и говорим, что в праве существовать самостоятельно. Тут нам начинает казаться, что мы обладаем всем, что есть вне нас. Даниил Хармс
Возьмем любовь. Будто хорошо, а будто и плохо. С одной стороны, сказано: возлюби, а, с другой стороны, сказано: не балуй. А возлюбишь — набалуешь. Что делать? Даниил Хармс
Вместо того, чтобы играть в карты, лучше бы собрались, да почитали бы друг другу морали. А впрочем, морали скучно. Интереснее ухаживать за женщинами.
Оставьте меня и дайте спокойно смотреть на деревья. Тогда, быть может, покой наполнит мою душу. Тогда, быть может, проснется моя душа, И я проснусь, и во мне забьется интенсивная жизнь.
Если я умер, то я не могу двигаться. А ну-ка пошевелю рукой. Шевелится. Ну-ка пошевелю ногой. Шевелится. А ну-ка пошевелю головой. Тоже шевелится. Значит, я жив. Ура! Даниил Хармс
А мы всегда немного в стороне, всегда по ту сторону окна. Мы не хотим смешиваться с другими. Нам наше положение, по ту сторону окна, – очень нравится. Даниил Иванович Хармс
— Я хочу спросить вас, — говорю я наконец. — Вы веруете в Бога? У Сакердона Михайловича на лбу появляется поперечная морщина, и он говорит: — Есть неприличные поступки. Неприлично спросить у человека пятьдесят рублей в долг, если вы видели, как он только что положил в карман двести. Его дело: дать вам деньги или отказать; и самый удобный и приятный способ отказа - это соврать, что денег нет. Вы же видели, что у того человека деньги есть, и тем самым лишили его возможности вам просто и приятно отказать. Вы лишили его права выбора, а это свинство. Это неприличный и бестактный поступок. И спросить человека: "веруете ли в Бога?" — тоже поступок бестактный и неприличный. Даниил Хармс, "Старуха"
Жизнь это море, судьба это ветер, а человек это корабль. И как хороший рулевой может использовать противный ветер и даже идти против ветра, не меняя курса, так и умный человек может использовать удары судьбы и с каждым ударом приближаться к своей цели. Даниил Хармс
Однажды ёж оступился и упал в реку. Вода в реке была холодная и ёж очень озяб. Хотел ёж нa солнце погреться, а погода была пасмурная, солнце было покрыто облаками. Ceл ёж на полянку и стал ждать, когда солнце из-за облаков выглянет. Сидит ёж на полянке. С него вода капает. Холодно ему. Д.И. Хармс
