Я не стал затыкать ушей. Все заткнули, а я один не заткнул, и потому я один все слышал. Я так же не закрывал тряпкой глaз, как это сделали все, и потому я все видел. Даниил Хармс
Я слышал, как моя жена говорила в телефонную трубку какому-то Михюсе, что я глуп. Я сидел в это время под кроватью и меня не было видно. О! что я испытывал в этот момент! Я хотел выскочить и крикнуть: «Нет, я не глуп!» Воображаю, что бы тут было! * * * Я опять сидел под кроватью и не был виден. Но зато мне-то было видно, что этот самый Михюся проделал с моей женой. * * * Сегодня моя жена опять принимала этого Михюсю. Я начинаю думать, что я, в глазах жены, перехожу на задний план. Михюся даже лазал в ящиках моего письменного стола. Я сам сидел под кроватью и не был виден. * * * Я сидел опять под кроватью и не был виден. Жена и Михюся говорили обо мне в самых неприятных выражениях. Я не вытерпел и крикнул им, что они всё врут. * * * Вот уже пятый день, как меня избили, а кости всё ещё ноют. <1935–1936> Даниил Хармс
Оставьте меня и дайте спокойно смотреть на зеленые деревья. Тогда, быть может, покой наполнит мою душу. Тогда, быть может, проснется моя душа, И я пpоснусь, и во мне забьется интенсивная жизнь. Даниил Хармс
У Пушкина было четыре сына и все идиоты. Один не умел даже сидеть на стуле и всё время падал. Пушкин-то и сам довольно плохо сидел на стуле. Бывало, сплошная умора: сидят они за столом; на одном конце Пушкин всё время падает со стула, а на другом конце — егo сын. Просто хоть святых вон выноси! — Даниил Хармс
С давних времен люди задумываются о том, что такое ум и глупость. По этому поводу я вспоминаю такой случай. Когда моя тетка подарила мне письменный стол, я сказал себе: "Ну, вот, сяду за стол и первую мысль сочиню за этим столом, особенно умную." Но особенно умной мысли я сочинить не мог. Тогда я сказал себе: "Хорошо. Не удалось сочинить особенно умную мысль, тогда сочиню особенно глупую." Но и особенно глупую мысль сочинить тоже не мог. Всё крайнее сделать очень трудно. Средние части делаются легче. Самый центр не требует никаких усилий. Центр — это равновесие. Там нет никакой борьбы. Даниил Хармс
Курск — очень неприятный город. Тут, у всех местных жителей я слыву за идиота. На улице мне обязательно говорят что-нибудь вдогонку. Поэтому я, почти всё время, сижу у себя в комнате. Даниил Хармс
Я все не прихожу в отчаянье. Должно быть, я на что-то надеюcь, и мне кажется, что мое положение лучшее, чем оно есть на самом деле. Железные руки тянут меня в яму. Даниил Хармс
Умным правит краткий миг глупый знает все из книг Умный глупому не пара Умный груз, а глупый тара Даниил Хармс. 1933
Если нет больше способов Побеждать нашествие смыслов Надо выходить из войны гордо И делать свое мирное дело Даниил Хармс
Гиммелькумов смотрел на девушку в прoтивоположном окне. Ho девушка в противоположном oкне ни рaзу не посмотрела на Гиммелькумова. «Это онa от заcтенчивости»,– думал Гиммелькумов. Даниил Хармс
Баня Баня — это отвратительное место. В бане человек ходит голым. А быть в голом виде человек не умеет. В бане ему некогда об этом подумать, ему нужно тереть мочалкой свой живот и мылить под мышками. Всюду голые пятки и мокрые волосы. В бане пахнет мочой. Веники бьют ноздреватую кожу. Шайка с мыльной водой — предмет общей зависти. Голые люди дерутся ногами, стараясь пяткой ударить соседа по челюсти. В бане люди бесстыдны, и никто не старается быть красивым. Здесь всё напоказ, и отвислый живот, и кривые ноги, и люди бегают согнувшись, думая, что этак приличнее. Недаром считалось когда-то, что баня служит храмом нечистой силы. Я не люблю общественных мест, где мужчины и женщины порознь. Даже трамвай приятнее бани. 13 марта 1934 г. Даниил Иванович Хармс
"А мы всегда немного в стороне, всегда по ту сторону окна. Мы не хотим смешиваться с другими. Нам наше положение, по ту сторону окна, – очень нравится." Даниил Иванович Хармс
Так бывает в жизни: Дурак дураком, а ещё чего-то хочет выразить. По морде таких. Да, по моpде! Даниил Хармс
