Тема Смерти в поэзии

Я побежден неведомою силой,
Я приношу невидимому дань.
Проходят дни. Над скорбною могилой
Сплетает время призрачную ткань.
Мой прах истлел. Враждебные стихии
Разрушили могильную плиту.
Венки из роз, поблекшие, сухие,
Истлели, прикрепленные к кресту.
Я слышу: путник бродит меж холмами,
Минувшего отыскивая весть,
И надпись, полустертую годами,
Припав к земле, пытается прочесть.
И не найдя ответного призыва,
В могильных снах прозрев свою судьбу,
Встает с земли и думает тоскливо
Об имени уснувшего в гробу.

Вильгельм Александрович Зольгенфрей

ТРУБНЫЙ ГЛАС

Под землею слышен ропот,
Тихий шелест, шорох, шепот.
Слышен в небе трубный глас:
— Брат, вставай же, будят нас.
— Нет, темно еще повсюду,
Спать хочу и спать я буду,
Не мешай же мне, молчи,
В стену гроба не стучи.
— Не заснешь теперь, уж поздно.
Зов раздался слишком грозно,
И встают вблизи, вдали,
Из разверзшейся земли,
Как из матерней утробы,
Мертвецы, покинув гробы.
— Не могу и не хочу,
Я закрыл глаза, молчу,
Не поверю я обману,
Я не встану, я не встану.
Брат, мне стыдно — весь я пыль,
Пыль и тлен, и смрад, и гниль.
— Брат, мы Бога не обманем,
Все проснемся, все мы встанем,
Все пойдем на Страшный суд.
Вот престол уже несут.
Херувимы, серафимы.
Вот наш царь дориносимый.
О, вставай же — рад не рад,
Всё равно ты встанешь, брат.

ДМИТРИЙ МЕРЕЖКОВСКИЙ (1865 - 1941)

Где б ни был я в чужбине дальной,
Мной никогда не позабыт
Тот угол светлый и печальный,
Где тихий ангел погребальный
Усопших мирный сон хранит.

Оплакавший земной дорогой
Любви утрату не одну,
Созревший опытностью строгой,
Паломник скорбный и убогой,
Люблю кладбища тишину.

Мне так сочувственны могилы,
В земле так много моего,
Увядших благ, увядшей силы,
Что мне кладбище — берег милый,
Что мне приветлив вид его.

Предавшись думам несказанным,
И здесь я, на закате дня,
Спешу к местам обетованным,
К могилам чуждым, безымянным,
Но не безмолвным для меня.

Автор: Петр Вяземский (1864 г.)

Последнее стихотворение Валентина Гафта

***

Пришла.....
В глаза мне посмотрела.....
Сказала —уходить мне срок
Меня ничуть не пожалела,
Но жить бы в жалости не смог!

Я отыграл и жизни пьеса
Оставит память обо мне
Не плачьте вы! какого беса?!
Я буду рядом на Луне.

Уже не чувствую я боли.....
Душа минует потолок
Я вам оставил свои роли
Я отдал вам все то, что мог!

Я ухожу не плачьте, бросьте!
Хотя какие там года?
Жаль на земле мы только гости
Аплодисменты Господа!

Вся стена в фотокарточках –
Моих рож веера.
Вот я в роще на корточках
С шашлыком у костра.

Вот скольжу я по кругу
На замёрзшем катке.
Вот на Невском с подругой,
С авторучкой в руке.

Вот в шубёнке цигейковой
С карамелькой «Дюшес»,
Все зовут меня Генькою,
Скоро стукнет мне шесть.

Вот в заляпанных ботиках,
В пиджаке до колен.
Вот курю на субботнике
В окруженьи коллег.

Вот с указкой у глобуса.
Вот с резцом у станка.
Вот у кассы автобусной
С пирожком – на века.

Вот с кларнетом на лыжах.
Вот с гитарой на ГРЭС.
...Это тени застывшие,
Это – прошлого срез.
И висит рядом с ними
Обжигая огнём,
Самый главный мой снимок –
Я в грядущем на нём.

Не слоняюсь по Невскому,
Не свистаю в свирель –
Я там лет через несколько
После смерти своей.

Тленной плоти осколок,
Незавидный до слёз...
Это мне рентгенолог
Мой портрет преподнёс.

Ни гримас, ни ужимок
(Фотофарс, фотобред!),
Мой рентгеновский снимок –
Перспективный портрет.

Чаша черепа утлая,
Ни бровей, ни ресниц,
Только косточки мутные
И провалы глазниц.

Страхотища безмерная...
И в таком неглиже
Я гляжу из бессмертия,
Но при жизни уже!

Генрих Шмеркин

"Побег от смерти"

Однажды некий подданный с поклоном
Предстал перед мудрейшим Соломоном:

«Царь, до зари внезапно я проснулся —
Ко мне Владыка смерти прикоснулся,

Да, наяву узрел я Азраила,
И дрожь предсмертная меня пронзила!»

«Чего ж ты хочешь?» — молвил повелитель.
«О Царь, ты и над духами правитель,

Так повели же одному из них,
Чтоб в Индию меня умчал он вмиг!..»

…Царь повелел, решив, что это — благо,
И очутился в Индии бедняга…

Все это было на заре. А днем
Сам Азраил предстал перед царем.

И царь ему: «О скорбный вестник выси,
Зачем ты утром смертному явился,

Прервав его покой, нарушив сон?
Чтоб в Индию он был перенесен?!»

И Азраил в ответ: «Я удивился,
Поскольку за душой его явился,

При этом Бог сказал мне, что она
Расстаться с телом в Индии должна,

А я его здесь — в Иудее — встретил…
Но тут же налетел какой-то ветер,

Унес его туда, и там как раз
Я выполнил Божественный приказ…»

…Мы вечно суетимся, убегаем,
И тем спастись и скрыться полагаем, —

Но от кого? Задумайся на миг:
От Бога? Или от себя самих?..

Руми

Эпитафия

На земле

— «Забилась в угол, глядишь упрямо…
Скажи, согласна? Мы ждем давно».
— «Ах, я не знаю. Оставьте, мама!
Оставьте, мама. Мне все равно!»

В земле

— «Не тяжки ль вздохи усталой груди?
В могиле тесной всегда ль темно?»
— «Ах, я не знаю. Оставьте, люди!
Оставьте, люди! Мне все равно!»

Над землей

— «Добро любила ль, всем сердцем, страстно?
Зло — возмущало ль тебя оно?»
— «О Боже правый, со всем согласна!
Я так устала. Мне все равно!»


Марина Цветаева

Юрий Твардовский

«Монолог убитого солдата»

Я упал. Я убит… Отчего — то снег кажется теплым,
Как перина, которую в детстве стелила мне мать…
И в глазах, как на снимке засвеченном, все стало темным.
Я упал некрасиво… Но я не хотел умирать…
И с хрипящим дыханьем стон вырвался слабый,
Грудь разорвана пулей и забрызган я кровью своей…
Все не так, как я думал и как представлялось когда — то:
Бесполезные крики уже бесполезных друзей…
Я не думал о смерти, хоть видел я смерть неоднажды,
Я стрелял в человека — я спасал свое право на жизнь.
Я не ранен — убит… И такое не может быть дважды.
Боже! Если ты есть, что ж меня не сберег ты, скажи?…
Я убит так нелепо и так удивительно просто,
Мне уже все равно за кого и за что я погиб,
Для меня без ответа осталось так много вопросов,
Знаю я не последний, но я был на свете один…
И в застывший зрачок окунаясь, снежинка не тает…
Для чужих не опасен, своим я помочь не смогу…
Я упал. Я убит. И никто никогда не узнает —
Почему же меня выбрал тот, кто стрелял, почему?…

Каждый умирает в одиночку –
К сожаленью это слишком точно.
Ничего уже не выбирает.
Просто умирает, умирает…
Сколько было разного в начале,
Снова вспоминается ночами....
Но теперь значенья не имеет.
Каждый умирает, как умеет…
Не понять несправедливость мира –
Тихий взгляд скользит куда-то мимо.
Бесконечность превратилась в точку.
Каждый умирает в одиночку…

Года и дни бегут по кругу.
Летит песок; звенит река.
Супруга в дом идет к супругу.
Седеет бровь, дрожит рука.

И светлый глаз уже слезится,
На все кругом глядя с тоской.
И сердце, жить устав, стремится
Хотя б в земле найти покой.

Старуха, где твой черный волос,
Твой гибкий стан и легкий шаг?
Куда пропал твой звонкий голос,
Кольцо с мечом и твой кушак?

Теперь тебе весь мир несносен,
Противен ход годов и дней.
Беги, старуха, в рощу сосен
И в землю лбом ложись и тлей.

Хармс

«Смерть»

Ты – моё бессознательное,
Несбыточный образ, прекрасная даль.
Твоё имя – нарицательное,
Мой личный священный Грааль.

Ты – моё одиночество,
Неспособность всю жизнь прожить.
Мысль о тебе, госпожа-высочество,
Заставляет ночами выть.

Ты – моё вожделение,
И капкан, и спасенье и сеть.
Моё самое сладкое поражение,
Моя
Смерть.

09/01/2020
Мустафин Т. Р.

«Принятие»

Забудь, мой друг, стихи поэта,
Прими за правду жизни плеть:
Тебе не даст никто ответа,
Как надо жить и умереть.

Никто не скажет где признанье,
Где мёртвых чувств стоит плита
С которой чёрное отчаянье
Нависло, будто смерть твоя.

Ты сам найдешь на всё ответы
Сквозь боль, страдание и стыд.
Какие бы не встретил беды,
Сумеешь все их пережить.

И ночью ты уснёшь спокойно,
Твой сон не трогает тоска.
Как раньше не было бы больно,
Теперь не будет никогда.

09.02.2022
Мустафин Т. Р.

Когда, прекрасная, заснёшь в тени церковной,
И чёрным мрамором украсят твой приют,
Когда угрюмый ров и склепа неуют
Заменят милый дом и тет-а-тет альковный,
Когда на грудь твою положат камень ровный
И сладостную плоть покровами скуют,
Которые сердцам метаться не дают
И прерывают бег по колее греховной,
Могила – конфидент несбывшейся мечты
(Поймёт она одна уставшего поэта),
В безмолвии пустом полночной маеты
Шепнёт: «Не знала ты, богиня полусвета,
Что мёртвым о былом приходится рыдать,
Когда загробный стыд начнёт, как червь, глодать».


Шарль Бодлер (Из сборника "Цветы зла")

Забвение

Через долгие камни лет
Босиком по углям страданий,
Тяжелой усталости след
Остаётся печатью скитаний.

И по тонкому миру дней
Через серые пасти рассвета
Мы идём не жалея ступней
К берегам неминуемой Леты.

И не будет янтарным свет,
И закат разольётся кровавый.
Чёрный небо застлает плед;
Лунный серп режет глотки лукаво.

И в глубоких колодцах зрачков
Мериадами меркнут звёзды,
И в вате седых облаков
Мы совьём себе новые гнёзда.

Денис Сидоров

Где-то в дальнем краю неизвестном
Вознесен к огневым небесам
На скалистом утесе отвесном
Бога Смерти рубиновый храм:

Вьется дым голубыми клубами
Над курильницей в каждом углу,
И дробится бесчисленно пламя
В красной смальте на гладком полу.

Легкий полог от взоров скрывает
Нишу в толстой гранитной стене,
Где на троне своем восседает
В черном камне владыка теней.

И в руке его острая пика,
На запястьях блестит серебро,
Но весь ужас застывшего лика
Ни одно не опишет перо.

Анастасия Костюкевич

Кто-то умер от «передоза»,
Доведя до инфаркта мать.
Кто-то выйти не смог из наркоза.
Только мы продолжали дышать…

Кто-то спал ,но не смог проснуться,
Запятнавши в крови простыню.
Кто-то к Богу устал тянуться
И скрутил из веревки петлю.

Каждый миг чьи-то души взлетали
В поднебесную звездную гладь.
Люди медленно умирали…
Только мы продолжали дышать.

И Сон и Смерть равно смежают очи,
Кладут предел волнениям души,
На смену дня приводят сумрак ночи,
Дают страстям заснуть в немой тиши.

И в чьей груди ещё живет стремленье,
К тому свой взор склоняет Ангел Сна,
Чтоб он узнал блаженство пробужденья,
Чтоб за зимой к нему пришла весна.

Но, кто постиг, что вечный мрак — отрада,
С тем вступит Смерть в союз любви живой,
И от её внимательного взгляда
К страдальцу сон нисходит гробовой.

Константин Бальмонт

Если розы тихо осыпаются,
Если звезды меркнут в небесах,
Об утесы волны разбиваются,
Гаснет луч зари на облаках,

Это смерть,- но без борьбы мучительной,
Это смерть, пленяя красотой,
Обещает отдых упоительный,-
Лучший дар природы всеблагой.

У нее, наставницы божественной,
Научитесь, люди, умирать,
Чтоб с улыбкой кроткой и торжественной
Свой конец безропотно встречать.

Дмитрий Мережковский

ТЕАТР

Всё непросто. Всё очень непросто.
Через нерв, через плач, через боль.
От рожденья идём до погоста
И для каждого выбрана роль.

Кто-то датского принца играет,
Кто-то бледную тень короля.
Жизнь-театр, от края до края,
Наша сцена — старушка Земля.

Мы актёры, статисты, актрисы
В балагане мирской суеты.
Выход каждого Богом расписан
До финальной последней черты.

Водевили, трагедии, фарсы.
Без премьеры, дебютов — ни дня!
То венчают кого-то на царство,
То полцарства в обмен на коня.

Судьбы нитью невидимой свиты,
Мельпомена на роли щедра.
Раскалятся за рампой софиты
И продолжится эта игра.

Трубадуры поют, Лоэнгрины.
Замирает на выдохе зал.
В белых пачках летят балерины,
Кто-то с ядом поднимет бокал.

Всё непросто. Запутано очень.
Сгустком в венах пульсирует кровь.
И себя разрывая на клочья,
Мы играем и смерть и любовь.

© Аладдин Ягубов

А что такое смерть

А что такое смерть? Такое ль это зло,
Как всем нам кажется? Быть может, умирая,
В последний, горький час, дошедшему до края,
Как в первый час пути — совсем не тяжело?

Но ты пойми — не быть! Утратить свет, тепло,
Когда порвётся нить и бледность гробовая
По членам побежит, все чувства обрывая, —
Когда желания уйдут, как всё ушло.

И ни питий, ни яств! Ну да, и что ж такого?
Лишь тело просит есть, еда — его основа,
Она ему нужна для поддержанья сил.

А дух не ест, не пьёт. Но смех, любовь и ласки?
Венеры сладкий зов? Не трать слова и краски,
На что любовь тому, кто умер и остыл?


Пьер де Ронсар.
Перевод В.Левика