Письма из Шри Раманашрама

8 сентября 1947

(3) Самадхи

Сегодня утром какой-то европеец, сидящий перед Бхагаваном, сказал через устного переводчика:

“В Мандукья упанишаде утверждается, что если не пережито самадхи — восьмая и последняя ступень йоги, — то Освобождения [мокша] не будет, сколько бы ни было медитаций [дхьяна] и аскетизма [тапас]. Так ли это?”

Бхагаван: “При правильном понимании всё это одно и то же, и безразлично, как называется — медитация, аскетизм, поглощение или что-либо ещё.

То, которое устойчиво, непрерывно, словно струя масла, и есть аскетизм, медитация и погружённость. Быть собственным Я и составляет самадхи”.


Собеседник: “Но в Мандукья упанишаде сказано, что самадхи должно переживаться обязательно перед достижением Освобождения”.

Бхагаван: “А кто отрицает это? То же утверждается не только в Мандукья упанишаде, но и во всех древних Писаниях.

Однако подлинное самадхи присутствует, только если вы знаете Себя. В чём польза от неподвижного сидения некоторое время наподобие безжизненной вещи?

Допустим, у вас на руке появился нарыв и его прооперировали под наркозом. Боли вы не чувствовали, но разве это означает, что вы были в самадхи?

То же и в нашем случае. Человек должен знать, что такое самадхи. Но как вы можете это сделать без знания Себя? Если А т м а н известен, то самадхи познаётся автоматически”.


Тем временем какой-то тамильский преданный открыл Тирувасагам и начал петь “Песни о Поиске”. В их завершающей части имеются такие строки:

“О, Ишвара, Ты пытаешься убежать, но я крепко держу Тебя. Поэтому куда Ты можешь уйти и как Ты можешь отделаться от меня?”

Бхагаван прокомментировал, улыбаясь:

«Из текста создаётся впечатление, что Он пытается убежать, а они крепко держат Его! Куда Он мог бы убежать? Где Он не присутствует? Кто Он? Всё это не что иное, как маскарад.

В той же книге имеется другая последовательность десяти песен, в одной из которых говорится:

“О, мой Господь! Ты сделал мой ум Своим прибежищем. Ты отдал Себя мне и в обмен взял меня к Себе. Господь, кто из нас более одарён?

Если Ты отдал Себя мне, я наслаждаюсь бесконечным блаженством, но какая Тебе польза от меня, даже хотя я сделал своё тело Твоим храмом благодаря Твоей бесконечной Милости ко мне?

Что я в ответ мог сделать для Тебя? Сейчас у меня нет ничего, что я бы мог назвать своим собственным”.

Это означает, что уже нет такой вещи как “я”. Наблюдайте красоту этого!

Там, где нет такой вещи, как “я”, ктó является делателем и чтó должно быть сделано, будь то преданность или Самоисследование, или самадхи?»

10 сентября 1947

(4) Оставайтесь там, где вы находитесь

Сегодня в четверть десятого утра, как раз тогда, когда Бхагаван поднимался, чтобы идти на свою обычную утреннюю прогулку, какой-то молодой человек, говорящий на телугу, подошёл к дивану и сказал:

“Свами, я пришёл сюда, потому что хочу выполнять аскёзу (тапас), но не знаю подходящего места для этого. Я пойду туда, куда Вы меня направите”.

Бхагаван не ответил. Он наклонился, растирая ноги и колени, как он часто делал перед началом прогулки, из-за ревматизма, и спокойно улыбался себе.

Мы, конечно, нетерпеливо ожидали, что он скажет. Моментом позже он взял посох, который брал с собой на прогулки для устойчивости, и, глядя на того молодого человека, сказал:

“Как я могу сказать вам, куда направиться для выполнения тапаса? Лучше всего оставаться там, где вы находитесь”.


И он вышел, улыбаясь. Тот молодой человек был смущён.

“В чём смысл этого совета?” — воскликнул он. “Я думал, что он, будучи почтенным человеком, захочет рассказать мне о некоторых святых местах, где бы я мог остановиться, но он вместо этого указывает мне оставаться там, где я нахожусь. Я сейчас около этого дивана. Значит ли это, что мне следует стоять здесь около дивана? Разве я подошёл к нему для получения такого ответа? Или это шутка?”

Один из преданных вывел его из Холла и объяснил:

«Даже когда Бхагаван говорит что-то в весёлом настроении, в этом всегда присутствует какой-то глубокий смысл. Чувство “я” возникает в Я человека.

Тапас означает знание того, где находится Истинное Я, и пребывание в Нём. Для познания этого человек должен постичь, кем он является.

А когда человек осознаёт своё Я, какое имеет значение, где он пребывает? Это то, что подразумевал Бхагаван».

Он таким образом успокоил того молодого человека, и тот ушёл.

Подобным образом, кто-то вчера спросил: “Свами, как мы можем найти Истинное Я (Атму)?”

“Вы пребываете в Истинном Я. Какие могут быть трудности в нахождении Его?” — ответил Бхагаван.


“Вы говорите, что я пребываю в Истинном Я, но где точно находится то Я?” — настаивал собеседник.

“Если вы пребываете в Сердце и упорно ищете, то вы найдёте Его”, — последовал ответ.

Собеседник всё ещё казался неудовлетворённым и сделал довольно любопытное наблюдение, что в его сердце нет места, где он мог бы пребывать.

Бхагаван повернулся к одному из преданных, сидящему рядом, и, улыбаясь, сказал:

«Смотрите, как он озабочен тем, где находится его Истинное Я! Что я могу сказать ему?

То, что Существует, — это Истинное Я.
Оно охватывает всё. Когда я говорю ему, что оно именуется “Сердце”, он отвечает, что в нём нет места для его пребывания.

Что могу я сделать? Говорить, что в сердце нет места после заполнения его совершенно ненужными васанами, всё равно, что ворчать о нехватке места для сидения в доме огромном, как Ланка (остров Цейлон).

Если весь тот хлам выбросить, то неужели места не будет? Тело само является хламом. Эти люди напоминают человека, который заполнил все комнаты своего дома совершенно ненужным хламом, а потом жалуется, что в доме нет пространства для его тела.

Точно так же они заполняют ум всеми видами впечатлений, а затем говорят, что в нём нет места для Истинного Я.

Если все те ложные идеи и впечатления уничтожены и выброшены, остаётся только чувство изобилия, и оно есть Истинное Я Само. Тогда не будет такой вещи, как отдельное “я”; это будет состояние безэгостности.

Где тогда вопрос о пространстве обитания или о каком-то обитателе в нём?

Вместо поиска Истинного Я люди говорят: “Нет места! Нет места!”, как если бы вы закрыли глаза и кричали: “Нет солнца! Нет солнца!” Что можно сделать при таких обстоятельствах?»

11 сентября 1947

(5) Истинное Я только одно и охватывает всё

Вчера пришёл один садху и сел в Холле. Он, казалось, хотел поговорить с Бхагаваном, но не решался. Через некоторое время он подошёл к нему и сказал:

“Свами, сказано, что Истинное Я (Атма) охватывает всё. Означает ли это, что Оно присутствует также и в мёртвом теле?”

“Ого! Это то, что вы хотите узнать? — ответил Бхагаван. — А такой вопрос возник у мёртвого тела или у вас?”


“У меня”, — сказал этот садху.

Бхагаван: «Во время сна ставите ли вы вопрос о том, существуете вы или нет? Только после пробуждения вы говорите, что существуете. В состоянии сна Истинное Я тоже существует.

На самом деле нет такой вещи как мёртвое или живое тело. То, которое не движется, мы называем мёртвым, а то, которое движется, мы именуем живым.

В сновидениях вы видите любое число тел, живых и мёртвых, и они не существуют, когда вы просыпаетесь.

Точно так же весь этот мир, одушевлённый и неодушевлённый, не существует.

Смерть означает растворение эго, а рождение означает новое рождение эго. Имеются рождения и смерти, но они принадлежат эго; не Ваши.

Вы существуете независимо от того, имеется ли чувство эго или нет. Вы есть его источник, но не само чувство эго.

Освобождение (мукти) означает нахождение источника этих рождений и смертей и разрушение чувства эго до самих его корней. Это — Освобождение.

Оно означает смерть с полным сознательным восприятием.

Если человек умирает подобным образом, он одновременно снова рождается, и в том же месте, с Ахам спхураной, известной как “Ахам, Ахам (Я, Я)”.

Человек, рождённый таким образом, не имеет любых сомнений».


Вчера вечером, после пения Вед, какой-то молодой европеец, прибывший четыре или пять дней тому назад, задал Бхагавану несколько вопросов. Бхагаван, как обычно, ставил ему встречные вопросы: “Кто вы?”, “Кто задаёт эти вопросы?”

Не дождавшись какого-либо иного разъяснения, этот молодой человек в качестве последнего средства спросил Бхагавана, какой стих Гиты ему нравится больше всего, и Бхагаван ответил, что они нравятся ему все.

Когда молодой человек всё ещё настаивал, спрашивая, какой стих был самым важным, Бхагаван сказал ему, что это стих 20 из десятой главы, который говорит:
Я — А т м а н, о Гудакеша, в Сердце каждого существа Я пребываю;
Я — начало и середина, а также конец всех существ.


Собеседник был доволен и удовлетворён и, уходя, сказал:

«Свами, работа заставляет это нереальное “я” путешествовать. Я молю о том, чтобы Вы соизволили посоветовать этому нереальному “я” погрузиться в Истинное Я».

Бхагаван, улыбаясь, ответил: «Такая рекомендация может быть необходимой там, где имеется некоторое количество различных “я” — одно, чтобы просить совета, другое, чтобы советовать, и третье, чтобы слушать совет.

Но нет такого множества различных “я”. Есть только одно Я. Всё пребывает в этом одном Я».

12 сентября 1947

(6) Проявление Истинного Я

Преданный, который прибыл сюда некоторое время тому назад и слушал, как обсуждались различные вопросы в присутствии Бхагавана, сегодня днём подошёл к Бхагавану и уважительно спросил:

“Свами, сказано, что Ишвара, являющийся отражением души и появляющийся как мыслящий ум, стал дживой личной души, отражения способности мыслить. Каков смысл всего этого?”

Бхагаван ответил: “Отражённое сознание Истинного Я (А т м а н а) именуется Ишварой, а Ишвара, отражённый посредством способности мыслить, именуется дживой. Это всё”.



Этот преданный: «Всё правильно, Свами, но что тогда означает “чидабхаса”?»

Бхагаван: «Чидабхаса - это чувство Истинного Я, появляющееся как сияние ума. Единое становится тремя, трое становятся пятью, а пятеро становятся множеством;

т. е. чистое Я (саттва), которое является единым, становится посредством контакта тремя (саттва, раджас и тамас);

и с этими тремя начинают существовать пять элементов, а с ними и целая Вселенная. Это создаёт иллюзию, что тело — Истинное Я.

В терминах неба (акаши) оно объясняется разделённым на три категории, отражающиеся в душе: безграничный мир чистого сознания, безграничный мир ментального сознания и безграничный мир материи (чидакаша, читтакаша и бхутакаша).

Когда Ум (читта) разделён в трёх аспектах — ум, интуиция и делатель этого “я” (манас, буддхи, аханкара) — это названо внутренним инструментом (антахкарана).

Карана (орган тела) означает упакарана (инструмент). Ноги, руки и другие органы тела именуются “бахьякарана”, или внешние инструменты, тогда как чувства (индрии), которые работают внутри тела, являются антахкаранами, или внутренними инструментами.

То чувство Истинного Я, или сияющий ум, работающий с этими внутренними инструментами, именуется личной душой, или дживой.

Когда ментальное сознание, которое есть отражение осязаемого аспекта чистого сознания, видит мир материи, тот называется ментальным миром (мано акаша), но когда оно видит осязаемый аспект чистого сознания, тот именуется всеобщим сознанием (чинмайя).

Вот почему сказано: “Ум является для человека причиной обоих, и рабства и Освобождения (манна эва манушьянам каранам бандха мокшайох)”. Тот ум творит множество иллюзий».


Собеседник: “Как исчезнет та иллюзия?”

Бхагаван: “Если тайная истина, упомянутая выше, установлена Само-исследованием, множественность сводит себя к пяти аспектам, те пять сводятся к трём, а эти три вливаются в одно.

Предположим, что у вас головная боль, и вы победили её, приняв некоторое лекарство; после этого вы остаётесь в своём исходном состоянии.

Головная боль напоминает иллюзию того, что тело является Истинным Я; она исчезает, когда прописано лекарство, именуемое Само-исследованием”.


Собеседник: “Возможно ли всем людям придерживаться того пути Само-исследования?”

Бхагаван: «Это правда, что Само-исследование возможно только для зрелых умов, а незрелым оно не подходит. Для них предписаны повторение молитвы или святого имени (джапа), почитание образов, дыхательный контроль (пранаяма), мысленное ви`дение столба света (джьётиштома) и подобные йогические и духовные, и религиозные практики.

Используя те практики, люди станут зрелыми и затем осознают Себя посредством пути Самоисследования.

Чтобы удалить иллюзию незрелых умов относительно этого мира, им следует говорить, что они отличны от этого тела.

Достаточно им сказать, что они являются всем, охватывают всё.

Древние говорят, что обладателям незрелых умов следует говорить, что они должны познать трансцендентного Провидца, исследуя пять элементов и отвергая их повторением: “Не это, не это” (Нэти, нэти).

Сказав это, древние указывают, что так же как золотые украшения не отличаются от золота, так и эти элементы являются вашим собственным Я.

Следовательно, должно быть сказано, что этот мир реален.

Люди замечают различие между различными видами украшений, но разве ювелир это различие признаёт? Он только исследует годность золота.

Точно так же, для Осознавшего, джняни, всё производит впечатление его собственного Я.

Метод Шанкары был тоже таким же.
Не понимая этого, некоторые люди называют его нигилистом (митхьявади), т. е. человеком, доказывающим, что мир нереален. Это всё бессмысленные разговоры.

Когда вы видите камень, высеченный в форме собаки, и понимаете, что это только камень, собаки для вас нет. И точно так же, если вы видите её только собаку, не осознавая, что она каменная, камня нет для вас.

Если вы существуете, всё существует; если вы не существуете, ничего не существует в этом мире.

Если сказано, что собаки нет, а камень присутствует, это не означает, что собака убежала, как только вы увидели камень.

Вот история об этом.

Какой-то человек хотел увидеть царский дворец и поэтому отправился в путь. Перед воротами дворца находились две собаки, высеченные из камня, по одной с каждой стороны ворот. Этот человек, стоя на расстоянии, принял их за настоящих собак и боялся проходить рядом с ними.

Некий святой, шедший тем же путём, заметил это и взял того человека с собой, сказав: “Почтенный, бояться не нужно”.

Когда тот человек подошёл достаточно близко, он увидел, что собак не было, а то, что он принимал за собак, являлось просто каменными изваяниями.

Точно так же, если вы видите этот мир,
то Истинное Я не будет видимо; если вы видите Истинное Я, то этот мир видим не будет.

Надлежащий Учитель (Гуру) подобен тому святому. Осознавший Себя Дух, знающий истину, отдаёт себе полный отчёт в том, что он этим телом не является.

Но есть и ещё одна вещь: если человек не смотрит на смерть, как на то, что очень близко и может случиться в любой момент, он не осознает Себя.

Это означает, что эго должно умереть, должно исчезнуть, вместе с присущими ему васанами.

Если эго таким путём исчезает, истинная Природа будет сиять, как сияющее Я. Такие люди будут на высоком духовном плане, свободные от рождений и смертей».

На этом Бхагаван прекратил своё рассуждение.

13 сентября 1947

(7) Простота

Недавно, прибыв из Бангалора, Арвинд Бозе принёс несколько дорогих карандашей и дал их Бхагавану. После ответов на обычные вопросы о своём благополучии он ушёл в свой огороженный дом “Махастхан”.

После его ухода Бхагаван внимательно опробовал карандаши, пописал ими, одобрил их качество и протянул Кришнасвами, говоря:

“Пожалуйста, храните их бережно.
Где-то должны быть наши собственные карандаши. Поищите, пожалуйста, где они лежат, и дайте мне”.

Кришнасвами заботливо убрал те карандаши, открыл деревянный ящик в столе поблизости, какое-то время искал и, найдя карандаш, отдал его Бхагавану.

Поворачивая его во все стороны и рассматривая, Бхагаван сказал:

“Почему вы даёте этот карандаш? Он получен от Дэвараджа Мудалияра. Там должен быть наш собственный карандаш. Дайте мне его, а этот тоже храните где-нибудь”.

Кришнасвами стал везде искать его, но не нашел. “Посмотрите, нет ли его в Холле”, — сказал Бхагаван. Кто-то пошёл туда и вернулся, сказав, что карандаша там нет.

“Ох! Какая жалость! Вы понимаете, это наш собственный карандаш. Поищите его как следует и найдёте”, — произнёс Бхагаван.

Дэвараджа Мудалияр, находившийся здесь, сказал: “Зачем беспокоиться, Бхагаван? Разве не все эти карандаши Ваши собственные?”

Бхагаван ответил с улыбкой: “Это не так. Этот карандаш дали вы. Бозе принёс другие карандаши. Если мы не будем достаточно бережливы, кто-нибудь может унести их.

Вы понимаете, Свами является общей собственностью всех людей. Если ваш карандаш потеряется, вы можете огорчиться, ибо вы купили его, затратив значительную сумму денег, и отдали мне.

Если же это наш собственный карандаш, то не имеет значения, где он хранится. Он стоит чрезвычайно дёшево и даже не был куплен. Кто-то принёс его и отдал, сказав, что где-то нашёл. Поэтому он наш.

Что касается других карандашей, то мы отвечаем перед людьми, подарившими их. Никто не спросит нас о нашем карандаше, и вот почему я прошу дать мне именно его. Остальные будут использоваться важными людьми.

Зачем нам нужны такие карандаши? Разве мы должны сдавать какой-нибудь экзамен или работать в канцелярии? Чтобы самим писать, того карандаша вполне достаточно”.

Сказав это, он стал искать его и, в конце концов, нашёл. Какое-то время тому назад произошёл подобный случай.

Некоторые состоятельные люди принесли серебряные чашку, блюдце и ложку, и, разместив уважительно перед ним, сказали: “Бхагаван, пожалуйста, пользуйтесь этим при приёме любой жидкой пищи”.

Бхагаван осмотрел подарки и передал своим служителям. Когда служители размещали их в бюро Холла, он возразил, сказав: “Зачем класть туда? Пусть они хранятся в самой канцелярии”.

“Они были даны для использования Бхагаваном, разве не так?” — сказал один из преданных.

“Да, — ответил Бхагаван, — но те подарки являются вещами, которые используют люди богатые. Какая нам польза от них?

Если потребуется, у нас есть собственные чашки и ложки. Мы можем их использовать; зачем нам эти?”

Сказав это, Бхагаван указал служителю: “Обратите внимание, с завтрашнего дня мы будем использовать свои собственные чашки. Выньте их”.


Тот преданный спросил: “Что это за чашки, Бхагаван?”

“О! Они сделаны из скорлупы кокосового ореха, гладкие и хорошо сохранившиеся. Они служат нам и чашками, и ложками. Они наши собственные. Они полностью пригодны для наших целей. Пожалуйста, бережно храните серебряные вещи где-нибудь в другом месте”, — сказал Бхагаван.


“А разве те серебряные вещи не принадлежат Бхагавану?” — спросил тот преданный.

Бхагаван ответил со смехом: «Да, принадлежат. Но скажите мне, зачем нам всё это выставлять напоказ? Они стоят дорого. Если мы не позаботимся, кто-нибудь может украсть их. Поэтому их следует охранять. Разве это работа для Свами?

Не только это. Кто-нибудь может подумать: “В конце концов, Свами является санньяси, и разве он не отдаст их, если его попросить?”, а потом попросить их. Отказать нельзя.

Но если они отданы, подарившие их могут обидеться на это, поскольку подарки предназначались только для использования самим Свами. Зачем все эти беспокойства?

Если мы используем свои чашки, то не имеет значения, как мы их используем, и что мы с ними делаем».


Сказав это, он отправил те серебряные предметы, вынул собственные чашки и показал их всем присутствующим.

Где-то в то же самое время какой-то преданный принёс замечательную трость для прогулок, с серебряной рукоятью, и подарил её Бхагавану.

Поворачивая её в разные стороны и исследуя её, Бхагаван заметил этому преданному: “Полезная вещь. Трость сделана с большим вкусом. Пожалуйста, обращайтесь с ней бережно”.

“Но эта трость не для меня, — сказал тот, — я принёс её, думая, что Бхагаван будет ею пользоваться”.

“Что за мысль!” — воскликнул Бхагаван. “Замечательная трость с серебряной рукоятью должна использоваться только крупными чиновниками, подобными вам. Зачем она мне? Смотрите, у меня есть собственный посох. Его достаточно”, — заключил Бхагаван.

“Когда Ваш посох износится, Вы могли бы использовать эту трость, не так ли?” — спросил другой преданный.

“Зачем мне эти дорогие вещи? Если отрезать кусок дерева, то палку для прогулок можно сделать мгновенно. Когда я жил на Горе, я часто делал себе из дерева прогулочные палки, обстругивая их.

Это не требовало даже пайсы [сейчас пайса — сотая часть рупии; до 1950 года это была 1/64 часть рупии]. Несколько человек унесли те прогулочные палки. Они были нашими собственными. Зачем нам всё это хвастовство? Те дешёвые прогулочные палки нас устраивают”.

Сказав это, Бхагаван возвратил тому преданному его трость. Как правило, Бхагаван не пользуется дорогими вещами. Ему нравятся вещи, которые не стоят даже пайсы.

14 сентября 1947

(8) Дар Матери

В прошлом месяце Ниранджанананда Свами послал в храм Минакши, Мадурай, бычка, рождённого и вскормленного в Ашраме, в качестве подарка. Люди там назвали его Басава, украсили и сфотографировали его вместе со Шри Самбашива Аияром, который привел его.

Самбашива Аияр вернулся с этой фотографией и старомодной шалью, отделанной бахромой из шёлка. Он привёз также немного вибхути, кумкума и прасада, полученного им от властей храма.

Из-за большого количества посетителей, с 15 августа Бхагаван проводит дни на открытом воздухе, в Юбилейном Холле. Самбашива Рао прибыл туда, где располагался Бхагаван, с той шалью, вибхути и всем остальным, разложенным на большой тарелке.

Брахманы, сопровождавшие его, распевали мантру, тогда как мы все простёрлись перед Бхагаваном, а затем поднялись.

Глядя на меня, Бхагаван произнёс:
“Вы знали, что нашего быка послали в храм Минакши?”

“Да, я знала, — сказала я. — В день отправки я видела его украшенного турмериком, кумкумом и так далее, а затем спросила у охранника скота о цели отправки”.

Почтительно взяв тарелку и нанося вибхути и кумкум себе на лоб, Бхагаван сказал: “Смотрите, это дар Минакши”. И его голос дрожал, когда он говорил это.

Самбашива Аияр покрыл ноги Бхагавана шалью, а когда Бхагаван, глубоко тронутый, с очевидным почтением снял её, служители взяли шаль и положили поверх спинки дивана.

Тщательно расправив шаль руками, Бхагаван, глядя на нас, сказал: “Мать Минакши прислала это. Это дар Матери”.

Задыхаясь от эмоций, он больше не был способен сказать ничего и замолчал. Его глаза были полны слёз радости, а тело стало совершенно неподвижным.

Глядя на это, мне показалось, что Природа сама замолкла.

Когда, мальчиком, Бхагаван жил в Тиручули и кто-то сердился на него, он уходил в храм и плакал, сидя позади образа Сахаямбы [супруги Шивы]; только он знает, как Мать утешала его и какие надежды в него вселяла.

Три года тому назад ашрамский доктор сказал, что вручную толчёный рис был бы полезен для здоровья Бхагавана. Вслед за тем ашрамиты попросили Бхагавана питаться таким рисом, который был бы специально приготовлен для него.

Когда Бхагаван спросил их, будет ли такой рис доступен всем, они ответили, что для этого нет возможности, так как запас такого риса ограничен.

Бхагаван поэтому отказался питаться этим рисом, как они ни старались его уговорить. Наконец, они сказали, что будут использовать толчёный рис для ежедневных предложений божеству в храме, для которых рис обычно готовился отдельно, и попросили Бхагавана отведать этого риса.

“Если так, то всё в порядке. Я буду потреблять его, ибо это прасад Матери”, — сказал Бхагаван.

И начиная с того дня, они отдельно готовят вручную толчёный рис и, после предложения его богине в храме, подают Бхагавану, давая оставшееся всем остальным в его окружении.

Прошлым летом женился сын Рамасвами Аияра, и по этому случаю здесь был большой праздник. В тот день Аияр заметил, что на листах у всех лежал белый рис, тогда как на листе Бхагавана рис был красноватый; и он поинтересовался причиной этого.

Бхагаван, улыбаясь, сказал: “Это прасад Матери. Что тут такого? Он приготовлен специально как подношение Матери”.

После этого он рассказал вышеприведённую историю.

Он один раз снова сказал: “Это дар Матери. Я принял его только по этой причине”.

Разве это не прекрасный урок для тех, кто говорит, что давно оставил посещение храмов и такие вещи?

16 сентября 1947

(9) Покой ума сам является Освобождением

Позавчера одна дама, говорящая на телугу, пришла со своим мужем к Бхагавану и спросила:

“Свами, я слышала несколько лекций по Веданте; я также выполняю определённую медитацию. Бывает, что во время медитации я чувствую блаженство и на глаза навёртываются слёзы. В другое время слёзы не появляются. Почему это происходит?”

Бхагаван, с улыбкой, сказал: “Блаженство — всегда здесь, а не что-то приходящее и уходящее. То, что приходит и уходит, — суть творение ума, и вам не следует беспокоиться об этом”.


Дама: “Блаженство вызывает физический трепет тела, но когда оно исчезает, я чувствую удручённость и желание испытать его снова. Почему?”

Бхагаван: «Вы допускаете, что были здесь и тогда, когда переживали блаженство, и тогда, когда его не было. Если правильно осознать это “вы”, то те переживания станут незначительными».


Другой посетитель: “Для обретения того блаженства должно быть нечто, чтобы ухватиться за него. Не так ли?”

Бхагаван: “Если вы собираетесь ухватиться за что-то ещё, то вызываете двойственность, а существует только единое Я, недвойственное. Следовательно, кто должен схватить кого-то? И что надо схватить?”

Никто не ответил, и с выражением доброжелательности Бхагаван произнёс: “Врождённые васаны так сильны. Что можно сделать?”


Вошёл какой-то молодой человек, сел и дал Бхагавану записку. Бхагаван, прочитав её, сказал:

«Смотрите, в этой записке написано: “Является ли покой ума Освобождением (мокша)?” Ответ содержится в самом вопросе. Что ещё можно сказать? Должно быть, он спросил, уже зная, что такое ум (читта)».


Кто-то поинтересовался у того молодого человека: “Вы знаете, что подразумевается под читтой, не так ли?”

Молодой человек: “Читта означает ум”.

Бхагаван: “Но что сказать об уме? Ваш вопрос сам утверждает, что покой ума — это Освобождение”.


Молодой человек: “Ум временами спокоен, а временами рассеян. Как нам следует предотвращать те отвлечения внимания?”

Бхагаван: “Чей ум отвлекается? Кто проводит исследование?”

Молодой человек: “Отвлекается мой ум. Исследование провожу я сам”.

Бхагаван: «Да, так и есть на самом деле. Существует вещь, именуемая “я”. Покой переживается время от времени и необходимо допустить, что существует некая вещь, именуемая Покоем.

Более того, те чувства, именуемые желаниями, тоже принадлежат уму; и если желания изгнаны, то колебаний ума не будет. А если нет колебаний, то остающееся — это Покой.

Достижение того, которое всегда присутствует, усилий не требует. Усилия требуются только для изгнания всех желаний.

Как только ум начинает колебаться, он должен быть отведён от вопросов, вызывающих колебания. Если это сделано, Покой остаётся таким, каким является. Это Атма, Истинная Природа, это Освобождение и это Я».


Удерживая беспокойный и неугомонный ум от всех тех объектов, что вызывают его движение, следует повторно концентрироваться на А т м а н е.

Гита, VI: 26
"И куда бы в нём ни увлекался неспокойный подвижный манас – пусть, его, обуздав, отовсюду под власть А т м а н а он приводит."

"Куда бы ни ускользал шаткий, нестойкий манас, обуздав, его надо приводить к воле А т м а н а отовсюду".

25 сентября 1947

(10) Вездесущий

Вчера днём Бхагаван что-то читал в какой-то книге, написанной на языке малаялам. Кто-то поблизости спросил, не была ли это “Йога-Васиштха”, и Бхагаван ответил утвердительно.

Какой-то пандит, присутствовавший в Холле, начал обсуждать истории, представленные в этой книге, и сказал:

“Свами, на пути достижения Освобождения будет несколько зависимостей, не так ли?”

Бхагаван, который полулежал, откинувшись на диване, сел и сказал:
“Да, это так; будут зависимости прошлого, будущего и настоящего”.

«О прошлых зависимостях есть рассказ в Упанишадах, а также в Васудэва манана (Размышления Васудэвы).

Некий брахман, имевший большую семью, для её поддержки приобрёл буйволицу и продавал молоко, творог, топлёное масло и тому подобное. Он был целый день занят приобретением корма для буйволицы, зелёной травы, семян хлопка и тому подобного.

Его жена и дети умерли один за другим. Тогда он сосредоточил всю свою любовь и привязанность на той буйволице, но со временем и буйволица тоже умерла.

Оставшись, таким образом, один и чувствуя отвращение к семейной жизни, он принял санньясу, отрёкшись от мира, и начал практиковать молитву и медитацию у стоп святого Учителя (Садгуру)».

«Через несколько дней Гуру позвал его и сказал: “Вы сейчас уже несколько дней выполняете различные духовные практики (садхану); получили ли вы какую-либо пользу от них?”

Тот брахман рассказал вышеприведённую историю своей жизни и продолжил: “Свами, в то время я больше всего любил буйволицу, поскольку она была главной поддержкой моей семьи. Хотя она давно умерла, она всё ещё появляется в моих мыслях, когда я погружён в глубокую медитацию. Что я должен делать?”

Гуру, сознавая, что это была зависимость от прошлого, сказал: “Мой дорогой друг, сказано, что Брахман это асти, бхатхи и прийям. Асти означает вездесущий; бхатхи означает блеск; прийям означает любовь. Та буйволица, будучи объектом твоей любви, также является Брахманом.

Она имеет имя и форму; поэтому тебе следует отбросить собственное имя и форму, так же как имя и форму той буйволицы. Если это сделано, останется Брахман Сам. Поэтому оставь имя и форму и медитируй».

«Тот брахман после этого медитировал, отбросив всё, что было указано, и достиг осознания, джняны. Имя и форма являются прошлыми зависимостями.

Дело в том, что то, которое ЕСТЬ, только одно. Оно вездесущее и вселенское. Мы говорим: здесь находится стол, там — птица или там — человек. Таким образом, имеется различие лишь в имени и форме, но ТО, которое ЕСТЬ, присутствует везде и во все времена.

Это то, что известно как асти, вездесущий. Дабы сказать, что некая вещь существует, должен быть кто-то, чтобы видеть — Провидец.

Интеллект, необходимый для ви`дения, известен как бхатхи. Здесь должен быть кто-то, чтобы сказать: “Я вижу это, я слышу это, я хочу этого”. Такова прийям.

Все эти три аспекта являются характерными чертами сущности — врождённого Я; они также именуются: бытие, сознание, блаженство (сат-чит-ананда)».


Другой преданный спросил: “Если прийям (Любовь) это естественная характерная черта, то она должна существовать независимо от вида объекта. Почему тогда она отсутствует, когда мы видим тигра или змею?”

Бхагаван ответил: “Мы сами можем не иметь любви к ним, но каждый вид имеет любовь к своему виду, не так ли? Тигр любит тигра, а змея — змею. Точно так же вор любит вора, а распутник — распутника. Таким образом, любовь всегда существует.

Имеется картина, представленная вам на экране. Этим экраном является асти, вездесущий, а свет, что показывает картины, это бхатхи и прийям, блеск и любовь.

Картины с именами и формами приходят и уходят. Если не обманываться ими, а отбрасывать, полотно экрана, которое было здесь всё время, остаётся таким, каким оно является.

Мы видим картины на экране с помощью небольшого света в обстановке темноты; если та темнота рассеяна сильным светом, можно ли увидеть картины?

Всё пространство становится светящимся и блестящим. Если, точно так же, вы видите этот мир с помощью небольшого света, именуемого умом, вы обнаруживаете его многоцветным.

Но если вы видите его с помощью большого света, известного как Осознание Себя (атма-джняна), вы обнаружите, что он является одним непрерывным вселенским Светом и больше ничем”.

26 сентября 1947

(11) Зависимости

Преданный, который слушал всё, что Бхагаван говорил вчера утром о прошлых зависимостях, сегодня пришёл и сел рядом с Бхагаваном.

Этот преданный спросил: “Вчера Бхагаван захотел рассказать нам о прошлых зависимостях, но он ничего не сказал о зависимостях нынешних и будущих”.

“Это так, — ответил Бхагаван, — но тогда разве Шри Видьяранья в своей Панчадаси не поведал в деталях о будущих зависимостях и способе, которым можно получить избавление от них?”

“Я Панчадаси не читал”, — сказал преданный.

“Тогда я вам расскажу”, — промолвил Бхагаван и начал рассуждать:

«Говорят, что имеющиеся налицо зависимости бывают четырёх видов: “вишая ашакти лакшанам”, “буддхи мандьям”, “кутхаркам” и “випаряя дураграхам”.

Первая из них означает огромное желание материальных вещей; вторая — неспособность понять поучения и толкования Гуру; третья означает неправильное понимание поучений Гуру; четвёртая — это эгоистическое чувство: “Я постиг Веды”, “Я — пандит”, “Я — аскет”.

Эти четыре зависимости именуются присутствующими зависимостями. Если стоит вопрос о том, как они могут быть преодолены, то первая может преодолеваться спокойствием (сама), обузданием дурных склонностей ума (дама), непривязанностью (упарати) и безразличием к вещам внешним (титикша).

Второй вид может быть преодолён слушанием поучений Гуру снова и снова; третий — изучением или обдумыванием; и четвёртый — глубокой медитацией на мысли.

Если, таким путём, препятствия удалены и уничтожены, искатели укрепляются в их вере, что они сами являются воплощением Истинного Я (атма-сварупа)».

«Что касается будущих зависимостей, то они возникают от действий, выполненных без знания того, что они греховны. Как можно это обнаружить?

Искателю следует узнавать будущую зависимость, когда некоторое действие побуждает его чувствовать, что он желает выполнить его из-за человеческой доброты и симпатии; и поэтому он испытывает искушение совершить его.

Он не сознаёт, что такое действие будет причиной будущей зависимости. Если он думает, что — будучи не-делателем (акарта) и не привязанным к миру (асанга) — исполнение желания не затронет его и поэтому он может выполнить желаемое действие, он, тем не менее, станет зависимым и освободится от этой зависимости лишь через несколько новых рождений.

То, что будущие зависимости имеют результатом новые рождения, авторитетно заявлено в Писаниях (шрути и смрити).

Васудэва, например, имел одним рождением больше, Бхарата имел дополнительно два рождения, а остальные гораздо больше.

Искатель, следовательно, должен помнить об этих трёх зависимостях и осторожно избегать их. Если он их не избегает, то, несомненно, будет иметь больше рождений.

“Кто бы ни избавился от этих трёх зависимостей, обязательно достигает Освобождения (мукти)”, — сказал Видьяранья.

Всё это упомянуто также в Васудэва манана, в которой, в дополнение к этому, рассказано много историй.

История о Бхарджуве и история об Яджняпасу особенно интересны, как также и история Асура Васаны. Для каждого аспекта этих зависимостей приведена в качестве иллюстрации отдельная история. Вы не читали даже этого?»


“Я читал это в молодости, но не осознал, что текст содержит такие важные материалы. Я исследую его снова, Бхагаван”. Сказав это, тот преданный попрощался с Бхагаваном.

28 сентября 1947

(12) Вриндаван

Сегодня утром посетитель из Северной Индии написал нижеследующее на листке бумаги и протянул его Бхагавану.

“Если бы я мог получить даршан истинной формы (сварупа) Господа Кришны во Вриндаване, то нашёл бы силу избавить себя от всех своих тревог? Я хочу иметь Его аудиенцию и рассказать обо всех своих беспокойствах”.

Бхагаван ответил: “Да, в чём состоит трудность? Это можно сделать подходящим образом. После видения Его все наши ноши будут переданы Ему. Даже сейчас, зачем беспокоиться об этом? Бросьте всю ношу на Него, и Он присмотрит за ней”.


Собеседник: “Если я хочу увидеть подлинную форму Господа Кришны, должен ли я отправляться во Вриндаван и медитировать или это можно делать везде?”

Бхагаван: “Следует осознать своё собственное Я, а когда это сделано, Вриндаван находится повсюду; нет необходимости двигаться с места на место, полагая, что Вриндаван находится где-то ещё.

Те, кто имеют побуждение ехать туда, могут ехать, но в этом нет ничего обязательного.

"Я — А т м а н, о Арджуна, в Сердце каждого существа Я пребываю, Я — начало и середина, а также конец всех существ". Бхагавад-Гита, X: 20

Где человек находится, там и Вриндаван. Если человек исследует, кто он и чем является, и находит, то становится Собой.

Растворить все присущие ему желания в его собственном Я — это подлинное подчинение. После этого вся наша ноша лежит на Нём”.


Какой-то жрец, некто Шастри, присутствовавший в Холле, поинтересовался:

«В Бхагавад-Гите, XIII: 10, сказано: “Вивикта деса севитвам аратир джанасамсади”. Что подразумевается под “вивикта деса”?»

Бхагаван ответил: «“Вивикта деса” это то, где нет ничего, кроме Высочайшего Я, Параматмы.

“аратир джанасамсади” означает оставаться не смешанным или не поглощаться пятью чувствами. Именно эти пять чувств [зрение, слух, вкус, обоняние и осязание] управляют большинством людей.

“Вивикта деса” это состояние, в котором они находятся во временном бездействии».


Тот собеседник сказал: «Состояние “вивикта деса”, о котором говорит Бхагаван, является, я принимаю это, состоянием интуитивного опыта (апарокша), а если так, это состояние интуитивного опыта может быть достигнуто, если человек следует наставлениям, т. е. выполняет садхану, для сохранения чувств во временном бездействии. Это правильно?»

“Да, это так”, — ответил Бхагаван. «В Васудэва манана и в других книгах утверждается, что необходимо добиться умозрительного осознания (парокша джняна) с помощью Гуру посредством слушания (шравана) и размышления (манана);

а затем обрести знание интуитивного опыта (апарокша) духовной практикой и последующей полной зрелостью ума.

Это утверждается в Вичара Сагара:
“Интуитивный опыт (апарокша) всегда присутствует; единственным препятствием является умозрительное знание (парокша).

Для удаления этого препятствия требуется духовная практика; нет вопроса о достижении интуитивного опыта.

Это всё то же самое; шравана и тому подобное необходимы как для обретения интуитивного опыта, так и для удаления препятствий.

Те, кто способен преодолеть указанные трёхсторонние препятствия, подобны ничем не заслонённому свету в безветренном месте или океану без волн.
Оба сравнения верны.

Когда человек чувствует А т м а н внутри тела, это напоминает ничем не заслонённый свет в безветренном месте;

когда человек чувствует, что А т м а н охватывает всё, это состояние подобно океану без волн”».

18 октября 1947

(13) Простая жизнь

Недавно, за счёт некоторых нарушений диеты, здоровье Бхагавана несколько ухудшилось.

Заметив это, одна состоятельная преданная, по имени Камала Рани, прислала однажды утром в Ашрам суп из дорогих овощей и сладкого винограда с просьбой предложить его Бхагавану.

Так как его получили как раз во время приёма Бхагаваном пищи, Бхагаван дар принял.

На следующий день она приготовила то же самое блюдо и послала его в Ашрам. Но теперь, глядя на своих служителей, Бхагаван промолвил:

“Зачем это делать ежедневно? Пожалуйста, скажите ей, чтобы впредь она этого не посылала”.

Эта дама, однако, прислала то кушанье и на следующий день.

«Он опять тут! — сказал Бхагаван. — Суп пришёл снова. Она не прекратит отправлять его. Мне следовало сказать “Нет” в самом начале. Я ошибся, принимая его».

Один из преданных заметил:
“Сейчас Бхагаван сильно переутомлён. Она, возможно, посылает его, поскольку суп с виноградом может быть полезен для здоровья Бхагавана”.

“Ого!” — воскликнул Бхагаван. — Так ли это? И есть ли у вас право просить от её имени?

“Я этого не делаю, Бхагаван. Я говорю так, ибо думаю, что подобные кушанья могут быть полезны для здоровья”.

“Может быть и так, — возразил Бхагаван, — но такие вещи предназначены людям богатым, а не нам”.

“Та преданная говорит, что сама всё приготовит и отправит”, — настаивал преданный.

“Это всё правильно, — ответил Бхагаван, — и если так, пожалуйста, узнайте, сможет ли она выполнить то же самое для всех людей, сидящих здесь”.

“Почему для всех людей?” — спросил преданный.

“Но почему только мне одному?” — сказал Бхагаван.

“Только для Бхагавана это приготовить можно, но разве будет возможность приготовить такую же дорогую пищу для каждого?” — ответил преданный.

«Да, это именно так, — сказал Бхагаван, — каждый говорит ту же вещь: “Мы сделаем это лишь для Бхагавана”.

Однако, если это полезно Бхагавану, не будет ли это полезно всем остальным? Если на деньги, затраченные на это кушанье, купить дроблёный рис и приготовить рисовую кашу, сто человек могли бы отведать её. Почему это дорогое кушанье предназначается мне одному?»


“Мы страстно желаем оздоровить тело Бхагавана. Оно должно быть здоровым”.

«Это всё правильно, — возразил Бхагаван, — но не хотите ли вы сказать, что здоровье можно поддержать только супом, приготовленным из винограда и дорогих овощей?

Если бы это было так, то все богатые люди должны были бы наслаждаться хорошим здоровьем. Почему тогда они более болезненные и слабые, чем остальные?

Удовлетворение, которое бедные люди получают от рисовой каши, не может быть получено от чего-либо ещё.

В былые дни, когда мы летом готовили пищу, у нас обычно стоял горшок, в который мы клали все остатки сваренного риса, наполняли его водой; немного пахты, немного рисовой каши, сухой имбирь и листья лимона, и оставляли это стоять.

Всё обычно закисало и охлаждалось. Каждый из нас выпивал полный стакан этой жидкости, и мы все чувствовали себя очень счастливыми. Ни у кого не было болезней.

Даже сейчас, если бы я выпил два стакана такой воды, то все мои нездоровья исчезли бы. Но потом уже никто для меня этого не готовил.

“Ай! Ай! Как мы можем готовить такую кислую молочную кашу для Свами?” — говорят они. Что должно быть сделано?

Приготовление такого супа будет стоить одну рупию. Если за эти деньги принести просо и перемолоть в муку, то один человек сможет почти месяц питаться кашей, приготовленной из неё, очень полезной для здоровья и питательной.

Денег, что тратятся на готовку одной порции дорогого супа, ему хватит для жизни в течение месяца. Я потреблял всё это при жизни на Горе и был очень доволен. А сейчас, кто приготовит это?

Мне предлагают виноградный сок, томатный суп и тому подобное. Зачем мне требовать такие вещи? Передайте ей, чтобы с завтрашнего дня она мне тот суп не посылала».

Этим всё было сказано. Бхагаван несколько раз говорил нам, что, живя на Горе, он некоторое время ел фрукт, именуемый “билва” (сорт лесного яблока), и поддерживал себя им.

Бхагавану не нравится принимать пищу без того, чтобы поделиться ею с окружающими его людьми.

22 октября 1947

(14) Бытие духовного наставника

Тело Бхагавана за последнее время сильно похудело, и некоторые преданные говорили, что это вызвано его недостаточным приёмом питательной пищи.

Услышав такое, одна бенгальская дама принесла несколько плодов гуавы (гуава — зелёное бугристое яблоко. Гуава очень богата клетчаткой, витаминами группы В, белками и жирами, кальцием, фосфором и железом. Это единственный в мире фрукт, содержащий в себе в пять раз больше витамина С, чем апельсины; поэтому гуаву рекомендуется употреблять для укрепления лимфатической системы и для поднятия общего тонуса организма), обсыпанных солью и красным перцем. Она умоляюще сказала:

“Бхагаван, Вы очень похудели; Вам будет полезен этот фрукт. Пожалуйста, примите моё смиренное подношение”.

Бхагаван промолвил с улыбкой: “Кто из нас более худой? Вы или я?” Она ответила, что Бхагаван.

Бхагаван: “Это славно. Кто именно более худой, станет известно, если взвеситься. Если вам нравится, вы можете сами каждый день есть те фрукты. Зачем это мне? У меня всё в порядке; вы принесли их сегодня, но, пожалуйста, не приносите их снова”.

Говоря это, Бхагаван взял некоторое количество плодов и сказал служителям: “Смотрите, какая она тощая! Дайте ей, пожалуйста, несколько этих плодов, а остальное распределите среди других”.

Один из тех, кто мог отважиться говорить с Бхагаваном более свободно, сказал:

“Бхагаван, недавно Вы очень сильно уменьшили количество пищи, принимаемой Вами ежедневно. Это Вам не на пользу”.

“Ого! — ответил Бхагаван. — Кто сказал вам это? Я ем столько, сколько требуется. Какая была бы польза, если бы я ел больше и становился упитанным? Разве вы не знаете, какие нездоровья встречает человек, полнея? Чем больше вы едите, тем интенсивнее растёт сила нездоровья. Если вы едите именно то, что необходимо, все нездоровья удаётся избежать”.

“Почему Вы отказались употреблять в пищу даже водяной перец и пахту?” — спросил другой преданный.

“Вы спрашиваете почему? — ответил Бхагаван. — Если вы наблюдаете, что делается, когда разносят пищу, то сами поймёте.

Пахту приносят в зал столовой в больших вёдрах с крупными черпаками. Когда пахту дают мне, черпак полон, но когда её дают ближайшему человеку, черпак полон только наполовину. Увидев это, я возмутился и решил, что мне самому не следует брать больше, чем половину черпака”.

”Почему, по крайней мере, не пить фруктовый сок?” — сказал тот преданный.

“Ну вот, опять это всё начинается! — произнёс Бхагаван. — Каждый говорит то же самое. Как всё это будет возможно для меня?”

“Что Вы имеете в виду, Бхагаван? Мы получаем довольно много фруктов; почему Вы говорите о невозможности есть их? Вы сами утверждали, что добровольно предложенное принять можно”.

“Речь именно об этом! — ответил Бхагаван. — Если я сказал, что такие предложения могут быть приняты, разве это означает, что можно игнорировать окружающих людей?”

“Точно, — сказал тот преданный, — получено довольно много фруктов; их можно раздавать также и другим”.

“Всё очень хорошо, — произнёс Бхагаван, — но где мы найдём деньги, чтобы давать им всем?”

“Подаренный фрукт показывают здесь Свами как пожертвование, найведья, а затем уносят. Он хранится закрытым в кладовой; за ключи отвечает кладовщик. Кто пойдёт и попросит его? Точно так же различные вещи здесь находятся на хранении у того или другого. У меня ничего нет. Вот что значит быть духовным наставником!” — сказал Бхагаван, улыбаясь.


Кажется, где-то дней пятнадцать тому назад, кто-то принёс какой-то зелёный перец; Бхагаван смешал тот перец, несколько плодов миробалана, уксусную кислоту, соль и другие составные части, перемолол и превратил в маленькие пилюли.

Сегодня Шиванандан пришёл узнать, может ли он получить пилюли для Бхагавана, так как они считаются полезными при мокрóте, и Бхагаван время от времени использует их при холодной погоде.

Поскольку Шиванандан не интересовался ими все эти пятнадцать дней, а делает это только сейчас, Бхагаван сказал со смехом:

«Я понимаю, что вы сейчас вспомнили о них. Да, да, вы ждали, чтобы посмотреть, попрошу ли я их, и таким образом испытывали меня. Если бы я спросил, вы бы сказали: “Что случилось? Свами начал спрашивать обо всём и беспокоит нас”.

Что я должен делать? Они чувствуют, что если однажды лишь поприветствуют меня, то после этого я обязан делать всё, что они хотят.

Люди говорят, что духовное наставничество (сваминатва) необходимо для счастья. Но видите, это и значит быть духовным наставником. Разве написание книги о духовном наставничестве не было бы полезным?»

“Бхагаван говорит что-то необычное”, — заметил один из преданных.

Бхагаван, отвечая с улыбкой, сказал:
«Что в этом необычного? Это всё точно. “Свами сидит на диване с мягким матрасом, расстеленным на нём. О чём ему беспокоиться?”

Вот, что думают люди. Но разве они знают о наших заботах? Вот почему я и говорю, что было бы очень полезно написать большую книгу о духовном наставничестве.

Если все события, произошедшие здесь за последние годы, были бы представлены в форме книги, то она была бы такая же большая, как и Махабхарата! Каждый, кто имеет желание писать её, может делать это даже сейчас», — сказал он.

“Кто хотел бы написать всё это?” — спросил этот преданный.

«А почему не написать? — ответил Бхагаван. — Если написана книга, содержащая рассказы об этих событиях, тогда все люди узнают, что духовное наставничество состоит в произнесении: “Да, да” и “Всё в порядке, всё в порядке”. Разве трудно написать об этом?»

Сказав это, Бхагаван посмотрел на меня и со смехом произнёс: “Почему? Если хотите, вы можете писать её!”

24 октября 1947

(15) Однонаправленность

Вчера какая-то обезьяна со своим детенышем стояла у окна со стороны дивана Бхагавана. Бхагаван читал что-то и поэтому её не заметил. Через какое-то время обезьяна визгливо закричала, и один из служителей попытался прогнать её, но она уходить не хотела.

Бхагаван тогда поднял глаза и сказал: “Подождите! Она пришла сюда показать своё дитя Бхагавану; разве все люди не приносят своих детей показывать ему? Для неё её ребёнок равно дорог. Посмотрите, какой он молодой”.

Произнеся это, Бхагаван повернулся к ней и сказал тоном, внушающим любовь:

“Здравствуй! Ты поэтому принесла своё дитя? Это хорошо!” И, давая банан, он прогнал её.

Слышал ли ты, что сделали обезьяны на последний День Независимости?

Несколькими днями раньше, 11-го или 12-го, в то время когда Бхагаван сидел в Юбилейном Холле, пришла целая армия обезьян, шумно требуя фрукты.

Кришнасвами, служитель, пытался криком прогнать их, после чего Бхагаван сказал: “Помните, что 15 августа для них тоже День Независимости. В тот день вы должны устроить им праздник, а не прогонять их”.

14 августа, когда некоторые из ашрамитов занимались приготовлениями к поднятию флага, та же армия обезьян приходила снова и снова. Один из служителей пытался прогнать их.

Видя это, Бхагаван сказал со смехом:
“Не прогоняйте их, пожалуйста. Они тоже достигли независимости, не так ли? Вы должны дать им гороховой муки, чечевицы, подсушенного риса и чествовать их. Разве правильно их прогонять?”

“Но День Независимости будет завтра, Бхагаван, — ответил тот служитель, — не сегодня”.

Бхагаван рассмеялся: “Поэтому у них будет праздник, не так ли? Но если вы готовитесь к праздникам, не должны ли и они делать их собственные приготовления? Вот почему они так заняты, разве вы не видите?”


Ты знаешь, что происходит с обезьянами в других случаях? Один из служителей будет сидеть с корзиной, чтобы получить фрукты, предложенные Бхагавану преданными.

Иногда этот служитель сидит с закрытыми глазами, в дремоте, или слушает радио. Ожидая подходящей возможности, некоторые обезьяны приходят и хватают фрукты.

Когда посетители Холла пытаются отпугнуть их, Бхагаван обычно говорит: “Когда эти служители погружены в глубокую медитацию (дхьяна самадхи), обезьяны приходят и наблюдают работу служителей. Кто-то же должен присматривать за работой! Служители кладут фрукт в корзину, обезьяны кладут его в свои желудки; в этом вся разница.

В то время, когда люди забывают себя, слушая по радио музыку, обезьяны наслаждаются сладким соком похищенного фрукта. Он приятен, не так ли?”

Если обезьяны появляются при отсутствии служителей, Бхагаван говорит, как только кто-нибудь возвращается к своим обязанностям:

“Смотрите, никого из вас здесь не было, и поэтому обезьяны присмотрели за вашей работой. Они действительно помогли вам. Поэтому вы можете немного отдохнуть.

Когда я жил на Горе, они были моими постоянными компаньонами. Вы сейчас их прогоняете, но в те дни у них была империя”.

Иногда эти великие обезьяны-воители выбивали фрукты из рук вновь прибывших, на их пути к Бхагавану, а временами даже вырывали фрукты, которые люди хранили рядом с собой после того как те были возвращены им в качестве прасада служителями Бхагавана.

Замечая эти вещи, Бхагаван обычно говорит: “Они берут свою долю фруктов, зачем злиться на них? Существует сосредоточенный взгляд, лакшья дришти. Как только обезьяны обнаруживают место хранения фруктов, они прибывают в мгновение ока и забирают свою долю.

Их внимание всегда сосредоточено на фруктах. Вот почему на ведантическом языке взгляд обезьяны приводится иллюстрацией сосредоточенного взгляда, лакшья дришти.

В тот момент, когда Гуру подаёт знак глазом, ученику следует понимать; иначе ученик не может достичь своей цели”.

26 октября 1947

(16) Жизнь после осознания Себя

Сегодня утром после Ведапарайяны какой-то посетитель, прибывший несколько дней тому назад, спросил Бхагавана:

“Свами, сказано, что хотя джняни кажется выполняющим все обыденные дела, в действительности он ничего не делает. Как это можно объяснить?”

Бхагаван: «Как? Вот история об этом.
Два друга, путешествуя по делам, где-то остановились на ночлег, и одному из них приснилось, что он и его спутник посещали вместе различные места и что-то там делали.

После утреннего подъёма второй из них ничего не сказал, ибо ночью крепко спал. Но первый спросил друга о различных местах, которые они вместе видели прошедшей ночью, но второй ничего не мог сказать о них, поскольку ничего подобного во сне не видел.

Он просто произнёс: “Я никуда не уходил, я находился только здесь”. На самом деле никто никуда не уходил, только у первого человека была иллюзия ухода.

Подобным образом, для тех, кто считает это тело реальным, а не нереальным, как в сновидении, оно может представляться реальным, но, строго говоря, ничто не затрагивает джняни».


Другой преданный заметил: “Сказано, что глаза джняни, казалось бы, смотрят на вещи, но на самом деле они ничего не видят”.

Бхагаван: “Да, глаза джняни напоминают глаза мёртвой козы; никогда не закрываются. Они блестят, но ничего не видят, хотя другим кажется, что они всегда открыты. Но в чём вопрос?”

Тот преданный продолжал: “Также сказано, что такие знатоки, сиддхи, не обусловлены, или ограничены, пространством и временем”.

Бхагаван: “Это правильно. Верно, что нет такой вещи как обусловленность или ограничение, но тогда возникает сомнение, как выполняется их каждодневная работа.

Следовательно, необходимо сказать, что у них есть ограничение. Также (в писаниях) сказано, что ограничение будет проявляться неким тонким путём до тех пор, пока не наступит освобождение от тела (видеха мукти).

Оно напоминает линию, проводимую на воде; линия появляется в то время, когда она проводится, но не сразу после этого”.


Тот преданный: “Если это так для освобождённых душ (сиддха пуруши), то не будет упадхи (поддержки) после того, как отпадёт их смертное тело. Но Бхагаван сам сказал, что на этой Горе имеется несколько освобождённых душ. Если у них нет поддержки (упадхи), как они могут оставаться существовать?”

Бхагаван: Вивека Чудамани, стих 567, говорит:

"Те, кто достиг полного освобождения (джняна сиддхи), сливаются с вселенной после того, как их тела спадают, так же как молоко сливается с молоком, масло с маслом, вода с водой."

В случае более низких душ, из-за того, что некоторые самскары, или скрытые склонности, остаются у них не угасшими, они пребывают в этом мире, принимая ту форму, которая им нравится, и, в конечном счёте, становятся слившимися.


Тот преданный: “Почему возникает это различие?”

Бхагаван: “Оно возникает из-за силы их желаний (санкальпы)”.

28 октября 1947

(17) Непривязанность, пробуждение, отсутствие желаний (вайрагья, бодха, упарати)

Я с недавнего времени читаю “Васудэва манана”. Вчера я читала в главе “Вайрагьябодхопарати”, что если Осознание достигнуто, тогда Освобождение (мокша) может быть завоёвано даже без непривязанности (вайрагья) и отсутствия желаний (упарати).

Я спросила Бхагавана, как такое может быть, ибо — согласно Древним — зна́ком осознавшего Себя духа (джняни) является непривязанность.

Бхагаван ответил: «Это верно, что непривязанность является знаком осознанного Духа. Но в той же книге утверждается, что любая видимая привязанность человека может говорить о принадлежности только к телу, а не к Истинному Я.

Эта привязанность удерживает от полного счастья дживанмукты, т. е. человека, освободившегося от всех мирских оков в течение своей жизни;

тогда как для видехамукты, того, кто освободился от мирских оков только со смертью, Осознание (Реализация) единственно важно.

Когда говорится, что Освобождение может быть завоёвано получением осознания даже без непривязанности и отсутствия желаний, это означает, что Освобождение обретено только в момент смерти.

Но, однако, нельзя сказать, что всё это будет ненужным, если человек имеет непривязанность и отсутствие желаний, ещё не имея Осознания, ибо они делают его способным достичь Небес (пуньялока). Это всё упомянуто в Васудэва манане».



Я тогда спросила, как Осознание может когда-либо быть достигнуто без непривязанности и отсутствия желаний. Бхагаван объяснил:

“Непривязанность, пробуждение и отсутствие желаний (вайрагья, бодха, упарати), все трое, не будут оставаться отдельными один от другого.

После достижения Осознания, хотя человек может продолжать внешне демонстрировать привязанность, внутренне необходимо будет присутствовать непривязанность.

Это, однако, названо помехой к полному переживанию блаженства дживанмукты. Благодаря силе результатов прошлых действий (прарабдха), человек поступает как имеющий прирождённые склонности (васаны); но, строго говоря, привязанность не коснётся его. Вот почему это названо результатом прошлых действий”.

Я спросила, означает ли это, что даже хотя человек достиг знания Себя, он будет не в состоянии — поскольку прошлые действия остаются слишком сильными — отказаться от внутренних склонностей, и что пока эти те внутренние склонности не уничтожены, человек не сможет достичь ненарушимого Покоя.

Бхагаван ответил: “Да, те, кто твёрд в их вайрагье, бодхе и упарати, действительно пребывают в высоком состоянии Осознания; это означает, что они являются дживанмуктами.

В отличие от тех, кто из-за прарабдхи ведёт себя так, словно имеет привязанности, хотя Само-осознание одно по-прежнему для них является наиболее важным, они продолжают сознавать тот факт, что в действительности привязанностей не имеют.

Строго говоря, такие привязанности их не затрагивают. Вот почему в Йога Васиштхе сказано, что даже в этой третьей стадии васаны становятся истреблёнными и ум уничтожается.

На вопросы о том, когда достигается четвёртая стадия, и какова необходимость в пятой и шестой стадиях, даны некоторые неопределённые ответы.

Пока имеется сомнение, имеется объяснение. Исчезновение всех сомнений — это осознание”.


“Будет ли осознанный Дух иметь спокойствие и Покой, — спросила я, — в той степени, в какой он имеет непривязанность? Будет ли он при возрастании своей привязанности в дальнейшем в той же степени удалён от спокойствия?”

“Да, — ответил Бхагаван, — смысл в этом”. И, сказав так, он снова замолчал.

29 октября 1947

(18) Знание других языков

Сегодня днём, в 14-30, Бхагаван читал книгу на языке малаялам и разговаривал с преданным, сидящим рядом с ним.

Этот преданный спросил: “Бхагаван учился читать на малаялам в дни юности?”

«Нет, — ответил Бхагаван. — Когда я пребывал в Гурумуртаме, Паланисвами обычно находился со мной. У него имелась книга “Адхьятма Рамаяна”, и он часто читал её вслух.

Каждый малаяли, умеющий читать, неизменно читает эту книгу. Поэтому, даже хотя он не знал, как её читать правильно, он как-то сумел прочесть её, хотя и со многими ошибками.

Я в это время пребывал в безмолвии, а поэтому просто слушал. После того, как мы перебрались в манговый сад, я взял эту книгу и увидел, что “Адхьятма Рамаяна” воплощает суть философии адвайта-веданты, Рама оказывается здесь не просто аватарой Вишну, но и воплощением Адхьятмы — Высочайшего Духа, Брахмана.

Так как я уже учил этот шрифт, я легко научился читать и писать».


“Когда Вы учили телугу?” — спросил кто-то.

“Когда я жил в пещере Вирупакша, — сказал Бхагаван. — Гамбирам Сешайя и другие попросили меня написать несколько строф на телугу, и поэтому я переписывал букву за буквой с санскрита на рукописный шрифт телугу и упражнялся в нём. Таким образом я медленно учился телугу в 1900 году”.


Я спросила его, когда он учился шрифту Нагари.

“Это должно было происходить в то же самое время, — ответил Бхагаван. — Мутхурама Дикшитар и другие обычно приходили часто; так как у них были книги, имевшие этот шрифт, я, бывало, копировал его буквы и таким путём научился пользоваться ими”.


Кто-то сказал: “Мы слышали, что Вы научились телугу только после прихода На́яны к Вам”.

“Нет, — промолвил Бхагаван, — я учил его гораздо раньше, но стал свободно говорить на нём только после его прихода; это всё”.


“Мы слышали, — сказал другой, — что Вы учили телугу в дни отрочества”.

“В то время я не умел ни писать, ни читать”, — ответил Бхагаван. “Младший брат моего деда знал телугу; он часто клал меня рядом с собой на кровать и учил алфавиту телугу. Это было всё. Я научился телугу только после написания стихотворных строф на нём.

Впоследствии, когда я писал Упадеша Сарам, Рама Йоги хотел иметь эти стихи на телугу, и поэтому я написал их в рифмованных двустишиях (двипада), близко следуя исходному тамильскому поэтическому метру.

После этого я показал их На́яне, который сказал, что они неправильны для телугу и научил меня поэтическим размерам стихов на телугу.

Я записал их тамильским шрифтом, а потом сделал требуемые изменения. Когда я показал это На́яне, он сказал, что сейчас всё правильно и можно отдавать в печать.

Позднее, когда Баларама Редди достал мне экземпляр Сулакшана Сарам, я научился поэтическим метрам других стихов, скопировал их на два листа бумаги и вклеил в наш экземпляр учебника для начинающих по телугу. Для моих целей этого было достаточно.

Сейчас, если кто-нибудь читает стихотворение, я могу легко узнать, в каком поэтическом метре оно написано и какие ошибки, если были, имеются. Я изучал один язык за другим таким же способом. Преднамеренно я никакой язык не изучал”, — сказал Бхагаван.

30 октября 1947

(19) Четвёртое состояние (Турия авастха)

Сегодня утром какой-то молодой тамил спросил Бхагавана:

“Свами, сказано, что нет мира без индивидуальной души и Бога (Дживешвара). В чём смысл этого?”

“Да, — ответил ему Бхагаван, — мир, индивидуальная душа и Бог (джагатдживешвара) являются воплощением трёх качеств, или гун”.


“Разве личный Бог, Ишвара, должен включаться в те три качества?” — спросил молодой человек.

“Конечно, — сказал Бхагаван. — В той группе добродетель (саттва) - это личный Бог (Ишвара), активность (раджас) - это индивидуальная душа (джива), а инертность (тамас) - это мир (джагат).

Сказано, что Истинное Я является чистой добродетелью (шуддха саттва)”.


Молодой бенгалец, который тоже присутствовал там, спросил:

“Свами, самадхи1, сказано, бывает двух видов: кевала нирвикальпа2 и сахаджа нирвикальпа3”. Каковы их характерные признаки?"

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

1.Самадхи — состояние поглощения внутрь, когда различие между субъектом и объектом утрачено.

2. Кевала нирвикальпа самадхи — состояние абсолютно свободного от мыслей сознательного восприятия. Ум, находящийся под воздействием васан, силой успокаивается человеком, спокойно сидящим какое-то время. В остальное время ум возвращается к своим обычным мирским активностям.

3. Сахаджа нирвикальпа самадхи — состояние чистого сознательного восприятия даже в обычной деятельности.

Бхагаван доброжелательно взглянул на него и сказал:

“Тот, кто приучил себя к естественной медитации и наслаждается её блаженством, не выйдет из состояния самадхи, какую бы внешнюю работу он ни выполнял, какие бы мысли к нему ни приходили. Такова сахаджа нирвикальпа самадхи.

Это те два состояния, которые называются полным разрушением (наша) и подавлением (лайя);

наша — это сахаджа нирвикальпа [полное разрушение ума],

а лайя — это кевала нирвикальпа [временная отставка ума].

Находящиеся в лайя самадхи должны время от времени возвращать ум обратно под контроль.

Если же ум уничтожен, как в сахаджа самадхи, то он уже не вырастает снова; он будет подобен высушенному семени.

Любые действия людей, находящихся в этом состоянии, — просто случайность, и они никогда не скатятся вниз со своего высокого состояния.

Те, кто пребывает в кевала нирвикальпа самадхи, ещё не осознали Себя и являются духовными искателями.

Пребывающие в состоянии сахаджа нирвикальпа подобны пламени в безветренном месте или океану без волн, т. е. в них нет движения.

Они не находят чего-либо отличного от себя. Для тех же, кто этого состояния не достиг, всё возникает как несходное с ними”.


Два дня тому назад молодой человек в одеянии цвета охры, принадлежащий к Миссии Рамакришны, спросил:

“Что подразумевается под Четвёртым Состоянием (турия авастха)?”

Бхагаван промолвил: “Нет такой вещи как Четвёртое Состояние. Истинное Я Само является Четвёртым Состоянием”.

«Почему тогда люди говорят о “Четвёртом состоянии” и “за пределами Четвёртого состояния” (турия и туриятита)?» — спросил собеседник.

Бхагаван ответил: “То, что существует, только и является единственным состоянием. Вы можете называть его турия или туриятита, или тем, что вас нравится.

Бодрствующее состояние (джаграт), состояние сновидений (свапна) и состояние глубокого сна (сушупти) — эти три состояния продолжают изменение подобно сценам в кинофильме.

Все трое являются идеями ума.

То состояние, которое лежит за их пределами и которое реально и постоянно, является Самим Истинным Я.

Это состояние именуется Четвёртым, турия, состоянием. В просторечии люди говорят о Четвёртом Состоянии и о Состоянии за пределами Четвёртого, и тому подобном, но, строго говоря, имеется лишь одно состояние”.

19 ноября 1947

(20) Вселенское братство

До недавнего времени вечерняя Ведапарайяна (распевание Писаний) проводилось в небольшом помещении, и многие люди, из-за нехватки места, должны были сидеть вне его. Сейчас построен Холл Золотого Юбилея, и вечерняя парайяна перенесена туда.

Уже после этого изменения Махарани из Бароды подарила Ашраму белого павлина. В первые дни после его прибытия Бхагаван наблюдал за ним с большой заботой, так как тот был очень молодым.

Ночью павлин спал в Старом Холле Бхагавана; в летнее время Бхагаван сам ночью спал в Юбилейном Холле, и поэтому утреннее распевание Писания (парайяна Упанишад) проводилось там. Но сейчас, с началом зимы, служители на ночь переводили Бхагавана обратно в Старый Холл.

Белый павлин ночью оставался в этом Холле на перекладине, в результате чего пол под ним по утрам становился очень грязным, и во время утренней парайяны, некоторые люди были вынуждены сидеть снаружи.

Это возмущало служителей, и, отвечая на это, Бхагаван сказал: “Почему вы возмущаетесь? Почему бы ни сделать клетку и ни держать в ней павлина в Юбилейном Холле?”

Получив такой совет, один из преданных немедленно сделал клетку. Клетку поместили в Юбилейном Холле рядом с каменной кушеткой Бхагавана, и она сама собой стала домом белого павлина.

В день, когда её перенесли в Юбилейный Холл, Бхагаван, который до этого спал в Старом Холле, стал настаивать, чтобы его кровать тоже вынесли наружу, в Юбилейный Холл. Но так как сейчас по ночам очень холодно, были опасения, что сон в открытом помещении неблагоприятно повлияет на здоровье Бхагавана.

Отвечая преданным, выражающим свои страхи, Бхагаван рассмеялся и сказал:

“Этот павлин пришёл к нам издалека. Какое уважение мы проявим к такому гостю, если заставим его спать на улице, когда сами спим внутри?

Если в ваш дом приходит какой-то родственник, правильно ли заставлять его спать на веранде в то время, когда вы сами спите внутри дома?

Если возможно, мы должны пригласить его в дом или, в крайнем случае, нам тоже следует спать снаружи, на веранде”.

Повернувшись к своим служителям, он произнёс: “Если вы на открытом воздухе опасаетесь холода, то можете спать внутри”.

Служители сказали: “Сон на открытом воздухе вреден для здоровья Бхагавана. Если необходимо, один из нас будет спать там, чтобы составить павлину компанию”.

“Достаточно, хватит этого! — произнёс Бхагаван. — Разве это не повлияет на ваше здоровье? Если хотите, то можете спать в закрытом помещении”.

Как бы много они ни просили, Бхагаван был непреклонен и спал той ночью в открытом Юбилейном Холле.

На следующий день, как только Бхагаван отправился на прогулку в 16-45, его служитель Кришнасвами перенёс вещи Бхагавана из Юбилейного Холла снова в Старый Холл и подготовил там место для проведения Ведапарайяны.

Увидев это при возвращении, Бхагаван сказал: “Это то, что мне не нравится: держать павлина каким-то заключённым в своей клетке, оставляя его на открытом воздухе, когда мы все находимся здесь в закрытом помещении.

Не только это; поскольку этот Холл был найден слишком маленьким для Ведапарайяны, мы переместились в открытый Юбилейный Холл. Имея этот Холл, зачем ещё искать больший?

Должны ли мы опять разрешать кому-то оставаться в этом Холле, когда остальные вынуждены пребывать снаружи? Зачем всё это? Если в Юбилейном Холле всё подготовлено, павлин не будет чувствовать одиночества, и мы будем иметь достаточно пространства.

С завтрашнего дня должны быть соответственно выполнены все приготовления. Хотя вы перенесли моё место для сидения сюда, я здесь сидеть не буду; имейте это в виду!”

Сказав так, Бхагаван после еды перенёс свои вещи в Юбилейный Холл и спал там, составляя белому павлину компанию.

На следующий день Бхагаван возвратился сидеть в Старый Холл, но, выходя днём, он взглянул на клетку павлина и опять сказал служителям:

“Будет правильно, если, ко времени моего возвращения, вы организуете проведение Ведапарайяны в Юбилейном Холле; иначе я расстелю своё полотенце, и буду сидеть здесь один.

Если вы найдёте для себя трудным дать мне там место для сидения, я буду весь день оставаться только в этом Юбилейном Холле. Поступайте так, как вам нравится. В конце концов, что мне требуется? Этого полотенца для меня достаточно”.

Ко времени возвращения Бхагавана с прогулки ему подготовили место в Юбилейном Холле. Именно после этого инцидента Старый Холл бы расширен, и Бхагаван продолжал оставаться в нём все время.

Относиться ко всем живым существам, приходящим к нему, как к близким и дорогим родственникам возможно только для Бхагавана; возможно ли это для нас?

21 ноября 1947

(21) Память — забывчивость

Сегодня в три часа дня белый павлин пришёл к Бхагавану и начал ходить среди нас.

Один из преданных, обратив внимание на то, как непринужденно он ведет себя, заметил: “Эта птица, кажется, знает свои предыдущие рождения; иначе могла ли бы она так свободно перемещаться среди людей?”

Бхагаван сказал: “Вот почему многие здесь говорят, что это Мадхава (прежний служитель Бхагавана, который недавно умер) пришёл сюда в этой форме”.


Тот преданный спросил: “Если это так, узнает ли эта птица о событиях своего последнего рождения?”

Бхагаван: «Как такое возможно?
Никто не знает своего предыдущего рождения. Люди забывают, и эта забывчивость полезна.

Только в одной этой жизни мы иногда ужасно беспокоимся о случившемся в прошлом. Могли бы мы вынести такие тревоги, если бы знали обо всех наших предыдущих рождениях?

Знание фактов предыдущих рождений означает знание человеком собственного Я. Если Оно известно, это рождение и предыдущие рождения будут видимы как принадлежащие только уму и его желаниям.

Смотрите, какими многими несходными путями это творение описано в “Йога-Васиштхе”.

Когда Гадхи попросил Кришну показать ему его иллюзорные тела (майя сварупа), Он показал ему бесчисленные формы.

История царя Лаваны подобна этой, а история о Шукре ещё более интересна.

Она рассказывает о том, что Шукра оставался в самадхи, не сознавая, что его тело тем временем полностью распалось и больше не существовало. В течение этого времени он имел несколько рождений.

Наконец, он родился брахманом и, когда он вёл аскетическую жизнь на горе Меру, его отец Бхругу с богом смерти (Кала) в их человеческих телах пришли к нему и рассказали обо всём, что случилось в течение всех его рождений.

После этого Шукра пошёл с ними, увидел своё изначальное тело и, с разрешения бога Смерти, вошёл в него.

В некоторых иных историях рассказано, что увиденное одним человеком во сне другой человек увидел в состоянии бодрствования».

“Среди всех этих историй, какая верна?” — добавил Бхагаван.


Тот преданный сказал: “Если что-то кому-то приснилось, как это может появиться кому-то ещё при бодрствовании?”

“А почему бы и нет? — ответил Бхагаван. — Бодрствование также является сновидением, пусть и несколько иного вида.

Подобно изображениям, появляющимся на экране, всё, что появляется, есть творение ума. На самом деле человек не является ничем из тех вещей.

В этом нереальном мире, который подобен кукольной игре, лучше забыть всё, нежели помнить, что был той куклой или этим изображением”.


Собеседник: «Согласно материальному миру, мы должны говорить: “Это моё”, не так ли?»

“Да, действительно, — ответил Бхагаван, — мы должны говорить такое. Но, однако, говоря так, не нужно думать, что мы являемся всем этим и погружаться в удовольствия и печали, с этим связанные.

Когда нас везёт какой-нибудь транспорт, разве мы считаем себя им?

Возьмём пример солнца; оно сияет в воде маленького горшка, в больших реках и в зеркале. Его образ присутствует там. Но просто из-за этого, следует ли полагать, что оно всем этим является?

То же и с нами. Все беспокойства возникают, если человек считает себя телом. Если он отвергает эту мысль, то, подобно солнцу, будет сиять везде и будет охватывать всё”.


Собеседник: «Именно поэтому, не так ли, Бхагаван говорит, что лучше всего следовать пути Само-исследования: “Кто я?”»

Бхагаван: «Да, но в “Йога-Васиштхе” упомянуто, что Васиштха указал Раме, что путь Само-исследования не следует показывать кому-либо из тех, кто недостаточно пригоден.

В некоторых других книгах утверждается, что духовные практики следует выполнять в течение нескольких рождений или, по крайней мере, в течение 12 лет под руководством Гуру.

Так как люди испугаются, если я скажу им, что духовные практики должны выполняться в течение нескольких рождений, я говорю им:

“Освобождение уже внутри вас; вам просто необходимо избавить себя от внешних вещей, пришедших к вам”.

Духовные практики предназначены только для этого. Даже древние Учителя не зря такое говорили.

Если человеку сказано, что он является Божеством, Брахманом Самим и что он уже освобождён, он может не выполнять никаких духовных практик, считая, что уже имеет всё требуемое, и не желать больше ничего.

Вот почему эти ведантические вопросы не следует сообщать духовно не развитым людям; только по этой причине».


И Бхагаван улыбнулся. Какой-то недавно прибывший преданный, поймав нить разговора, сказал:

«В строфе, принадлежащей перу Шанкары, говорится: “Вселенная отражается в А т м а н е, словно город в зеркале (вишвам дарпана дришьямана нагари тульям ниянтхаргатам)”. Утверждение, что этот мир является мифом и нереален, предназначено для обычных людей, а не для осознавших Душ? Разве не так?»

“Да, — ответил Бхагаван. — в глазах Духа, осознавшего Себя, всё представляется исполненным Брахмана.

Не осознавший (аджняни) ничего не может увидеть, сколько бы ему ни говорили. Поэтому все Писания предназначаются только обычным людям”.

29 ноября 1947

(22) Путь Само-исследования

Сегодня днём один из преданных спросил Бхагавана: «Свами, для достижения Осознания является ли исследование: “Кто я?” единственным путём?»

Бхагаван ответил ему: «Само-исследование это не единственный путь. Если выполнять духовную практику (садхану) с именем и формой, повторять святые имена (джапа) или любой из этих методов с непреклонной решимостью и стойкостью, то становишься ТЕМ.

Согласно способности каждого индивидуума одна духовная практика признаётся лучшей, нежели другая, и предоставляются несколько нюансов и вариаций в них.

Некоторые люди находятся далеко от Тируваннамалая, некоторые очень близко; некоторые пребывают в Тируваннамалае, в то время как некоторые входят непосредственно в сам Холл Бхагавана.

Для вошедших в Холл достаточно сказать: “Махарши находится здесь”, и они немедленно представляют себе его.

Другим необходимо рассказать, какой маршрут выбрать, какие поезда ловить, где пересаживаться, какой дорогой потом достигать Ашрама.

Подобным образом, выбор индивидуального Пути должен предписываться согласно способности садхака.

Эти духовные практики предназначены не для познания им своего собственного Я, которое охватывает всё, но только для отказа от объектов желания.

Когда они все отброшены, практик остаётся тем, чем он ЯВЛЯЕТСЯ. То, которое всегда существует, это Истинное Я — все вещи рождены Истинным Я.

Оно будет познано, только когда практик осознает своё собственное Я. До тех пор, пока такого знания нет, всё видимое в этом мире кажется реальным.

Предположим, что какой-то человек спит в этом Холле; ему снится, что он куда-то идёт, теряет дорогу, блуждает от одной деревни к другой, от одной горы к другой, и всё время, днями, ищет путь, не имея ни пищи, ни питья.

Он много страдает, спрашивает некоторых людей и, в конце концов, находит требуемое место. Он подходит к нему и, чувствуя, что входит в этот Холл, очень успокаивается, а затем открывает глаза в большом удивлении.

Всё произошло за очень короткое время, и только после своего пробуждения он осознаёт, что никуда не уходил.

Наша нынешняя жизнь тоже подобна этому. Когда глаз знания открыт, человек осознаёт, что он всегда остаётся в своём собственном Я».

Тот собеседник затем спросил: “Это правда, что все духовные практики, как сказано, погружаются в путь Само-иссле дования?”

«Да, — ответил Бхагаван, — исследование “Кто я?” это начало и конец поучений Веданты.

Сказано, что только тот, кто имеет активы четырёх видов духовной практики, готов для ведантического исследования.

Из этих четырёх категорий практики первой является знание Я и не-Я (атма и анатма). Оно означает знание того, что А т м а н вечен (нитья), а этот мир нереален (митхья).

Вопрос в том, как постичь это. Это возможно познать исследованием: “Кто я?” и какова природа моего “я”!

Обычно этот образ действия советуется в начале духовной практики, но, как правило, он не убеждает. Поэтому обращаются за помощью ко всем видам других духовных практик, и лишь в конечном счёте, в качестве последнего прибежища, практик привязывается к Само-исследованию.

Алфавит [в переводе дан пример на русском языке]: А Б В Г Д и так далее учат в молодости. Если утверждать, что эти буквы являются основами всего образования, и нет необходимости учиться, стремясь стать, например, бакалавром или магистром, то будут ли люди слушать такой совет?

Только после учёбы и выдерживания требуемых экзаменов осознаётся, что всё изученное содержалось в тех фундаментальных буквах А Б В и так далее.

Разве все Писания не содержатся в такой элементарной вещи, алфавите? То, что это именно так, познаётся лишь после выучивания наизусть всех Писаний.

То же самое происходит с каждой подобной вещью. Имеется множество рек; некоторые текут прямо, некоторые вьются и делают зигзаги, но все они, в конечном счёте, впадают в океан.

Таким же образом все духовные Пути вливаются в путь Само-исследования именно так, как все языки вливаются в Тишину, мауну.

Мауна означает непрерывную речь,
а не какую-то пустоту. Это речь Я, отождествление с Истинным Я, свет Я. Всё пребывает в Истинном Я.

В Тамилнаде [“страна тамилов”] один великий человек сочинил и пропел песню, смысл которой таков:

“Мы подобны экрану, и весь мир появляется на нём, словно картины. ТИШИНА — высшая точка, охватывающая всё”.

Вот подобное высказывание:
“Ом пурнамадах пурнамидам пурнатх пурнам удачьяте”* — всё представляется одним и тем же для джняни. Даже хотя он видит что-то, это всё равно, что он не видит этого». Сказав так, Бхагаван снова погрузился в Тишину.