Письма из Шри Раманашрама

1 января 1946

(18) Леопарды и змеи

Я также узнала об ещё одном случае из жизни Бхагавана на Горе и поэтому пишу тебе об этом.

Когда Бхагаван жил в пещере Вирупакша, рёв леопарда послышался с места неподалёку, где была легкодоступная питьевая вода. В то время как испуганные преданные, собравшие несколько тарелок и барабанов, производили сильный шум, чтобы прогнать леопарда, он допил требуемую ему воду и ушёл, проревев ещё раз.

Бхагаван посмотрел на этих перепуганных преданных и сказал им в убеждающем тоне:

“Почему вы так сильно беспокоитесь? Самка леопарда своим первым рёвом известила меня, что идёт сюда. Выпив воду, она, другим рёвом, сказала мне, что уходит. Она ушла своим собственным путём. Она никогда не вмешивалась в ваши дела. Почему же вы так испуганы?

Эта Гора — дом для всех этих диких животных, а мы являемся их гостями. А если так, разве правильно прогонять их?”


Возможно, собираясь освободить их от страхов, Бхагаван добавил:

“Некоторое количество святых существ (сиддха пуруш) живёт на этой Горе. Может быть, именно благодаря желанию увидеть меня они приходят и уходят, принимая различные формы. Поэтому поймите, что с вашей стороны несправедливо тревожить их”.

Начиная с того времени, эта самка леопарда часто приходила пить к этому месту. Когда бы рёв ни слышался, Бхагаван обычно говорил: “Ты уже там! Самка леопарда возвещает о своём прибытии”.

После этого он опять говорил: “Самка леопарда объявила, что уходит”.

Говоря так, он чувствовал себя совершенно свободно со всеми дикими животными.

Один преданный спросил Бхагавана, правда ли, что во время жизни на Горе он свободно общался со змеями, а одна из них медленно ползала по его телу, другая взбиралась на его ногу и т.д.

Отвечая, Шри Бхагаван сказал:
“Да, это правда. Одна змея, бывало, приходила ко мне со всем дружелюбием. Она пыталась ползать по моей ноге. При её прикосновении моё тело как бы чувствовало щекотку, и поэтому я отдёргивал ногу; это всё. Эта змея обычно приходила и уходила по собственному желанию”.

2 января 1946

(19) Не выслушаете ли вы мой беззвучный вопрос?

Ты видел Джагадешвару Шастри, не так ли? Когда он был здесь, один пёс заходил в Холл вместе с ним. Это был особо разумный пёс. Когда Шастри или его жена приходили в Холл Бхагавана, он обычно входил и сидел как хорошо воспитанное дитя, а уходил вместе с ними.

Он очень хотел жить в этом доме. Люди делали всё, что могли, дабы препятствовать его проникновению в Холл, но безуспешно.

Однажды эта пожилая семейная пара доверила кому-то этого пса, когда они уехали в Мадрас и не возвращались 15 дней. Сначала, в течение первых четырёх или пяти дней, он искал их в Холле, обходил вокруг Холла, а затем бегал по всем местам, которые они обычно посещали.

Усталый и, возможно, возмущённый теми бесплодными усилиями, однажды утром около 10 часов, он пришёл к дивану Бхагавана и встал там, пристально глядя на Бхагавана. В это время я сидела в переднем ряду. Бхагаван читал газету.

(Служитель) Кришнасвами и другие пытались выпроводить пса угрозами, но тщетно. Я тоже попросила его выйти. Но он не сдвинулся с места. Внимание Бхагавана было отвлечено этим гулом голосов, и он посмотрел в том направлении.

Некоторое время Бхагаван наблюдал взгляд собаки и наше возбуждение. Потом он отложил газету в сторону и, как если бы имел безмолвное понимание языка этого пса, помахал рукой в направлении к нему и сказал:

“О, я вижу, я понимаю. Они уехали в Мадрас. Они вернутся через неделю. Не бойся. Не волнуйся. Будь спокоен. Это тебя устраивает? А теперь — иди”.

Едва Бхагаван закончил свои инструкции, как пёс повернулся и покинул своё место. Вскоре после этого Бхагаван заметил мне: “Вы видите это? Пёс спрашивает меня, куда ушли его люди и когда они вернутся. Сколько бы присутствующие здесь люди ни пытались выпроводить его отсюда, он не двигался, пока я не ответил на его вопросы”.

Однажды, кажется, хозяйка дома наказала пса прутом за что-то им сделанное и закрыла в комнате на половину дня.

После того, как его выпустили, он пришёл прямо к Бхагавану, как если бы хотел на неё пожаловаться, и оставался в Ашраме, не возвращаясь в хозяйский дом четыре или пять дней.

Бхагаван устроил питание пса и утешил женщину таким образом: “Что вы сделали этому псу? Почему он так гневается на вас? Он пришёл и пожаловался мне. Почему? Что вы сделали?”

В конце концов, она, в присутствии Бхагавана, признала свою вину и, обласкивая пса, взяла его и повела домой.

3 января 1946

(20) Белка

Ты знаешь, как много свободы наш беличий брат имеет с Бхагаваном?

Два или три года тому назад среди белок здесь был один очень активный и озорной собрат. Однажды так случилось, что когда он пришёл за пищей, Бхагаван читал, а другие были заняты, а потому и немного задержались в выдаче ему питания.

Этот озорной парень не собирался кушать ничего до тех пор, пока Бхагаван сам не положит ему пищу в рот.

Возможно, в гневе из-за задержки, он внезапно укусил палец Бхагавана, но Бхагаван, тем не менее, не предложил ему еды.

Бхагаван развеселился и сказал:
“Ты просто какая-то капризная тварь!
Ты укусил мой палец! Я больше не буду кормить тебя. Пошёл прочь!”

Сказав так, он на несколько дней прекратил кормление этой белки. И этот парень успокоился? Нет, он начал молить Бхагавана о прощении, медленно ползая туда и сюда.

Бхагаван положил орехи на подоконник и на свой диван, посоветовав ему заняться самообслуживанием. Но нет, он не собирался даже прикоснуться к ним.

Бхагаван притворился безразличным и не обращающим внимание. Но тот стал ползать по ногам Бхагавана, прыгать по телу, взбираться на его плечи и делать разные другие вещи, чтобы привлечь к себе.

Тогда Бхагаван сказал всем нам: “Смотрите, этот малый просит меня простить его озорной укус моего пальца и забыть об отказе кормить его своими руками”.

Он оттолкнул эту белку от себя на несколько дней, сказав: “Шалун! Почему ты укусил мой палец? Я не собираюсь кормить тебя сейчас. Таково твоё наказание. Посмотри, орехи — там. Съешь их все”.

Но белка также оказалась настойчивой и не оставила своего упрямства.

Прошло несколько дней и Бхагаван, в конце концов, должен был признать поражение, исходя из милосердия к преданным.

Мне тогда пришло в голову, что именно благодаря упрямству преданные достигали спасения. Та белка на этом не остановилась.

Шалун собрал вместе некую беличью бригаду, и они занялись строительством гнезда в потолке Холла, как раз над диваном.

“Рабочие” начали собирать в пучки кусочки верёвки, волокна кокоса и тому подобное.

Когда начинался ветер, все эти вещи падали; поэтому люди разозлились и стали выгонять белочек. Бхагавана, однако, очень печалила мысль, что для беличьего гнезда не было достаточного места и присутствующие в Холле выгоняли их.

Нам нужно только видеть лицо Бхагавана в таких случаях, чтобы понять глубину его любви и привязанности к таким существам.

Когда я сказала Бхагавану, что написала тебе, брат, в моём обычном письме о белках, он заметил с очевидным удовольствием:

“Есть одна большая история о тех белочках. Некоторое время тому назад у них было гнездо около балки надо мной. Они имели детей, а потом и внуков, и таким образом их семья сильно разрослась и стала очень большой.

Они, бывало, играли на этом диване, как им нравится. Когда я уходил на свою обычную прогулку, некоторые маленькие белочки любили прятаться под подушку, а когда при моём возвращении я опирался на подушку, они раздавливались.

Мы не могли вынести вида этого, а потому Мадхава прогнал белочек из этого гнезда и опечатал его, забив несколько деревянных досок поверх него. Есть уйма случаев, связанных с ними, если кто-нибудь будет иметь желание писать о них”.

4 января 1946

(21) Дхарма отличается от дхарма-сукшмы

Люди время от времени приносят Бхагавану прасад, состоящий из священного пепла [вибхути] и шафранового порошка, из различных мест, таких как Тиручендур, Мадурай и Рамешварам.

Бхагаван принимает это с величайшим почтением, говоря: “Глядите, Субраманья из Тиручендура пришёл. Смотрите сюда, Минакши из Мадурая пришла. Здесь есть Рамалингешвара из Рамешварама. Здесь есть этот Бог, там — тот Бог”.

Другие приносят святую воду, говоря: “Эта — из Ганги, та — из Гоутами, эта — из Кавери, та — из Кришны”. Когда бы такую воду ни приносили, Бхагаван принимает её, говоря: “Здесь есть Мать Ганга, там — Гоутами, это — Кавери и то — Кришнавени”.

Сначала это, бывало, ставило меня в тупик. Когда Рамана сам является воплощением того Вечного Бытия, кто есть источник всех святых вод [тиртхи] и кто сам собой сияет в своей обители, насколько глупо со стороны тех людей приносить ему прасад воды из тиртх, как будто они сделали какую-то великую вещь! Разве они не сумасшедшие? Я удивляюсь!

Некоторое время тому назад кто-то принёс морской воды [сагаратиртха]. Бхагаван принял её, говоря: “До сих пор все реки приходили ко мне, но не сагара, океан. Сейчас он пришёл впервые. Это очень хорошо. Давайте его сюда”.

Когда я услышала это, я вдруг вспомнила все древние знания, утверждающие, что все реки [тиртхи], моря [самудры] и боги [дэваты] ходят к таким мудрецам, как Рамана, выразить уважение лотосу их стоп.

Я тогда, бывало, чувствовала, что все эти утверждения были гиперболами, поэтическими преувеличениями, потому что камни и воды не могут посещать места, где живут великие люди.

Но теперь я обнаружила, что все эти святые воды, священный пепел и т. п. бхакты приносят без собственного, человеческого, желания, и Бхагаван (поэтому) принимает эти дары, говоря: “Они пришли”.

Я могла сейчас видеть из происшествий, случавшихся в непосредственном присутствии Махатм, что следует осторожно читать внутренний смысл вещей.

Если это сделано, то становится ясно, что естественный долг человека [дхарма] — это одно, а принцип, лежащий в основе дхармы [дхарма-сукшма] — это совсем другое.

Поскольку Бхагаван принимает все эти воды с очевидным удовольствием, это следует толковать как его признание служения, выполняемого всеми тиртхами и прасадами.

Этот внутренний смысл дошёл до меня, когда принесли святую воду из моря [сагара тиртха].

Ты помнишь, что Бхагаван сказал, будучи в пещере Вирупакша, когда пришёл леопард: “Многие, принадлежащие к классу осознавших Себя душ, сиддх, приходят посмотреть на меня в различных формах”.

8 января 1946

(22) Мокша

Несколько дней тому назад одна женщина, недавно прибывшая, зашла в Холл около трёх часов пополудни и села. Всё время, которое она была там, она пыталась подняться и что-то спросить у Бхагавана.

Так как Бхагаван, казалось, не заметил её и читал книгу, она какое-то время ждала. Как только Бхагаван отложил книгу в сторону, она встала, подошла к дивану и сказала без какого-либо страха или нерешительности:

“Свами, у меня есть только одно желание. Могу ли я сказать Вам, в чём оно состоит?”

“Да, — ответил Бхагаван. — Что вы хотите?”

“Я хочу мокши”, — сказала она.

“О, это так?” — заметил Бхагаван.

“Да, Свамиджи, я не хочу больше ничего. Достаточно, если Вы дадите мне Освобождение”, — сказала она.

Подавляя улыбку, которая уже почти скользнула по его губам, Бхагаван произнёс: “Да, да, это правильно, это хорошо”.

“Не подойдёт, если Вы скажете, что дадите мне мокшу когда-то позже. Вы должны дать её мне здесь и сейчас”, — заявила она.

“Это правильно”, — ответил Бхагаван.

“Вы дадите её сейчас? Я должна уходить”, — сказала она. Бхагаван кивнул.

Как только она оставила Холл, Бхагаван разразился смехом и сказал, повернувшись к нам:

“Она говорит, что достаточно, если только ей дадут мокшу. Она не хочет больше ничего”.

Суббалакшамма, сидевшая с моей стороны, вернулась к теме разговора и тихо сказала: “Мы пришли и находимся здесь для той же цели. Мы не хотим больше ничего. Достаточно, если Вы дадите нам мокшу”.

“Если вы отрекаетесь и оставляете всё, всё, что остаётся, есть только мокша.
Что тогда другие должны дать вам? Освобождение всегда присутствует здесь. Оно есть”, — сказал Бхагаван.

“Мы не знаем всего этого. Бхагаван сам должен дать нам мокшу”; сказав это, она покинула Холл.

Глядя на служителей, находившихся рядом с ним, Бхагаван заметил:

“Они говорят, что я должен дать им мокшу. Достаточно, если им дадут Освобождение. Но разве это само по себе не является желанием? Если вы отбросите все имеющиеся желания, то, что останется, суть только мокша. И вам требуется садхана, чтобы избавиться от всех тех желаний”.

Та же самая идея [бхава] присутствует и в Махаратнамале: “Сказано, что полное разрушение васан есть Брахман и мокша”.

16 января 1946

(23) Почитание коровы

Ты знаешь, вчера было Празднество Коров [Матту Понгаль]. В этот день, по всей стране, домашних животных украшают и кормят по случаю праздника Понгаль. В Ашраме вчера утром приготовили несколько видов засахаренных фруктов и сделали из них гирлянды.

Пуджу для Нанди провели, натянув перед коровником декоративные шнуры, припудренные известью, связав придорожные деревья вокруг столбов, развесив гирлянды зелёных листьев, искупав всех коров, поместив метки киноварью [тилакам] на их лбах и гирлянды вокруг их шей и накормив по случаю Понгаль.

В заключение провели пуджу, сопровождаемую пением мантр и разбиванием кокосовых орехов.

Лакшми — богиня среди коров, разве она не такова? Ты должен был видеть её великолепие! Её лоб намазали куркумным порошком и украсили шафрановым порошком. Вокруг её шеи и рогов развесили гирлянды, сделанные из роз и нескольких других цветов, все приготовленные из съестного, а также и сладости. Кроме всего этого вокруг её шеи поместили гирлянды из бананов, куски сахарного тростника и ядра кокосовых орехов.

Не удовлетворённый этим, ашрамит, отвечающий за животных, принёс из собственного дома другую гирлянду, с особенным запахом подобным запаху мурукку [см. Глоссарий], и положил её на шею Лакшми.

Когда Ниранджананандасвами спросил его, зачем это, тот ответил с подобающей гордостью, что это была его ежегодная привычка [мамул] делать так.

Когда я видела Лакшми, таким образом образом украшенную, как Камадхену, я была исполнена радости и чувствовала себя особенно счастливой.

Бхагаван, вышедший из Холла в 9-45 утра, пришёл к коровнику [гошала] в 10 утра, чтобы излить благословения на своих детей там. Пока он сидел на стуле со стороны Лакшми, наслаждаясь зрелищем прекрасных украшений на ней, преданные произвели арати2 с камфарой, распевая ведические гимны, такие как НаКармана”и т.п.
Некоторые преданные сказали, что они хотели бы сделать фото Лакшми.

Тогда её привели на середину гошалы, попросив преданных, собравшихся в большую группу, отойти в сторону.
Лакшми стояла там, изящно вскинув голову. Бхагаван также поднялся, подошёл и встал рядом с Лакшми, похлопывая её голову и тело своей левой рукой, а когда он сказал: “Спокойно, пожалуйста, будь спокойной”, Лакшми медленно закрыла глаза и оставалась абсолютно спокойной, как если бы она находилась в трансе [самадхи].

Шри Рамана тогда положил правую руку на её плечо и с дорожным посохом в левой встал в некой величавой позе рядом с Лакшми, когда фотограф сделал два или три фотоснимка.

Нужно было видеть их, чтобы оценить её великолепие полностью.




Другое фото было сделано, когда Бхагаван сам кормил её фруктами и конфетами. Ты можешь увидеть эти фотографии, когда придёшь сюда.




Я вспомнила о Господе Кришне в Репалле
когда увидела величественное зрелище—Бхагаван, стоящий среди коров в гошале. Не только это, в Брахма Вайвартха Пуране утверждается, что Кришна есть Параматма, Господь мира коров, и что Радха—Пракрити.

В той пуране есть теория о том, что Радха и Мадхава являются соответственно Пракритии Пурушей, неразделимой парой. Стоя с лёгким наклоном влево, с левой рукой, лежащей на Лакшми, с дорожным посохом в правой руке, напоминающим флейту, с искрящейся улыбкой на лице, подобной пене на волнах океана ананды, ссострадательным взглядом по направлению к группе преданных, что собралась вместе со стадом коров, Шри Рамана являл собой воплощение Милости; и неудивительно, если кто-нибудь вспоминал о Самом Господе Кришне, стоящим со скрещёнными ногами, опирающемся на носки и изысканно играющем на флейте.

Если тот Кришна есть Рамана, что мы должны сказать о нашей Лакшми, которая представляется совершенно забывшей этот мир, с её закрытыми глазами, наслаждающейся трансцендентальным блаженством, вызванным прикосновением рук Бхагавана к её телу?

Нужно ли мне говорить, что она есть воплощение Пракрити в формеРадхи?Иначе, как могла бы она понимать человеческий язык?

Не будет преувеличением сказать, что мы, с человеческими глазами, увидели в этом собрании то, что лежит за пределами человеческого ви`дения; мир коров и его повелителей, Пракрити и Пурушу.

Ты, возможно, смеёшься над моими глупыми фантазиями, но поверь мне, что зрелище было действительно столь восхитительно.

Каждый год совершают это почитание коров, но в нынешнем году Бхагаван дал нам такой счастливый даршан, стоя рядом с Лакшми, потому что преданные сказали, что хотят иметь фото Лакшми.

Что за великий день! Я пишу тебе, так как просто не могу сдержать свою радость.

17 января 1946

(24) Пара голубей

Однажды утром, где-то в сентябре или октябре 1945 года, один преданный из Бангалора, по имени Венкатасвами Найду, принёс пару голубей и отдал их Ашраму в качестве пожертвования.

Увидев это, Бхагаван сказал:
“Мы должны будем защищать их от кошек и т. п. Разве не так? Кто будет присматривать за ними? Требуется клетка, нужно давать пищу. Кто всё это будет делать здесь? Будет лучше для него (дарителя) забрать их”.

Этот преданный сказал, что он проведёт все требуемые мероприятия, и попросил, чтобы голуби оставались в Ашраме.

Он поместил пару голубей на колени Свами. С льющейся через край любовью Бхагаван привлёк их к себе, говоря:

“Подходите, дорогие! Подходите! Вы не вернётесь обратно? Вы хотите остаться здесь? Правильно, оставайтесь. Клетку принесут”.

Пока он так с любовью ласкал их, голуби совершенно успокоились, закрыли глаза, как если бы находились в самадхи, и оставались без какого-либо движения.

Вслед за этим Бхагаван прекратил их ласкать, оставляя на коленях, и с милостивыми глазами, остановленными на них, находился в тишине, глубоко погружённый в самадхи.

Преданным Ашрама потребовалось около часа, чтобы найти и принести клетку для них. Самое удивительное состояло в том, что в течение этого часа голуби сидели на коленях Бхагавана без движения, как если бы они были парой йогинов в самадхи.

Что мы могли сказать об их счастливой судьбе? Разве это не результат их заслуги [пунья] в предыдущих рождениях, что этот великий мудрец усадил их к себе на колени, обхаживая, лаская от головы до ножек своими руками, благословляя их, а потому и награждая божественным блаженством? Но и не только это.

Когда принесли клетку, Бхагаван обходительно поласкал их и поместил в клетку, сказав: “Пожалуйста, заходите. Живите безопасно в этой клетке”.

Потом Бхагаван произнёс:

“В Бхагаватам также заявлено — в главе, где речь идёт об основателе рода Ядавов [Кришна из этого рода], что голуби входят в иерархию Гуру. Я вспоминаю, что очень давно читал это предание”.

В то время, когда голуби сидели на его коленях, вошёл один преданный и спросил: “Что это?”

Бхагаван ответил, без привязанности, но ответственно:

“Кто знает? Они пришли и отказываются уходить. Они говорят, что останутся только здесь. Ещё одна семья пришла ко мне, как будто бы не достаточно того, что я уже имею”.

Дорогой брат, очень интересно быть свидетелем этих странных происшествий.

Сказано, что в древние дни император Бхарата отрёкся от мира и совершал великий тапас (медитацию), но к концу жизни он мог думать только о любимом олене, а потому в своей следующей жизни был рождён оленем.

В писаниях Веданты, в Махабхарате и Бхагаватам, есть много историй, подобных этой.

Бхагаван давно говорил нам:
“Любое живое существо, что приходит ко мне, должно только отработать остаток своей кармы. Поэтому не препятствуйте никому приходить ко мне”.

Когда я смотрела на тех голубей, мне пришло в голову, что они могли быть великими святыми, не выдержавшими аскёзы в медитации. Иначе, как бы могли они прибыть на колени Бхагавана, получить привилегию, невозможную для обыкновенных людей?

В Песне V Бхагаватам есть стих, который говорит, что люди, рождённые в земле Бхараты [Бхаратварша1], получают благословение, так как Хари многократно приходит туда как аватара и благословляет их Своими наставлениями, помощью и руководством.

Вышеприведённый случай иллюстрирует это, разве не так? Что ты скажешь?

18 января 1946

(25) Дитя гепарда

Около года назад один человек, воспитывавший двух детёнышей гепарда, привёл их в присутствие Бхагавана.

После того, как их обласкали, напоив молоком, они не только свободно двигались среди людей в Холле, но с позволения Бхагавана забрались на диван и крепко спали там.

Один из преданных Ашрама сфотографировал эту необычную группу.

Где-то с 13-00 до 15-00 Бхагаван сидел на одном конце дивана, заботясь о том, чтобы детёнышей никто не тревожил. Потом они проснулись и оставались в Холле до 4 часов пополудни, свободно передвигаясь в Холле.

Ещё раз, перед тем, как Бхагаван поднялся на Гору в обычное время, детёнышей сфотографировали на диване, а также и на столе перед ним. Позднее снимки были опубликованы в газете “Sunday Times” (Воскресные времена).

Самое поразительное тут заключалось в том, что даже детёныши гепарда лежали счастливые на диване, пересиленные глубоким сном, который вызвало прикосновение рук Бхагавана.

Пока они находились там, приходили белки и ели орехи, залетали воробьи и ели, как обычно, варёный рис.

В древние времена, когда животные и птицы всех сортов передвигались совместно, нигде не враждуя, люди думали, что, возможно, это был Ашрам некоего мудреца [риши]. Об этом говорят истории, упомянутые в пуранах. Но здесь мы видим те же вещи своими собственными глазами.

Когда я прочитала Бхагавану вчерашний случай с голубями, а также “Почитание коровы”, Бхагаван сказал: “Много подобных вещей часто случалось здесь и раньше. Но кто был тут, чтобы записывать их в то время?”

Когда первое издание этой книги (на языке телугу) вышло из печати и его читали в присутствии Бхагавана, один из преданных, который слышал вышеприведённую историю, сказал, обращаясь к нему:

“Это правда, что, когда Вы жили в храме Пачайамман Койил, кто-то испугался и бросился там бежать от приближающегося тигра?”

Бхагаван ответил:

«Да, да! Когда я жил там, Рангасвами Аиянгар, бывало, входил и выходил оттуда. Однажды, когда он пошёл отвечать на зов природы, ему показалось, что в одном из кустов он увидел тигрицу. Когда он попытался криком отогнать её, она ответила мягким рёвом.

Его тело затряслось от ужаса и, непроизвольно поднявшись с того места, где он сидел, он побежал ко мне, задыхаясь и крича во весь голос: “О, Бхагаван! Рамана! Рамана!”

Мне случилось, как раз, выйти для какой-то работы и поэтому встретить его. Когда я спросил его, чем был вызван весь этот страх, он ответил, умоляюще: “Ой, тигр, тигр! Пойдёмте, Свами, мы должны зайти в храм и закрыть все двери, иначе она войдёт. Почему Вы не идёте?”

Я сказал, смеясь: “Давайте подождём и посмотрим. Где эта тигрица? Её нигде нет”.

Указывая на куст, он сказал: “Она — в том кусте”. Я сказал: “Вы подождите здесь, а я пойду и посмотрю”.

Когда я пошёл туда и посмотрел, тигрицы там не было. Он всё ещё не мог сбросить страх. Я заверял его, что это было какое-то безвредное животное и не нужно было бояться, но он никак не верил мне.

На следующий день, когда я сидел на кромке водоёма, расположенного перед храмом, та тигрица пришла пить воду, без всякого страха, блуждала около меня некоторое время и ушла своим путём.

Аиянгар, однако, наблюдал всё это, спрятавшись в храме. Он боялся за меня. После того, как тигрица ушла, я вошёл в храм и освободил его от страха, говоря: “Смотрите! Какое она мягкое животное! Если мы угрожаем ей, она нападёт на нас. Только в этом случае”.

Я, таким образом, развеял его страхи. Мы к тому же оставались там недолго после этого».

20 января 1946

(26) Лечение без курса лечения

Когда врачи посоветовали личным служителям Бхагавана давать ему пищу, содержащую витамины, чтобы облегчить боли в ногах, они начали это делать, а также массировали его ноги, используя некую специальную мазь. Таким образом они служили ему по мере сил.

Бхагаван, бывало, говорил с юмором: “Какой-то гость приходит в ваш дом. Если вы к нему равнодушны, то он уйдёт раньше, но если вы демонстрируете высокое уважение к нему и очень внимательны, то он никогда не уйдёт. Такова и болезнь.

Если вы уделяете внимание болезни тем способом, которым вы действуете сейчас, то зачем ей уходить? Если вы не замечаете её, она исчезнет сама собой”.

Некоторое время назад один молодой человек открыл учреждение где-то в двух километрах от Ашрама, по дороге вокруг Горы, говоря, что собирается исцелять болезни раздачей священного пепла [вибхути].

Люди сходят с ума от таких вещей, не так ли? Больные люди, ненормальные и им подобные, толпами отправляются увидеть этого Вибхути Свами, и на своём пути они обычно заходят и в наш Ашрам также.

Что есть тут, в этом Ашраме? Нет вибхути! Нет магических медальонов! Они имеют даршан, а потом уходят.

В таких случаях, если какому-либо служителю доводилось массировать его ноги, используя пропитанное лекарством масло, Бхагаван говорил в шутливом духе:

«Превосходно, это также и полезно в некотором отношении. Когда эти люди видят меня таким, они говорят: “Этот Свами сам страдает болями в ногах и получает массаж от других. Что может он сделать для нас?” и уходят, не подходя близко ко мне. Только в этом и польза».

Четыре дня тому назад Бхагаван позвал всех врачей и показал им заметку, которую прочитал в газете, о человеке, умершем от избытка витаминов в пище и витаминных инъекций.

На следующий день эта заметка появилась также и в другой газете.

Показывая её снова, он начал говорить, как дитя: “За последние два года мне дали много витаминов, утверждая, что это полезно для моего тела. Не удовлетворившись этим, они пытались делать мне также и инъекции. Смотрите, что произошло с тем человеком, о котором сообщается в газете!”

Сказано, что великий йогин переживает блаженство так, как если бы он был маленьким мальчиком или безумцем.

Он знает всё, но ведёт себя, словно ничего не знает.

Если Бхагаван так желает, то разве не может он исцелиться от всех болезней? Разве он не может излечить себя? Он оставляет это другим, поскольку никогда не считает это тело своим собственным.

Два или три года тому назад, когда у Бхагавана была желтуха, он не мог получать удовольствие от пищи и чувствовал к ней большую неприязнь.

В течение недели или десяти дней он ел только попкорн (жареные кукурузные зёрна) и тому подобное.

Так как Эчамма и Мудалияр Патти дали обет, что сами не будут кушать до тех пор, пока Бхагаван не возьмёт хотя бы кусочка пищи, приготовленной ими, он обычно брал несколько зёрен риса, принесённого этими женщинами, и, смешивая их с попкорном, проглатывал эту пищу так, чтобы их исполнение обета [врата или дикша] оставалось ненарушенным.

Нет предела его благожелательности и предупредительности к чувствам своих преданных, каким бы случай ни оказался.

Он не позволяет другим чувствовать боль или обиду любого типа.

Несколько врачей давали ему лекарства от желтухи. Дабы удовлетворить их, Бхагаван принимал эти лекарства, а чтобы удовлетворить тех женщин, он ел их пищу.

Хорошие результаты первого и плохие последнего нейтрализовали себя.

Месяц сменялся месяцем. Желтуха не проходила.

Из Мадраса пригласили одного уважаемого доктора. Результат был тем же самым.

После того, как все врачи пришли и ушли, а все лекарства были испытаны без успеха, он мгновенно излечил себя от желтухи с помощью сухого имбиря [сонти], рвотного корня [липпалу] и других аюрведических травяных лекарств.

Пусть кто-нибудь отважится спросить его, как он вылечил эту болезнь!

21 января 1946

(27) Вкус бхакти

Когда я писала тебе вчера о том, что Бхагаван ел жареные кукурузные зёрна с варёным рисом, я вспомнила и другой случай.

Пища, приготовленная Эчаммой, никогда не была очень хорошей, ибо не содержала овощей и специй в надлежащих пропорциях.

Для Бхагавана её преданность была гораздо приятней того, что она приготовила, но он никогда не жаловался, хотя некоторые из тех, кто не мог порадоваться такой пище, намекали на это время от времени, когда Бхагаван резал на кухне овощи в ранние утренние часы.

Прослушав их повторяющиеся жалобы, Бхагаван сказал: “Я не понимаю. Если вам не нравится эта еда, вы можете не есть её. Я считаю её вполне хорошей и буду продолжать делать это”.

Некоторое время назад Эчамма посылала пищу, неделю или десять дней подряд, через кого-то ещё, потому что, возможно, болела или её не было в городе.

Повара в Ашраме однажды забыли подать питание, посланное таким образом ею, и закончили обслуживание всеми другими видами пищи, приготовленными в Ашраме.

Бхагаван, который обычно подаёт знак другим начать еду и сам начинает делать это, сидел в тот день спокойно, с левой рукой под подбородком и с правой — на пальмовом листе (служащем тарелкой).

Люди, сидящие перед ним, начали смотреть друг на друга, а те, кто на кухне, стали удивляться и шёпотом расспрашивать о возможной причине такой задержки.

Вдруг они вспомнили, что не подана пища, посланная Эчаммой, и когда они разнесли её, говоря: “Ох, мы забыли”, Бхагаван подал формальный сигнал другим к началу еды и тоже начал есть эту пищу.

Он получает гораздо большее удовольствие от сырых земляных орехов, предложенных ему каким-либо преданным, нежели от пикантных сладостей и пудингов, предлагаемых богатыми людьми; совсем как Господь Кришна, который с наслаждением ел банальный рис, переданный ему Кучелой [другом детства].

22 января 1946

(28) Брахмастрам (Божественное оружие)

Вчера или позавчера некий юноша лет 18 приехал сюда откуда-то на велосипеде.

Посидев в Холле около четверти часа,
он пошёл к Бхагавану и спросил:
“Куда погружаться после достижения Омкара?”

Бхагаван, улыбаясь, ответил:
“О, речь действительно об этом?
Откуда вы сейчас пришли?
Куда вы идёте?
В чём состоит то, что вы хотите познать?
Кем вы в действительности являетесь?
Если вы сначала скажете мне, кем являетесь, то можете тогда спрашивать меня об Омкаре”.

“Я как раз этого и не знаю”, — сообщил юноша.

Тогда Бхагаван сказал:

“Вы определённо знаете, что существуете. Как вы существуете? Где вы в действительности были раньше? Чем именно является ваше тело? Сначала выясните это.

Когда узнаете всё это, можете задавать мне вопросы, если у вас ещё останутся какие-либо сомнения.

Почему мы должны беспокоиться, куда погружается Омкар, а после его погружения зачем нам беспокоиться, что приходит потом, когда он перестаёт существовать?

Куда вы погружаетесь, в конечном счёте? Как вы возвращаетесь? Если вы сначала узнаете своё состояние и свои движения, мы можем думать об остальном”.

Когда Бхагаван всё это сказал, юноша не смог дать никакого ответа и поэтому ушёл, преклонившись перед Бхагаваном.

Какое ещё божественное оружие [брахмастрам] существует против того, кто задаёт вопросы? Если только это оружие использовано, собеседник замолкает.

Ты можешь спросить: «Кто дал имя “брахмастрам” этому классическому, всегда имеющемуся в его распоряжении, ответу Бхагавана: “Выясните, кем вы являетесь?”»

Два или три года тому назад, когда некий санньясин похвастался, что прочёл все книги религиозного содержания, и начал задавать Бхагавану всевозможные вопросы, он несколько раз дал один и тот же ответ: “Выясните, кем вы являетесь”.

Когда этот санньясин стал упорствовать в своих бессмысленных вопросах и доказательствах, Бхагаван спросил его:

“Вы поставили мне так много вопросов и так много раз вступали в спор. Почему вы не отвечаете на мои вопросы и только спорите? Кто вы? Сначала ответьте на мой вопрос. Тогда я дам вам подходящий ответ. Сначала скажите мне, кто есть тот, кто спорит”.

Санньясин не смог ответить и поэтому ушёл.

Несколько позднее я развила эту тему и написала пять стихов о “Дивья Астрам”, божественном оружии, показав их Бхагавану.

Тогда он сказал: «Много лет назад, когда На́яна (Ганапати Муни) был здесь, Капали также обычно бывал тут. Если он хотел спросить меня что-нибудь, то сначала складывал руки перед грудью и говорил: “Свами, Свами, если вы обещаете не использовать свою брахмастрам, я задам вопрос”.

Если в течение разговора слова “Кто вы?” вырывались из моих уст, он, бывало, отвечал: “Итак, Вы взорвали свою брахмастрам. Что ещё я могу говорить?”

Они называли вопрос: “Кто вы?” брахмастрам, а вы называете его “Дивья Астрам”».

После этого я тоже начала использовать слово брахмастрам. Действительно, кто не смирится под действием этого оружия [астрам]?

23 января 1946

(29) То — игра, а это — стих

Некоторое время тому назад, при ответе на вопросы преданных, Бхагаван вспомнил об одной шлоке в “Хамса Гите [Песнь гуся (осознавшей себя души)]”, описывающей характерные признаки высоко развитой души [сиддха], и с большим воодушевлением написал текст этого стиха на тамильском языке.

Так как Баларама Редди, которому довелось присутствовать в Холле, спросил: “А этот стих на (языке) телугу?”, Бхагаван написал перевод на телугу в стихотворном метре Атавелади и поинтересовался, точно ли передаётся при этом смысл этой шлоки.

Я предложила тихим голосом, что, возможно, было бы лучше использовать другой стихотворный метр — Тхета Гита.

“Да, перевод можно было изменить таким образом, — сказал Бхагаван, то — Ата, а это — Тхета”. Такое высказывание до некоторой степени заинтриговало меня.

Когда я снова пошла туда в 2-30 пополудни, Бхагаван уже написал перевод в стихотворном метре Тхета Гита и дал его мне со словами: “Посмотрите, всё ли здесь правильно”.

Хотя текст не показался мне льющимся гладко, я радовалась мысли, что Бхагаван написал его, и поэтому, глубоко не вникая в него, сказала: “В какой бы манере Бхагаван ни написал, мне это кажется вполне хорошим”.

“Вполне достаточно, даже если кто-то один удовлетворён, когда написано неквалифицированным человеком подобным мне”, — ответил Бхагаван. Все вокруг рассмеялись.

Он говорит, что не обучен, а все другие авторы являются великими пандитами! Чем ещё является это, как не мягким упрёком некоторым из нас, кто возгордился своей эрудицией?

Это был ещё не конец. Сказав, что смысл передан не полностью здесь, а грамматика несовершенна там, Бхагаван весь день обсуждал этот перевод с Баларамой Редди, и когда я пошла туда вчера утром на парайяну, он дал мне листок, на котором этот стих [падьям] был аккуратно переписан.

Когда я принесла его домой и рассмотрела, я не только почувствовала какое-то сомнение в правильности одной особой буквы в этом стихе, но также возгорелась желанием скопировать материал в записную книжку Ашрама, а оригинальный листок сохранить для себя.

Поэтому я аккуратно вырезала стих ножницами, положила в сумку и пошла в Ашрам к восьми часам утра. Даже когда я лежала распростёртой перед ним, Бхагаван упомянул ту самую букву, в которой я сомневалась.

Он сказал: “Её необходимо изменить, верните мне мою бумагу. Мне не следует показывать её, если кто-нибудь попросит об этом?”

Да, он мог предугадать содержимое моего ума. Я была удивлена.

Множество примеров (удивления) такого рода встречались и раньше.

Когда Бхагаван попросил меня и настаивал на возвращении своего листка, словно школьник, я устыдилась моего желания (оставить его себе), испугалась упрёков и порадовалась его выпрашивающим словам — всё одновременно.

“Я принесла его, он здесь”, — сказала я и протянула его.

Бхагаван взял листок и осторожно убрал его, как будто это было некое великое сокровище.

Весь вчерашний день он продолжал говорить, что грамматика была неправильной. Когда меня спросили об этом, я ответила: “Помешает ли грамматика божественному голосу?”

Бхагаван произнёс, смеясь: “Всё правильно” и, в конце концов, Бхагаван сам написал стих в размере “Тхета Гита” и отдал его мне для снятия копии с особым условием вернуть ему исходный листок.

Ради маленькой вещи, подобной этой, он играл с нами три дня и, в конечном счёте, закончил стих в метре “Тхета Гита“.

“То — Ата (игра); это — Тхета (стих)”.

В этом, возможно, смысл его слов.
Этот стих — на телугу — приведён ниже:

“Вне зависимости от подъёмов и спадов,
Приходов или уходов, пронизывающих действие,
Тело — бренно.
Осознавший Себя сиддха забывает о теле,
Подобно пьяному, забывшему об одежде”.

Вот русский перевод шлоки из “Хамса Гиты”, переведённой Бхагаваном.

26 января 1946

(30) Гнев

Вчера один вновь прибывший юноша из Андхра-Прадеш говорил Бхагавану о капризах своих чувств, и Бхагаван ответил: “Всё это вызвано умом. Установите его правильно”.

“Всё это так, Свами, но как бы я ни пытался уменьшить этот гнев, он приходит снова и снова. Что мне следует делать?” — сказал этот бедный мальчик.

“О! Тогда рассердитесь на тот гнев, и всё будет в порядке”, — отвечал Бхагаван.

Все присутствующие в Холле засмеялись.

Разве человек, гневающийся на всё в этом мире, в действительности не победит весь гнев, если только обратится внутрь и исследует, почему он не гневается на сам свой гнев?

Два или три года назад один преданный, который мог свободно приближаться к Бхагавану, приходил и пять или шесть раз говорил, что его кто-то оскорбляет.

Бхагаван слушал, но ничего не отвечал. Поскольку ответа Бхагавана не было, несмотря на повторяющиеся и меняющиеся жалобы, этот преданный не мог больше сдерживать себя и сказал так:

“Когда меня так много оскорбляют без всякой необходимости, я тоже сержусь. Но как бы я ни пытался сдержать свой гнев, я не способен сделать это. Что я должен делать?”

Бхагаван, смеясь, ответил:

“Что вам следует делать? Вы тоже присоединяйтесь к нему и поносите себя. Тогда всё будет в порядке”.

Все рассмеялись.

Этот преданный, не способный что-либо понять, воскликнул: “Это очень хорошо! Я должен поносить себя?!”

“Да, действительно! Ведь то, что они поносят, есть ваше тело, разве не так? Есть ли тут больший враг, чем это тело, являющееся обиталищем гнева и других подобных чувств? Необходимо, чтобы мы сами ненавидели его.

Вместо этого, когда мы не защищены, а нас оскорбляют, нам следует знать, что они этим будят нас. Мы должны, по крайней мере, осознать это и объединиться с ними в оскорблении тела и осуждении его.

В чём польза ответного оскорбления?
Те, кто ругают нас, должны рассматриваться нашими друзьями. Нам полезно находиться среди таких людей. Если вы находитесь среди людей, восхваляющих вас, то обманываетесь”, — cказал Бхагаван.


В июне 1924 года воры проникли в Ашрам и не только били преданных, но также ударили по бедру и Бхагавана.

Впоследствии, обсуждая между собой взбучку, полученную ими, эти преданные говорили: “Злодеи, они ударили даже Бхагавана”.

Передают, что Бхагаван тогда сказал:

“О, вы все почитаете меня цветами, а они почтили меня палкой. Она также является некой формой поклонения. Если я принимаю ваши поклонения, то почему не должен принимать поклонения и от них также?”

Он учит практическим примером.
Разве это не такой пример?

27 января 1946

(31) Украшения для богини Амбы

Ты уже видел убранство, сделанное в святыне Матрубхутешвары в первый день празднества Наваратри прошлого года.

В каждый из последующих девяти дней там был различный тип убранства, а в один из этих дней — в соответствии с преданием пуран, в котором рассказывается, что Амба отправилась выполнять тапас, поскольку не могла вынести разлуки с Шивой — кумир богини Амбы был должным образом украшен и поставлен в тень дерева.

В тот день, после ужина, Бхагавана доставили к тому месту и показали этот кумир.

Следующим утром, в Холле, в разговоре об убранстве храма Аруначалешвары и этой святыни, Бхагаван сказал:

“Вчерашнее убранство должно было показать, что Амба выполняла тапас. Не способная вынести разлуку, она отправилась выполнять тапас (аскёзу) здесь.

Парвати описывают сидящей под деревом в йогической позе, для выполнения тапаса, одетой в шёлковое сари, золотые драгоценности и цветочные гирлянды. То, что наши люди делают, всегда напоминает это.

Тапас означает медитацию, связанную с практикой самоотречения или умерщвления плоти, разве не так?

Говорят, что Амба шутки ради обеими руками закрыла глаза Шиве и Парамешвара потребовал от неё во искупление этого греха совершить тапас.

Поэтому она оставила своего мужа, отправилась в уединённое место и, усмиряя себя, забыв о теле, ослабела и с большой строгостью совершала тапас.

Смотрите, Амба украшена так, чтобы изображать эту историю. Она одета, словно некая Махарани, с алмазами, изумрудами и золотыми украшениями, и носит шёлковое сари и гирлянды цветов!”

30 января 1946

(32) Песня Ауввеияр

Последние четыре дня Бхагаван тщательно просматривал “Шри Рамана Лилу” (на телугу), которую недавно получил от печатников.

Заметив в ней перевод одной из песен Ауввеияр, он сказал, что тот неправилен.

Написано было так:

“О, желудок! Ты не можешь и дня обойтись без пищи, в то же время ты не хочешь набрать пищи сразу на два дня.

Ты представления не имеешь, как я страдаю из-за тебя! О, скверный желудок! Невозможно поладить с тобой!”

Он сказал, что текст не правилен и должен быть таким:

«Ты не прекращаешь еду даже на один день. Почему бы тебе ни наесться сразу на два дня? Ты не понимаешь трудности, которые я имею даже за день. Поэтому джива говорит: “О, желудок! Трудно поладить с тобой!”»


Люди подобные нам боятся смерти. Почему? Потому что ещё не ушло убеждение, что мы являемся телами.

Для тех, кто знает действительную правду об Истинной природе, Я, само это тело есть бремя.

Пока эти двое (Я и тело) находятся вместе, неизбежно некоторое усилие для еды и сна.

Даже оно является беспокойством для блаженства, которым наслаждаются такие люди, так же как одежда, которую мы носим, кажется бременем в середине лета.

При таких обстоятельствах любое усилие услужить таким людям будет, возможно, похоже на просьбу к ним надеть полный костюм, когда они стремятся удалить даже существующую одежду из-за страдания, вызванного непрерывной испариной. Джива говорит, что трудно иметь дело с этим желудком.

Вместо этого Бхагаван придал другой смысл этому стиху. Согласно Махарши, желудок сам говорит дживе, как трудно вести с ней дело! Смотри красоту этого.

“О, джива! Ты не даёшь мне, желудку, даже минутной передышки. Ты не понимаешь моих хлопот. Невозможно жить с тобой”.

Это означает, что джива не прекращает дыхание даже на минуту. Поэтому желудок и говорит, как действительно трудно жить с ней!

Когда я прочитала это письмо перед Бхагаваном, один тамильский ученик, узнав, о чём идёт речь, сказал:

“Песня Ауввеияр хорошо известна, но толкование Бхагавана является новым. Никто ещё не демонстрировал такое уважение к желудку. Неизвестно, в каком контексте Бхагаван написал так”.

Улыбаясь, Бхагаван ответил:

“В полнолуние месяца Чайтра мы все вместе сидели после обильной еды со сладостями и тому подобным.

Поскольку в этот день мы ужинали позднее обычного, мы чувствовали себя довольно усталыми.

Один из нас, Сомасундарасвами, пропел стих, написанный Ауввеияр, лёжа, катаясь по полу и похлопывая свой желудок.

Тогда я шутки ради написал этот стих и пропел его. То, что сейчас (мне) было прочитано, и передаёт смысл тех двух песен”.

31 января 1946

(33) Астральные пути — высшие миры

Этим утром, после прочтения статьи в газете о путях по ту сторону солнца и высших мирах после этого, Бхагаван сказал:

“Они много пишут о путях за пределами солнца и других планет, о блаженных мирах над ними. Все те миры тоже похожи на этот мир. В них нет ничего особо замечательного.

Здесь песни передают по радио. Последнее время передавали из Мадраса, сейчас — из Тиручирапалли.

При новой настройке передача будет из Майсура. Все эти места присутствуют в Тируваннамалае в течение этого короткого времени. Точно так же дело обстоит и с другими мирами.

Вы должны только повернуть к ним свой ум. Вы можете увидеть их все одновременно. Но какова польза? Вы просто расхаживаете от одного места к другому, устаёте и чувствуете отвращение. Где здесь Покой [шанти]?

Если вы жаждете его, то должны познать вечную истину. Если вы не можете познать её, ум не поглотится Покоем”.


Подобным образом некоторое время тому назад кто-то спросил Бхагавана:

“Люди говорят о Вайкунтхе, Кайласе, Индралоке, Чандралоке и тому подобном. Существуют ли они в действительности?”

Бхагаван ответил:

“Конечно. Вы можете быть уверены, что они все существуют. Там так же подобный мне Свами будет сидеть на диване, и ученики будут окружать его.

Они спросят, а он что-то ответит. Всё будет более или менее похоже на это. Но что это значит?

Если человек видит Чандралоку, то он спросит об Индралоке, затем о Вайкунтхе, после неё о Кайласе и так далее, и ум будет продолжать блуждать.

Где здесь шанти [Покой]? Если требуется шанти, то единственно правильным методом, гарантией достижения, является Само-исследование. Благодаря ему и возможна Само-реализация.

Если человек осознаёт А т м а н, то может видеть все эти миры внутри Себя.

Источник всего есть собственное Я человека, и если он осознает Себя, то не найдёт ничего отличного от Себя. После этого такие вопросы не возникнут.

Могут или не могут быть Вайкунтха или Кайласа, но факт тот, что вы здесь, не так ли? Как вы оказались тут? Где вы? Сначала узнайте это, а потом думайте обо всех тех мирах”.

1 февраля 1946

(34) Книги

Неким утром 1944 года один из учеников подошёл к Бхагавану с умоляющим выражением лица и сказал:

“Бхагаван, мне хотелось бы почитать книги и найти путь, которым я могу достичь мукти, но я не умею читать. Как читать? Что я должен делать? Как я могу осуществить мукти?”

Бхагаван ответил:

“Разве это имеет значение, что вы неграмотный? Достаточно, если вы знаете своё собственное Я”.

“Все люди здесь читают книги, а я не способен делать это. Что я должен делать?” — снова спросил тот ученик.

Протянув к нему руку, Бхагаван сказал:

«Как вы думаете, чему учит книга? Вы видите себя, потом видите меня. Это всё равно, что просить вас увидеть себя в зеркале. Зеркало показывает только то, что находится на лице.

Если вы смотрите в зеркало после того, как вымыли своё лицо, оно предстанет чистым. В противном случае зеркало скажет, что на лице есть грязь и возвращайтесь ко мне после умывания.

Книга делает то же самое. Если вы читаете книгу после постижения Себя, то всё будет пониматься легко. Если же вы читаете книгу перед осознанием Себя, то всегда будете видеть множество изъянов.

Книга скажет: “Сначала приведи себя в правильное состояние, а потом приходи ко мне”. Это — всё. Сначала узнайте своё Я. Почему вы терзаете себя всей этой книжной учёностью?»

Тот ученик был удовлетворён и ушёл, ободрённый.

Другой ученик, имевший мужество задавать вопросы по таким предметам, продолжил разговор и сказал: “Бхагаван, Вы дали ему своеобразное толкование”.

Бхагаван ответил:

“А в чём его своеобразие? Это всё — правда. Какие книги я читал, когда был молодым? Чему я научился от других? Я всегда был погружён в медитацию.

Через какое-то время Паланисвами начал приносить от различных людей некоторые книги по Веданте и читать их. Он обычно при чтении допускал много ошибок, поскольку находился уже в возрасте и не был начитан. Но он, тем не менее, очень хотел читать. Он обычно читал с цепкостью и религиозной верой. И это меня радовало.

Таким образом, когда я взял те книги, чтобы самому почитать их и рассказать ему их содержание, я обнаружил, что всё написанное в них было уже пережито мною. Для меня это был сюрприз. Я изумился: “Что всё это значит? Здесь, в этих книгах, уже написано обо мне”. И так было в каждой из тех книг.

Поскольку всё написанное там было уже пережито мною, на понимание текста времени мне не требовалось. То, что у него занимало двадцать дней чтения, я прочитывал за два дня. Он возвращал одни книги и приносил другие. Вот как я узнал о том, что написано в книгах”.


Один из учеников сказал:

«Возможно, поэтому Шивапракашам Пиллаи, при написании биографии Бхагавана, даже в самом начале сослался на Бхагавана как “Человека, который является Брахма джняни, не зная имени Брахмана”».

Бхагаван ответил:

“Да. Да. Это правильно. Вот почему сказано, что необходимо сначала познать себя, а потом читать книгу. Если это сделано, то станет известно, что написанное в книге — только конспект того, что в действительности испытано, пережито. Если человек не видит свое Я, но читает книгу, то находит в ней некие дефекты”.

“Возможно ли для всех стать подобными Бхагавану? Использование книги, по крайней мере, помогает человеку исправлять свои дефекты”, — сказал тот ученик.

“Это так. Я не говорю, что чтение не помогает. Я просто сказал, что нет нужды неграмотным людям думать, что они никогда не смогут из-за этого достичь мокши, а потому и приходить в уныние. Смотрите, каким подавленным он был, когда меня спрашивал.

Если факты не объяснить должным образом, он будет чувствовать ещё большее уныние”, — ответил Бхагаван.

2 февраля 1946

(35) Болезнь

Два года назад, когда наш старший брат приезжал в Ашрам, г-н Манне Венкатарамайя, отставной судья, был здесь. Кажется, что незадолго перед этим он болел и вылечился, но не полностью.

После внимательного выслушивания всех деталей этой болезни, с утра до 8-30 вечера, Бхагаван сказал:

“Да, действительно! Это тело само есть болезнь. Если тело заболевает, это означает, что изначальное заболевание приобрело другую болезнь.

Если вы на самом деле хотите, чтобы эта новая болезнь не беспокоила вас, вы должны сначала принять требуемое лекарство для изначального заболевания, с тем чтобы последняя болезнь, т. е. болезнь болезни, вас не затрагивала.

К чему беспокоиться о вторичной болезни вместо того, чтобы найти способ избавления от первичного заболевания?

Поэтому позвольте этой новой болезни идти своим путём и думайте о средстве от изначального заболевания”.


Как иллюстрация этого, недавно произошёл один случай.

Вишванатха Свами перевёл прозой на тамильский Трисулапурам Махатмьям [Величие города трезубца (Тиручули)] с санскрита.

Когда он закончил этот перевод, Бхагаван был легко болен, и поэтому, из опасения, что Бхагаван может чрезмерно переутомить себя, тщательно просматривая книгу при её корректировке, факт подготовки этой книги к печати был от него скрыт.

Незадолго перед полным выздоровлением Бхагавану довелось как-то увидеть Вишванатха и он спросил его: “Насколько далеко вы продвинулись в переводе Махатмьям?”

Не желая лгать Бхагавану, он сказал, что закончил эту работу. “Почему же вы тогда перевод не принесли?” — спросил Бхагаван.

Вишванатхан ответил, что из-за плохого самочувствия Бхагавана.

“О, я понимаю! Но если моё тело не в порядке, разве это для меня важно? Пусть оно занимается своими болезнями. Я об этом не беспокоюсь. Я свободен.

Принесите перевод, и я просмотрю его как следует. Если это тело потребует какого-нибудь обслуживания, то все те люди позаботятся об этом. Принесите книгу”, — сказал Бхагаван.

Поскольку у него другого выбора не было, Вишванатх принёс книгу и дал её, а Бхагаван немедленно стал тщательно просматривать, вечерами используя даже настольную лампу. Его телесное нездоровье работе не помешало.

5 февраля 1946

(36) Счастливы те, кто носят только набедренную повязку [каупинавантах кхалу бхагьявантах]

Ты знаешь, Бхагаван иногда просматривает Шри Рамана Лилу, которая недавно была получена от печатников.

В этой связи Рангасвами вчера спросил: “Вписана ли в неё история с полотенцем?” Поскольку в книгу она не вошла, Бхагаван рассказал нам следующее:

«Лет сорок тому назад — возможно, в 1906 году — когда я пребывал в Пачайамман Койил, у меня было только одно малаяльское полотенце. Кто-то дал его мне. Так как материал был непрочным, оно износилось и порвалось в нескольких местах.

Паланисвами тогда в городе не было, и поэтому я сам занимался приготовлением пищи и другой домашней работой. Поскольку я обычно то и дело вытирал этим полотенцем руки и ноги, оно приобрело все цвета радуги.

Его состояние легко было бы заметить, если бы я покрывал им тело, а потому я скатывал его и хранил под рукой. Какое это для меня имело значение?

Вполне достаточно, если с его помощью выполнялась требуемая работа. Приняв ванну, я вытирался полотенцем, а потом выкладывал его на просушку. Я заботливо караулил его, так чтобы никто о нём не знал.

Однажды один озорной мальчишка увидел, как я сушил его, и сказал:

“Свами, Свами, губернатор требует это полотенце. Он попросил меня получить его от Вас. Пожалуйста, дайте его мне”.

Сказав это, он шаловливо протянул свою руку. “О, дорогой! Это полотенце! Нет, я не могу отдать его. Уходи!” — ответил я.

Поскольку то полотенце постепенно рвалось всё больше и больше, и на нём были уже тысячи дыр, я перестал носить его с собой, чтобы его не заметили Сеша Аияр и остальные.

Я пользовался им после ванны, а потом, высушив, прятал в дупле одного дерева внутри огороженной территории, прилегающей к храму.

Однажды, когда я ушёл куда-то, Сеша Аияр и другие, в поиске чего-то ещё, случайно обнаружили это дупло в стволе дерева, а в нём — полотенце. Узрев его состояние и обвиняя себя за свою халатность, они начали щедро расточать извинения, когда я вернулся.

“В чём дело?” — спросил я. “Это — то самое полотенце с тысячью дырок, которым Вы ежедневно вытираете тело после ванны? Позор всей нашей преданности Вам! Мы не могли найти даже это”.

Сказав так, они принесли несколько связок полотенец.

Перед этим случилось также и нечто иное. Порвалась моя каупина (набедренная повязка). Обычно я никого ни о чём не прошу. Но телесную секретность, однако, необходимо было поддерживать.

Где я мог достать нитку с иголкой, чтобы заштопать эту каупину? В конце концов, я взял какую-то колючку и, проделав ею дырку в каупине, пропустил туда нить от самой каупины, таким способом залатав ткань; и чтобы скрыть заштопанное место, я перед одеванием должным образом подворачивал его.

Так проходило время. Что нам было надо? Такие были те дни!» — сказал Бхагаван.


Для него было совершенно естественным рассказывать нам всё это, но мы, те, кто слушал его, чувствовали глубокую печаль.

Некоторое время спустя, услышав от Бхагавана рассказ об этом случае, Муруганар, говорят, написал один стих.

Смысл того стиха таков:

“О, Венката Рамана, который носит каупину, заштопанную колючкой, и которому служил Индра, выступая полотенцем с тысячью глаз”.

20 февраля 1946

(37) Мокша с телом

Около недели тому назад один вновь прибывший в Ашрам спросил Бхагавана:

“Возможно ли достичь избавления (мокши), ещё находясь в этом теле?”

Бхагаван ответил:

“Что такое мокша? Кто достигает её? Если нет зависимости, как здесь быть мокше? Кто имеет эту зависимость?”

“Я”, — сказал собеседник.

“Кем вы в действительности являетесь? Как вы обрели эту зависимость? И почему? Если вы сначала узнаете это, тогда мы можем думать о достижении мокши ещё в этом теле”, — сказал Бхагаван.


Не способный задать какой-либо дальнейший вопрос, собеседник молчал, а потом, через некоторое время, ушёл. После его ухода Бхагаван с добротой в глазах посмотрел на всех оставшихся, на нас, и сказал:

“Многие люди задают один и тот же вопрос. Они хотят достичь мокши в этом теле.

Существует некое братство [сангам].
Не только сейчас, но даже в былые времена многие в нём не только учили своих учеников, но также и писали книги об омоложении, о том, что это тело можно сделать прочным, как скала, дабы стать неразрушимым.

Сказав всё это, выполнив столь много подобных вещей и подробно описав их, они со временем умерли. Когда сам Гуру, который рассказывал об омоложении и проповедовал его, умирает, что говорить о его учениках?

Мы не знаем, что случится в следующий момент с вещью, которую видим сейчас. Покой достигнуть невозможно, если посредством Само-исследования человек не осознает, что он телом не является, и, обладая вайрагьей (отсутствием мирских желаний и страстей), не перестанет заботиться об этом.

Мокша, в конце концов, есть достижение шанти, совершенного покоя. Если, поэтому, покой не может быть достигнут, пока тело отождествляется с Истинной Природой, с Я, то любая попытка сохранить тело навечно таким, каким оно является, увеличивает зависимость вместо того, чтобы уменьшать её.

Это всё — иллюзия”, — сказал Бхагаван.