Ночур Венкатараман

Только духовно незрелые говорят о санкхье как о чём-то отдельном от карма-йоги. Эта идея о непреодолимой пропасти между жизнью и Богом является причиной страданий.

Те, кто так мыслит, — незрелые умы. Когда человек вступает на путь санкхьи — путь джнаны (Знания) — он познаёт, что карма (действие) неизбежна. Тело и ум должны исчерпать свою предначертанную деятельность — цель, ради которой они пришли в этот мир.

Позволяя им действовать в мире, мудрый остаётся непривязанным, полностью свободным в своей подлинной природе.

Тот, кто вступает на путь кармы как йоги и предлагает все действия Господу, также обнаруживает, что Атман непричастен к действию, свободен от понятий деятеля и плода. Это знание Атмана приведёт его к состоянию равновесия и безмятежности. Это то же самое, что и санкхья.

Состояние, достигнутое Джнани, который познал Атман как отличный от тела и осознал Его как Бесконечную Реальность, — то же самое состояние достигается и карма-йогом, человеком, чьи действия в мире являются служением.

Внутренний центр для обоих един; лишь тот, кто воспринимает эту суть, является истинным зрящим Реальность.

Следовательно, входим ли мы через врата карма-йоги или Джнаны, центр один и тот же. Ты и есть этот Центр — «Тат Твам Аси» (Ты есть То). Плод обоих путей есть покой, равновесие.

ПОЗВОЛЯЯ ТЕЛУ-УМУ ДЕЙСТВОВАТЬ В МИРУ, МУДРЫЙ ОСТАЁТСЯ НЕПРИВЯЗАННЫМ, СВОБОДНЫМ В СВОЕЙ ИСТИННОЙ ПРИРОДЕ.

Совершенного, мудрого человека называют пандитом. Он обладает панда́ — его интуитивная сила совершенна. О таком человеке Бхагаван уже сказал: «они не подвластны скорби».

Для Познавшего сама жизнь есть Бог; бытие божественно. Чтобы жить, нужно действовать. Чтобы реализовать Бога, нужно служить Ему. Для Познавшего работа и есть великое служение.

Когда такой человек вовлекается в деятельность, всё в нём — от самой глубины его личности до грубого физического тела — выражает Божественность. Это и есть санкхья, выраженная как йога.

ВНУТРЕННЕЕ СОСТОЯНИЕ — ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ

Мы можем видеть это в жизни мудрецов. Многие просветлённые мудрецы пребывали невозмутимыми в своей Самости.

Великие мудрецы, подобные Шукачарье, свободно странствовали как авадхуты (святые, превзошедшие условности).

Такие мудрецы, как Даттатрейя, Садашива Брахмендра и Шри Рамана Махарши, также принадлежат к этой категории.

Эти великие души вовсе не были вовлечены в мир и пребывали в непрерывном погружении во внутреннее блаженство. Их жизнь была очень простой, а само их существование было благословением для всего мира. Такие мудрецы здесь именуются санкхьями.

С другой стороны, многие просветлённые существа были постоянно активны в мире и выполняли самую разнообразную работу.

Некоторые были царями, как Джанака, некоторые активно действовали в обществе, а другие трудились над утверждением обрядовой части Вед.

Некоторые, как мудрец Васиштха, были царскими гуру. Сам Кришна был созидателем царей, политиком, кшатрием, процветающим человеком, весёлым, ценителем искусств — и всё что угодно!

Но посреди всего этого Он всегда оставался спокойным, умиротворённым и непривязанным. Хотя внешне их жизни были наполнены разнообразной работой и деятельностью в миру, внутренне они всегда были укоренены в Атмане. Такие махатмы здесь именуются йогами.

В недавние времена у нас был Качи Свами, Чандрасекхарендра Сарасвати, который был защитником всего ортодоксального в индуизме. Он жил в тот же период, что и Шри Рамана Махарши.

Мы слышали, как некоторые ученики Махарши отмечали, что не видят никакой разницы между присутствием Махарши и Махасвами. Эти слова, высказанные одним из прямых преданных Бхагавана, поразительны, поскольку Бхагаван Рамана и Махасвами очень различались своими путями.

Один пребывал в абсолютном покое, подобно великой горе безмолвия и Знания Атмана, тогда как другой был полностью вовлечён в деятельность и ритуалы.

Та почтенная женщина, которая рассказала мне это, сама была человеком высокого духовного достижения.

Мудрец может быть подобен Свами из Канчи, Бхагавану Шри Рамане, Шри Рамакришне, Джанаке или даже Шри Кришне. В этом и заключается тайна состояния дживанмукты (освобождённого при жизни).

СЕКРЕТ ПОЗНАВШЕГО — НЕ В МЕДИТАЦИИ, НЕ ВО ВНЕШНЕМ ОТРЕЧЕНИИ И НЕ В ЕГО ВНЕШНЕМ ОБЛИКЕ. ОН — ВО ВНУТРЕННЕМ УЗНАВАНИИ АТМАНА.

Нисаргадатта Махарадж был Джнани, жившим в Мумбаи. Он был местным производителем биди (сигарет), вёл простую жизнь домохозяина со всеми видами семейных уз. Он жил не в прекрасном ашраме или Гималаях, а в трущобах. Его профессия также не была благородной. И всё же люди искали его встречи. Такова была сила его Джнаны!

В тех трущобах они находили этого Джнани, излагающего кристально ясное учение на маратхи. Его слова приходилось переводить на английский, и всё же многие западные искатели стремились к нему, чтобы получить эту ясность учения от того, кто пережил Истину.

С одной стороны, у нас есть Рамана Махарши, которого легко было признать Джнани. С другой стороны, у нас есть Нисаргадатта Махарадж, семьянин, полностью связанный внешне, живший со своими детьми и внуками. Но Джнана — ясность внутренней мудрости — оставалась той же в обоих.

Ади Шанкарачарья совершил невероятный объём работы к тридцати двум годам! К тридцати девяти годам Свами Вивекананда сжёг своё тело колоссальной работой.

Посреди такой деятельности Свамиджи говорит: «Даже в Америке, в лоне роскоши, прохладный мир струился над моей головой, подобно течению Ганги».

Эти слова дают нам намёк на внутреннее состояние освобождённой души. Многие ученики Вивекананды, как, например, сестра Кристина, писали: «Чем больше он работал, тем больше он сиял тапасом (духовным горением)».

Внешние различия в упа́дхи (оболочках, атрибутах) не имеют значения; важно лишь внутреннее состояние.

Все подобные различия между этими мудрецами — лишь в их внешних проявлениях и обстоятельствах, но их Реализация едина; их внутреннее узнавание Атмана одно.

Тот, кто знает это внутреннее состояние, один знает Истину.

Многие задаются вопросом: «В чём секрет Познавшего?» Секрет Познавшего — не в медитации, не во внешнем отречении и не в его внешнем виде. Он — во внутреннем узнавании Атмана. Только это и есть сила Джнани.

Бхагаван говорит: «Те, кто познаёт Внутреннее как единственно истинное, только они и знают».

Те, кто делает выводы, основываясь на внешности Махатмы, что «этот Махатма, живущий без всякой деятельности, выше того, кто вовлечён в мирские связи», — заблуждаются.

На начальных стадиях духовной жизни такие заблуждения обычны. Внимание искателя может отвлекаться внешней формой и действиями Гуру. И подражание, и сравнение банальны, но со временем, по мере углубления вовнутрь, они обретают больше ясности и проницательности.

Вскоре они обнаруживают, что внешнее не имеет никакого значения; важным является только внутренний опыт.

Шанкарачарья говорит:

"Находит ли он радость в йоге или наслаждении,
Кажется ли он полным привязанностей или свободным от них —
Тот, чей ум находит отраду в Брахмане,
Тот один ликует, ликует, ликует!"

РЕАЛИЗАЦИЯ — ЭТО НЕ ПРОСТО ВНЕШНЕЕ СОСТОЯНИЕ, А ПРИОБЩЕНИЕ К ТОМУ НАЧАЛУ, ЧТО ВНЕ ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВА; ВНЕ ДЕЙСТВИЯ И МЫСЛИ; ТОМУ ЧИСТОМУ АТМАНУ, ЧИСТОМУ СОЗНАНИЮ, БОЖЕСТВЕННОЙ ОСНОВЕ В СЕРДЦЕ.

Те, у кого мало проницательности, могут полагать, что Махатма должен вести себя определённым образом, например, оставаться в уединении от общественной жизни.

Те, кто общался с великими святыми, знают, что Махатм можно найти и в пещерах, и во дворцах, на рынке и в джунглях. Одно лишь удаление в пещеру не делает человека святым.

Святая Мирабаи пела: «Если жизнь в пещере дарует мне Хари, я буду поклоняться лисам и тиграм. Если жизнь под водой дарует мне Хари, я буду поклоняться рыбам. Если, питаясь лишь фруктами, можно достичь Хари, то обезьяны — величайшие святые».

Святые говорили так, потому что обнаружили, что Реализация — это не просто внешнее состояние, а приобщение к тому Началу, что вне времени и пространства; вне действия и мысли; тому чистому Атману, чистому Сознанию, божественной основе в Сердце. Стоит лишь прикоснуться к Нему, и неважно, санкхья-йог ты или карма-йог, — всё едино.