ЛАНКАВАТАРА-СУТРА

.

Ланкаватара сутра​

Глава первая ВОПРОСЫ РАВАНЫ


(1)[1] Ом! Приветствие Трём Драгоценностям[2]!
Приветствие всем буддам и сопровождающим их бодхисаттвам!

Вот тщательно записанная Ланкаватара сутра,
в коей Властелин Дхармы наставляет о бессамостности дхарм[3].

-

[1] Разбивка глав на разделы, а равно — их заглавия, отсутствуют в санскритском тексте Ланкаватары.

В любом переводе то и другое носит лишь вспомогательный характер и имеет целью облегчить читателю ориентацию в протяжённых и многотематических по своему составу главах сутры.

Выделенная жирным арабская нумерация в круглых скобках соответствует номерам страниц исходного санскритского текста, подготовленного Бунъю Нандзё (Bunyu Nanjo) и опубликованного изд-вом Otani University Press в 1923 г. — Здесь и далее все примечания без указания авторства принадлежат переводчику.

В тексте перевода примечания к санскритским терминам и понятиям даются лишь однократно: при первом их упоминании. Однако для удобства чтения сутры имеется Глоссарий.

[2] Три Драгоценности — Будда, Дхарма и Сангха, т. е. Пробуждённый/Просветлённый, Закон/Учение Будды и, в широком смысле, сообщество всех, следующих Учению Будды.

[3] Дхарма (от дхри = «держать, поддерживать») — одно из базовых и очень ёмких/многозначных понятий индийской философии: «нечто незыблемое», «нерушимый закон», «долг», «справедливость», «предписанный образ жизни», «добродетель», «истина», «учение», «природа», «сущность», «вещь»...

В контексте Ланкаватары под дхармами в большинстве случаев подразумеваются предметы/объекты (точнее — мимолётные частицы потока мышления/воображения), в отличие от личности/субъекта. Однако, если контекстом под этим термином подразумевается учение Будды, используется написание этого слова с заглавной буквы: Дхарма.

.
Так я слышал.

Однажды Благодатный[1] предстал собранию на Ланке[2] посреди великого океана на вершине горы Малайя, украшенной разного рода драгоценными каменьями и цветами. Великое множество бхикшу[3] собралось там, а также — бодхисаттв, прибывших из разных земель Будды[4] вместе с бодхисаттвой Махамати, бодхисаттв-махасаттв[6], безупречно овладевших[6] множеством различных самадхи[7], самообладанием[8], особыми силами[9] и беспредельным осознанием[10], удостоенных помазания и посвящения руками всех будд, в совершенстве осознавших воспринимаемый мир как проявление собственного ума, (2) познавших, как применять всевозможные средства, учения и наставнические методы согласно различным складам ума и типам поведения разных существ, а также исчерпывающе сведущих в пяти дхармах[11], трёх свабхавах[12], шести виджнянах[13] и достигших бессамостности и не-двойственности.

Таким образом, Благодатный, от встречи во дворце царя морских нагов[1], продолжавшейся в течение семи дней, освободившийся[2] и многими, в том числе Шакрой[3] и Брахмой[4], а также сонмом непорочных нагинь, вышедших его приветствовать, сопровождаемый, восшёл на ланкийскую гору Малайя и, взирая вниз, улыбнулся и молвил:

— Некогда у Татхагат[5] прошлого, являющихся архатами[6] и совершеннопробуждёнными, это же было темой бесед здесь, на острове Ланка на горной вершине Малайя, — внутреннее благородное знание[7], недоступное[8] рассудочному знанию тиртхьев[9], а равно и несовершенному осознанию шраваков[10] и пратьекабудд[11].

Ныне я вновь, теперь уже для блага Раваны[12], повелителя якшей[13], дам наставления об этой Истине.

.

По благоволению Татхагаты услышал его Равана, Повелитель ракшасов[1]. Действительно, Благодатный, окружённый несметным сонмом непорочных нагинь, средь коих были Шакра и Брахма, вышел из дворца царя морских нагов и, глядя на волны земного океана, прозревал океан Алая-виджняны с волнами развивающихся виджнян, вздымаемыми ветрами чувственного восприятия в умах собравшихся. В то время как он стоял там, Равана возгласил:

— Пойду и настойчиво приглашу Благодатного посетить Ланку. Возможно, он воспользуется этой долгой ночью[2], дабы свершить благое деяние и облагодетельствовать(3) богов и людей.

Вслед за этим повелитель ракшасов Равана, едущий вместе со своими слугами в украшенной цветами вимане[1], воспарил на ней к Благодатному.

Приблизившись к нему, Равана и его слуги вышли из виманы. Трижды обходя Благодатного слева направо[2], они играли на турьях и тадавачарах[3], извлекая звуки жезлом, изготовленным из наилучшего сапфира, и на винах[4], инкрустированных бериллами и кораллами и подвешенных на лентах из драгоценной ткани, желтовато-белой как приянгу[5], и пели с различными нотами, такими как сахаршья, ршабха, гандхара, дхайвата, нишада, мадхьяма и кайшика[6], мелодично организованными в грама, мурчана[7] и им подобные гармонические строи, а голоса их, сопровождаемые винами, неизменно сплетались с метром гатха[8].

1. «Дхарма-закон, основа коей — самосущая природа ума,
бессамостна, непостижима посредством суждений, ибо не подвержена загрязнениям.
[О,] Повелитель[1], поведай нам ныне учение о Дхарме,
путь указующее к внутреннему выявлению.

2. Сугата[1] — тот, кто вмещает в себе сиятельную Дхарму,
являющий единство преображения и преображающего
и обладающий Дхармой, постигаемой внутренним выявлением.
Для посещения Ланки, Муни[2], ныне — самое время!

(4) 3. Здесь, на Ланке, бывали и Победители[1] прошлых времён
и сыновья их, способные принимать множество форм.
Покровитель, яви же ныне высшую Дхарму,
и якши, имеющие множество форм, услышат тебя».

Вслед за этим Равана, правитель Ланки, воспел, следуя метру тотака[1], такие гатхи:

4. — После семи ночей Благодатный, из океана, прибежища макары[2],
из дворца морского царя выйдя, ныне на бреге стоит.

5. Возвышающийся, как Будда, Равана вместе со множеством апсар[1]
и якшей, Шукой, Сараной[2] и мужьями учёными (пандита),

6. успешно вознёсся туда, где Повелитель Дхармы высился.
Выйдя из колесницы цветочной, он почтительно приветствовал Татхагату,
сделал ему подношения и представился, став пред Победоносным:

7. «Я, Равана, десятиглавый повелитель ракшасов, сюда прибывший,
покорно прошу принять меня вместе с Ланкой и всеми града сего обитателями.

8. Ибо обретшие внутреннее выявление,
воистину совершеннопробуждённые прошлых времён,
(5) посреди града сего, на сей вершине, усыпанной каменьями драгоценными,
[других] просвещали.

9. Ныне пусть Благодатный так же на этой вершине, украшенной каменьями драгоценными,
в окружении сыновей Победителя поведает неомрачённую Дхарму.
Мы и все обитатели Ланки жаждем это услышать.

10. Ланкаватара-сутра, всецело поведанная тобою буддам прошлых времён,
свободна от наставлений-суждений и постигается внутренним выявлением.

11. Я вспоминаю будд прошлого, излагавших, в окружении сыновей Победителя,
здесь эту сутру. Так пусть Благодатный вновь поведает нам её.

12. В наступающих временах будут будды и сыновья будд,
якшасам сострадающие. Грядущие Повелители наставлять будут
в этом дивном Учении на этой вершине, украшенной каменьями драгоценными.

13. Дивный божественный град Ланка украшен множеством драгоценных каменьев,
склоны гор при нём укрыты сетью-пологом из жемчугов и драгоценностей.

14. Благодатный, здесь обитают якши свободные от страстей и пороков,
размышляющие о внутреннем выявлении,
удовлетворённые, свершающие подношения древним буддам,
приверженные учению Махаяны[1] и побуждающие друг друга
свершать подношения [буддам].

15. Есть здесь и юные якши и якшини, ознакомиться жаждущие с учением Махаяны.
Пусть же на Ланке взойдёт Благодатный на гору Малайя.

(6) 16. Ракшасы, посвятившие себя Махаяне, град сей населяющие
и возглавляемые Кумбхакарной[1],
жаждут услышать о постигаемом внутренним выявлением.

17. Они прилежно свершали подношения Буддам в прошлом
и ныне то же свершать готовы.
Ступи же, из сострадания ко мне, на Ланку, вместе с сыновьями своими.

18. Прими, Махамуни[1], дворец мой и общество апсар, и всяческие ожерелья,
а также прелестные рощи из деревьев ашоковых[1] перед дворцом.

19. Я — слуга будд и сыновей Победителя.
И нет ничего, чем я не пожертвовал бы для блага Учения.
О, Махамуни, яви же мне сострадание!

20. Выслушав им речённое, молвил Владыка тройного мира[1]:
— Повелитель якшей, эту гору из драгоценных камней
посещали Повелители прошлых времён.

.

21. Именно из сострадания к вам они повествовали о внутренней Истине-Дхарме.
То же провозгласят и Будды грядущих времён на этой горе,
усыпанной каменьями драгоценными.

22. Это — обитель йогинов, услаждающихся созерцанием Истины-Дхармы.
Царь якшей, ты удостоишься состраданья сугат и моего.
23. Благодатный, будучи настойчиво приглашаем, пребывал спокойным и безмятежным,
а затем ступил на цветочную колесницу, предложенную ему Раваной.

24. Так Равана и прочие, вкупе с мудрыми Победителя сыновьями,
(7) сопровождаемые радостными танцами апсар и проявлениями почтения, достигли града.

25. Прибыв же в дивный град, Будда вновь был удостоен почестей.
Здесь он был почтён собранием якшей и якшинь во главе с Раваной.

26. Юные якши и якшини преподнесли Будде сеть, усыпанную драгоценностями,
Равана же одел жемчужные нити, украшенные каменьями драгоценными,
на шеи Победителю и сыновьям Победителя.

27. Благодатный, приняв вместе с сыновьями Победителя
и мужьями учёными подношения,
явил Дхарму внутреннего выявления.

28. Почитая Махамати как искусного оратора,
Равана и собрание якшей вновь и вновь почтительно его испрошали:

29. — Вопроси Совершеннопробуждённого о Дхарме внутреннего выявления,
о коей мы, якши и сыновья Победителя, жаждем здесь услышать,
о чём все якши, сыновья Победителя и мужья учёные тебя настойчиво испрошаем.

30. Ты — искуснейший из ораторов и из йогинов — наиусерднейший.
Преданно умоляю тебя, наиопытнейший, вопроси же Будду об этом знании!

31. О свободной от умопостроений тиртхьев, пратьекабудд и шраваков
(8) истинной внутренней природе, выявляемой лишь на уровне будды.

32. Вслед за этим сотворил Благодатный горы, каменьями драгоценными украшенные,
и другие дивные возвышенности, обильно украшенные
неисчислимыми драгоценностями.

33. На вершине каждой из гор сотворённых был различим сам Будда.
Также пребывал на каждой из них и якша Равана.

34. Всё собрание также можно было узреть на вершине каждой из гор,
и все будда-земли там были, и в каждой пребывал её правитель.

35. Были там и ракшасов повелитель, и обитатели Ланки,
и Ланка любая, сотворённая Победителем, ни в чём не уступала реальной.

36. Многое было там: и рощи из деревьев ашоковых, и цветущие лотосы...
И на вершине каждой горы Махамати вопрошал Покровителя,

37. являвшего якшасам Дхарму, ведущую к внутреннему выявлению.
На вершинах гор он преподал полностью сто тысяч сутр.

38. После сего и Научающий, и сыновья Победителя стали незримы,
оставив ракшаса Равану одиноко стоящим в своём дворце.

39. Он думал: «Сколь странно то, что я видел и слышал!
Что это было? Иль просто привиделось? Где сей град? И где — Сугата?

40. Где все эти земли, где лучезарные Будды, где Сугаты?
(9) Мне это приснилось? Иль место имел призрачный град,
к жизни гандхарвами вызванный[1]?

41. Иль было то ослепление миражом, чем-то вроде
сна о родах, приснившемся бесплодной женщине,
иль дымом от огненного колеса[1] — всё это, привидевшееся мне здесь?»

42. А затем: «Пожалуй, такова природа как она есть (дхармата[1]),
всех дхарм, уму предстающих,
и именно этого не осознают невежды, вводимые в заблуждение
всякой воображаемой формой.

.

43. Нет ни виденного, ни увидевшего, ни сказанного, ни сказавшего.
Появление и пребывание [где-либо] Будды и дхарм —
не более чем следствие различения[1].

44. Те, кто видит вещи такими, как они представали прежде, не зрят Повелителя,
но даже и прекратив различение — Будду не увидать.
Лишь прекратив в уме порождения дхарм/вещей,
узришь Совершеннопробуждённого Будду.​

И тут Правитель Ланки обрёл пробуждение, пережив преображение-паравритти[1] и, постигнув всё как видящееся уму, утвердился в применении не-различения.

В силу накопленных в прошлом заслуг обрёл он знание всех наук, совершенную удовлетворённость, глубочайшую просветлённость (буддхи), истинное ви'дение, способность не зависеть от других, умение правильно успокаивать собственный ум, обрёл учение, не основанное на рассудочных суждениях, перестал быть зависимым от других, стал йогином, постигшим высшую йогу, обрёл способность принимать любую форму, овладел всеми искусными средствами[2], познал отличительные особенности каждого из уровней совершенствования и стал способен превзойти любой из них, насладился проникновением в самосущую природу читты-ума, манаса-мысли, виджняны мышления[3], обрёл ви'дение, посредством коего смог избавить себя от пребывания в трёх мирах[4], овладел способностью опровергать любые доводы (10) тиртхьев, всецело постиг Лоно Татхагат[5], уровень будды, внутреннее выявление, стяжал совершенную мудрость. И вдруг раздался глас с небес, возвестивший ему:

— Это всё надлежит познать тебе самому.

Славно, славно, о правитель Ланки! И ещё раз: воистину славно, правитель, ты — славный подвижник! Йогину надлежит совершенствоваться так, как совершенствуешь себя ты.

Татхагат и дхармы надлежит видеть так, как увидел их ты. Иное ви'дение есть разрушение, а не приближенье к спасению.

Все дхармы надлежит воспринимать, превосходя ум-читту, мысль-манас и виджняну, как это тебе удалось.

Углубляй своё ви'дение, не предаваясь бесполезным виде'ниям, и не прельщайся бессущностными умопорождаемыми образами, зримыми погружёнными в самадхи шраваками, пратьекабуддами и тиртхьями, как и свидетельствами прельщающихся таковыми.

Кроме того, не следует исходить из представлений о неком самосущем бытии, из восхваления некоего бесстрастного повелителя властителей, не должно также растворяться в дхьяне, относящейся к первым шести[1].

Таков, правитель Ланки, путь высшего постижения (абхисамая)[1] великих йогинов: должным образом разрушать чуждые суждения, сокрушать неправильные воззрения, отстранять представления о “я”, надлежащим образом побуждать преображение-паравритти тончайшей виджняны.

Таковы сыновья Будды, должным образом следующие путём Махаяны. Дабы овладеть уровнем внутреннего выявления, достигнутым Татхагатой, тебе надлежит совершенствоваться в самообуздании (йога карания)[2].

Следуя этому, правитель Ланки, всё более и более очищайся и далее, согласно наставлениям, тобою полученным. (11)Совершенствуясь в самадхи и самапатти[1], не предавайся состояниям, предписываемым шраваками, пратьекабуддами и тиртхьями и основанным на радостях чувственного восприятия.

Совершенствуясь в самообуздании, невежественные тиртхьи-йогины исходят из самости, различаемых признаков, цепляются за существование, свойства/качества (гуны)[2], вещество.

Они привержены воззрениям, основанным на невежестве и сомнении. Их умы смущены представлением о происхождении всего из пустоты, преисполнены заблуждений/различения, преданы разделению оценивающего и оцениваемого (лакшья-лакшана).

Правитель Ланки, приводящее к обладанию универсальным телом вишва-рупа и венчаемое обретением внутреннего выявления — это путь Махаяны. Он побуждает к овладению универсальным телом и способствует его сохранению.

Правитель Ланки, всякий совершенствующийся в йоге Махаяны растворяет пелену неведения, устраняет множественные волнения виджнян и не следует наставлениям и способам самообуздания, проповедуемым тиртхьями.

Ибо йога тиртхьев, правитель Ланки, порождает у них приверженность к самости. Уродливое вредоносное учение йогинов-тиртхакаров основывается напредставлении о самости, исходящем из двойственной самосущей природы виджняны.

Оттого — славно вышло нынче, правитель Ланки. Поразмысли же над этим так, как ты проделал это, узрев ранее Татхагату, ибо это — подлинное ви'дение/учение Татхагаты.
.

Тут Равана молвил:

— Я желаю видеть вновь Благодатного, в совершенстве овладевшего йогой, отстранившегося от йоги тиртхьев, содействующего постигшим основу внутреннего выявления, превзошедшего разделение преображённого и преображения.

Он есть осознание (буддхи) (12), достигаемое йогинами в ходе совершенствования в самообуздании в момент высшего самадхи.

Так, благодаря ему, отбросившему достижения прежних йогинов и сосредоточение на словах, усердно ведущему к подлинным достижениям, сострадающему, усмирившему пламя источников омрачений (клеша[1]) и различение, окружённому сыновьями Победителя, проникшему в умы и помыслы всех существ, вездесущему, всеведающему, прекратившему действие форм-признаков (лакшана[2]), узрев его вновь, я смогу достичь ранее недостигнутого, руководствоваться неразличением, а также, следуя совершенствованию, смогу пребывать в блаженстве самадхи и самапатти и странствовать по землям, где прогуливаются Татхагаты.

Здесь Благодатный, ощутив, что правитель Ланки достиг стойкого видения не-рождённости дхарм (анутпаттика-дхарма-кшанти), явил десятиглавому великолепие своего сострадания, представ ему вновь ясно зримым на вершине, усыпанной неисчислимыми сокровищами и окутанной сетью из драгоценностей.

Ракшас десятиглавый, правитель Ланки вновь, как и прежде, узрел сияние на вершине горы — Татхагату, Архата и Совершеннопробуждённого с тридцатью двумя признаками совершенства, украшающими его тело, а также — на каждой вершине горы — себя вместе с Махамати пред Татхагатой, Совершеннопробуждённым, продолжающего свою беседу о постигаемом Татхагатой при внутреннем выявлении и обсуждающего в окружении якшей наставления, истории и притчи. На этих (13) будда-землях можно было узреть и их Правителей.

Далее Благодатный, окинув вновь оком мудрости, отличным от человечьего глаза, это собрание, захохотал громогласно и яростно, подобно царю-льву. Лучи света, исходящие от его урнакоши[1], от его рёбер, чресел и бёдер, от шриватсы[2] на груди и из каждой поры кожи, лучи, страстно пылающие подобно пламени, возникающему в конце юги[3], величественные, что радуга, сияющие, как солнце, великолепные — были видны с небес Шакре[4], Брахме и локапалам[5], а сидящий на вершине великой горы, не уступающей горе Сумеру6, хохотал громогласно и яростно.

Тут все в собрании бодхисаттв, а также Шакра и Брахма помыслили каждый по поводу внезапного веселья Благодатного:

.

«Отчего, почему Благодатный, повелевающий самою Истиной-Дхармой, улыбнувшись вначале, вдруг разразился язвительным громогласным смехом? И отчего его тело стало сияющим? И как, излучая это сияние, ему удаётся оставаться спокойным, выявляя внутреннее благородное знание, не восторгаться погружением в самадхи, озирая при этом десять сторон света[1], окидывая их взглядом подобно льву и заботясь лишь о правильном осмыслении Раваной применения йогического пути постижения?»

Тут бодхисаттва-махасаттва Махамати, ранее настойчиво упрашиваемый Раваной обратиться к Будде, преисполнясь сострадания к ракшасу, а также (14) прозревая умы, помыслы и сомнения собравшихся бодхисаттв и сознавая, что существам для последующего их возрождения надлежит быть искушенными прелестью словесных наставлений[1] в силу привязанности к словам и писаниям, ибо, поскольку звуки представляются полными смысла и пользы, они наделяются властью шраваками, пратьекабуддами и тиртхьями, но Татхагаты и Благодатный, будучи свободными от виджнян, хохочут надо всем этим громогласным смехом. И, дабы положить конец их любопытству, Махамати вопросил Благодатного:

— Отчего, почему возник этот смех?

И ответствовал Благодатный:

— Славно, славно, Махамати! Воистину, ещё раз — славно! Воспринимая мир таким каков он есть и заботясь о пробуждении всех, погрязших в ложных представлениях в трёх временах[1], ты взялся задать мне этот вопрос. Так поступают мужи учёные, вновь и вновь задавая вопросы принадлежащим к другим джати[2], так и должно быть: в равной мере — для блага собственного и во имя других.

Правитель же Ланки, Махамати, вопрошал Татхагат прошлых времён, архатов и совершеннопробуждённых о двойственности.

Теперь он желает задать и мне тот же вопрос, уясняя различия в методах и особенностях — чего никогда не пытаются делать те, кто предаётся йоге шраваков, пратьекабудд и тиртхьев. О том же любящий задавать вопросы десятиглавый [вновь] спросит и у будд грядущих времён.

Ведая это [всё], Благодатный молвил правителю Ланки:

— Ты вопросил, о правитель Ланки, и Татхагата удостаивает тебя позволения получить ответ, не откладывая, и какие бы вопросы ни пожелал ты задать, я отвечу на каждый из них (15) так, чтобы удовлетворить твой ум.

Стало быть, пребывая свободным от различения, познавай на опыте препятствия подлежащие преодолению на каждом уровне.

Наслаждаясь самадхи, исследуй состояния пробуждения, постигая признаки внутреннего выявления.

Будучи принят в самадхи буддами, пребывай в блаженстве покоя. Получив же представление о самадхи последователей шраваков и пратьекабудд, переходи на уровни Ачала[1], Садхумати[2] и Дхармамегха[3], неизменно следуй бессамостности, удостойся посвящения руками Победителей в самадхи, пребывая в великой лотосовидной вимане, украшенной драгоценностями.

Победители предстанут тебе покоящимися на лотосах за пределами форм, ты узришь и себя самого также сидящим на лотосах, лицом к лицу к каждому из Победителей и обретёшь посвящение. Таково это царство, недоступное телесному восприятию[4].

Лишь когда накопишь определённый опыт, утвердишься на уровне мастерства, освоишь применение искусных средств, тогда достигнешь этого царства, недоступного телесному восприятию. Тебе надлежит обрести способность проявляться в различных обликах и вступить на уровень Татхагат, неведомый прежде шравакам, пратьекабуддам, тиртхьям, Брахме, Индре, Упендре[5] и прочим.

И тут правитель Ланки, обретя благоволение Благодатного, вознёсся со своего места на вершине горы из драгоценностей, сиявшей как драгоценный лотос, ослепительно белый и лучащийся всем своим великолепием. Он вознёсся, сопровождаемый свитой апсар, в окружении множества всевозможнейших цветов, гирлянд, ароматов, благовоний, масляных воскурений, зонтиков, флажков, стягов, ожерелий, связок из нитей жемчуга, венцов, диадем (16) и иных украшений, несравнимых по своему великолепию и роскоши с чем-либо из виданного или слыханного прежде; раздавалась музыка, превосходящая по красоте всякую когда-либо звучавшую у богов, нагов, якшей, ракшасов, гандхарвов, киннаров[1], махорагов[2] и людей; явились музыкальные инструменты, превосходящие все, какие только могут иметься в мире желаний и столь же превосходные, как встречающиеся в землях Будды.

Благодатный же и Бодхисаттвы были окутаны сетью из драгоценностей; вознеслось множество нарядных покровов и флажков, парящих в небе на высоте семи тала[3], проявлением почтения струились обильные потоки живительных подношений, звучала музыка, наполнявшая всё вокруг... Затем, спустившись вниз, правитель Ланки воссел на вершине горы из драгоценностей, увенчанной дивным драгоценным лотосом, отчего небо озарялось светом, подобным по свечению заходящему солнцу. Воссев, он вначале почтительно улыбнулся Благодатному в благодарность за его благоволение, а затем задал ему вопрос о двойственности:

— Об этом же вопрошали Татхагаты прошлого, бывшие архатами и совершеннопробуждёнными, и они полностью прояснили его.

Благодатный, ныне и я обращаюсь к тебе с просьбой о словесном наставлении, и, как это было с буддами прошлых времён, мне оно, несомненно, дано будет.

Благодатный, о природе двойственности рассуждали сотворившие Тело Преображения[4], но не Татхагаты Покоя-Молчания.

Ибо, Благодатный, Татхагаты Молчания настолько объяты блаженством самадхи, что не способны ни осознавать его, ни наставлять о нём.

Несомненно, Благодатный, ты, будучи повелителем всех дхарм и дхармы двойственности, архатом, Татхагатой и совершеннопробуждённым, славно наставишь в этом. Сыновья Победителя и сам я жаждем услышать твои наставления.

.

Благодатный молвил:

— Правитель Ланки, расскажи мне, что ты понимаешь под двойственностью дхарм?

Повелитель ракшасов (17) ответствовал, облачённый в дивные сияющие украшения, с диадемой, браслетом, ожерельем и «Алмазной сутрой»[1]:

— Сказано, что даже дхармы должны быть отброшены, тем паче, — адхармы[2].

Благодатный, зачем существует эта двойственность, подлежащая отбрасыванию? Что такое адхармы и что такое дхармы?

Как можно отбрасывать двойственность дхарм, происходящую из подверженности различению признаков, из различения некоего несуществующего самосущего бытия, из представления о сотворённом и не-сотворённом, из не-осознания природы Алая-виджняны, не содержащей различимых признаков?

Волосяная пряжа[3] представлений о самосущем бытии связана со знанием, принадлежащем к загрязнённым сферам восприятия.

Если всё обстоит именно так, как же может происходить какое-то отбрасывание дхарм и адхарм?

Благодатный молвил:

— Правитель Ланки, разве ты не сознаёшь, что кувшины и другие хрупкие вещи, по природе своей рано или поздно подлежащие разрушению, имеют место лишь в царстве различения, лелеемого невеждами?

Тáк это есть, что же здесь непонятного? В силу различения, лелеемого невеждами, существует разделение дхармы и адхармы.

Однако благородное знание невозможно обресть, основываясь на подобном восприятии. Держись подальше, правитель Ланки, от вовлечённости в различение множественных признаков и форм бытия, кувшинов и тому подобного, присущего невеждам, но не мудрым.

Порождённое одним и тем же, пламя, имеющее единую природу, вспыхнув, охватывает дома, дворцы, сады, храмы.

Различия же в длительности и силе горения пламени, а также в особенностях горящего материала порождаются восприятием.

Тáк это есть, что же (18) здесь непонятного? Оттого и существует разделение дхармы и адхармы.

Подобное можно наблюдать не только в горении пламени, распространяющемся из одного истока и всё же кажущемся разнообразием огней, но ведь и из одного и того же семени, правитель Ланки, постепенно прорастают побеги, стебли, боковые отростки, листья, лепестки, цветы, плоды и ветви, отличные друг от друга.

Подобно этому все дхармы происходят из дхарм. Всё внутреннее и внешнее порождено неведением, от какового зависят также скандхи[1], дхату[2], аятаны[3], сопровождаемые дхармами тройственного мира, в коем мы обретаем представляющееся нам различно блаженство пребывания в нём, описываемое словами.

Одни и те же признаки представлялись в ходе познания чувственно воспринимаемого мира по-разному: низменными, возвышенными и серединными, загрязнёнными и незагрязнёнными, благими и неблагими.

Однако не только в дхармах, правитель Ланки, происходит подобное разделение различий. У йогинов, совершенствующихся посредством самообуздания, также имеет место восприятие различий признаков внутреннего выявления.

Как же тогда вновь становится возможным не-различение дхармы и адхармы, видимых нами в мире, развившемся из различения? Воистину, становится.

Итак, правитель Ланки, разделение дхарм и адхарм происходит здесь в силу различения признаков.
.

Правитель Ланки, что собою представляют дхармы?

Они являются воображаемыми в силу различения, лелеемого тиртхьями, шраваками, пратьекабуддами и невеждами.

Первичными среди дхарм являются качество (гуна) и вещество (дравья), порождённые причинностью (каранато). Их, как уже было сказано, надлежит отбросить.

Не должно быть никакого различения, связанного с признаками.

В истинной природе бытия (дхармате) уму видится (19) наличие не-существующих кувшинов и тому подобного.

Дхармы, воображаемые невеждами, лишены тела или основы.

Таким образом, единственным способом обретения правильного знания является проникновение в истинную природу вещей.

Что же, в таком случае, представляют собою адхармы?

Правитель Ланки, они, подобно дхармам, не имеют сущности и не обладают различимыми признаками.

Дхармы и адхармы не-выявляемы, пребывают вне причинности, не проявляются действием, существованием и не-существованием.
Таково отбрасывание дхарм.

Что, ещё раз, понимается под не-выявляемостью дхарм?
То, что они подобны рогам зайца, осла или лошади, или — ребёнку, зачатому бесплодной женщиной.

Будучи умопорождёнными, дхармы не-выявляемы по своим признакам.

К ним невозможно привязаться, как к кувшинам и тому подобным вещам, поскольку о них рассуждают лишь в обыденном общении.

Как только с ними покончено, как с не-уловимой виджняной, будет покончено и с существованием различения.

Это и называется отбрасыванием дхарм и адхарм.

Правитель Ланки, тем самым отвечено на твой вопрос о том, как покончить с дхармами и адхармами.

Правитель Ланки, ты сказал, что намерен задать вопрос, заданный Татхагатами прошлого, архатами и совершеннопробуждёнными и с моей помощью ими тогда разрешённый и отброшенный.

Правитель Ланки, называемое "прошедшим" также связано с различением, поскольку прошедшее различимо именно в силу различения.

Точно так же Татхагаты не различают в истинной природе (дхармате) ни будущего, ни настоящего.

И сами они (т. е. Татхагаты) не существуют для различающих множественности, будучи не-различимыми как (20) самосущее бытие (свабхава) тела и формы (рупа[1]), кроме случаев, когда они становятся зримыми и, заботясь для блага других о преодолении неведения, свершают посредством беспредельной мудрости (праджни[2]) бессамостные деяния (анимиттачара[3]).

Потому проявляя знание владения плотским телом (джняна-шарира) Татхагаты не различают себя и не различимы другими.

Каким образом им удаётся не различать себя, ум-самость, существование и множественные вещи? Как они не различают?

В силу наличия виджняны ума имеет место телесное восприятие причинности, в том числе тел-форм, признаков, условий-обстоятельств (самстхана) и обликов-образов (акарана[3]). Отсюда следует, что надлежит превзойти как различение, так и не-различение.[4]

-

[1] Рупа = «тело, форма, оболочка».

[2] Праджня = «мудрость, знание».

[3] А-нимитта-чара = «бес-причинное» + «действие, поступок», по сути, речь о поступках/деяниях, не основанных на достижении некой самостной цели.

[4] “Это — один из наиболее значимых периодов первой вводной главы, однако сами по себе все три [версии] текста, за исключением, возможно, перевода времён Тан, представляют определённые трудности для понимания.


[В переводе времён] Вэй [сказано]:

«Правитель Ланки, то, что ты говоришь о чём-то как о прошедшем, является проявлением различения, соответственно, будущее и настоящее также [являются следствиями] различения.

Правитель Ланки, когда я говорю об истинной сущности таковости как о чём-то реальном, это также относится к различению.

Оно подобно восприятию форм как некой конечной реальности. Желающему выявить блаженство истинной мудрости надлежит совершенствоваться в знании, превосходящем формы.

Потому не различай Татхагат как обладающих телом знания или сущностью мудрости. Не дорожи никаким различением. Не цепляйся за такие понятия как самость, особость, душа и им подобные.

Как [овладеть] неразличением? То, что некими состояниями дорожат как формами, образами [и т. п.], связано с виджняною мысли. Не привязывайся к подобному [различению].

Не различай и не будь различимым. Всё это, Правитель Ланки, подобно фигурам, изображённым на стене, — таковы все чувствующие существа.

Правитель Ланки, все чувствующие существа подобны травам и деревьям, с ними [не происходит] никаких действий, [ими не вершится] никаких дел.

Правитель Ланки, дхармы и адхармы — о них нечего слушать, и нечего говорить...»


[В переводе времён] Тан:

«Правитель Ланки, то, что ты говоришь о чём-то как о прошлом, — не более чем различение, то же касается и будущего. Я также подобен ему.
[Возможное прочтение: “настоящее также подобно этому”.]

Правитель Ланки, учение всех Будд является [следствием] внешнего различения. Превосходя пределы всех различений и тщетных суждений, оно не является формою разрознения и постижимо лишь мудростью.

То, о чём повествует это учение в целом, [даётся] для блага обретения блаженства всеми чувствующими существами. И сказанное в нём порождено мудростью, превосходящий всякие формы.

Его называют Татхагатой, потому Татхагата пребывает собственной сущностью, собственным телом в этой мудрости.

Таким образом, он не различает и при этом не подлежит различению. Не различай его за понятиями “самость”, “особость” или “существо”.

Почему невозможно [его] различение? Потому что виджняна мышления пробуждается в силу [различения] объектного мира, в коем она привязывается к формам и образам. Потому [Татхагата] пребывает вне различающего и вне различаемого.

Правитель Ланки, это подобно существам, изображённым красками на стене — они не способны воспринимать [что-либо]. Чувствующие существа этого мира также подобны им. Ни действий, ни воздаяний [с ними не происходит].
Таковы все учения — нечего слушать, нечего проповедовать»”.

— Прим. Д. Судзуки.

Кроме того, правитель Ланки, существа предстают уму подобно фигурам, украшающим стену: они недвижимы.

Правитель Ланки, все дхармы, сущие в мире, бессильны и лишены деяний и действия. И нет здесь никого слушающего, нет и ничего слышимого.

Ибо, правитель Ланки, всё, пребывающее в этом мире, подобно искусно сотворённым образам. Этого не постигают тиртхьи, невежды и обычные йогины.

Правитель Ланки, тот, кто видит вещи именно так, видит их истинно. Те же, кто видит иначе, предаются различению, сосредоточиваются на формах и цепляются за двойственность.

Это подобно наблюдению собственного отражения в воде, или своей тени в доме, или прислушиванию к эху. Тем самым люди, придерживающиеся различения, (21) следуют разделению дхармы и адхармы и, будучи не в состоянии отринуть двойственность, блуждают в различении, не обретая успокоения.

Так [т. е. успокоением] именуют сосредоточенность (экагра[1]), коею порождается высшее самадхи, достигаемое вхождением в Лоно Таковости[2], служащее царством внутренне выявленного благородного знания.

Первая глава, названная «Вопросы Раваны».[1]

.

.
Глава вторая СОБРАНИЕ ВСЕХ НАСТАВЛЕНИЙ О ДХАРМАХ В 36 000 ШЛОК

I[1]​

ссылка на источник - вариант 1
ссылка на источник - вариант 2


Вопросы Махамати

(22) Тут бодхисаттва-махасаттва[2] Махамати, посетивший вместе с [другими] великомудрыми (махамати) бодхисаттвами все земли Будды[3], поднятый со своего сидения силою будды[4], прикрыл одеянием одно из плеч своих, преклонил правое колено и, сложив ладони и поворотившись к Благодатному[5], поклонился и вознёс ему такие гатхи[6]:

1. Мир подобен цветку бесплотному, лишённому рождения ли, увядания,
он существует и не-существует, тобою зримый с беспредельною мудростью и состраданием.
1. Мир, подобный цветку бесплотному, лишённый рождения и разрушения,
твои мудрость и сострадание не воспринимают существующим иль не-существующим.

2. Все дхармы[1] подобны майе[2], недоступной рассудочному восприятию,
они существуют и не-существуют, тобою зримые с беспредельною мудростью и состраданием.
2. Все дхармы[1], подобные майе[2], лишённые ума и различающего сознания,
твои мудрость и сострадание не воспринимают существующими иль не-существующими.

3. Мир неизменно подобен сну иль видéнию,
лишённому вечносущести иль разрушения, он существует и не-существует,
зримый тобою с беспредельною мудростью и состраданием.
3. Мир, неизменно подобный сну иль видéнию,
лишённый вечного существования иль полного разрушения,
твои мудрость и сострадание не воспринимают существующим иль не-существующим.

4. Тому, кто рождён и не-рождён, для кого всё и существует и лишено самосущности,
что и кого восхвалять в Теле Дхармы[1], самосущая природа коего — [те же] сон и майя?
4. Тело Дхармы[1], природа коего — майя и сон, как восхвалять,
существующее и не-существующее, рождённое и не-рождённое?

5. О сокрытом для постижения и недоступном органам чувств —
(23) как и зачем заботиться о восхвалении этого иль порицании, Муни[1]?
5. Недоступное органам чувств, сокрытое для восприятия
(23) как восхвалять иль порицать, Муни[1]?

6. Тебе неизменно ведома бессущностность всех самостей, дхарм,
а также — источники [всех] страданий[1].
Ты наделён беспредельною мудростью, состраданием и бескорыстием.
6. Личность и дхармы, неизменно бессамостные, как и страданий источники[1],
и познанию подлежащее[2]
твои мудрость и сострадание очищают лишением признаков.

7. Ты не оставил свой дом, пребывая в нирване[1], и нирвана не пребывает в тебе.
Ты отбросил воззрения о сущем, не-сущем, а равно — о пробуждённом и достижении пробуждения.
7. Ты не угасаешь, пребывая в нирване[1], и нирвана не пребывает в тебе,
свободная от пробуждённого и пробуждения, сущего и не-сущего.

8. Те, кто зрит тебя, Муни, именно так, будучи безмятежными
и отбросив все представления о рождении, очищены от привязанностей
и страстей в этом мире, а также в мирах иных.
8. Тот, кто зрит тебя, Муни, именно так: умиротворённо,
отбросив рождение-возникновение,
свободен от жажды существования здесь и незапятнан будет в другом мире.​

Далее бодхисаттва-махасаттва Махамати почтил Благодатного такими гатхами, назвав Благодатному своё имя, [полученное при] посвящении:

9. Я — Махамати, о Благодатный, я усердно следую Махаяне[1]
и желаю задать тебе, в красноречии непревзойдённому, сто восемь[2] вопросов.

10. Услышав слова его, Будда, лучший из мир познавших,
собрание взглядом окинув, молвил всем сыновьям Всеблагого[1]:

11. — Вопрошайте меня, сыновья Победителя[1] и ты, Махамати,
и я дам наставления вам касаемо обретения внутреннего постижения.

Тут бодхисаттва-махасаттва Махамати, обретя позволение Благодатного, преклонил колени пред ним и его вопросил: (24)

12. — Как очиститься от суждений? Откуда они происходят?
Как осознать заблуждения? Откуда они происходят?
12. Как очищается рассуждение? В силу чего оно возникает?
Как видятся заблуждения? Почему они возникают?


13. Откуда берутся земли Будды, преображения, признаки и тиртхики[1]?
Что достигается безóбразностностью[2] и последовательным восхождением по уровням
и зачем они сыновьям Победителя?
13. Почему существуют земли [Будды], [будды] преображения, признаки и тиртхики[1]?
Как достигается безóбразностность[2], происходит постепенное [восхождение по уровням]
и откуда сыновья Победителя?

14. Что представляет собою достижение освобождения?
Кто несвободен и как он освобождается?
Что представляет собою постижение дхьян[1]?
А также — откуда взялась колесница тройная[2]?
14. Куда следует освобождённый? Кто несвободен? Как он освобождается?
Что собой представляет сфера погружённых в дхьяну[1]?
Как может существовать тройная колесница[2]?

15. Что порождается условиями[1]? Что является следствием? И что — причиной?
Зачем учение о двух пределах[2]? Или как оно появилось?

16. Как обретается переживание (самапатти) мира без-форм и прекращения различения?
Как достигается прекращение рассудочного восприятияловиями[1]?
И как, и зачем из этого состоянья выходят?
16. Какими бывают самапатти[2] без-форм и прекращения?
Как достигается прекращение восприятия? Как и зачем из этого [состоянья] выходят?

17. Как возникают действие и движение у обладающих телом?
Как возникает весь этот видимый мир? Как происходит движение по уровням?
17. В силу чего возникают действие и движение у обладающих телом?
Как воспринимается зримое? Как происходит движение по уровням?

18. Кем разрываются путы сего тройного существования[1]?
Что после этого представляет собою место его пребывания и его тело?
Где он возникает потом? Как становятся Победителя сыновьями?
18. Кто разрушил [путы] трёх существований[1]?
Что представляет собой [его] состояние и каким будет [его] тело?
Где он пребывает? Как становятся Победителя сыном?

19. Как достигаются беспредельное осознание[1], самообладание[2] и самадхи[3]?
Как обретается полное успокоенье ума?
Умоляю поведай же мне, о Подобный Быку Победитель!

20. Что такое Алая[1]? И что представляет собою мыслеразличающее сознание[2]?
(25) Как возникает зримое? Как оно прекращает быть зримым?

.

21. Как и откуда возникло семейство, являющееся не-семейством1?

Откуда возник просто ум2?

Откуда взяться различению признаков и бессамостности?

22. Почему не существует сущности-бытия? Зачем даются указания на ограниченное?

Как перестать лелеять воззрения о вечносущести и не-существовании?

23. Как получается, что ты не отвергаешь воззрения тиртхиков на признаки и проявления?

Поведай, каково будущее найяиков?2

.


24. Что собой представляет и зачем существует пустотность1? А также — что понимается под «постоянным разложением-увяданием»?

Как возникает Гарбха2? Что представляет собой недеянность3 мира?

25. Почему мир подобен сну или майе? В чём он подобен граду гандхарвов1?

Почему мир подобен миражу либо луне, зримой в воде? Поведай же мне!

26. Почему ты говоришь о ступенях просветления? Откуда берётся то, что1 просветляется?

Откуда берутся убийства и перевороты в странах, а также — ложное представление о бытии?

27. Как мир может быть не-рождённым и ни от чего не зависящим, подобно цветку бесплотному?

Как ты сам пробудился в мире, и как внезнаково1 повествуешь об этом?

28. Как возникает не-различение? И почему оно уподобляется небу?

Сколько есть разновидностей Таковости-татхаты1 и видов ума, а также — парамит2?

29. Как происходит восхожденье по уровням? И кем достигается отсутствие проявлений?

(26) Откуда возникает двойная бессамостность?1 Как очищается от искажений полученное знание?

30. Сколько есть видов знания, о Покровитель? Сколько — нравственных предписаний, и сколько — видов существ?

Откуда берутся семейства (готра), порождённые златом, драгоценностями, жемчугами?

31. Откуда берутся слова, порождаемые множеством имеющихся в мире существ?

Откуда берутся разные отрасли знаний, искусства и им подобное? Благодаря чему и кому они становятся явными?

32. Сколько есть разновидностей гатх? Откуда берутся проза, поэзия?

Сколько есть разновидностей доказательств и толкований, а также их форм?

33. Как возникли множественные разновидности снеди и питья, а также — совокуплений?

Откуда взялись цари, Повелители мира1 и малых наделов?

34. Как оберегаются их владения? Сколько существует видов небесных тел?

Как возникли земля, звёзды, созвездия? Откуда взялись луна и солнце?

35. Как возникли разные отрасли знания? Сколько есть видов освобождения и разновидностей йогинов?

Сколько есть видов учеников и видов наставников?

36. Сколько тех, кто пробудился? Сколько есть видов джатак1?

Сколько есть разновидностей Мары2? И сколько — лжетолкователей Дхармы?

37. Каково число твоих самосущих природ? Сколько есть видов ума?

Что такое просто умопорождение1? Поведай мне, о Красноречивейший!

(27) 38. Откуда ветер и облака в небе? Как возникают воспоминания и благоразумие?

Откуда и как явились деревья и стелющиеся растения? Поведай мне, о Трёх Миров Повелитель!

39. Как уловляют слонов, лошадей, оленей? Почему, глупые, они влекутся в ловушки?

Зачем люди ранят [других] и причиняют боль? Поведай мне, о Возничий Ума!

40. Почему действуют шесть времён года?1 Почему существуют иччханти2?

Поведай мне также, отчего рождаются женщинами, мужчинами и двуполыми?

41. Почему отвращаются от йоги? Почему обращаются к йоге?

А также, зачем предаются йоге и распространяют её? Ответь мне.

42. Откуда у мимолётных проявлений существования — свойства и признаки?

Как и благодаря чему существует Повелитель сокровищ1? Ответь мне, о Подобный Небу!

43. Как и откуда пошёл род Шакьев1? И откуда возникли Икшваку2?

От кого произошёл риши, предававшийся длительной глубокой аскезе, и как ему удалось его предсказание?3

44. Как тебе удаётся быть видимым одновременно повсюду, во всех землях Будды, в окружении сыновей Победителя, имеющих столь разные облики и имена?

45. Отчего совершенно не следует есть мясо? Почему оно запрещено?

Зачем возникло плотоядных семейство, мясом питающихся?1

46. Зачем существуют земли Будды, подобные солнцу, луне, лотосу и Сумеру1?

Поведай же мне, симха-лев2 с сияющей прядью3.

(28) 47. Почему эти земли изменчивы, подобно отражениям в сети Индры, составленной из неисчислимых драгоценных камней1? Поведай мне.

48. Отчего и зачем они уподобляются лютне-вине иль барабанчику-панаве1, всевозможным цветам и фруктам, луне и солнцу, незатронутым даже пылью?2 Поведай.

49. Как становятся буддами преображения, как — буддами, рождёнными созреванием, а так же, как — буддами, постигшими Таковость? Поведай мне.

50. Отчего, почему ты не обрёл пробуждения в мире желаний? Поведай мне.

Отчего ты был пробуждён в Акаништхе1, среди избавившихся от всех страстей и влечений?

51. После нирваны твоей, о Всеблагой, кто Учения станет хранителем?

Как долго пребудет здесь Повелитель мира? Как долго просуществует Учение?

52. Сколько их, провозглашённых тобою незыблемых истин? И сколько — ложных воззрений проповедуемых другими?

А также — зачем и откуда возникли правила и предписания для бхикшу1? Поведай мне.

53. Зачем обращение-паравритти1, и как достигают безóбразности независимые3 сыны Победителя и шраваки4? Поведай мне.

54. Благодаря чему обретается беспредельное осознанье?

Кто превосходит всех в этом мире?

Зачем и откуда семь ступеней совершенства ума? Поведай мне.

55. Сколько может быть разных верных тебе монашеских общин? Как возникают расколы в этих общинах?

Как и откуда берутся целительские трактаты? Поведай мне.

(29) 56. «Кашьяпа, Кракучханда и Конакамуни1, а теперь — я», — сказывал ты сыновьям Победителя. Объясни мне, отчего это так, о Махамуни!

57. Зачем проповедуешь не-существование самости-«я»? И откуда речи твои о нескончаемом разрушении?

Почему ты не всегда преподносишь учение о просто уме как истину?

58. Как возник лес мужчин и женщин? А лес дерев харитаки и амалика1?

Откуда взялись Кайласа2 и Чакравада3, твёрдые как алмаз?

59. Зачем и откуда средь гор берутся такие, щедро украшенные каменьями драгоценными и населённые обильно риши, гандхарвами? Поведай мне.

III

108 противопоставлений Будды

98. Я бегло представлю тебе основополагающие исчерпывающие указания, произведя противопоставление основ-понятий1. О сын, внемли же мне касаемо ста восьми2 противопоставлений, исчисленных буддами.

Далее бодхисаттва-махасаттва Махамати Благодатному молвил:

— Что представляют собою эти сто восемь?

Благодатный ответствовал:

— Основа «рождение» не является основою «рождение»,

основа «вечное» не является основою «вечное»,

основа «признак» не является основою «признак»,

«иные условия существования» — не «иные условия существования»,1

«преходящее» — не «преходящее»,

«обладающее самосуществованием» — не «обладающее самосуществованием»,

«пустотное» — не «пустотное»,

«прекращение» — не «прекращение»,

«ум» — не «ум»,

«середина» — не «середина»,

«постоянное вечное» — не «постоянное вечное»,

«условия» — не «условия»,

«причина» — не «причина»,

«омрачение» — не «омрачение»,

«влечение» — не «влечение»,

(35) «средство» — не «средство»,

«искусность» — не «искусность»,

«чистота» — не «чистота»,

«связь» — не «связь»,

«пример» — не «пример»,

«ученик» — не «ученик»,

«гуру» — не «гуру»,

«семейство» — не «семейство»,

«тройная колесница» — не «тройная колесница»,

«безóбразность» — не «безóбразность»,

«преданность обету»1 — не «преданность обету»,

«три сферы»1 — не «три сферы»,

«образ-облик» — не «образ-облик»,

«бытие-небытие чего-либо» — не «бытие-небытие чего-либо»,

«то и другое» — не «то и другое»,

«внутреннее благородное знание» — не «внутреннее благородное знание»,

«блаженство этого мира» — не «блаженство этого мира»,

«земля Будды» — не «земля Будды»,

«мельчайшая частица» — не «мельчайшая частица»,

«вода» — не «вода»,

«берег» — не «берег»,

«первостихия» — не «первостихия»,

«исчисленное множество» — не «исчисленное множество»,

«беспредельное осознание» — не «беспредельное осознание»,

«похоть» — не «похоть»,

«облако» — не «облако»,

«искушённость в искусствах-науках» — не «искушённость в искусствах-науках»,

«воздух» — не «воздух»,

«уровни бодхисаттвы» — не «уровни бодхисаттвы»,

«постигнутое» — не «постигнутое»,

«именование» — не «именование»,

«обладающее самосуществованием» — не «обладающее самосуществованием»,

«скандха» — не «скандха»,

«чувствующее существо» — не «чувствующее существо»,

«сознание-разум» — не «сознание-разум»,

«нирвана» — не «нирвана»,

«обретённое знание» — не «обретённое знание»,

«тиртхья» — не «тиртхья»,

«смятение» — не «смятение»,

«майя» — не «майя»,

«сон» — не «сон»,

(36) «видéние» — не «видéние»,

«отражение» — не «отражение»,

«колесо Учения» — не «колесо Учения»,

«гандхарва» — не «гандхарва»,

«бог» — не «бог»,

«снедь и питьё» — не «снедь и питьё»,

«совокупленье» — не «совокупленье»,

«зримое» — не «зримое»,

«парамита» — не «парамита»,

«нравственные предписания» — не «нравственные предписания»,

«луна, солнце и звёзды» — не «луна, солнце и звёзды»,

«истина» — не «истина»,

«плод» — не «плод»,

«прекращение действий ума» — не «прекращение действий ума»,

«пробуждение от прекращения действий ума» — не «пробуждение от прекращения действий ума»,

«целительство» — не «целительство»,

«свойство» — не «свойство»,

«суть» — не «суть»,

«искушённость в науке» — не «искушённость в науке»,

«дхьяна» — не «дхьяна»,

«заблуждение» — не «заблуждение»,

«видимый мир» — не «видимый мир»,

«оберегаемое» — не «оберегаемое»,

«род» — не «род»,

«риши» — не «риши»,

«царство» — не «царство»,

«восприятие» — не «восприятие»,

«драгоценность» — не «драгоценность»,

«предсказание» — не «предсказание»,

«иччхантики» — не «иччхантики»,

«женщины, мужчины, двуполые» — не «женщины, мужчины, двуполые»,

«вкус» — не «вкус»,

«деяние» — не «деяние»,

«облик» — не «облик»,

«суждение» — не «суждение»,

«изменчивость» — не «изменчивость»,

«орган чувствования» — не «орган чувствования»,

«сотворённое» — не «сотворённое»,

«плод некой причины» — не «плод некой причины»,

«самый младший» — не «самый младший»,

«время года» — не «время года»,

«дерево, заросли, навес из лиан» — не «дерево, заросли, навес из лиан»,

(37) «разнообразие» — не «разнообразие»,

«воплощение указания» — не «воплощение указания»,

«правила и предписания для монахов» — не «правила и предписания для монахов»,

«монах» — не «монах»,

«благословение» — не «благословение»,

«знак-буква» — не «знак-буква».

Таковы, Махамати, сто восемь основ, исчисленных буддами прошлых времён.

IV

Виджняны и прекращение действий ума

Затем бодхисаттва-махасаттва Махамати молвил вновь Благодатному:

— Сколько есть разновидностей возникновения, существования и исчезновения виджнян?

Благодатный молвил:

— Существует, Махамати, двойственная основа возникновения, существования и прекращения виджнян, чего не постигают рассуждающие1.

А именно: при прекращении действия виджнян происходит исчезновение непрерывных связей и исчезновение признаков.

Возникновение виджнян происходит также двояко: как возникновение непрерывных связей и возникновение признаков.

Двояко и их существование, являемое существованием непрерывных связей и существованием признаков.

Кроме того, виджняна обладает тремя признаками: проявления, действия и истинного состояния.

Двоякость же виджнян, коих, полагают, восемь, состоит, в общем случае, в восприятии и различении несуществующих объектов.

Как зеркало отображает формы, так же бесстрастно воспринимает воображаемые объекты воспринимающая виджняна.

Две эти виджняны — воспринимающая и различающая — неразделимы и взаимообусловлены.

Далее, Махамати, воспринимающая виджняна обусловливается развитием несознаваемых васан1.

Виджняна же различающая (38) обусловливается различением чувственно воспринимаемых объектов и множеством васан, [накопленных] с безначальных времён.

Кроме того, Махамати, прекращение действия всех виджнян, связанных с органами чувств, означает прекращение множественных васан, связанных с ложным восприятием/различением несуществующих объектов Алая-виджняны.

Это, Махамати, и есть истинное прекращение существования воображаемых форм и их признаков.

С другой стороны, Махамати, прекращение непрерывных связей означает прекращение того, от чего они зависят (ашрайена1) и на чём основываются (аламбанена2).

То, от чего зависят они — вредоносные васаны различения внешних проявлений, развивающиеся с безначальных времён, а то, на чём они основываются, — сам ум, воспринимаемый и различаемый виджнянами в качестве чувственно воспринимаемого зримого мира.

Это подобно, Махамати, комку глины и неисчислимым мелким глиняным частицам, его образующим, — они ни отличны, ни не-отличны друг от друга, как и золото и всевозможные изготовленные из него украшения.

Если бы, Махамати, комок глины отличался от образующих его глиняных частиц, из них никогда не получился бы этот комок.

Но поскольку комок из них получился, он ни в чём не отличен от образующих его частиц. Стало быть, если нет никаких различий меж ними, комок не будет ничем отличаться от образующих его частиц.

Подобно этому, Махамати, если бы действующие виджняны отличались от Алая-виджняны в своей изначальной сущности, Алая не могла бы оказаться их причиной. Если же они не отличаются меж собою, то прекращение действия виджнян будет означать прекращение Алая-виджняны, однако не может быть никакого прекращения самóй изначальной сущности.

Стало быть, Махамати, исчезает не сама изначальная сущность виджнян, но порождающие следствия проявления этой сущности.

Однако в случае исчезновения самóй изначальной сущности, исчезнет Алая-виджняна как таковая. (39) В случае же возможности исчезновения Алая-виджняны, такое воззрение ничем не будет отличаться от учения о прекращении (уччхеда) тиртхакаров.

Тиртхакары, Махамати, придерживаются следующего воззрения: с прекращением восприятия чувственно воспринимаемых объектов прекращается и непрерывность действия виджняны; с прекращением же непрерывности действия виджняны разрывается и непрерывность, имеющая место с безначальных времён.

Кроме того, Махамати, тиртхакары полагают, будто непрерывность порождена некой начальной причиной.

Они утверждают, что виджняна зрения является не следствием взаимодействия формы и зрительной способности глаза, но просто порождается некой начальной причиной.

Этой первопричиной, Махамати, они объявляют некое Первовещество, Первочеловека, Творца Мира, время либо мельчайшие частицы (ану).

V

Семь видов самосуществования и семь уровней высшей реальности

Далее, Махамати, существует семь видов самосущей природы бытия, кои таковы: совокупность элементов бытия (самудая), существование, признаки обособленных форм, первостихии, причинность, условия и последствия.

Кроме того, Махамати, существует семь уровней высшей реальности:

(1) доступная уму (читта-гочара2),
(2) доступная благородному знанию (джняна-),
(3) доступная мудрости (праджня-),
(4) доступная двойственным представлениям (дришти-),
(5) доступная за пределами двойственных представлений,
(6) доступная по мере завершения прохождения уровней сыновей Победителя
и, наконец, (7) внутренне выявляемая Татхагатой3.

(40) Эта последняя, Махамати, — средоточие предельной реальности и самосущей природы бытия Татхагат, являющихся архатами1 и совершеннопробуждёнными, прошлых, настоящих и будущих времён, в силу чего Татхагаты заботятся о высшей из Дхарм, превосходящей всяческие пределы земного мира, проницая оком мудрости признаки особости и общности и постигая их.

И постигаемое ими при этом несопоставимо с ложным ви'дением (кудришти)2, обретаемым благодаря учениям тиртхакаров.

Махамати, что же собою представляют эти ложные воззрения учений тиртхакаров? Они не постигают того, что воззрения порождаются самим умом вследствие различения и телесного восприятия виджнянами, не сознавая всё зримое проявлением самого ума.

Невежды, Махамати, исходя из двойственного восприятия именуют бытием и не-бытием самосущей природы предельную Реальность.

VI

Прекращения, брахманы, шраманы и путь бодхисаттв

Кроме того, Махамати, скажу о прекращении различения бытия и трёх видов страдания1, а также о прекращении неведения, желания, деяния, сопутствующих причин и об отношении к телесно воспринимаемому миру, являющемуся проявлением самого ума.

Махамати, встречаются некоторые шраманы1 ли, брахманы2, кои признают происхождение нечто из ничто, провозглашая, будто существует некое вещество, обусловленное сопутствующими причинами (пратьяя) и пребывающее во времени, и что скандхи, дхату3 и аятаны4 обретают своё происхождение и существование в силу причинной обусловленности и, просуществовав таким образом некоторое время, разрушаются.

Кроме того, Махамати, они провозглашают развитие, действие, рождение, увядание, продолжение существования, нирвану, путь, карму, плод и истину. (41)

Отчего так? Оттого что они не воспринимают всё это как оно есть в силу отсутствия у них изначального восприятия.

Махамати, это подобно разбитому на куски кувшину, не имеющему оболочки и более не способному служить кувшином, либо обугленному семени, прорасти более не способному.

Это именно так, Махамати, ибо эти составные части (скандхи, дхату и аятаны) природы существ, исчезнувшие, исчезающие или подлежащие исчезновению, воспринимаемые посредством различения зримого мира как порождаемого самим умом, не имеют длительного существования.

С другой стороны, Махамати, если допустить, будто для виджнян, образуемых сочетанием трёх наделённых действием способствующих причин, нечто несуществующее становится существующим, то у черепахи могла бы расти шерсть, а песок был бы способен выделять кунжутное масло.

Это суждение ни на чём не основанное и препятствующее прекращению действий ума.

Махамати, из него следует, что для рассуждающих о бытии небытия и какой-либо изначальной причине действия оказывается бесполезным.

Однако, Махамати, из учения о сочетании трёх наделённых действием способствующих причин следует, будто имеет место реальность, наделённая признаками существования и не-существования, прошлого, будущего и настоящего, а также — наделённые отличительными признаками причина и плод-следствие.

Таким образом, они научают, исходя из традиционных воззрений и пребывая на уровне рассудочных представлений, основанных на вредоносных васанах.

Воистину, Махамати, вскоре невежественные простые люди, отравленные ложными воззрениями и ведóмые наставниками, основывающимися на не-знании, будут выдавать себя за ведóмых Всепознавшим.

Кроме того, Махамати, некоторые брахманы ли, шраманы, (42) благодаря постижению того, что внешний мир, видящийся самому уму, существует вследствие восприятия внешних проявлений, развивающихся с безначальных времён, ведают, что зримый мир не обладает никаким самосуществованием и является не-рождённым, подобно облаку, огненному колесу, описываемому вращающейся головешкой, городу гандхарвов, майе, миражу, отражению луны в водах или сну.

Их ум свободен от различения обусловленности и прекращения, они свободны от различения признаков речения и изречённого.

Однако им предстоит осознать, что чувственное восприятие тела, имущества и положенья в пространстве умом, разрозняющим воспринятое и воспринимающего, не тождественно Алая-виджняне, а также то, что при безóбразном восприятии исключены какие-либо рождение, пребывание в мире и увядание, а всякое рождение происходит из самого ума.

Бодхисаттвы-махасаттвы же, Махамати, вскоре постигают тождественность сансары и нирваны.

Благодаря применению обретённого ими великого сострадания, особым средствам и умениям их применять, а также бескорыстию (анабхога)1 они постигают неотличимость всех существ от майи или отражения в водах, не обусловленных никакой причинностью, и становятся свободными от какого-либо чувственного восприятия всего, связанного с самостью и внешним миром, осознавая отсутствие чего-либо внешнего относительно ума.

Удостоенные бессамостного благоволения (анимитта-адхиштхана-анугата) будд2, они последовательно проходят все уровни совершенствования и, удостоверившись, благодаря переживаниям, испытываемым в самадхи, что тройственный мир является самим умом, достигают целостного восприятия и вступают в Майопама-самадхи3.

Благодаря погружению в безóбразность просто ума, вначале они достигают средоточия парамиты мудрости, избавляют себя от связи с рождением и деянием и погружаются в Ваджравимбопама-самадхи2, затем обретают Тело Татхагат (татхагата-кая)3 и способность преображения Таковости.

Облечённые особыми силами (бала), особыми способностями (абхиджня), самообладанием (ващита), отзывчивостью (крипа), состраданием (каруна), искусными средствами (упая-каушалья) и умением их применять, они способны входить во все земли Будды и миры (аятана)3 тиртхьев.

Они полностью избавлены от влияния (43) ума, мышления и мыслеразличающего сознания.

Однако эти бодхисаттвы обретают Тело Татхагат лишь после обращения-паравритти.

Потому, Махамати, бодхисаттвам-махасаттвам, прежде чем они вновь обретут Тело Татхагат5, надлежит постижением просто ума освободиться от всяческих представлений о скандхах, дхату, аятанах, уме, причине, условиях (пратьяя), свершении деяний (крийя-йога), рождении, пребывании в мире, увядании, различении и внешних проявлениях.

Сознавая, что тройственный мир является следствием действия васан вредоносного различения внешних проявлений, развивающихся с безначальных времён, они памятуют о безóбразности не порождающего следствий уровня будды и следуют благородной Дхарме внутреннего выявления, продвигаясь по пути бескорыстия и полноты власти над собственным умом.

Благодаря постижению мира как просто ума, обладающие телом, способным принимать любую форму подобно волшебному камню-мани, проницательные, они входят в умы существ, являя им преображения1 [и] побуждая других существ неуклонно и последовательно восходить по уровням бодхисаттв.

Потому, Махамати, бодхисаттвам-махасаттвам надлежит соответствовать своему благотворному предназначению.

VII

Алая и пять виджнян

Затем Махамати молвил:

— Наставь же меня, о Благодатный, поворотом колеса изысканной (кусума)1 Дхармы об уме, мышлении, мыслеразличающем сознании, пяти дхармах, самосущих природах-свабхавах2 и признаках — Дхармы, коей следуют будды и бодхисаттвы и коя отделена от воспринимаемого мира, видящегося самому уму.

Яви мне Дхарму, сокрушающую признаки истинности всех словесных суждений и доказательств и являющую средоточие всего, провозглашаемого буддами.

Поведай же обитателям Ланки на горе Малайя своё учение о восславленном Татхагатами Теле Дхармы и воспринимаемых чувствами волнах океана (44) Алая-виджняны, не затрагивающих бодхисаттв.

Далее Благодатный, обращаясь вновь к бодхисаттве-махасаттве Махамати, молвил так:

— Причин (карана), приводящих в действие виджняну зрения, — четыре. Каковы они? Они таковы:

— связанное с не-пробуждённостью восприятие-«схватывание» всего, видящегося самому уму;

— приверженность несознаваемым влечениям (васана) к вредоносным внешним проявлениям, развивающимся с безначальных времён;

— изначальная самосущая природа виджняны; — страстное желание познавания множественных форм и признаков.

В силу этих четырёх причин, Махамати, на глади обильных глубинных вод Алая-виджняны вздымаются волны развивающихся виджнян.

Как и у виджняны зрения, Махамати, в мельчайших порах всех органов чувственного восприятия (индрия)1, сразу либо постепенно развивается восприятие привидевшихся объектов, подобное тому, как воспринимает образы зеркало.

Ветры возмущают поверхность океана, и именно так, Махамати, волнуем ветрами чувственного восприятия океан ума.

Неразрывно взаимообусловленные проявления причины и деяния, а также глубоко связанные меж собою проявления кармы и рождения и неустановимое самосуществование любого тела, Махамати, способствуют обильному развитию всех пяти виджнян-восприятий.

Однако, Махамати, наряду с совокупностью этих пяти виджнян существует и та, что предопределяет проявление различающего чувственного восприятия причины и именуется мыслеразличающей. Такова основа порождённой причины (таддхету-джа-шарирам).1

Однако ни те пять виджнян, ни эта мыслеразличающая не ведают, что, тесно обусловливая друг друга, они берут начало своё в приверженности к восприятию проявлений самого ума как зримого мира.

Более того, они обильно развиваются, объединяя ничем, по сути, неотличимые друг от друга свойства-признаки разрозненных чувственно воспринимаемых проявлений ума.

(45)И как виджняны развиваются, не ведая о природе своего развития, так и пребывающие в самапатти йогины не постигают влияния, оказываемого на их ум тонкими проявлениями васан и полагают, будто в самапатти происходит прекращение волнений виджнян.

Однако во время их пребывания в самапатти действие свойственных им виджнян не прекращается, ибо не искоренены и не исчезли семена васан, представляющиеся исчезнувшими в силу отсутствия «схватывания»-восприятия органами чувств.

Таково, Махамати, утончённое проявление действия Алая-виджняны, труднопостижимое для всех, кроме Татхагат, а также бодхисаттв, утвердившихся на уровне таковости.

Трудно его постижение как для совершенствующихся в йоге шраваков, пратьекабудд, тиртхьев, даже уже достигших самадхи, овладевших особыми силами и мудростью-праджней, так и для следующих различению.

Оно доступно лишь тем, кто постиг все особенности уровней бодхисаттвы, обрёл совершенное знание и мудрость-праджню, положил конец сомнениям касаемо 108-и понятий, постиг беспредельность Победителя, преуспел в стяжании корней благости, отстранился от различения видящегося уму как чего-то внешнего, предаваясь лесному отшельничеству для постижения средоточья Алаи.

Совершенствующимся же в йоге низшего, высшего или среднего уровня недоступны ни невосприятие потока зримых образов, различаемых самим умом, ни посвящения в землях Победителя, ни обретение самообладания-ващиты, сил-бала, беспредельного осознавания-абхиджни, ни выход за пределы самадхи.

Сопровождаемые добрыми друзьями-Победителями1, Махамати, способны возвыситься над умом, самостью и виджняной мышления, преодолеть различение внешнего мира, самосущей природой коего является видящееся самому уму, а также — пересечь океан сансары, обусловливающими причинами коего являются деяние, алчность, неведение. В силу сего, Махамати, йогинам надлежит предаваться йоге, в коей совершенствуются добрые друзья-Победители.

(46). После чего в связи с этим Благодатный произнёс такие гатхи:

99. Как волны в океане, ветрами вздымаемые, словно танцующие и не ведающие покоя,

100. так в потоках Алаи, возмущаемой ветрами чувственного восприятия, словно танцуя, порождаются множественные волны виджнян.

101. Неисчислимые тёмно-синие, красные и многих других цветов, с солью, витыми раковинами, с сахаром и молоком, с шафранными и иными плодами, цветами, сияющие, подобно лучам солнца,

102. волны эти ни отличаются, ни не-отличаются от океана, ими волнуемого. Так же и семь виджнян связаны с читтой-умом.

103. Как изменения в океане являют собою множество волн, так и в Алае возникают волнения, вéдомые как виджняны.

104. Виджняны ума-читты, мышления-манаса и прочие шесть различаются благодаря признакам, однако у этой восьмёрки нет отличительных признаков,и нет различаемого и различающего.

105. Как не существует различий меж океаном и волнами, так и в уме не отыскать виджнян движения или развития.

106. Карма, накопленная умом-читтой и осмысленная мышлением-манасом, различается ума виджняной. Так пятёркой виджнян воображается1 видимый мир.

(47) 107. — Согласно сказанному тобой, тёмно-синими и разных других цветов представляются людям виджняны.

Зачем Махамуни1 говорит о сходстве волнений ума с волнами океана?

108. — Тёмно-синего, а также — других цветов, не отыскать в волнах. О волнениях читты-ума как чего-то окрашенного говорится лишь для невежд.

109. Существованье этих волнений неустановимо. Сам ум лишён схваченного-воспринятого. Постигшим стать и познать-ухватить Истину — всё одно, что ухватить волны.

110. Виджняна представляется людям телом, имуществом и положеньем в пространстве так же, как видится им движение-существование волн.

111. — Благодаря существованию волн океан предстаёт уму словно танцующим. Отчего же волненья Алаи сознанием не постигаются так же?

112. — Алая уподобляется океану лишь для несовершенного сознанья невежд. Сравнение действий виджнян с движением волн даётся лишь для наглядности.

113. — Как солнце бесстрастно и одинаково светит людям возвышенным и ничтожным, так и тебе, мир озаряющему, надлежит являть Истину всем неведающим. (48)

114. Отчего ж, пребывая в Дхармовом теле, ты не возглашаешь Истину?

— Истина, возглашаемая так иль иначе, не является истиною ума1. 1 ... не является истиною ума — т. е., недоступна уму, не зрима им.

115. Подобно тому как волны вздымаются в океане иль возникают в зеркале отражения, иль в сознании спящего — образы сна, так же мгновенно ум сам отображает себя.

116. В силу же несовершенства чувственного восприятья, происходит оно постепенно: виджняна — распознаёт, а мышление, далее, осмысляет,

117. Так постепенно посредством пяти виджнян является всё воспринимаемое, но в состоянии собранности1 нет никакой постепенности.

118.Как некий учитель живописи или его подмастерье, картину творя, к тем иль иным краскам-цветам прибегает, так же и я научаю.

Суть картины — не в красках-цветах, не в холсте и не в названии.

119. Лишь для привлеченья вниманья существ к картине на ней, согласно потребности, располагают цвета.
Словесные наставления уводят от Истины, ибо она вне слов пребывает.

120. Пребывая в Дхармовом теле являю я Истину1 йогинам.
Истина, постигаемая в глубинах «я» сокровенного, пребывает вне различённого и различения.

121. Я на неё указую лишь сыновьям Победителя. Таким указанием не подвигнуть невежд.

122. Как майя видится разнообразием, но не обнаруживается, так разнообразные указания, данные так невеждам, их в заблуждение вводят.

(49) Что одному — указание, другому — не-указание.

123. Но как целитель больному прописывает лучшее из лучших средств, так Пробуждённые говорят всем существам о просто уме.

124. Не ведают как рассуждающие, так и шраваки о том, чему Покровители наставляют, — о внутреннем выявлении.

VIII

Три части благородного знания

Кроме того, Махамати, бодхисаттве, желающему полностью осознать мир, видящийся при различении воспринимаемого и воспринимающего, как проявление просто ума, надлежит избегать таких препятствий как общественные отношения и леность-праздность, ему надлежит предаваться сосредоточению ума, бодрствуя в начале, середине и конце каждой ночи, а также следует сторониться ложных писаний тиртхьев, как и повествований, присущих колесницам шраваков и пратьекабудд. Также бодхисаттве-махасаттве дóлжно быть сведущим в особенностях различения зримого мира, являющегося самим умом.

Помимо того, Махамати, бодхисаттве-махасаттве, утвердившемуся в постижении мудрости-праджни различающего ума (читта-виджняна-праджня), далее надлежит совершенствоваться в йоге трёх составных частей благородного знания.

Каковы эти три части благородного знания, Махамати, в каких ему надлежит совершенствоваться далее?

Они таковы:

(1) безóбразность-нирабхаса,
(2) принимаемый всеми буддами обет покровительства-благоволения всем существам (сва-пранидхана-адхиштхана) и
(3) выявление собственно внутреннего благородного знания.

Если же йогин, постигший сие, (50) всё ещё пребывает в пределах знания мудрости ума, он подобен хромому ослу.

Достигнув восьмого уровня сыновей Победителя, далее он приступает к совершенствованию в йоге трёх частей благородного знания.

Помимо того, Махамати, безóбразность-нирабхаса обретается, когда полностью усвоено всё, достигнутое шраваками, пратьекабуддами и тиртхьями.

Ещё, Махамати, о благоволении-адхиштхане: оно обеспечивается обетом благоволения, лично принятым всеми прежними буддами.

И ещё, Махамати, о выявлении внутреннего благородного знания: оно возникает, когда, избавившись от привязанности к признакам-свойствам всех дхарм, обретаешь тело Майопама-самадхи и продолжаешь совершенствоваться в постижении уровня будды.

Такова, Махамати, тройственность благородного знания. Благородные1, овладевшие тремя этими высшими свойствами выявляют внутреннее благородное знание и вступают во владение им. Стало быть, Махамати, надлежит предаваться йоге трёх частей благородного знания.

IX

Постижение сути благородного знания

Здесь бодхисаттва-махасаттва Махамати, ведая о сомнениях имеющих место в умах бодхисаттв, собравшихся там, и поддерживаемый благоволением всех будд, испросил Благодатного о повороте колеса Учения-Дхармы, именуемого «постижение сути благородного знания»:

— Наставь же меня, Благодатный, поворотом колеса Дхармы, повествующей о вникании в 108 видов понятий и именуемой постижением сути благородного знания, применяя кое Татхагаты, являющиеся архатами и совершеннопробуждёнными, (51) указуют бодхисаттвам-махасаттвам, предающимся восприятию вещей исходя из признаков общности и особости, способ вникания в сущность воображаемого самосуществования.

Благодаря чему, посредством вникания в сущность воображаемого самосуществования, пройдя очищенье путём осознания бессамостности дхарм и существ, познав уровни совершенствования бодхисаттв, превзойдя блаженство всех дхьян, самадхи и самапатти, достигаемых шраваками, пратьекабуддами и тиртхьями, познав непостижимую умом сферу пребывания и восприятия Татхагат, связанную с избавлением от самосуществования пяти дхарм, они обретают Тело Дхармы Татхагат, происходящее из чувственно воспринимаемой майи и Дхармы, связанной с познанием мудрости-праджни, и будут способны вступить во все земли Будды, обители Тушиты1 и Акаништхи и обрести тело Татхагаты.

X

Существование и не-существование

Благодатный ответствовал:

— Махамати, существуют некоторые наставники, сходные по взглядам своим с тиртхьями и предающиеся отрицанию существования.

Они полагают рог зайца не-существующим в силу бессущностности как самосуществования, так и наличия где-либо причины, порождающей существование рассудка (буддхи), и заключают, что, подобно тому как не существует рог зайца, так обстоит и с дхармами всеми.

Кроме того, Махамати, встречаются также и те, кои, видя различие элементов, свойств-качеств (гуна), мельчайших частиц (ану), первосубстанций (дравья), форм (самнивеша) и положений в пространстве и приверженные убеждению, что рог зайца является не-существующим, приходят к выводу, что бык обладает рогами.

Не ведая о просто уме, они, Махамати, предаются двойственному представлению. В силу приверженности различению они воображают некие первичные элементы (дхату), являющиеся по сути самим умом.

Источником возникновения тела, имущества и положенья в пространстве (52) служит одно лишь различение.

Махамати, так же, как и рог зайца, они не различаются освободившимися от представлений о существовании и не-существовании.

Тебе же, Махамати, не следует полагать сущности свободными от существования и не-существования.

Если всё же освободившиеся от представлений о существовании и не-существовании не различают не-существование рога зайца, им не следует представлять рог зайца существующим или не-существующим в силу неразличимости того и другого.

Тщательным исследованием чего-либо сущего вплоть до составляющих его мельчайших частиц не обнаруживается никакого существования.

Оттого, Махамати, не достигшим выявления благородного знания не следует полагать существующим и рог быка.

Здесь бодхисаттва-махасаттва Махамати молвил Благодатному:

— Не следует ли отсюда, Благодатный, что, исходя из прекращения различения, я должен прийти к заключению, что этот рог зайца не существует, поскольку не действует различение?

Благодатный ответствовал:

— Нет, Махамати, от бездействия различения его существование не зависит. Отчего это так? Оттого что этот рог возникает в силу различения.

Поистине, Махамати, различение является основой возникновения рога, и, поскольку это так, то, в силу этого, когда отброшены различное и не-различное, и не-существование рога зайца не зависит от этого.

Иначе говоря, Махамати, если рог зайца отличается от различения, (53) он не может быть причиной возникновения различения.

Если же не отличается, то он мог бы служить ему причиной, однако исследованием рога зайца вплоть до мельчайших частиц не выявлено его существование, и потому это различение не отличается от того рога как не-существующее.

Оба они не обладают существованием, так откуда взяться не-существованию одного из них относительно другого?

Если по отношению к не-существованию рог зайца не существует, не следует полагать его не-существующим и относительно существования.

В силу того, Махамати, что и не-существование и существование являются ложной причиной, воззрения приверженцев как существования, так и не-существования не являются совершенными.

Наряду с этим, Махамати, другие последователи воззрений тиртхакаров цепко держатся за положенье в пространстве некоего истока возникновения тела-формы, но недостаточно точно определяют сущность пространства-акаши1.

Они различают тела-формы, Махамати, и полагают их, согласно своему определению, обособленными от природы акаши.

Но ведь тело-форма, Махамати, и есть сама акаша.

Будучи составным элементом тела-формы акаша и есть тело-форма.

Постигаемые с точки зрения содержимого и сосуда, Махамати, они признаются разделяемыми на тело и акашу, полагаемую неким истоком возникновения тела.

Составные элементы мира, возникающие взаимозависимо и разделяемые по своим признакам, не пребывают в акаше и не содержат акашу в себе.

То же, Махамати, относится и к не-существованию рога зайца в связи с существованием рога быка.

У рога быка, при разделении его на мельчайшие частицы и разделении частиц далее и далее, не обнаруживается никаких признаков частиц.

Так откуда же и в связи с чем взяться не-существованию? Несомненно, нечто, существующее в связи с чем-то другим, (54) имеет ту же основу, что и другое.

Затем Благодатный молвил вновь бодхисаттве-махасаттве Махамати:

— Тебе, Махамати, надлежит превзойти различающие воззрения, связанные с акашей, телом-формой и рогом быка или зайца.

Также, Махамати, тебе и другим бодхисаттвам надлежит неуклонно постигать различаемое как видящееся самому уму и во всех землях и сферах сыновей Победителя прибегать к совершенствованию в йоге видящегося самому уму.

После чего в связи с этим Благодатный произнёс такие гатхи:

125. Видящееся уму не существует и существование обретает лишь в силу ви'дения умом. Алая представляется людям телом, имуществом и положеньем в пространстве.

126. Постиженью ума, мышления, виджнян, трёх свабхав, пяти дхарм, двойной бессамостности и очищению научают Устранители препятствий.

127. Короткое-длинное и им подобные двойственности взаимозависимы. Не-существование порождается существованием, существование — не-существованием.

128. Разделяя всё вплоть до мельчайших частиц, не сыскать тела иль формы. Постижение истины просто ума несовместимо с ущербными воззрениями.

129. Недоступно ви'дению рассуждающих, как и шраваков, (55) являемое Покровителями посредством внутреннего постижения.