Книга "Навстречу смерти"

Те, кто ухаживает за умирающим, могут видеть внешние знаки. Они связаны с тем, что происходит с телом. Внутренние знаки видны самому умирающему и иногда тем, кто за ним ухаживает. Они связаны с происходящим в уме, или с когнитивной функцией. Тайные знаки видны только практикующим. Это знаки медитации, соответствующие переживаниям ясного света, речь о которых пойдёт ниже.


Внешние и внутренние знаки говорят о потери связи между телом и умом, а также о нашем отделении от внешнего мира. Они знаменуют конец того, кем, как нам кажется, мы являемся.

Тайные знаки указывают на приближение к нашей изначальной природе (ясному свету). Они говорят о нашей близости к тому, чем мы действительно являемся.


Пять стадий внешнего растворения — это растворение элементов тела, от самого грубого к самому тонкому: земля растворяется в воде, вода — в огне, огонь — в ветре, ветер — в сознании.

В санскрите выражение «кто-то умер» считается невежливым. Более подобающим будет сказать «панчатвам гатах» — «они вернулись к пяти», в изначальные пять элементов.


Три стадии внутреннего растворения связаны с растворением сознания в «пространстве».

С окончанием внутреннего растворения открывается не внешнее пространство, но бесконечное пространство пробуждённого ума (сияние дхармакаи).


Внешние знаки бардо умирания начинают проявляться, когда мы стареем, и если мы будем чуткими к своему старению, оно подготовит нас к смерти.

Природа использует старение и разрушение, чтобы сказать нам, что мы должны оставить свою одержимость формой. Это унизительно.

Старость, болезнь и смерть — это крайняя форма оскорбления для нашего эго и одновременно лучшие комплименты для нашего духа.


Ещё до того, как мы подойдём к настоящим стадиям умирания, по мере того как мы стареем, наше тело и даже наш ум начинают постепенно сдавать.

Мы начинаем лысеть, теряем зубы, зрение, слух, подвижность, гибкость, выносливость, память и другие бесчисленные физические и ментальные качества нашей формы.

Мы теряем контроль, работоспособность, независимость, уверенность, мечты о будущем и даже смысл происходящего.

Старение — это предварительная практика (нёндро) отпускания, через которое нам придётся пройти во время смерти.


Духовный учитель Экхарт Толле пишет:

Происходящее в жизни человека движение возвращения, ослабление или разрушение формы по причине старости, болезни, инвалидности, потери или личной трагедии обладает огромным потенциалом для духовного пробуждения — для разотождествления сознания с формой...

Поскольку смерть является для людей лишь абстрактной концепцией, большинство из них совершенно не готово к ожидающему их разрушению формы.

Когда оно приближается, возникают шок, непонимание, отчаяние и огромный страх... [Однако] то, что утрачивается на уровне формы, обретается на уровне сущности...

[При правильном подходе] старость и приближающаяся смерть становятся тем, чем они и должны быть: дверью в мир духа.



Каждая стадия внешнего растворения связана с разрушением одной из скандх.

(Пять скандх («групп», «агрегатов», или «совокупностей») — это пять составляющих, или аспектов, переживания, порождающих ощущение «я», эго.

Пять скандх (в порядке от самой грубой к самой тонкой) — это форма, ощущение, распознавание, кармические образования и сознание.)


Изучение скандх позволяет нам понять, чего ожидать при их растворении.

Каждая из пяти скандх соответствует одной из пяти мудростей, поэтому мы также можем узнать, что нам предстоит, посредством изучения пяти мудростей.

(Растворяется обыденный, или двойственный, уровень всех мудростей. Сами мудрости таковы: зерцалоподобная мудрость, мудрость равностности, мудрость различающей осознанности, мудрость свершения и мудрость дхармадхату).


Каждая из восьми стадий внешнего и внутреннего растворения связана с восемью сознаниями, выделяемыми в традиции йогачары. Многие учителя утверждают, что это соответствие точно.

Внешнее растворение соответствует растворению первых пяти сознаний, а внутреннее растворение соответствует испарению шестого, седьмого и восьмого сознаний. Однако некоторые учителя говорят, что не всё так просто.


Наконец, все растворения связаны с рассеиванием чакр и внутреннего ветра. И вновь изучение функций этих сознаний, чакр и ветров может помочь нам понять последовательность переживаний.

)Порядок растворения таков: пупочная чакра, сердечная чакра, горловая чакра, тайная чакра, макушечная чакра. Им соответствуют следующие ветры: равномерный ветер, ветер жизни, нисходящий ветер, восходящий ветер, всепроникающий ветер.)


Аньен Ринпоче говорит:

Говоря о растворении элементов в процессе умирания, мы говорим о растворении загрязнённых аспектов каждого элемента, после которого остаётся аспект чистой мудрости.

Таким образом, когда элемент растворяется, усиливается наша способность пребывать в природе ума или переживать её.

Это связано с повышением уровня чистой энергии, или «ветра мудрости», в центральном канале после очищения всех элементов.



Иными словами, с растворением загрязнённых аспектов всех элементов в центральный канал входит аспект чистой мудрости. Это увеличивает шансы на осознание природы ума.


Хотя было бы полезно разобраться со всеми этими учениями, мы ограничимся рассмотрением внешних, внутренних и тайных знаков, связанных со всеми восемью стадиями. Так мы сохраним практическую направленность. Мы пытаемся установить GPS-навигатор для бардо, который поможет нам понять, что там происходит.

Внешнее растворение

Модель внешнего растворения такова:

1. Элемент земли растворяется в воде

• Внешние знаки: тело теряет силу; возникает ощущение отсутствия энергии; кожа теряет свой розовый оттенок и становится бледной; щёки вваливаются; на зубах появляются пятна; становится всё труднее открыть глаза. Может казаться, что физическое тело человека уменьшилось; человек не может встать и удержать что-либо в руках, не способен держать голову прямо, движения даются ему с большим трудом.

Перед своим полным исчезновением растворяющийся элемент обычно оживает или проявляется преувеличенным образом. Когда оживает элемент земли, человек испытывает депрессию, непреодолимую тяжесть или ощущение огромного веса, болезненно давящего на грудь. Старение и особенно старость оповещают о начале этого растворения. На этой первой стадии отказывает зрение.

• Внутренние знаки: ощущается тяжесть и апатичность ума; восприятие притупляется; всё становится нечётким, словно комната недостаточно освещена.

Знаком растворения скандхи формы являются возбуждённость ума и бред, сменяющиеся сонливостью. Вещи воспринимаются смутно и неясно, всё теряет стабильность. Мы теряем чувство опоры, нам начинает казаться, будто наш мир уносится прочь.

Знаком растворения зерцалоподобной мудрости (нашего частичного переживания этой мудрости) является то, что мы больше не можем ничего чётко удержать в уме и теряем ясность сознания и визуального восприятия. Некоторые ламы утверждают, что всё желтеет — принимает цвет земли.

• Тайные знаки: возникает мерцающий мираж, отражающий растворение земли в воде.



2. Вода растворяется в огне

• Внешние знаки: мы утрачиваем контроль над жидкостями тела. Из носа течёт, мы пускаем слюни и страдаем недержанием. Появляются выделения из глаз; мы не можем пошевелить языком. Губы искривляются и становятся бескровными; ноздри вваливаются; мы дрожим и трясёмся.

Когда «вода» оживает перед растворением, мы сначала ощущаем себя пропитанными водой, словно нас уносит поток. Затем наши рот, язык и нос пересыхают. Мы испытываем жажду, циркуляция крови и лимфы замедляется. Отказывает слух.

• Внутренние знаки: ум становится ещё более неясным и затуманенным. Мы становимся эмоциональными, нас легко задеть.

Знаки растворения скандхи ощущений: ум затуманен, удручён, сбит с толку и напуган. Чувства притупляются.

Знак растворения мудрости равностности: мы теряем ощущение эмоционального баланса, становимся нервными, раздражительными. Некоторые говорят, что всё становится белёсым — «цвета» воды.

• Тайные знаки: мы видим, как вокруг нас сгущается дым, или чувствуем, будто комната наполнена дымом, что отражает выливание воды в огонь. Всё затянуто облаками, паром.


3. Огонь растворяется в ветре

• Внешние знаки: нам становится жарко, начинается жар, а затем озноб. Рот и нос пересыхают. Дыхание становится прохладным. Мы больше не можем ничего пить и переваривать пищу. Мы перестаём есть. Всё вокруг нас становится обжигающе горячим, после чего наши конечности холодеют. Отказывает обоняние.

Некоторые утверждают, что если тепло сначала покидает нижние части тела, это может говорить о приближении рождения в высших мирах. Если же тепло сначала покидает верхние части тела, это может говорить о перерождении в низших мирах.

• Внутренние знаки: ум колеблется между ясностью и неясностью.

Знаки растворения скандхи распознавания: мы утрачиваем способность распознавать и определять информацию, полученную от органов чувств; мы не узнаём родственников и друзей, не помним имён.

Знак растворения различающей мудрости: мы с трудом узнаём окружающих нас людей и предметы. Всё становится красноватым.

• Тайные знаки: видение дыма, появившееся на предыдущей стадии, становится более отчётливым; затем появляются искры или светлячки, отражающие задувание огня ветром.



4. Ветер растворяется в сознании

• Внешние знаки: дыхание затрудняется. Короткие и резкие вдохи, долгие, похожие на вздох выдохи. Появляется сипение, одышка, предсмертный хрип. Глаза закатываются. Отказывает чувство вкуса.

• Внутренние знаки: человеку кажется, будто он парит в воздухе или его мечет из стороны в сторону сильный ветер. Переживание крайнего замешательства, смятения и неустойчивости.

Калу Ринпоче пишет:

«Умирающий человек испытывает ощущение дующего повсюду сильнейшего ветра, сметающего весь мир, — могучего вихря, уничтожающего всю Вселенную».

Человек не осознаёт окружающий мир. Могут возникать разнообразные галлюцинации, которые являются просто усилившимися и ставшими более отчётливыми мыслями.

Если мы прожили добродетельную жизнь, в этот момент нас обычно посещают хорошие видения. Если же мы прожили плохую жизнь, то можем увидеть плохие видения.

Знак растворения скандхи кармических образований: мы полностью утрачиваем мотивацию и ощущение цели.

Знак растворения мудрости свершения: мы больше не способны совершать действия. Некоторые говорят, что всё становится зеленоватым.

• Тайные знаки: видение масляной лампады или факела. Следует обратить на это внимание и спокойно пребывать с этими тайными знаками.


5. Сознание растворяется в пространстве

В отличие от первых четырёх видов растворения, происходящих на уровне грубого тела, пятый вид происходит на уровне тонкого тела. Это наиболее неясная стадия, являющаяся почти что мини-бардо между внешними и внутренними стадиями.

• Внешние знаки: тело становится неподвижным. Мы силимся вдохнуть воздух, и дыхание останавливается вслед за последним выдохом. Отказывает осязание.

• Внутренние знаки: сохраняются знаки, появившиеся на предыдущей стадии растворения, а также растворяется скандха (грубого) сознания. Полное растворение сознания происходит при внутреннем растворении.

• Тайные знаки: сохраняется видение масляного светильника или факела, возникшее на четвёртой стадии.


Обобщение внешнего растворения в таблице

Что происходит?

По окончании внешнего растворения грубое тело умирает и внешнее дыхание прекращается. В ходе внутреннего растворения умирает тонкое тело и прекращается внутреннее дыхание.

С точки зрения внешнего растворения есть ещё одна тенденция, которая может помочь сориентироваться в этом процессе: наши чувства и переживания становятся всё более недвойственными.

Чувства растворяются сверху вниз. Сначала отказывают глаза, затем уши, нос, язык и наконец осязание. Мы спускаемся в самое сердце тела, а затем — в сердце ума. Мы движемся от наибольшей двойственности к наименьшей двойственности. Иными словами, глаза воспринимают самые отдалённые объекты и являются самым «двойственным» органом чувств. Слух менее двойственный (мы не можем слышать так же далеко, как видеть), обоняние менее двойственно, чем слух, а вкус и осязание менее двойственны, чем обоняние. Осязание не совсем недвойственно, поскольку мы по-прежнему касаемся «другого», однако оно наиболее недвойственно из всех чувств. Возможно, именно поэтому мы так жаждем, чтобы к нам прикоснулись.

Умирая, мы устремляемся в недвойственность, или ясный свет. Это просветление полностью происходит в конце внутреннего растворения, когда сознание (двойственность) растворяется в мудрости (недвойственности).

То, что это происходит в сердечном центре, который является центром нашего тела, отражает расположение центра нашего ума. Мы возвращаемся в центр мандалы.

В ходе этого восьмичастного растворения мы вынуждены вступить в отношения со своим умом, просто потому что нет ничего другого, с чем мы могли бы вступить в отношения. Всё остальное исчезло.

Внешний мир со всеми чувственными отвлечениями исчез. Осталось лишь внутреннее переживание. Иными словами, мы вынуждены медитировать.

Медитация подразумевает установление правильных отношений с умом, а смерть навязывает эти отношения через процесс поступательного исключения.

Сначала исключаются внешние визуальные образы, затем — звук, затем — запах, затем — вкус, и наконец — прикосновение. Именно поэтому медитация является полноценной подготовкой к смерти.


Лама Еше говорит:

«Медитация отсекает грубый, суетливый ум и создаёт возможность для работы тонкого сознания. Таким образом она выполняет функцию, схожую с функцией смерти».


По этой же причине глубокая медитация может вызывать страх — в ней наше обычное ощущение себя умирает.

Лама Еше продолжает:

Некоторые люди переживают в медитации потерю своей личности и пугаются этого. Это хорошо. Вам должно быть страшно. Почему вы боитесь? Почему вы боитесь что-то потерять?

Вы теряете своё ошибочное предположение о том, что являетесь чем-то плотным или самосущим, — именно это предположение начинает расшатываться.

Расшатывается ваша проекция самих себя, а не ваша недвойственность. Ваша собственная истинная природа не может пошатнуться...

Когда мы умираем, всё внешнее и внутреннее распадается и исчезает, и нам становится очень страшно, ведь мы теряем своё обычное чувство защищённости.


Благодаря правильному воззрению мы осознаём: то, что мы теряем на относительном уровне, компенсируется тем, что мы обретаем на абсолютном уровне.

Когда наше ложное ощущение собственного «я» испаряется, на его место приходит ощущение подлинного и бессмертного Я.


С окончанием внешнего растворения, непосредственно перед остановкой дыхания, наступает время выполнять пхову. Однако некоторые мастера утверждают, что мы можем начинать пхову на любой стадии внешнего растворения. Это ещё одна причина познакомиться со стадиями и их знаками.

Внутреннее растворение

Продвигаясь внутрь бардо умирания, мы приближаемся к более глубинным и тонким аспектам ума. Из-за этого соответствующие учения и переживания могут казаться заблуждающемуся двойственному уму более сложными.

Внутреннее растворение в бардо умирания и следующее за ним бардо дхарматы — это самые сложные вопросы, связанные с нашим путешествием, просто потому, что они наиболее недвойственны.

Большинство из нас хорошо знакомо с заблуждением, ведь мы практикуем его постоянно, но мало кто знаком с мудростью. Отсюда и сложности.

Когда внешнее растворение завершилось, тело уже мертво. Далее следуют три стадии умирания сознания, растворяющегося в пространстве в ходе внутреннего растворения.

(«Пространство», в котором растворяется сознание, — это не физическое пространство, а пространство ума. Это дхармадхату, пространство реальности.

Растворение сознания в пространстве на самом деле означает растворение сознания в мудрости. На санскрите мудрость — это «джняна», а сознание — «виджняна». Приставка «ви» означает «разделённый» или «раздвоенный», так что виджняна — это разделённая, или раздвоенная, мудрость.

Это мудрость, расщеплённая надвое: на «себя» и «другого». По окончании внутреннего растворения виджняна вновь сливается с джняной. Разрыв наконец заживает.)


Сознание отличается от мудрости. Понятие сознания имеет негативную коннотацию, поскольку всегда двойственно. Мы всегда сознаём что-то «вовне». Сознание связано с двойственностью и сансарой.

Мудрость, в свою очередь, недвойственна. Она связана с нирваной. В ходе внутреннего растворения сознание растворяется в мудрости, двойственность вновь сливается с недвойственностью.

Наша тонкая форма растворяется в бесформенном пространстве. Мы возвращаемся в свой дом естественного состояния.


Внешнее и внутреннее растворения по сути являются восемью ступенями расслабления. Эго вновь расслабляется в дхармакае.

Растворение также можно рассматривать как восемь стадий отпускания или утраты. При правильном отношения эта утрата оказывается приобретением. Мы обретаем освобождение.

(Мы обычно используем выражение «достичь просветления» — такое представление резонирует с западной ментальностью, направленной на достижение.

Это тонкое, но критичное искажение формулировки. Как мы можем достичь того, что уже у нас есть? Мы не достигаем просветления — мы открываем его.

Если мы поддерживаем представление о том, что должны достичь просветления, это может парадоксальным образом препятствовать реализации нашего намерения.

Можно условно сказать, что мы достигаем заслуги и мудрости («двух накоплений»), однако всё, что мы обретаем на пути, в сущности, служит цели расслабления. Расслабьтесь в естественном состоянии, не боритесь за него. Трунгпа Ринпоче сказал, что целенаправленные усилия — это единственное препятствие.)


Когда всё полностью осознано, обретается свобода.

Свобода — это слово, означающее то же, что и фраза Дженис Джоплин «Nothing left to lose» - «Больше нечего терять».


В ходе внутреннего растворения уже нет внешних знаков. Именно поэтому, с клинической точки зрения, после окончания внешнего растворения вы мертвы.


Однако существуют внутренние и тайные знаки. Внутреннее растворение занимает около двадцати минут или «время, которое требуется, чтобы съесть обед».

Поскольку внешние отвлечения отсутствуют, наш внутренний мир становится неимоверно ярким. Иными словами, с исчезновением внешнего мира ум становится реальностью — так, как это бывает во сне.


Возникающие теперь переживания являются результатом растворения тонкого тела. Как уже говорилось, тело состоит из каналов (нади), движущихся по ним ветров (пран) и жемчужин ума (бинду), перемещающихся верхом на ветрах.

В ходе внутреннего растворения все ветры, поддерживавшие жизнедеятельность тела, сливаются в центральном канале.

Вслед за этим бинду, которые «ловят в ловушку» ветер жизни и поддерживают нашу жизнедеятельность, находясь в верхнем и нижнем окончаниях центрального канала, коллапсируют в сердечный центр.

Когда белая бинду, падающая с верхнего конца центрального канала, встречается с красной бинду, поднимающейся от его нижнего конца, наступает окончательная смерть.

Дышит не только тело. Внутреннее дыхание — это дыхание ума. Дыхание — это тонкое движение ветров ума, направляющих его наружу, к объектам.

Если ветер резкий, он стремительно несёт ум к объектам, и мы переживаем это как агрессию (которая прекращается на шестой стадии — см. список ниже).

Если ветер не так силён, он несёт ум к объектам более мягко, и мы переживаем это как страсть (которая прекращается на седьмой стадии).

Если же ветер очень лёгок, он несёт ум к объектам крайне медленно, и мы переживаем это как неведение (которое прекращается на восьмой стадии).


Большинство из нас не испытывает переживаний этого тончайшего движения ума, не говоря уже о переживании его как неведения. Это одна из причин, по которым он является неведением.

Мы не осознаём того, что мы не осознаём.

Этот очень тонкий ветер — фундаментальное дыхание двойственности, которое вносит жизнь в заблуждение или заблуждение — в жизнь.

Это изначальный порыв неведения, который раздувается до страсти и агрессии. Подобно воздушному шару, этот тонкий ветер поднимает нас из природы ума (нирваны) в сансару.

(Это сродни «эффекту бабочки» в теории хаоса и теории сложности или тонкой зависимости от начальных условий.

Идея в том, что крайне малое изменение в одной части сложной системы может оказать сильное воздействие на другую часть.

Иллюстрацией к этому служит то, как взмахи крыльев бабочки на Багамах вызывает ветер, превращающийся в ураган в Каролине.

Крошечный порыв неведения раздувается до ураганов страсти и агрессии.)


При жизни дыхание ума связано с дыханием тела. Обратите внимание на то, каким резким становится ваше дыхание, когда вы гневаетесь. Обратите внимание, как тяжело вы дышите, когда испытываете страсть.

Когда же ваш ум покоится без мыслей, обратите внимание на то, что дыхание практически останавливается.

Большинство из нас не переживает эти тонкие движения ума как «ветры». Мы переживаем лишь мысли и эмоции, которые перемещаются верхом на этих ветрах.

Мы не осознаём тонкой основы мыслей, а значит — сансары. Это не обычное неведение, подразумевающее незнание какого-то предмета. Это изначальное неведение (маригпа, «не-осознанность»), являющееся основанием сансары.

(Это неведение первой ниданы, или первого звена в цепи взаимозависимого происхождения Колеса жизни. Оно изображается как слепая старуха, истощённая бесконечными родами слепых детей сансары, которая бродит и спотыкается в темноте. Неведение, слепота и темнота в буддизме являются синонимами.)


Здесь неведение означает кажущуюся реальность вещей. Из этого едва заметного ветерка ума возникают порывы страсти и торнадо агрессии. Как только мы считаем нечто реальным, мы застреваем в этом объекте или сметаем его со своего пути.

Этот тончайший ветер неведения дует над всей поверхностью ума, которую можно сравнить с подобной зеркалу поверхностью воды, и создаёт волны, которые затем «забывают», что они состоят из воды. Иными словами, это рождение двойственности.


(Основа сансары просто в том, что мы теряем сущность (ума) в игре (ума).

Мы забываем (маригпа), что все мысли и все вещи — всё, что проявляется (игра), — вечно пронизано сущностью (ригпа, дхармакая).

Отсутствие распознавания дхармакаи, отсутствие видения нирваны в сансаре порождает страдание.

Именно поэтому существуют такие практики, как «указание на дхармакаю», которые указывают на дхармакаю в неподвижности, движении, теле и видимостях. Это тождественно «указанию на нирвану» посреди сансары.

Такие практики напоминают нам, что все волны состоят из воды. В нашем восприятии всё пропитано благом просветления.)


Сперва этот изначальный порыв создаёт лишь рябь, тонкое ощущение «себя» и «другого». Но если его не распознать и не осознать, он набирает силу, и волны становятся всё более высокими, реальными, всё более «другими». Вместо того чтобы опуститься в океан, из которого она возникла, рябь начинает реветь.

(Страсть возникает тогда, когда волны не слишком высоки и ощущение другого не слишком сильно, вследствие чего мы испытываем желание по отношению к объектам своей страсти.

Это объекты или люди, больше всего похожие на нас, или такие, на которых мы хотели бы походить. Они помогают создать и усилить наше ощущение собственного «я». Мы страстно хотим обладать этими волнами. Мы хотим соединить два в одном, но в одном моём, и это делает страсть невротической.

Агрессия возникает, когда ощущение другого полностью овеществлено и по-настоящему сильно. Если ветер силён, сильны и волны. Вещи кажутся плотными и внешними, двойственность проявляется сильнее.

Если есть другой — есть страх, так что мы склонны к агрессивному отталкиванию (объекта) страха. Забыв свою общую «мокрую сущность», мы ненавидим эти «волны». Они слишком отличаются от нас.)


Когда ветры коллапсируют в процессе внутреннего растворения, коллапсируют и волны. Большие волны (агрессия) успокаиваются до средних волн (страсти), а те успокаиваются до ряби (неведение).

Когда с завершением внутреннего растворения тонкий ветер останавливается, рябь (двойственность, сознание, алайя-виджняна, маригпа) вновь расслабляется в подобном зеркалу океане (недвойственность, мудрость, алайя-джняна, ригпа-дхармакая), и последняя крупица сансары опять успокаивается в нирване.


В конце внешнего растворения тело полностью выдыхает. В конце внутреннего растворения выдыхает сознание.

С изначальным вздохом облегчения и освобождения мы возвращаемся в своё просветлённое состояние, вновь растворяясь в океане просветлённого ума, из которого мы возникли.

Три стадии внутреннего растворения:

6. Белое видéние

«Белый» — это проявление совершенно чистого сияния сознания, а «видéние» — это естественно возникающее сияние. Прана в центральном канале под белой бинду у макушки головы коллапсирует, вследствие чего белая бинду опускается в сердце.


Внутренний знак: всё кажется белым, подобно чистому небу, залитому лунным светом.

(Те, кто переживал околосмертные состояния, часто говорят о движении по тоннелю к белому свету. Эти сообщения можно соотнести с опусканием белого бинду (сознания) по центральному каналу (тоннелю). Белый свет может быть собственным излучением белого бинду).


Тайные знаки: прекращаются тридцать три ментальных состояния, возникающих вследствие гнева. Гнев растворяется в переживании ясности.

(Восемьдесят состояний мыслей связаны с тремя ядами (от самого грубого к самому тонкому): агрессией, страстью и неведением.

Они определяются как грубое, среднее и тонкое движения ветра ума к его объекту.

Три яда — «свечи зажигания» сансары, которые вынимаются на этой стадии бардо. Они больше не создают искру, легковоспламеняющиеся кармические ветры больше не загораются, и двигатель сансары со скрежетом останавливается.)



7. Красное расширение

Прана над красной бинду в нижнем конце центрального канала коллапсирует, и красная бинду поднимается в сердце.


Внутренний знак: всё кажется красным, подобно сиянию солнца в чистом небе.


Тайный знак: прекращаются сорок ментальных состояний, возникающих вследствие страсти. Страсть растворяется в переживании блаженства.



8. Чёрное достижение

Белая и красная бинду встречаются в сердце, «заключая в ладони» нерушимую бинду, находящуюся в сердечной чакре. Сознание выталкивается, раскрывается мудрость.

(Нерушимая бинду вечна, неизменна, сохраняется от жизни к жизни и является тончайшим умом и праной. Это ясный свет, бодхичитта, наша природа будды.)


Внутренний знак: мы проваливаемся во тьму бессознательности, подобную пустому небу, скрытому завесой тьмы. Переживание погружения в черноту или падения в плотную тьму.

Тайный знак: прекращаются семь ментальных состояний, возникающих в результате неведения. Неведение раст
воряется в переживании не-мышления.

(Три переживания внутреннего растворения — это три классических ньяма (переживания) блаженства, ясности и не-мышления.

Эти ньямы — частичные переживания просветления, становящиеся всё более полными по мере нашего погружения в дхармакаю к концу этого растворения.

Смерть — это дхармакая, и именно поэтому она даёт возможность для пробуждения.

Все каи можно соотнести с ньямами, а значит, мы спускаемся из нирманакаи (ясности) обратно в самбхогакаю (блаженство), а затем — в дхармакаю (не-мышление).

Кхьенце Ринпоче говорит, что практикующий должен распознать белую сущность как природу нирманакаи будды, красный свет как сущность самбхогакаи будды и чёрное достижение как сущность дхармакаи будды.)


В некоторых текстах восьмая стадия называется «чёрной близостью к достижению», или «чёрным преддостижением», что отличается от предполагаемой девятой стадии, «чёрного полного достижения».

В таком случае чёрная близость к достижению — это растворение (расслабление) всех семи сознаний в восьмом, алайя-виджняне, а чёрное полное достижение — это растворение алайя-виджняны в алайя-джняне, девятом сознании, или мудрости.

Переживаемые белизна, краснота и чернота — это сияние ума, на мгновение видимое через фильтры, окрашенные в три цвета цвета ядов, вырываемых с корнем.

В конце внутреннего растворения все ветры, толкавшие нас по жизни, затихают. Наше дыхание в буквальном смысле заканчивается. Мы прошли бардо умирания до конца.

В зависимости от того, насколько хорошо мы знакомы с природным разумом — с дхармакаей, которая ожидает нас в этом месте, — мы либо достигаем просветления и обретаем нирвану, либо проваливаемся во тьму и падаем обратно в сансару.

Это точка смерти. Это концентрированное мгновение, пространство, из которого происходит всё и в которое всё возвращается.

Это одновременно ничто (пустотность) и всё (сияние). Это чёрная дыра, и большая взрывоопасная реальность, колыбель и могила космоса.

Поскольку в этом положении все сжато, учения здесь также насыщены. Поскольку она так ярко сияет, если мы не готовы к этому свету ума, он ослепит нас.

Вместо того чтобы разбудить нас, яркость света оглушит нас, и мы снова заснем.

Повторю ещё раз: смерть — это дхармакая.


Системы йоги ясного света работают в это мгновение и позволяют нам трансформировать затмение незабываемого света.

Глубокий сон без сновидений и смерти — это плотная ясность, и распознавание этого мгновения либо в момент засыпания, либо во время смерти многие считают высочайшим достижением йогина.

Это не физический свет, куда более запоминающийся и ослепляющий свет ума. Свет является лучшим аналогом для этого необычного партнера.

Отношения между внешним светом и внутренним светом ума сокровенны и глубоки.

Дхармакаю можно увидеть, как этот внутренний свет.

И точно так же, как в случае внешнего света, если в него не поместить ни один объект, он парадоксальным образом остается невидимым.

Это то, что видит (формы), но само не может быть увидено (будучи бесформенным).

Физик Артур Зайонц пишет о внешнем мире: «В отсутствие объекта, на который мог бы упасть свет, мы видимся лишь там. Сам свет всегда невидим. Мы видим лишь вещи, лишь предметы, но не сам свет».

Хотя свет присутствует всюду, в глубинах космоса, где свет не падает ни на какой объект, ничего увидеть нельзя. Лишь тьму. Как снаружи, так и внутри.

В глубинах пространства ума в отсутствии объекта осознания сознания нет.

Другими словами, в отсутствии объектов в сияющем бардо дхарматы (первая стадия, или стадия пустотности) или в глубоком сне без сновидений (где сияет лишь само бесформенное осознание, свет ума) ничего увидеть нельзя.

Поэтому до тех пор, пока мы не научимся отождествляться с этим бесформенным, а значит, бессмертным осознанием, с сияющей пустотностью дхармакаи, засыпая и умирая, мы будем проваливаться во тьму.

Мы проваливаемся во тьму, тогда как йогин, «загораясь», достигает просветления, поскольку отождествляет себя со светом.

Вспомним Тагора:

«Смерть не уничтожает свет, она лишь гасит светильник, потому что настал рассвет».


С точки зрения буддизма Шамбалы — это возвращение рассвета Солнца Великого Востока.

Лао-цзы говорит:

«Видеть во тьме есть ясность,
Уметь покориться есть сила.
Используй свой садовый свет
и вернись к источнику света.
Это называется вечность.»


Как говорил персидский поэт Руми, «смерть — это наша свадьба с вечностью».


Следующие разделы предназначены для тех, кто в определенной степени научился ее распознавать и поэтому проходит через две стадии сияющего бардо дхарматы. В них описан «медовый месяц» йогина.

Тугдам

В силу отсутствия привычки к тонким аспектам ума (дхармакае и самбхогакае) большинство людей теряет сознание в конце внутреннего растворения. Они пропускают бардо дхарматы и вновь приходят в сознание в бардо становления.

Об этих двух последних бардо мы поговорим позже.

С другой стороны, практикующий, в некоторой степени знакомый с дхармакаей, входит в состояние медитативной поглощённости. Это называется тугдамом (почтительный термин для обозначения медитационной практики) и говорит об определённом уровне просветления.

Одни учителя утверждают, что это происходит в самом конце бардо умирания, другие — что это указывает на вхождение в бардо дхарматы. Одно из схематических описаний бардо вообще подразумевает, что их разделяет мгновение потери сознания, или затмение. В конце бардо умирания мы проваливаемся во тьму, когда теряем сознание. Если нам повезёт, мы просыпаемся в бардо дхарматы и достигаем просветления. Если нет — мы теряем сознание от ужаса и проваливаемся во тьму, не распознав гневных божеств, и просыпаемся в бардо становления. Если мы не достигаем освобождения в этом бардо, мы теряем сознание и проваливаемся во тьму, ныряя в своё следующее тело. Таким образом, все бардо разделяет «чёрная линия».

(Хотя это не имеет прямого отношения к тугдаму, ещё один знак свершения в момент смерти, особенно для мастеров дзогчен, — это явление совершенно чистого неба, на котором может быть одна или две радуги.

Литература о бардо также изобилует историями о «радужном теле», которое может быть нескольких видов (радужное тело великого переноса, великое радужное тело, малое радужное тело).

В этих случаях мастер после смерти в буквальном смысле растворяется в радужном свете, оставляя после себя лишь волосы, ногти и зубы. Он также может уменьшиться до размера ребёнка, сохранив при этом свои взрослые пропорции и черты, или же исчезнуть без следа.

Однако многие реализованные мастера умирают обычной смертью. Мы не должны и не можем судить о реализации мастера на основании того, как он умирает).



Тугдам указывает на слияние ясного света матери и дитя, о котором мы говорили ранее.

Если мы узнаем свою изначальную мать, мы растворимся в её объятиях и достигнем просветления. В отсутствие же узнавания или при частичном узнавании мы невольно выскочим из её объятий и, парадоксальным образом, начнём искать её снаружи. Это скачок из бардо дхарматы в бардо становления — и в следующую жизнь.

Эта метафора становится буквальным описанием нашего входа в сансару, когда мы физически «выпрыгиваем» из своей матери во время рождения.


То, как мы возвращаемся к изначальной матери во время смерти и покидаем её при рождении, описал поэт Рабиндранат Тагор:

Я смерть, твоя мать,
Из меня ты родишься вновь.



Людям, осуществляющим уход за умирающим, важно следить за появлением знаков тугдама. Если они проявятся, важно знать, что делать.

Ум пребывающего в тугдаме покоится в медитации в сердце. Ум всё ещё в теле, и это присутствие заметно.

Человек не выглядит мёртвым — он кажется спящим. В районе сердца ощущается тепло, тело не начинает издавать неприятный запах, не возникает трупного окоченения.

Если вы ущипнёте кожу, она вернётся в нормальное состояние. Если же вы ущипнёте кожу того, чья жизненная сила покинула тело, она обычно остаётся в сжатом состоянии, а не растягивается обратно.


Чтобы не нарушить самадхи пребывающего в тугдаме — и не лишить его лучшей возможности достичь просветления, — обычно советуют не тревожить тело как минимум три дня.

Опираясь на инструкции, оставленные человеком, следует внимательно отнестись к знакам тугдама. Он случается чаще, чем мы думаем. Мы вернёмся к этой теме, когда будем обсуждать донорство органов и то, следует ли прерывать тугдам.

Количество времени, проведённое в тугдаме, а значит — в бардо дхарматы, измеряется «днями медитации». Длительность бардо становления и сорок девять дней, о которых говорится в «Тибетской книге мёртвых», — это обычные солнечные дни.

(Причина, по которой сейчас мы видим солнце и луну и ощущаем время, в том, что внутри нас также есть солнце и луна, то есть красная и белая бинду.

Когда эти бинду исчезают, вмещавшее их тонкое тело растворяется, так же как и концепции солнечного дня и времени вообще.

Хотя даже в «Тибетской книге мёртвых» говорится о видениях, возникающих в течение двенадцати «дней» в бардо дхарматы, времени, каким мы его знаем, не существует.

В бардо существа переживают своего рода сумеречную туманность и не спят. Нет ни ночи, ни дня.)


День медитации — это промежуток в пять раз длиннее того времени, в течение которого вы сейчас можете позволить своему уму покоиться без отвлечений.

Если ваш ум может покоиться пять минут, день медитации длится двадцать пять минут.

(Существуют две разновидности нирваны, связанные с тугдамом, которые могут определять проведённое в нём время.

Находящийся на уровне «слушающих» (шраваков) может достичь блаженного состояния так называемой нирваны удовлетворённости и пребывать в поглощённости различных видов самадхи, одним из которых является тугдам, практически любое желаемое время.

Поскольку угасание эго («нирвана» буквально означает «задувание») сопряжено с огромным блаженством, к этому неэгоистическому блаженству легко привязаться. Вам не хочется двигаться.

Состояние, известное как непребывающая нирвана, — это нирвана будд, более высокая ступень эволюции. Ваше сострадание выводит вас из дхармакаи (пребывающей нирваны) в рупакаи, чтобы вы могли принести пользу другим.

На самом деле будда не покидает дхармакаи, так как дхармакая остаётся окончательной пользой для себя (то есть осознанием того, что «себя» нет).

Дхармакая — это устойчивое пустотное качество пробуждённого ума.

В мире форм же проявляются рупакаи как окончательная польза для других. В этом смысле рупакаи буквально являются мудростью в действии, или состраданием.

Мастер Камалашила сказал:

Будды уже достигли всех своих целей, но остаются в цикле существования до тех пор, пока есть живые существа.

Это так в силу их великого сострадания. Они также не входят немедленно в блаженную обитель нирваны, подобно слушающим.

Ставя на первое место интересы живых существ, они покидают мирную обитель нирваны, словно это железный дом, охваченный пожаром.

Таким образом, лишь великое сострадание является необходимой причиной непребывающей нирваны будды.)


В какой-то момент — намеренно или в силу активизации ветров кармы — сознание покидает тело через один из девяти выходов.

Красная бинду продолжает подниматься, и иногда это можно наблюдать как выделение крови через нос или рот.

Белая бинду продолжает опускаться, и иногда это можно наблюдать как белые выделения из уретры.

Это разделение красной и белой бинду освобождает нерушимую бинду в сердце, где удерживается сознание.

Вновь активизируются ветры кармы, и мы уносимся в бардо становления.


Другие знаки полной смерти и того, что сознание покинуло тело, — это трупное окоченение, неприятный запах, отсутствие тепла в районе сердца, потеря эластичности кожи и тот факт, что человек просто выглядит как покойник.

Мирные и гневные видения!

Бардо дхарматы можно поместить как в раздел о том, что происходит во время смерти, так и о том, что делать после смерти. Это «точка» смерти, которая попадает в обе категории (см. рис. 3).


«Тибетская книга мёртвых» — это текст полезнейших наставлений о том, что делать в этом бардо. Эти наставления очень подробны и будут обобщены в главе 5.

Как уже говорилось, два центральных наставления можно свести к следующим ключевым пунктам:

позволь своему уму покоиться на всём, что возникает (шаматха), и распознай всё, что возникает, как сияние твоего собственного ума (випашьяна).


Согьял Ринпоче говорит:

В тантрах дзогчен, древних учениях, из которых происходят наставления о бардо, говорится о мифической птице гаруде, которая вылупляется из яйца уже взрослой. Этот образ символизирует нашу изначальную природу, которая уже полностью совершенна.

Крылья птенца гаруды полностью оперяются ещё в яйце, но он не может полететь, пока не вылупится из яйца.

Лишь когда скорлупа треснет, он может вырваться наружу и взмыть в небо.

Мастера объясняют, что подобным образом наше тело скрывает качества состояния будды, и как только тело будет отброшено, они проявятся во всём своём сиянии.



В бардо дхарматы появляются сто мирных и гневных божеств. Они — часть этого сияющего проявления, так что вам не следует их бояться.

Эти видения — ваш ум мудрости, проявляющийся в своём самом первичном, изначальном выражении.

Божества — это очищенные аспекты вашего ума, первые формы самбхогакаи. Если вы сможете распознать их как таковые, то освободитесь. Так что тренируйтесь в этом распознавании сейчас.


Как уже говорилось, люди часто задаются вопросом, кому явятся эти божества. Лишь практикующие, знакомые с тибетским пантеоном божеств, смогут распознать божеств так, как описано в «Тибетской книге мёртвых».

Те же, кто не знаком с ними, могут увидеть лишь мерцающие огоньки. Опять же, это не физический свет, а свет ума.


Видения уникальны и зависят от состояния вашего ума. Проявления форм или цветов, какими бы они ни были, не важны.

Важно распознать эти проявления как игру своего ума и позволить им самоосвободиться в этом распознавании.

Важнее понять, как возникают эти видения и какие возможности для освобождения они предоставляют, чем зацикливаться на формах, которые они принимают.


Далай-лама говорит:

Представление божеств внутри мандал полностью заимствовано из Индии и поэтому опирается на индийскую культуру.

Очень может быть, что переживания человека другой культуры будут иными...

если вы хотите описать настоящую природу самбхогакаи, следует сказать, что это форма, наделённая лучшими из возможных украшений, совершенств, величайшей красотой..

Когда это утверждение произносится в определённой культуре, люди, разумеется, начинают оглядываться вокруг и пытаться вообразить, как могло бы выглядеть такое совершенное тело; они могут воображать украшения, которые носит царь, и т.д.



Далее Его Святейшество устанавливает важнейшую для нас связь между божествами и самбхогакаей:

Более того, самбхогакая — это рупакая, тело формы, и цель, с которой Будда являет тело формы, именно в том, чтобы принести пользу другим.

Учитывая это, вид, которое оно принимает, должен подходить другим существам, поскольку его назначение — служить им.

Нельзя сказать, что существует некая автономная форма, присущая самбхогакае и полностью независимая от тех, для помощи кому она предназначена...

Подробнейшие описания видений гневных и мирных божеств, которые человек переживает в промежуточном состоянии, — это крайне своеобразные описания для практикующих, выполняющих определённые ньингмапинские практики.

Следовательно, характерные для промежуточного состояния видения не могут быть одинаковыми даже для всех тибетцев.

Песочные часы

Диаграмма в форме песочных часов даёт обобщённое представление о вашем путешествии через бардо.




Верхняя половина часов изображает бардо умирания, центральная точка — смерть и бардо дхарматы, а нижняя половина — бардо становления.

Две линии, опускающиеся и пересекающиеся в центральной точке, а затем расходящиеся вниз от неё, изображают уменьшение и увеличение двойственности, соответственно.


Над точкой изображены восемь стадий растворения — от самой двойственной наверху до недвойственности в самой точке.

Вниз от точки восемь стадий проявляются в обратном порядке — от недвойственности в самой точке до полной двойственности в основании.

Иными словами, из дхармакаи-пустотности центральной точки возникает стадия чёрного достижения, а затем — семь основных видов неведения.

Из этого возникает красное расширение и сорок страстных состояний мыслей.

Из них возникает белое видéние и тридцать три агрессивных состояния мыслей.

Из них же возникают остальные пять стадий внешнего растворения — теперь в обратном порядке, от тонкого к грубому.


Иными словами, тонкие формы элементов возникают в обратном порядке: из пространства возникает энергия ветра, из неё — огонь, из него — вода, а из неё — земля.

Однако вместо проявления физического тела, состоящего из пяти грубых элементов (которое происходит лишь после зачатия и начала следующей жизни), возникает ментальное тело.

Именно оно совершает путешествие через бардо становления.

С точки зрения восьми сознаний это стадии с первой по восьмую, сходящиеся в точке, и — в зеркальном отражении — стадии с восьмой по первую, исходящие из точки.

Две линии, также символизирующие «я» и «другого», находятся на самом большом расстоянии друг от друга (самая сильная двойственность), когда мы начинаем умирать, находясь у «края» бардо умирания.

Они пересекаются в точке, в окончательном моменте смерти, когда «я» и «другой» сливаются в недвойственном блаженстве.

(Это окончательное слияние, для которого сексуальный союз может служить лишь символом.

«Великое блаженство» — это духовный оргазм, в котором сливаются не только мужское и женское, но и «я» и «другой», пустотность и ясный свет.

Это окончательное освобождение от двойственности. Именно это — предельное состояние, недвойственное просветление — символизируют божества тантрического любовного союза яб-юм (отец-мать).)



По мере того как мы перемещаемся вниз, в точку, у нас также заканчивается время — и пространство, поскольку и то, и другое является двойственными конструктами.


Всё материальное распадается, всё духовное движется к объединению. Двойственность дезинтегрируется, недвойственность интегрируется.


Смерть — это плохие новости для материи и отличные новости для духа.

Если вы ориентированы духовно, у вас действительно есть повод для радостного ожидания.

Если мы продлим обе линии за границу бардо умирания, пространство, которое заключено между ними, будет символизировать бардо этой жизни.

Это показывает нам, что — признаём мы это или нет — у нас остаётся всё меньше и меньше времени.

Пока вы читаете эти слова, крупицы времени просачиваются через центр космических песочных часов.


Две линии также символизируют протянутые руки Ямы, Владыки Смерти, удерживающего Колесо жизни (см. рис.).




Изображение Колеса жизни можно видеть у входа в большинство монастырей — оно призвано напоминать нам, что жизнь всегда в руках смерти.

Поскольку мы живы, хватка Ямы временно ослаблена. Мы не ощущаем его объятий. Но когда мы стареем, заболеваем и умираем, его хватка превращается в тиски, которые не дают нам дышать.


Мускулистые руки Ямы сжимают нас в точку смерти, полностью выдавливая из нас остатки жизни.

(С точки зрения космологии вся физическая вселенная возникла, когда единственная точка бесконечно сжатой и бесконечно горячей материи, величиной не больше кончика иглы, взорвалась невообразимой вспышкой энергии Большого взрыва.

Большое сжатие — это Большой взрыв наоборот, теория о том, как, с точки зрения многих астрофизиков, вселенная может исчезнуть.

Похоже ли бардо умирания на Большое сжатие, а бардо становления — на Большой взрыв, в центре которых — бесконечно сжатая точка реальности — бардо дхарматы?

Дерзкое описание, предложенное Майклом Лемоником, резонирует с описаниями второго этапа сияющего бардо дхарматы и стимулирует воображение в соответствующем направлении:

[Примерно через полмиллиона лет после Большого взрыва,] согласно общепринятой стандартной космологической модели, весь наш космос раздулся из пространства, не превосходящего размером атом, до пространства диаметром приблизительно сто миллиардов миль.

Это был кипящий вихрь материи — настолько раскалённой, что субатомные частицы, пытающиеся образовать атомы, должны были бы мгновенно разрываться на части, и настолько плотной, что свет мог пройти лишь очень небольшое расстояние, прежде чем поглощался.

Если бы вам каким-то образом удалось прожить в этих условиях достаточно долго, чтобы оглянуться по сторонам, вы бы не увидели ничего, кроме распространяющегося во всех направлениях ослепительного света.


В конце концов вихрь остыл достаточно, чтобы создать нашу проявленную вселенную.

С точки зрения как дзогчен, так и современной физики относительный мир состоит из «замёрзшего» света.

С точки зрения эго абсолютная реальность, дхармата, слишком горяча, чтобы иметь с ней дело (слишком ярка, слишком пуста), поэтому мы «замораживаем» её в бардо становления, а также каждое мгновение жизни, чтобы ухватиться за неё и в концептуальном, и в буквальном смысле.

Если мир кажется вам холодным и жестоким, знайте, что вы сами сделали его таким.)


Это изображение также помогает нам понять, что во время смерти в своём уме мы испытываем в точности то же самое, что заложили в него при жизни.


Ум подобен губке. Он впитывает содержимое среды, в которую помещается. Когда мы умираем, содержимое этой губки выдавливается и становится всем, что мы переживаем.

Именно поэтому нам стоит пропитать свои умы бодхичиттой и накопить как можно больше заслуг. Помните, выжатая из нас карма позаботится о нас. Этот же процесс происходит и при жизни.


Если вы хотите узнать настоящий характер человека, его внутреннее содержание, посмотрите, что выходит из него, когда он находится под давлением ситуации.


Продолжим играть с метафорами и добавим капельку чёрного юмора:

верхнюю часть песочных часов можно более наглядно изобразить как садовый измельчитель, одну из тех придорожных машин, которые перемалывают ветки на опилки.


Бардо умирания — это измельчитель всего материального. Ни одна вещь, имеющая форму, не пройдёт через бесконечно узкие границы, представляющие собой бардо дхарматы, недвойственную точку реальности.

Даже пространство и время не протиснутся сквозь эту сингулярность, как не могут они протиснуться сквозь чёрную дыру.

Именно поэтому бардо дхарматы лежит за пределами пространства и времени. Ничто не перейдёт из этого проявленного мира на «другую сторону».


В верхней области измельчителя крошится грубое тело (внешнее растворение).

Во внутренней области обращается в пыль тонкое тело (внутреннее растворение).

Все формы — как физические (тело), так и ментальные (сознание), — перемалываются и отбрасываются.


Лишь крайне тонкое и нерушимое тело, на том уровне, на котором тело состоит из праны, проходит через эту недвойственную точку.

Это нерушимое «тело» есть бесформенное осознавание, ваша сокровенная природа.

Поскольку оно бесформенно, оно может пройти. Оно не умирает.


Фримантл пишет:

Эта нерушимая бинду [тело] вечна и неизменна. Она сохраняется от жизни к жизни, без начала и конца. Это фундаментальная природа ума и сущность жизни, непрерывность сияющего осознавания.

Это бодхичитта, пробуждённое сердце-ум, это татхагатагарбха, изначальная природа будды, которой мы обладаем, но которую не осознаём...

Это реализация дхармакаи, первоисточника жизни и всех проявлений.

Из этого состояния можно принять тело формы, возникнув в теле божества в самбхогакае или в физическом теле в нирманакае.



Иными словами, обнажённое осознавание (дхармакая) надевает свежее нижнее бельё (самбхогакая) и стильный наряд (нирманакая), принимая рождение в новой форме.

Она может казаться свежей и модной,
но это лишь новая форма старых привычек.


Это набившая оскомину история рождения, старения, болезни и смерти.

«Наша» дхармакая, ясный свет дитя, проходит через эту точку подобно воде, вылитой в воду, потому что она и есть эта точка.

Сияющая пустотность, наша пустая и одновременно наполненная природа — это единственная «вещь», способная проскользнуть на другую сторону.

(Из дхармакаи не возникает совершенно ничего и возникает всё (нижняя половина песочных часов), в неё не возвращается совершенно ничего и возвращается всё (верхняя половина).

Как сказано в мантре «Сутры сердца», она «ушла, ушла, ушла за пределы, полностью ушла за пределы» любых форм и концепций.

Это изначальное чрево и изначальный гроб, сконденсированное сердце реальности, о котором в конечном итоге ничего нельзя сказать.)


Мы поговорим о нижней половине песочных часов позже, когда время, пространство и вся проявленная реальность вернутся в бардо становления.

Заключение

Ниже приведены основные стихи, обобщающие наставления для бардо умирания и бардо дхарматы, взятые из «Тибетской книги мёртвых»:


Теперь, когда надо мною нависло бардо предсмертного мига,
Я отброшу любое цепляние, томление и привязанность,
Без отвлечений войду я в ясное осознавание учения
И выведу своё сознание в пространство нерождённого ума;
Покидая это тело, построенное из плоти и крови,
Я буду знать, что оно лишь временная иллюзия.
Теперь, когда надо мною нависло бардо дхарматы,
Я оставлю все мысли страха и ужаса,
Я распознаю всё, что проявляется, как мою проекцию,
И буду знать, что это видение бардо;
Теперь, когда я дошёл до этой критической точки,
Я не буду бояться ни мирных, ни гневных [божеств] — моих собственных проекций.



Окончательное сущностное наставление о том, что делать во время смерти:

отпустите всё, что может потянуть вас назад. Смотрите вперёд, отпустите и — расслабьтесь.

4. Чем помочь другим, когда они умирают


В момент наивысшей беззащитности люди в нашем мире оказываются брошенными на произвол судьбы, оставаясь практически безо всякой поддержки и понимания. Это трагичное и унизительное положение вещей должно измениться.

— Согьял Ринпоче


Воззрение

Когда кто-то умирает, мы как близкие родственники и друзья можем многое сделать для его духовной поддержки. Хотя в наши задачи может входить физический уход за умирающим, наша основная работа — позаботиться об уме: как об уме умирающего, так и о своём собственном.

Это подразумевает в первую очередь заботу о нашем собственном уме, поскольку состояния ума легко передаются, и отношение тех, кто ухаживает за умирающим, может как значительно помочь, так и навредить умирающему.

Суть изложенных ниже наставлений в том, чтобы помочь всем, особенно умирающему, расслабиться. Мы хотим, чтобы умирающий покинул этот мир в позитивном состоянии ума, наполненном любовью.

Это непросто, поскольку смерть — очень затруднительная ситуация. Согьял Ринпоче говорит, что смерть — это зеркало, в котором отражается вся жизнь. Я бы добавил: отражается и преувеличивается.

Из умирающего, его родственников и друзей выдавливается всё хорошее, всё плохое и всё злое.

Усиливается и обнажается семейная динамика, которая часто означает семейный невроз. Любовь, сострадание, сожаление, гнев, обида, стресс, жадность, зависть... — на поверхность выходят и раздуваются до огромных размеров практически все человеческие эмоции.

Ухаживая за своими смертельно больными пациентами, я иногда поражался тому, что говорил и делал.

Моя мать умерла от болезни Альцгеймера, которая может стать суровым испытанием для тех, кто ухаживает за умирающим, а мой отец умер от рака пищевода, требовавшего постоянных поездок в больницу и сложного домашнего ухода.

Временами я выражал подлинную неэгоистичность, а иногда был отъявленным эгоистом. Если оглянуться назад, это было похоже на тест. Он показал мне, как далеко я продвинулся на своём пути — и как много мне ещё предстоит пройти.

Мне не всегда нравилось то, что я видел в этом зеркале смерти. Но я видел это и извлекал из этого уроки. Вы можете сколько угодно изучать смерть, учиться ей, читать о ней, но пока вы не столкнётесь с ней лицом к лицу, сложно предсказать, как вы отреагируете.

Именно поэтому так полезно находиться рядом со смертью. Это помогает вам оценить себя и подготовиться.


Так что признайте кризис, а также то, что вы — человек. Будьте терпеливы с тем, отражение чего вы увидите в себе и окружающих. Будьте добры к себе и к окружающим — и осознайте, что все делают всё, на что способны.

Не зацикливайтесь на помощи. Прислушавшись к себе, люди, осуществляющие уход за умирающим, могут почувствовать себя так, будто сами похлопывают себя по плечу за служение другим. Всегда проверяйте свою мотивацию.

Не вынашивайте планов провести хорошую смерть или навязать человеку собственную версию смерти. Это не ваша смерть.

Пусть смерть умирающего будет его собственной и уникальной — поддержите его в этом. Если он хочет сопротивляться смерти, если отрицает своё умирание, нам следует поддержать его, даже если нам трудно принять такую точку зрения. Нет нужды усиливать её, но и ставить её под сомнение мы не имеем права. Умирающим нужна поддержка, а не конфронтация.

Напоминание для тех, кто ухаживает за умирающим: будьте осторожны со словом «должен» по отношению к умирающему и к себе. Не думайте, что всё должно идти определённым образом или что вы должны испытывать определённые эмоции.

Привнесите уверенность, рождённую в подготовке, и позвольте ситуации, а также умирающему, направлять вас.

В этом деликатном танце ведёт умирающий. Ваша работа — быть осведомлённым о его нуждах, а не навязывать ему свои. Не загоняйте его в свою версию хорошей смерти.

Я как-то видел карикатуру, изображавшую умирающего человека, который лежал в своей кровати с выражением озабоченности на лице. Вокруг его кровати стояло несколько человек, а над самим умирающим была надпись: «Ну, как вам моя смерть?»


Джоан Халифакс, проработавшая с умирающими более тридцати лет, пишет:

Идея хорошей смерти может создать невыносимое давление на умирающего, а также на тех, кто о нём заботится, и заслонить от нас тайну смерти и богатство неизвестности.

Наши ожидания, связанные с тем, как кто-то должен уйти из жизни, могут создать тонкое или прямое принуждение. Никто не хочет, чтобы его судили за то, как он умирает!

«Достойная смерть» — одна из концепций, способных стать препятствием для того, что на самом деле происходит. Умирание может быть совершенно лишено достоинства.

Оно часто бывает таким — с испачканным постельным бельём и простынями, выделениями и неконтролируемыми движениями конечностей, наготой и странной сексуальностью, спутанностью мыслей и ругательствами...

Хорошая смерть, достойная смерть может оказаться неудачной выдумкой, которую мы используем, чтобы защитить себя от истины о смерти — иногда — суровой, а иногда — удивительной.


Фрэнк Остасески, основатель и директор первого буддийского хосписа в Америке, говорит:

«У всех умирающих есть истории о том, как умирают люди, и эти истории определяют вид их смерти. Полезно получше узнать историю, которую несёт с собой человек, и проработать её, а не пытаться изменить её или навязать какую-то другую историю»


Подходите к умирающему не с ответами, а с открытостью. Не думайте, что вы должны всё сделать правильно.

Как говорит Остасески, этот процесс характеризуется, скорее, таинственностью, нежели мастерством его прохождения.

Если вы с умирающим близки, может возникнуть ощущение, что какая-то часть вас тоже умирает. Осознайте своё место в смерти и своё чувство эмпатического слияния. Уравновесьте их здоровым отдалением от умирающего и окружающих его событий. Чтобы позаботиться о другом, нужно позаботиться о себе.


Самую большую пользу может принести тот, кому комфортно со смертью, с отсутствием опоры и с неизвестностью. Подобно сильному наезднику на резвом коне, такой человек может «оседлать» всё, что бы ни происходило, он не будет сброшен на землю и не станет пытаться исправить происходящее.

Будьте готовы к неожиданностям. Научитесь ценить тишину и неопределённость. Именно в этой ситуации практика бодхичитты, помогающей вам раскрыть сердце, и практика шаматхи, помогающей сохранять стабильность ума, позволят вам занять выгодную позицию.

Смерть выбивает нас из колеи в силу своей непривычности. Именно это называется отсутствием опоры.


Трунгпа Ринпоче сказал: отсутствие опоры означает, что опора нам неизвестна.

Вы просто не знаете, что происходит, — но вы не против. Именно ваша стабильность в пучине нестабильности оказывается наиболее полезна.

Устойчивость естественным образом привлекает и успокаивает других, особенно когда они сами её теряют. Они найдут прибежище в вашем присутствии и спокойствии ума.

Одни люди, умирая, хотят, чтобы их как можно больше поддерживало их духовное сообщество. Другим больше по душе «ретритный» подход. Сложные стратегии помощи и тотальный, суетливый микроменеджмент могут подавить умирающего и тех, кто за ним ухаживает. Сохраняйте искренность и простоту. Работайте от сердца.

Хотя мы можем сделать многое, от всезнаек бывает больше вреда, чем пользы. Наша задача — поддержать, любить и отпустить умирающего. Не слишком старайтесь вести его. Пусть он ведёт вас.

Будьте осторожны с ловушками слов, с тем, что вы можете сказать от волнения, а также с нарушением молчания. Избегайте таких клише, как «я знаю, что ты чувствуешь». Если вы точно не знаете, что сказать, скажите об этом или не говорите ничего. Молчите и слушайте. Не бойтесь пространства.

Будьте чувствительны к нуждам и желаниям умирающего. Никогда не навязывайте ему своих. Как сказал Халиль Джебран, «услышать могут все, но лишь чувствительные способны понять».

Мы часто хотим, чтобы всё происходило определённым образом, и не осознаём, как влияем на события, чтобы этого добиться. Не будьте религиозными, догматичными или чересчур духовными.

Вы присутствуете при величайшем событии в жизни человека как тот, кто о нём заботится, а также как почётный гость. Напоминайте себе, что быть с человеком во время такого перехода, случающегося лишь раз в жизни, — это привилегия.

Хотя смерть — это серьёзно, не нужно терять чувства юмора. На абсолютном уровне смерть — это большая шутка: такой вещи, как смерть, не существует.


Как пел йогин Гоцангпа:

Когда настанет час оставить это тело, этот иллюзорный спутанный клубок,
Не разжигайте в себе горе и волненье;
Вот в чём вам следует практиковаться, вот что должны вы уяснить:
Нет такой вещи, как умирание, через которое вам нужно было бы пройти.
Просто ясный свет — мать и ясный свет — дитя сливаются,
Когда ум покидает тело, — чистое наслаждение!


События, окружающие смерть, могут быть по-настоящему забавными. Нет нужды в излишнем и угрюмом трагизме. Однако не нужно привносить вымученное чувство юмора или пытаться искусственно оживить атмосферу. Просто прикоснитесь к глубинам своего сердца, будьте собой и встаньте на сторону тишины.

Мы нужны, чтобы поддержать умирающего, мы создаём для него место любви, и это позволяет ему расслабиться и помогает не бояться. Ключ к тому, из чего создаётся такое место, часто даёт сам умирающий.

В ситуации умирания бывают полезны две практики: священное слушание и безусловное присутствие.

Священное слушание

Священное слушание означает слушать не только ушами, но и сердцем. Вы не услышите того, что должно быть услышано, если суетитесь или слишком эмоциональны. Замедлитесь.

Прежде чем войти в комнату, сделайте паузу. Соберитесь. Проверьте мотивацию, с которой вы пришли. Не бойтесь делать паузы, когда находитесь в комнате, или выходить, если вам нужно собраться.

Вы не сможете предложить другому целительной силы пространства, если не предоставите пространства самому себе.

Джоан Халифакс говорит:

Слушание означает, что мы настолько стабилизировали свой ум, что говорящий на самом деле может услышать себя в нашей неподвижности. Это качество сияющего слушания, светоносного слушания, вибрирующего слушания, которое одновременно крайне неподвижно. Это слушание с вниманием, с открытым сердцем, без предубеждений. Качество внимания, которое нам предлагается привнести, таково, будто завтра говорящего уже не станет, будто он произносит свои последние слова. Мы слушаем всем своим существом.


Римский философ-стоик Сенека сказал:

Узрите меня в моей наготе, с моими ранами, с моей болью, с моим языком, не способным выразить моего горя, с моим ужасом, в моей заброшенности. Послушайте меня один день, час, миг! Дабы не сгинул я в своей ужасной дикости, в своём одиноком молчании! О боги, разве некому выслушать?


Будьте готовы услышать от пожилых родственников старые, избитые истории — по какой-то причине повторение этих историй удовлетворяет их нужды. Будьте готовы к взрывам гнева и всплескам неудовлетворённости, иногда направленным на вас. Не принимайте их на свой счёт. В ситуации сильного стресса всем нужно выпускать пар.

Будьте с умирающим там, где он находится — духовно и эмоционально, — а не там, где бы вам хотелось его видеть. Будьте чувствительны к возможности того, что ваше присутствие окажется ненужным или даже нежеланным.

Следите за признаками усталости, за такими вещами, как потеря концентрации, беспокойность, сонливость и затруднённое дыхание. Если они появляются, вам пора удалиться и позволить своему любимому человеку подремать.


Священное слушание — это упражнение в эмпатии. Эмпатия — это способность вдуматься и вчувствоваться во внутреннюю жизнь другого человека. Поставьте себя на его место, влезьте в его шкуру. Выйдите из себя и войдите в другого.

Эмпатический (не реактивный) ответ подтверждает чувства человека и предлагает ему раскрыться и выразить себя. Это помогает ему расслабиться.


Указания по священному слушанию и эмпатичным ответам таковы:

• не перебивайте говорящего и не торопите его;
• осознавайте себя, свои личные проблемы и страхи, когда входите в пространство другого человека и ведёте с ним разговор;
• если вы чего-то не понимаете, попросите это пояснить. Проявите свою заботу, задавая тактичные вопросы;
• поймите, что вы не можете исправить ситуацию. Примите это;
• воздержитесь от советов и возражений;
• проявляйте эмпатию, а не жалость;
• придерживайтесь одной темы разговора, пока человек не выскажется полностью;
• осознавайте свои подспудные желания взбодрить собеседника или дать ему ложную надежду;
• никогда не поддерживайте разговор, если говорите в основном вы. Будьте чувствительны к собственной тревоге и побуждению заполнить пространство;
• установите связь с человеком, а не с болезнью.


Позвольте умирающему говорить на те темы, которые он выбирает сам. Покажите ему своё внимание кивком, мягким пожатием руки или повторением того, что вы только что слышали. Умирающие люди хотят, чтобы их выслушали, а не поучали.


Согьял Ринпоче говорит:

Я снова и снова не перестаю удивляться тому, что, если просто дать людям возможность выговориться, предоставив им всё своё внимание, полное сострадания, они могут рассказать нам о вещах поразительной духовной глубины, даже если сами они считают себя чуждыми каких-либо духовных убеждений. В каждом человеке есть своя собственная жизненная мудрость, и, дав ему возможность выговориться, мы позволяем ей проявиться. Меня всегда трогала человеческая способность помочь другим людям оказать помощь самим себе, помогая им обнаружить свою собственную внутреннюю истину, о богатстве, красоте и глубине которой они даже не подозревали. Источник исцеления и осознания скрыт в каждом из нас, и никогда, ни при каких обстоятельствах мы не должны навязывать другим людям свои убеждения. Наша задача — помочь им найти их в самих себе.


Несколько советов о том, что говорить и чего не говорить человеку перед лицом смерти:

• Чего не говорить: «Держись, ты сильный, у тебя всё получится», «Борись! Не сдавайся без боя!», «Да что этот доктор понимает? Ты, может, ещё сто лет проживёшь!», «Не сдавайся, ты нам нужен», «Всё будет хорошо».


• Что полезно говорить: «Я с тобой», «Что я могу для тебя сделать?», «Как ты себя чувствуешь?», «Хочешь о чём-нибудь поговорить?», «Тебе, должно быть, очень тяжело», «Я очень горжусь, что я твой друг/брат/ребёнок», «Я тебя люблю».

Надежды и страхи умирающих

Эффективность общения можно увеличить, если получить представление о том, через что проходит умирающий.


Вот некоторые из непроизносимых вслух надежд умирающих людей:

• «Я отойду в мир иной с достоинством, в окружении любимых людей»;

• «Мне станет лучше, и я снова займусь своими делами»;

• «Завтра будет лучше, чем сегодня, на следующей неделе — лучше, чем на этой»;

• «Моё умирание не будет продолжительным или болезненным»;

• «Я не стану обузой»;

• «Моя семья справится со всем без меня — для этого всё подготовлено»;

• «Моя смерть — хорошая смерть в Дхарме»;

• «Я снова встречусь со своим гуру или обрету более высокое рождение».



К страхам, связанным с умиранием, относятся следующие опасения:

• страх полного уничтожения;

• боязнь не быть хорошим учеником Дхармы, боязнь того, что смерть не будет хорошей;

• страх оказаться неподготовленным и провалиться в низшие миры;

• боязнь кармы и того, какой может оказаться следующая жизнь;

• страх быть покинутым, оказаться в изоляции;

• боязнь процесса умирания, к которой относятся страх боли, потери достоинства и независимости, страх стать обузой;

• страх неизвестности;

• боязнь оставить всё позади, отпустить.

Поддерживающая обстановка

Дзогчен Понлоп Ринпоче говорит:
лучшее, что мы можем сделать для умирающего, — это создать подходящее пространство.

Педиатр и детский психолог Дональд Уинникотт писал о «поддерживающей обстановке» и о том, насколько хорошее пространство важно для здорового роста и развития. Как в начале жизни, так и в конце.

Если для смерти создать подходящую поддерживающую обстановку, хорошая смерть произойдёт в нём естественным образом.

Задача людей, ухаживающих за умирающим, как акушерок бардо — создать пространство, которое позволит умирающему расслабиться и отпустить.

Учение Будды, Дхарма, предназначено именно для этого. Оно предоставляет главную поддерживающую обстановку.

Слово «дхарма» происходит от санскритского корня «дхр», который означает «поддержка», «забота», «удерживание в руках».

Если оказать человеку надлежащую поддержку — физическую и духовную, он покорится этим любящим объятиям. Вспомните, как это приятно: оказаться в добрых, тёплых объятиях. Именно такое чувство вы хотите создать. По сути, поддерживающая обстановка — это обстановка объятий.

Я был рядом с умирающими, которые просили, чтобы их кровать передвинули в центр комнаты, чтобы их близкие могли сидеть вокруг них. Я видел, как по просьбе умирающего родственники, те, кто за ним ухаживал, и даже домашние животные забирались в его постель, чтобы лучше поддержать его.

Как и в случае с медитацией, ключевую роль здесь играет формула «Не слишком крепко, не слишком слабо». Слишком крепкие объятия приравниваются к цеплянию и затрудняют переход. Слишком слабые объятия — или их полное отсутствие — могут вызвать ощущение покинутости.

Мы всегда несём с собой пространство, определённую среду или настроение, отражающее наше состояние ума. Если мы встревожены и напряжены, умирающий настроится на это. Если мы открыты, принимаем всё и расслаблены, он настроится на это.

Многие работники хосписов отмечают, что когда умирающий приближается к смерти, его ум в меньшей степени ограничен телом. Он сильнее чувствует атмосферу. Его ум словно выливается в комнату.

Поэтому наш величайший дар умирающему — это наше безусловное присутствие, присутствие, наполняющее атмосферу стабильностью и любовью.


Кхенпо Картар Ринпоче говорит:

«Даже если человек прожил крайне недобродетельную жизнь, но вы сумели оказать положительное влияние на предсмертное состояние его ума, он может обрести благоприятное рождение. Это одно из величайших благ, которые вы можете привнести в жизнь другого человека»


Безусловное присутствие означает безусловное приятие. Это лучшая возможная поддерживающая обстановка. Если смерть оказывается сложной, мы принимаем это и работаем с этим. Если она оказывается лёгкой, мы принимаем и это. Мы никого не осуждаем, ничего не навязываем, ни на что не надеемся и ничего не желаем.

Такая атмосфера приятия заразительна и помогает умирающему легко войти в это состояние.


Психолог Мария де Эннзель пишет:

«Создание атмосферы теплоты и спокойствия вокруг измученного больного — это, безусловно, самое полезное, что можно для него сделать».


Она рассказывает, что в смену одной медсестры, обладавшей таким даром, пациентам всегда требовалось меньше транквилизаторов.


Безусловное присутствие — это состояние, развиваемое посредством медитации; оно расширяет пространство медитации. Поэтому одна из лучших вещей, которую можно сделать для умирающего, — это практиковать вместе с ним.

Если человек не практиковал медитацию, сначала спросите, не против ли он посидеть вместе молча, или просто ненавязчиво сделайте это. Никогда ничего не навязывайте. Излишне «духовная» атмосфера может оказать противоположный эффект и вывести умирающего из равновесия.

Поскольку сердце-ум умирающего вытекает в пространство, мы можем смешать своё сердце-ум с его и, в сущности, практиковать за него.

Кристина Лонгакер пишет:

Во время смерти наша духовная практика может удивительным образом влиять на ум и сердце человека. Когда мы покоимся в живом присутствии истинной природы ума или призываем сияющее, любящее присутствие будды или божественного существа, мы буквально создаём священное пространство, в котором человек может умереть.

Наша искренняя духовная практика может стать его действительным опытом в момент смерти. Она оставит в его уме глубокий отпечаток — и с этим последним отпечатком он проснётся после смерти.


Умирающий слышит всевозможные бессознательные послания, поэтому совершенно необходима честность, особенно честность с самим собой. Пришло время общаться сердцем.

Однако не будьте слишком прямолинейны: хотя сырая природа смерти призывает к истине, это не значит, что мы должны озвучивать каждую свою мысль. Взваливая на умирающего свой груз, мы помогаем только себе. Священное слушание помогает решить, что должно, а что не должно быть сказано.

Если ваш любимый человек открыт тому, чтобы его направляли, важно не давать слишком много наставлений или слишком глубоких наставлений. Когда у человека мало энергии, это может оказать на него подавляющее воздействие. Поделитесь с ним сущностными и прочувствованными наставлениями, вдохновляющее послание которых он сможет унести с собой. Мягко повторяйте наставления. Не усложняйте.

Трунгпа Ринпоче сказал:

Похоже, установление непосредственной связи с умирающим человеком очень важно, чтобы создать опору для умирания. В это время смерть перестаёт быть мифом. Она действительно происходит: «Ты умираешь. Мы наблюдаем, как ты умираешь. Но мы твои друзья, и именно поэтому наблюдаем, как ты умираешь. Мы верим в твою способность покинуть своё тело и превратиться в труп. Это прекрасно. Это самый изысканный и замечательный пример дружбы, который ты мог нам явить: ты знаешь, что умираешь, и мы знаем, что ты умрёшь. Это по-настоящему красиво. Мы действительно — должным образом и красиво — встретились в самой нужной точке. Это потрясающее общение». Это качество общения само по себе настолько прекрасно и богато, что действительно дарует огромное вдохновение на будущее, по крайней мере умирающему.


Один из главных компонентов хорошей поддерживающей обстановки — это её надёжность.

Умирающие люди сталкиваются с непредсказуемостью и отсутствием опоры, поэтому им важно знать, что они могут хоть на кого-то — или на что-то — положиться.

Никогда не предлагайте больше, чем можете дать. Тело и ум умирающего — сама жизнь — уже подводят его. Не подводите его со своей стороны — не появившись, когда обещали, или не сдержав данное слово.

Тому, кто прикован к постели, почти не на что отвлекаться. Каждый контакт с внешним миром обретает гипертрофированную важность. Ваш визит может быть несущественной частью вашей недели и одновременно оказаться тем самым событием, которого с нетерпением ждёт умирающий. Твёрдо держите свои обещания.

Создание пространства

Имея такое направляющее видение, мы можем многое сделать для создания хорошей поддерживающей обстановки.

Умирающий может облегчить эту задачу, заранее запланировав, какой должна быть эта обстановка, и оставив указания в ящике Дхармы.


Существует несколько предложений, дополняющих «Прощальный список» из приложения.

Установите в комнате алтарь.
Поставьте фотографии учителей умирающего.
Зажгите благовония, включите запись его любимых выступлений или мантр.
Включите духоподъёмную музыку.
Намкха Дриме Ринпоче говорит, что важно иметь в комнате статую Гуру Ринпоче.
Принесите цветы, прекрасные произведения искусства и всё, что, с точки зрения умирающего, обогатит обстановку вокруг него.


Смысл в том, чтобы создать атмосферу душевного подъёма. Создайте обстановку.

Люди часто хотят зайти, чтобы поддержать умирающего или попрощаться с ним. Хотя это очень великодушно с их стороны, те, кто осуществляет уход за умирающим, должны быть чувствительны и понимать, что это может его утомить.


Умирание сопряжено с истощением жизненной силы и связанным с этим низким уровнем энергии. Усиливается потребность в сне. Не стесняйтесь говорить людям, что их визит неуместен.

Когда умирающий перестаёт общаться с окружающими или то теряет сознание, то вновь приходит в себя, возможно, пора сократить посещения до минимума или вовсе исключить их.

Ограничьте пространство теми, кто осуществляет уход, и близкими людьми. Возможно, когда внешний мир исчезает и начинает доминировать внутренний мир, умирающий имеет дело со сложными переживаниями.


Пришло время позволить ему погрузиться в этот внутренний мир. Выдёргивая его оттуда, вы можете вызвать замешательство, поэтому почтите его молчание своим собственным.

Чтобы позволить умирающему покоиться с миром, мы должны позволить ему уйти с миром.


Когда близость кончины очевидна, чрезмерно эмоциональным людям придётся успокоиться — либо уйти.

Хотя сильные эмоции можно понять, они могут потревожить умирающего и оказать неблагоприятное влияние на его переход.

В силу закона ближайшей кармы последнее, что было в уме человека перед смертью, часто становится первым, что оказывается в его уме после смерти.

Стенания и причитания близких могут заставить умирающего цепляться за жизнь и без всякой необходимости продлевать свои страдания.

Умирающий часто держится ради тех, кто его окружает. Как бы вы себя чувствовали, если бы знали, что должны уйти, но ваши близкие держались бы за вас и умоляли остаться?

Считается, что подобное цепляние склоняет ум к рождению голодным духом, а это неблагоприятное рождение.

Полезнее будет попытаться возвысить состояние ума умирающего и отправить его в путь.

Смотреть вперёд

Если умирающий готов воспринять подобную информацию, напомните ему, что его природа полностью чиста и добродетельна и что он совсем скоро испытает эту чистоту и добродетель на своём опыте.

Скажите ему, что его изначальный блеск и совершенство вот-вот засияют открыто. Это подарит ему предвкушение чего-то прекрасного.


Для сильных практикующих смерть и перерождение подобны засыпанию и пробуждению на следующий день.

«Засыпайте» с удовлетворённостью своей жизнью и осознавайте, что завтра вас ждёт что-то хорошее.


Таким образом, один из лучших способов принести умирающему пользу — это помочь ему смотреть вперёд.


Цокньи Ринпоче говорит:

«Скажите им, что относительное умирает, но абсолютное не умирает. Дайте им надежду, что они смогут распознать абсолютное, природу своего ума, ум, который не изменяется и не умирает. Вы должны слегка прорекламировать то, что бессмертно».


Именно поэтому так важно понимать, что происходит после смерти.

Очень много страданий связано с тем, что люди смотрят назад.

Хотя в определённых рамках воспоминания о хорошо прожитой жизни и прославление достижений человека — здоровое явление, важнее отпустить эту жизнь и смотреть вперёд.


Смерть заставляет принять решение и требует отпускания. Чем быстрее мы усвоим этот урок, тем более гладким будет путешествие.


Если мы укореняемся в прошлом — даже при жизни, — мы без нужды страдаем.

Депрессия — это практически синоним отсутствия стремления к чему бы то ни было; а множество психологических патологий возникает из нашей неспособности отпускать.


Если мы воспринимаем смерть как полную аннигиляцию, когда больше не к чему стремиться, наши страдания могут быть прямо пропорциональны силе этого воззрения, которое в сущности даже не является воззрением. Вот это — действительно повод для депрессии.


Когда мы заменяем такое мрачное воззрение воззрением, озарённым светом, смерть преображается.


Именно поэтому величайшие практикующие, такие как Гоцангпа, ждали смерти с большим наслаждением.

Совсем скоро развернётся величайшая возможность для просветления. Если это вас не радует, что вообще может вас радовать?


Так что если умирающий открыт для подобных вещей, напомните ему об этом воззрении, подчеркнув, что величайшие практикующие ожидали смерти с чувством радостного предвкушения. Для вдохновения никогда не бывает слишком поздно.


Согьял Ринпоче говорит:

«Даже если мы накопили большое количество негативной кармы, то, сумев в момент смерти полностью изменить своё состояние ума, мы можем решительным образом повлиять на своё будущее и трансформировать свою карму, поскольку момент смерти является исключительно мощной возможностью для её очищения».


Напомните умирающему, что совсем скоро его ум сольётся с умом мудрости его учителя и что сострадательные будды ждут его, чтобы перенести в чистые земли.

Напомните ему, что самый истинный аспект его существа, тончайшее внутреннее тело, не умирает.

Пусть место страха займёт надежда.


Глядя в лицо собственной смерти, люди часто становятся более зрелыми.

Никогда не стоит недооценивать чью-то способность к развитию. Многие работники хосписов и люди, осуществляющие духовный уход за умирающими, говорят, что в некоторых случаях перемены просто феноменальны.


При наличии правильного воззрения смертью легко вдохновиться.

Не в суицидальном смысле, а в смысле осознания невероятных возможностей, которые она раскрывает.

Конец жизни — это её кульминация, её венец. Так что возвысьте своё воззрение и радостно ожидайте коронации.

Совет Согьяла Ринпоче

Книга Согьяла Ринпоче «Тибетская книга жизни и смерти» — это шедевр, духовная классика нашего времени. Этот текст должен быть у каждого серьёзного практикующего. В её второй части, «Умирание», даются одни из лучших советов, когда-либо записанных на бумаге.

Я много раз перечитывал эту богатую смыслом книгу и осознал, что, с точки зрения помощи другим в умирании, невозможно дать более точных рекомендаций.

В этом разделе собраны отрывки, обобщающие учение Ринпоче о том, как помочь в умирании. Я добавил к развёрнутым цитатам собственные комментарии, чтобы пояснить некоторые важные моменты.

Если не указано иное, все цитаты в этом разделе принадлежат Согьялу Ринпоче.


Самое важное в жизни — научиться искреннему и свободному от всякой боязни общению с другими, и это особенно необходимо в отношениях с умирающими...

Часто умирающий человек испытывает беспокойство и ведёт себя замкнуто, ибо не уверен в том, каковы наши намерения, когда мы первый раз приходим его навестить. Поэтому не думайте, что должно произойти что-то особенное, держите себя естественно, отбросив всякое напряжение, и просто будьте самим собой. Нередко умирающие не говорят, чего они хотят или что имеют в виду, а их близкие не знают, что сказать или сделать для них. Бывает довольно трудно догадаться, чем бы они хотели поделиться или, наоборот, скрыть от других.

Иногда умирающие и сами этого не знают. Поэтому первое, что необходимо сделать, — это как-нибудь просто и естественно устранить из атмосферы общения ненужное напряжение.


Не пытайтесь произвести впечатление на кого-либо своими мудростью и состраданием. Будьте собой. Это и есть мудрость и сострадание. Попытайтесь представить себе, через что проходит умирающий.


Ринпоче продолжает:

Когда устанавливаются тёплые и доверительные отношения, атмосфера становится расслабленной; это позволяет умирающему завести разговор о том, что его заботит на самом деле. Поддержите умирающего, мягко давая ему понять, что он может совершенно свободно выражать все свои мысли, чувства и страхи по поводу смерти и умирания. Такое беспрепятственное выражение своих эмоций, свободное от всякого страха или стеснения, является главным условием внутреннего преображения, способного подвести итог жизни и позволить этому человеку умереть спокойно. Поэтому нужно предоставить умирающему полную свободу, позволив ему или ей говорить всё что угодно.


Не перебивайте, не отрицайте и не отвергайте того, что хочет сказать умирающий. Предоставьте нужное ему пространство. Умирающий находится в ситуации самой большой уязвимости в своей жизни. Он вполне может быть сбит с толку или ошеломлён, так что будьте чуткими и открытыми. Практикуйте священное слушание и позвольте ему почувствовать ваше безусловное присутствие.


От вас требуется проявить весь ваш такт и чуткость, демонстрируя тёплую любовь и сострадание, позволяющие им раскрыться... сидите рядом со своим умирающим другом или родственником, словно для вас нет ничего более важного и приятного в жизни.

...Во всех серьёзных ситуациях жизни наиболее полезны две вещи: здравый смысл и чувство юмора. Юмор чудесным образом позволяет разрядить атмосферу, сделав её более лёгкой, и помогает воспринять умирание в его истинной перспективе вселенского процесса, лишая ситуацию излишней серьёзности и напряжённой остроты.

...Очень важно, что бы ни происходило, не принимать это на свой счёт. Умирающий человек может сделать вас мишенью своего гнева и упрёков, когда вы меньше всего этого ожидаете. По словам Элизабет Кюблер-Росс, гнев и упрёки могут «разбрасываться во все стороны и порой совершенно непредсказуемо проецироваться на окружающих».


Умирающий теряет всё: свой дом, отношения, тело и даже ум. Такое положение дел заставит грустить, паниковать и даже злиться кого угодно.

Умирающему может казаться, что никто не хочет понять его сокровенных потребностей, поэтому научитесь видеть сквозь его вспышки эмоций изначальную доброту. Пусть эта доброта ведёт вас.

Как говорит Джоан Халифакс,
«мы не помогаем умирать буддистам. Мы помогаем умирать буддам». Не забывайте о природе будды, присущей умирающему, и это не даст сиюминутным приступам сбить вас с толку.


Порой вы можете испытывать искушение обратить умирающего в свою веру или попытаться навязать ему свои духовные убеждения. Ни в коем случае не поддавайтесь этому соблазну... Никто не хочет быть «спасён» чужой верой. Помните, что ваша задача состоит не в том, чтобы обратить находящегося перед вами человека в какую-либо веру, а в том, чтобы помочь ему или ей найти путь к своей собственной внутренней силе, уверенности, вере и духовности, какой бы она ни была. С другой стороны, если человек действительно расположен поговорить на духовные темы и в самом деле хочет знать ваше мнение, то не нужно отказывать ему в этом.

Не ожидайте слишком многого от себя и не надейтесь, что ваша помощь совершит какое-то чудо или «спасёт» умирающего... Люди умирают так же, как жили, оставаясь самими собой. Настоящее общение с человеком потребует от нас искреннего усилия, попытки понять его исходя из его собственной жизни и судьбы, его характера и происхождения, — из всей его личной истории, принимая её целиком. Не расстраивайтесь, если ваша помощь покажется вам малоэффективной или умирающий никак не будет реагировать на вас. Мы не можем знать истинных последствий нашей заботы.


Умирающий человек в первую очередь должен почувствовать, что к нему проявляют безусловную любовь, свободную от всяких ожиданий. Для этого не нужно обладать каким-либо особым знанием. Будьте естественны, оставайтесь самим собой, будьте настоящим другом, и человек почувствует, что вы действительно находитесь рядом и общаетесь с ним просто и на равных, как человек с человеком.

Представьте, что на этой кровати находитесь вы сами, на пороге своей собственной смерти. Представьте, что вы лежите здесь, мучаясь от боли в полном одиночестве. И затем спросите себя: в чём вы больше всего нуждались бы в этой ситуации? Чего бы вам больше всего хотелось? Чего бы вы ожидали от своего друга, сидящего рядом с вами?

Вы поймёте, что умирающий хочет того же, чего больше всего хотите вы сами: чтобы вас по-настоящему любили и принимали.


Часто больные горячо желают, чтобы к ним прикоснулись, хотят почувствовать себя людьми. Никто не хочет, чтобы его воспринимали как мешок с болезнью. Помните о важности физического аспекта поддерживающей обстановки.


Вы можете принести огромное утешение тяжелобольному, если просто прикоснётесь к его руке и, глядя ему в глаза, нежно помассируете её или подержите в своих руках, или просто подышите с ним в одном ритме. Тело имеет свой особый язык любви, пользуйтесь им без всяких стеснений, и вы доставите умирающему радость и утешение.

...Важно заверить его, что всё, что он испытывает, будь то разочарование или гнев, абсолютно нормально. В процессе умирания многие подавленные чувства и эмоции выходят на поверхность: печаль, равнодушие, вина или даже ревность к тем, у кого пока всё хорошо.


Позвольте этим волнам сильных чувств омывать вас, и ваша устойчивость настроит умирающего на ту же волну.


Не пытайтесь выглядеть мудрецом, всё время стараясь сказать что-то глубокомысленное. Вам не нужно что-либо делать или говорить, чтобы как-то улучшить ситуацию. Достаточно всецело присутствовать в ней. И если вы испытываете сильное беспокойство или страх и не знаете, что делать, просто открыто признайтесь в этом умирающему и попросите его о помощи. Такая откровенность сблизит вас и поможет достичь более свободного общения. Иногда умирающие гораздо лучше нас знают, как им можно помочь, и нам нужно уметь извлекать эту мудрость и позволять им передавать нам своё знание.

Говорить правду

Когда человек умирает, следует говорить ему правду — «очень спокойно и мягко, проявляя должные чуткость и такт». Как правило, он и так всё знает.

Как говорит Элизабет Кюблер-Росс,

«они догадываются об этом по изменившемуся вниманию к ним, по тому, как изменилось отношение к ним окружающих, по тому, как в их присутствии понижают голос и стараются не шуметь, по заплаканным лицам родных или скорбному, лишённому улыбки выражению лица родственника, не способного скрыть своих истинных чувств».


Похоже, умирающий инстинктивно обо всём догадывается и часто рассчитывает, что мы подтвердим его догадку.


Кюблер-Росс также утверждает, что у людей часто бывает внутренняя система оповещения, предупреждающая их о смерти.

Человеку нужно подготовиться, со всеми попрощаться, а также уладить практические вопросы.


Ринпоче говорит:

«Я считаю, что процесс умирания даёт нам небывалую возможность разобраться в своей жизни и примириться с нею...

Поэтому если при первой же удобной возможности со всей мягкостью и тактом сказать людям о том, что они умирают, это даст им шанс подготовиться, обнаружить в самих себе источник внутренней силы и постигнуть смысл прожитой жизни».


Нам кажется, что, не предупреждая умирающего о его смерти, мы защищаем его, но на самом деле мы, скорее всего, пытаемся защитить себя.

Многим людям смерть кажется почти что постыдным событием, они видят в ней неудачу, окончательное поражение.

Но точнее было бы сказать, что
это время истины, время посмотреть в лицо реальности.


Отрицание, связанное с созависимостью, не уважает реальность. Не нужно недооценивать способность умирающего честно смотреть на вещи. Признание реальности даёт силу.

Ничто не пресекает игры эго и не вышвыривает вас в реальность так быстро, как смерть.