Квантово-мистическая картина мира

Дэвид Бом. РАЗВЁРТЫВАЮЩЕЕСЯ ЗНАЧЕНИЕ.
ТРИ ДНЯ ДИАЛОГОВ С ДЭВИДОМ БОМОМ


ВВЕДЕНИЕ. ДОНАЛЬД ФАКТОР

Идеи, концепции и теории — вещество, из которого состоит мысль, а мысль воздействует на мир проникающе. То, что мы думаем с реальности, может изменить наши отношения с ней — точно так же, как то, что мы воспринимаем о мире вокруг нас, может изменить наши мысли. Мысль — это та почва, на которой покоится наше понимание. С помощью мысли мы видим мир и в длительном процессе учимся взаимодействовать с этим миром. Мы можем заглянуть за границы своих непосредственных ощущений и изменить ход собственных действий. Мы можем разрешать проблемы; мы можем создавать новые продукты, технологии, способы обрашения с нашим окружением и друг с другом.

Но бо́льшая часть того, что мы думаем, остаётся спрятанной от нашего осознания. У себя в разуме мы храним запись о прошлом опыте, о выученных уроках, о давно забытых происшествиях и подробностях. Наши мысли окрашены и обусловлены пределами нашего языка и культуры. Мы интерпретируем свой опыт через смесь сознательных и бессознательных воспоминаний, воображаемых представлений и желаний, и посредством этого организуем наш мир.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

Часто наши мысли, если мы поступаем согласно им, приводят к неожиданным, а иногда — и к невообразимым результатам. Кажется, что они содержат в себе не признанный нами скрытый смысл, проявляющийся вне зависимости от того, что мы считаем собственным полным пониманием. Как же тогда мы можем оценить свою мысль? Как можем узнать, являются ли наиболее дорогие нам идеи на самом деле ценными и значимыми для возникших перед нами обстоятельств, или нет? Что означают наши мысли?

Эта книга представляет собой запись эксперимента по развёртыванию некоторых причуд мышления — эксперимента, задуманного и осуществлённого в течение двух дней бесед сорока четырёх человек, собравшихся для того, чтобы встретиться с профессором Дэвидом Бомом и обсудить с ним некоторые его идеи, касающиеся весьма пространного списка предметов. Все они были знакомы с его работой и желали заглянуть глубже в то, что она означала. Многие посещали различные конференции, семинары и мастерские, где ведущий или приглашённый эксперт либо обучал, либо направлял участников ко всевозрастающему пониманию индивидуальной области экспертизы каждого. Эти же два дня оказались совершенно иными.

Дэвид Бом — почётный профессор теоретической физики в Бёркбек-Колледже Лондонского университета. Его работы по физике, в основном, касались проблемы движения и процесса, с которой имеет дело теория относительности, но не квантовая теория. Руководствуясь этим интересом, он выдвинул идею квантового потенциала — средства, с помощью которого можно понять универсальную, ненарушенную целостность, скрытую в теории относительности, в контексте более абстрактного, фрагментарного подхода, свойственного, в оснорном, квантовой механике. Его теория скрытого порядка — такой подход, при котором видно, как подразумеваемые потенциалы развёртываются из универсального, ненарушенного поля в ясные явления прежде, чем снова свернуться, — обеспечила собой новую ценную интерпретацию квантовой механики и основу для возникновения новых идей не только в физике, но и в целом ряде других областей.

Много лет профессора Бома особенно интересовал скрытый философский смысл квантовой физики и физики относительности и проблема создания такой метафоры, которая могла бы прояснить их значение для широкой публики, не знакомой с таинствами высшей математики. Он чувствовал, что это важно, поскольку механистическое мировоззрение, ныне, кажется, доминирующее в современных науке и обществе, привело к состоянию всевозрастающей раздроблённости — как внутри личного опыта человеческих существ, так и в обществе в целом.

Тот факт, что существующее мировосприятие — не полно и, как таковое, широко не признано, привёл к тому, что оно стало связываться обширной областью неверного понимания, в основном, развившегося из недопонимания науки в общем — но помимо этого и что более важно — из общей путаницы, касающейся природы мысли и её отношения к реальности.

Он предположил, что мысль, по природе своей, не завершена. Любая мысль, любая теория — просто способ видения, способ рассматривания объекта с определённого наблюдательного пункта. Она может быть полезна, но эта польза зависит от конкретных обстоятельств: времени, места, условий, к которым она применяется.

Если наши мысли принимаются за окончательные, если считается, что они вобрали в себя всё возможности и являются точными представлениями реальности, то рано или поздно мы встретимся с такими обстоятельствами, в которых они окажутся незначимыми. Если мы станет цепляться за них вне зависимости от их значимости, то вынуждены будем либо игнорировать факты, либо применять некую силу для того, чтобы привести эти факты в соответствие. В любом случае результатом будет раздроблённость.

Работы Дэвида Бома по универсальной целостности и его предположения, касающиеся скрытого порядка, уже начинают оказывать влияние на различные дисциплины. Его идеи — ядро того, что известно под названием «голографической парадигмы». Эти идеи, разъясняемые и обсуждаемые в основном тексте настоящей книги, обеспечили новый способ понимания большого количества явлений, начиная от некоторых проблем квантовой физики и заканчивая здравоохранением, общественной организацией, религией и процессами в сам о м человеческом разуме.

Для того, чтобы представить возможность более глубоко изучать некоторые идеи профессора Бома, «Фонд Универсального Единства» пригласил его провести два выходных дня за обсуждением этих идей с группой людей различных возрастов, национальностей и профессий. Целью дискуссии было обнаружить, не возникнет ли при внимательном рассмотрении некое новое и более плодотворное видение возможностей бо́льшей гармонизации человеческой личности и общества.

11 мая 1984 года группа собралась в небольшом отеле котсуолдского городка Микльтон (Глостершир, Англия). Профессор Бом приехал в сопровождении своей супруги Сары — он казался усталым и чем-то озабоченным. Эта встреча должна была стать для него первым опытом подобного рода. Он был готов провести три беседы, а затем развить свои идеи со всей группой в свободной дискуссии по принципу «вопрос-ответ». Однако, по мере развития встречи, и профессор Бом, и все участники начали чувствовать возникновение совершенно нового ощущения.

Дискуссии проходили в атмосфере сдержанной взаимной заботы о явлении неких более глубинных откровений. Между всеми присутствовавшими царил дух дружбы и уважения, и это ошущение скоро трансформировалось в гармоничное поле, где всевозможные предположения в безопасности подвергались коллективному изучению, и любому мнению было позволено распространиться на иные уровни понимания.

Развивался диалог, в котором каждый участник был способен отставить в сторону собственные взгляды и выслушать мнение других людей. Становилось всё более ясно, что ни одна точка зрения сама по себе не завершена, и что коллективный процесс мышления — вот то средство, с помощью которого может обогатиться наше понимание. Этот факт и стал фокусом внимания всей группы. Мы не пришли ни к каким заключениям, мы не начали никаких программ; скорее, мы просто увидели, что возможным способом гармонизации может стать оценивание непрерывного развёртывания новых озарений, явленных за дружеской беседой.

Когда такой процесс переводится в печатный текст, он склонен принимать вид окончательного продукта. Исчезает атмосфера, в которой он возникал, остаются лишь аргументы, посредством которых различные ораторы надеются заслужить одобрение. Изъятые из контекста своего создания, идеи обнажаются, становятся уязвимыми для суждения, критики, простого принятия или отвергания. Это, конечно же, и есть одна из причин сохранения идей в печатном виде. Как и предлагает профессор Бом в ходе этих дискуссий: «Идеи должны быть уязвимыми».

Идеи, обсуждаемые на этих страницах, должны рассматриваться как часть продолжающейся работы. Они представляют собой срез творческого процесса и поданы здесь не как заключение, но как пример одного из способов, посредством которых можно взращивать новые идеи, исследовать их и позволять им развёртываться далее. Кроме этого, они призваны познакомить с новой фазой работы профессора Бома — той, в которой взаимодействия в группе личностей обеспечивают собой фокусирование энергии, в которой могут восприниматься новые значения, и где, по его терминологии, и содержание, и контекст мысли свертывают друг друга и развёртываются в новые значения и озарения.

Беседа сорока пяти человек очевидно громоздка. Люди не делятся вслух своими раздумьями, облекая их в совершенные фразы того сорта, который обычно требует читатель книги. В ней множество фальстартов, незавершённых предположений. Часто в ходе этих сессий поднимались вопросы или делались утверждения, казавшиеся незначащими; но столь же часто они открывали путь на новые и более глубокие уровни понимания.

Пытаясь запротоколировать происходившее, я пытался отразить как можно больше уникальную атмосферу этого события. Я предпочёл такой баланс, при котором идеи внятны, но сохраняется и поток взаимодействия участников, ставший стержнем всего этого опыта. Для обозначения реплик участников я использовал знак вопроса, хотя вклады присутствовавших только на начальных стадиях обсуждния имели форму именно вопросов. По ходу беседы они попросту становились частями возникавшего целого.

Я смог включить сюда лишь те диалоги, в которых участвовала вся группа. В дополнение к этим основным дискуссиям проходили и другие сессии, когда вся группа делилась на три меньших секции; к тому же, конечно, было множество частных разговоров за столом и так далее.

— Дональд Фактор.

ССЫЛКА НА КНИГУ
.

Александр Львовский. «Многомировая интерпретация квантовой физики»

TED talks, Ричард Докинз. Понимание законов вселенной.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

... Наука - это та же йога. Наука - это способ достижения уровня объективности, на котором ваши эмоциональные привязанности и предрассудки не искажают все факты таким образом, чтобы они вписывались в туннель предпочитаемой вами версии реальности.
Научный мир, выросший на западе между 1500 и 1750-ми годами, обязан своему рождению мистикам, известным как герметисты. Эта герметическая научная революция воспринимала теологию как своего врага, но не существовало никакого конфликта между герметизмом и наукой, они обе основывались на экспериментальном пути познания: что произойдёт если сделать вот так?
Долго противостояли авторитету церкви. Вскоре, после 1600 года их пути начали расходиться, и герметическая традиция ушла в тень, и мы впервые в истории стали развивать науку, основанную на исключительно доводах чистого разума.
В герметической традиции принято считать, что не существует чистого разума. Первым делом вы должны "разбудить" свой аппарат восприятия для корректировки своих предубеждений. И учёные неотделимы от исследуемых ими явлений...
Главное положение в йоге: ты - тот, по чьей воле трава зеленеет. Западная наука утратила понимание этого и, начиная с Ньютона, мы не считаем существенным - кто наблюдатель. И если он следует научным принципам, то он обнаружит истину.
Это положение стало менее очевидным, когда около 1900 года Зигмунд Фрейд отметил, что даже учёные (человеческие особи) подвержены неврозам и научные теории могут быть всего лишь сложными логическими построениями, вызванными неврозами. Карл Маркс также подчёркивал, что теории, роющиеся в голове человека, отражают ваш материальный статус, ваши материальные цели. Затем антропологи стали сообщать об альтернативных реальностях, показывая, что, вне зависимости от принятия вами представлений о реальности, мир в них будет складываться в вашем восприятии в соответствии с принципами вашей реальности.
У науки, таким образом, появились данные, заставляющие взглянуть критически на саму себя.
Уровень развития разума растёт, когда разум исследует разум и критикует его. Т.е. мы достигли момента, когда мы можем рассматривать науку как продукт человеческой деятельности. Именно люди занимаются наукой, и их предубеждения влияют на неё. Уже недостаточно сказать, что я буду объективен, вы должны обстоятельно измениться изнутри, ещё до того, как приблизиться к подобной объективности. Как это сделать? Выйти за рамки и начать искать ответы на эти вопросы.
Большие перемены произошли, когда Альберт Хофман однажды совершил велосипедную прогулку после проведения опыта с производными лизергиновой кислоты. Альберт Хофман случайно проглотил некоторое количество ЛСД и пережил необычный опыт в 1942 году. И он не рассказывал о нём до 1982 года. Так что в течение 40 лет его считали классическим химиком с классическим академическим прошлым, и что здесь имело место беспристрастное наблюдение и всё такое. Т.е. ему потребовалось 40 лет, чтобы выяснить что такое ЛСД. И в 1982-ом он написал эссе в честь сорокалетия открытия ЛСД, в котором главным, на что ЛСД открыло ему глаза, он назвал - отсутствие объективной реальности, отдельной от нас самих. Существуют же лишь реальности, которые рисует наша нервная система из сигналов, полученных извне. Для других это стало очевидным вследствие исследования квантовой физики с начала 20 века и роста количества исследований.
К 1950 году физики открыли, что мир атомов невозможно описать в рамках Аристотелевой логики, поскольку невозможно точно описать что-либо на квантовом уровне, пока в будущую картину не включён сам наблюдатель. Т.е. квантовая физика, как оказалось, утверждает о том же, о чём утверждала психоделическая революция, что не существует объективной реальности, отдельной от нас самих. Всё, что нам известно - это реальность, что мы вместе создаём реальность, нами воспринимаемую, постигаемую, выстраиваемую при помощи нашей нервной системы.
В Этот момент становится очевидным, что уровень разума может быть поднят выше, сознание может быть изменено, всё подвержено переменам. Всё, что от нас требуется - это понять, как изменить свою нервную систему, чтобы исследовать всё новые и новые туннели реальностей, более высокий уровень восприятия и т.д.
Происходила масса экспериментов с препаратами, множество людей высказывало не мало радикальных идей, и как следствие - правительство сделало исследования незаконными. Для политиков в порядке вещей быть менее всего заинтересованными в увеличении уровня разумности людей. А затем кое-кто стал говорить: "ну что ж, они запретили нам исследовать наркотики, но поскольку мы знаем, что возможно изменить сознание, давайте рассмотрим другие техники, которые нам позволяют изучать это".
Никому пока не удалось запретить исследование пранаямы. Раз не существует возможности заставить нас подчиниться этому, прочтите книгу о йоге, научитесь правильному дыханию - и вы достигните совершенно иных состояний сознания. Возвращаясь к обычному состоянию сознания, размышляйте об "ином" состоянии, возвращайтесь к "иному" состоянию и думайте о своём обычном сознании - вот вы уже интеллект в квадрате, вы разум, познающий разум, вы исследуете работу собственной нервной системы.
С каждым десятилетием с начала 60-ых, мы приближаемся к возможности изменить свою нервную систему, изменять туннели наших реальностей и строить всё более грандиозные туннели реальностей. Когда вы смотрите в свой туннель реальности, будь то христианин-методист из Огайи, или еврей из Нью-Йорка, или хиппи из графства Марин, или бизнесмен дзен-буддист из Токио, или исламский фундаменталист из Ирана, с тех пор как вы выходите за пределы своего туннеля реальности, сравнивая реальности, смотрите на них с другого уровня, вы уже оказываетесь в более высоком состоянии разума. Вы теперь не являетесь механизмами с промытыми мозгами, следующими своим туннелям реальности, выстроенным случайными влияниями общественного программирования. Вы теперь можете сами выбирать туннели реальности.

Отрывок из аудио-книги: «Robert Anton Wilson Explains Everything (or Old Bob Exposes His Ignorance)».
«Роберт Антон Уилсон объясняет всё (или Старый Боб демонстрирует своё невежество)».

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

Фильм представляет из себя сборник фрагментов интервью с Робертом Антоном Уилсоном.

E-Prime – это вариант английского языка без использования слов «есть» или «является».

"Мы находимся в ловушке лингвистики. Всё, что есть вокруг нас, – это всего лишь образ… Мне кажется, что кто-то это уже говорил до меня.
Я решил, что мы не должны зацикливаться на словах, нужно стать более скептическими для ума."

"Вы обнаружите, что если не использовать слово «является» и стараться формулировать свои фразы без слова «есть», вы естественным образом попадёте в такое состояние сознания, которое свойственно для современных учёных, а также такое сознание свойственно дзен-буддистам.
Используя E-Prime, вы поймёте идеи современной науки и дзен-буддизма гораздо лучше, чем вы когда-либо понимали. Современное правительство писало много докладов о том, что подобный образ мышления разрушит ваш разум. Используя этот язык, появляется потрясающая ясность. Я всё больше и больше избавляюсь от частицы «есть» в своих книгах. Избавиться от «есть» в речи – ещё сложнее."

"Вместо того, чтобы сказать «трава является зелёной», лучше сказать «трава представляется зелёной». Такое мышление, кстати, сохранит много времени: я не стану спорить с высказываниями типа «Бетховен лучше, чем Моцарт». Я считаю такое высказывание бессмысленным. Люди спрашиваю, как тогда говорить? Я бы сказал так: «Бетховен нравится мне больше, чем Моцарт». Нельзя сказать, что Бетховен лучше Моцарта."

"Я всегда вспоминаю про E-Prime, когда чувствую, что злюсь на кого-то или чувствую депрессию, безнадёжность, или у меня просто плохое настроение. Когда вы уберёте все «есть», «является» из своей речи, вы почувствуете на сколько всё относительно."

"Люди могут стать гораздо более сознательными, особенно, если избавиться от слова «является», заменить его на «может быть». Я думаю, что если бы все говорили «может быть» чаще, то уровень общего сознания возрос бы неимоверно. Это сильно всё изменит. Мы что, живём на планете сознательных людей? Что-то я не заметил. Мы слушаем чокнутых людей по телевизору, в новостях, газетных колонках… Они никогда не говорят «может быть», они всегда уверены, они никогда не говорят «кажется», только – «является»."

"Меня не перестаёт удивлять, что все люди в мире думают, что у них есть ответы на любые вопросы. Они никогда не задумываются, что их ответ может быть неправильным, глупостью космического масштаба. Объяснение этому я нашёл в книге Коржибского «Наука и сознательность». Он говорит, что такие люди не знают, как правильно использовать язык, они используют язык в очень догматичной манере, что приводит их мозг к догматичным умонастроениям, поэтому они рассуждаю догматично, их чувства догматичны, даже обоняние и осязание у них становятся догматичными. Они заперты в ловушке стандартов, и это связано с нейро-семантическими связями в мозгу. Я понимаю, что я не космический разум, поэтому всегда стараюсь найти хотя бы 5 разных взглядов на проблему."

"Люди очень часть спорят из-за слов. Часто бывает так, что они ограничивают смысл определённых объектов, присваивая какое-то одно значение из большого количества значений и смыслов. Каждый берёт по одному значению чего-то многозначного и начинает ссориться, выясняя, кто прав. Ссориться из-за слов. Когда такие люди доходят до того, что хотят убить друг друга, их нужно переносить в спокойное тихое место на природе с добрыми докторами и хорошим питанием, но чаще всего всё выливается в конфликт государственного масштаба: люди начинают бомбить друг друга или затевают крестовые походы во славу единственно верной религии, убивая друг друга только чтобы доказать свою правоту."

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

"Размышления Дозволительны" с Джеффри Мишлавом. Гость студии Роберт Антон Уилсон.

Роберт Антон: Где-то в 1973 году я был ненадолго убеждён в том, что получаю послание из далёкого космоса. Но затем один ясновидящий мне сказал, что на самом деле у меня открылся канал связи с древнекитайским философом. А другой экстрасенс говорил, что я вступил в контакт со средневековым ирландским бардом. В то время я начал изучать неврологию и решил, что это моё правое полушарие мозга так общается с левым. Затем я отправился в Ирландию и обнаружил там двухметрового белого кролика, которого зовут Пука, и ирландское произведение о нём. Так что все интерпретации используемой мной метафоры завесили от тех, с кем я разговаривал по поводу того, откуда происходят эти странные послания. А потом всё это попадает в мои книги, тем самым меняя жизни их читателей. Это не я, это двухметровый кролик из графства Керри. Либо же это идёт из правого полушария любого человека. Мы отличаемся меду собой только левыми полушариями, а правым полушарием мы едины в общем морфогенетическом поле.

Джеффри: Коллективное бессознательное. Некоторые люди, особенно фундаменталисты от материализма обвиняют вас в фанатизме. Но похоже вы совсем иной человек и представляете реальность как скользкую, гибкую субстанцию. Я не чувствую, что вы привязаны к какой-либо вообще модели реальности

Роберт Антон: Знаете, Фрейд писал о механизме проекций… Да, меня обвиняли в фанатизме. Это был журнал «Спрашивающий скептик». Но когда я заглянул в него, то обнаружил, что там все фанатики. Некоторые обвиняют меня в одержимости бесами, при этом сами эти фундаменталисты правого крыла катаются по земле и говорят на языках, чем демонстрируют как раз признаки одержимости. Думаю, я – это зеркало, мои книги – это зеркало, и если в них заглядывает обезьяна, то из отражения не будет смотреть философ.

Джеффри: Как вы отделяете внутренне от внешнего?
Роберт Антон: Ну, это одна из трудностей. Вот почему люди с таким недоумением читают мои книги, потому что я размываю различие между внутренним и внешним. Большинство людей думают, что их голова находится внутри вселенной, но я показал в нескольких моих книгах, что вселенная находится в наших головах, а голова снаружи вселенной. Например, вся эта студия должна находиться в моей голове, иначе бы я не осознавал её. В моей голове находится модель студии. Внутри модели этой студии находится модель меня самого, и наверху модели меня самого находится модель моей головы. Но это не моя реальная голова, моя реальная голова содержит в себе студию, и тело, и модель головы. Аналогично и со всей вселенной: вселенная – это модель внутри моей головы, которая также вмещает и модель моей головы. Так что у меня две головы: одна снаружи вселенной, и другая внутри неё. И такое должно быть абсолютно ясным. В ином случае Бертран Рассел располагает доказательством, используя шестимерную геометрию в своей книге «Природа человеческого знания». Я надеюсь это прояснит, что же снаружи, а что внутри находится (улыбается).

Джеффри: Вы также часто указываете, что мы захвачены такими парадоксами из-за языковых привычек и из-за привычки со времён Аристотеля использовать силлогическую логику.

Роберт Антон: Да, я убеждён, что мы можем видеть лишь то, что наблюдаем, что можем наблюдать ли то, для чего у нас есть категории в нашем языке. Это известно как гипотеза Уорфа в антропологи, идея ещё раньше – от Джамбатиста Вико, неаполитанца 18-го века, который сильно повлиял на меня, наравне с Джеймсом Джойсом. Мои книги полны неологизмов, и я использую язык, чтобы прорваться через привычки восприятия, обусловленные использованием обычного английского языка.

Джеффри: Вы даже написали целую книгу без использования слова «является».

Роберт Антон: Да, она называется «Квантовая психология». Я также вношу туда идеи Берроуза, когда нет подлежащего и сказуемого, или поток сознания в духе Джойса. У некоторых слов там есть пять различных значений в зависимости от вашего взгляда на предложение, точно так же, как сделал Джойс в книге «Поминки по Финнегану». Всё это – попытки вывести читателя за пределы строк, слов и образов, заложенных нашими предками. Ведь мы видим мир таким, каким его описали для нас предки из своего времени, они не видели мир, в котором мы живём. Наши предки не жили среди компьютеров, космических кораблей, Джоржа Буша и других невероятных течений из нашей современности.