Карл Ренц

БЕССМЕРТИЕ



Вопрос: Смерть — это конец?
Карл: Да. Это конец тела, духа и души. Всего, чем ты когда-либо, как ты считал, владеешь. Ты думал, что то
и это принадлежит тебе, и если не материальное, то хотя бы та или иная черта характера. Или хотя бы коле
бание души. Или вообще душа. Но ничего из этого не остается. Умирает обладатель машины, дома и сада,
детей и семьи, тела и чувства, духа и души. Умирает обладатель опыта, обладатель истории. Конец. Все. И
тогда возникает что-то вроде нулевой точки. И в этой нулевой точке — свобода. В этой свободе ты
созерцаешь то, что есть. Потом происходит то, что происходит, и все, что происходит, хорошо так, как есть.
Это окончательная ясность, что ничто не принадлежит тебе. Это свобода.
В.: И эта свобода наступает лишь со смертью? Или она есть до этого?
К.: Тебе пришлось бы умирать каждый момент или по меньшей мере быть перед лицом смерти, перед лицом
смертности. Все, с чем ты сталкиваешься, смертно. Все, что ты имеешь или переживаешь, смертно. Все, что
ты хочешь удержать, мимолетно. Все, чего ты достиг, ты потеряешь. В том числе потеряешь и идею о самом
себе. Идея «я». Перед лицом смертности исчезает идея об обладателе. Мое тело, моя жизнь, моя карма, моя
история — уходят. Перед лицом смертности исчезает все «мое». Исчезает обладатель. И тем не менее, ты по-
прежнему есть полностью то, что ты есть. Ты по-прежнему полностью здесь—чем бы ты ни был.
В.: В качестве кого же? Что от меня все еще полностью здесь?
К.: То, что существует до обладателя. Это ты. Ты существуешь до идеи обладателя и бренности. То, что ты
есть, не затрагивается тем, что мимолетно. Оно не затрагивается идеей о том, что ты чем-то владел и мо
жешь потерять. Это оказывается чистой воды идеей. На самом деле ты всегда свободен. В реальности ты
всегда пребываешь в Сейчас, где нет личной истории, то есть нет так же никого, кто рожден и может
умереть. Самое позднее, смерть дает тебе это познание. Поэтому она освобождает.
В.: Я всегда это так ощущаю, когда кто-то умер: что что-то при этом делается легким.
К.: Все теряет свою тяжесть. Нет больше ничего, что надо было бы нести. Больше нет никого, кто мог бы что-
то нести. То есть, позволь умереть тому, что может умереть, и посмотри, что ты есть. Если перед глазами у
тебя уже могильный камень — что, тем не менее, все еще полностью присутствует? Когда твое имя уже по
хоронено, когда форма, тело, когда все идеи похоронены. Что тогда? Что теперь? Может быть, ты и теперь
уже живешь на кладбище и думаешь, что ты жив? Может такое быть, что все, что ты видишь, уже мертво?
Потому что все, что ты переживаешь, умирает в тог же момент, как было рождено? Все, что приходит и
уходит, мертво. Единственное, что является Жизнью, — это ты.
В.: Мне от этого не легче. У меня умирает отец. Скоро квартира опустеет. Его книги, его письма, его мечты —
мы все выбросим в контейнер.
К.: Все представления, которые связаны с жизнью, улетучиваются перед лицом смерти.
В.: Да, остается пустота. Но это же не утешение!
К.: Пустота означает отсутствие «я». И тем не менее, что-то совершенно присутствует в этой пустоте. Ты есть
то и твой отец есть то, что так же совершенно присутствует в пустоте. Пустота означает отсутствие чего-то
еще кроме того, что ты есть. Ты здесь. Неописуем, неопределяем, непостижим и, тем не менее, совершенно
здесь в этой пустоте. И пустота не может повлиять на тебя! Смерть — это только обстоятельство. Она не
может затронуть, не может повлиять, не может изменить то, что ты есть, что есть твой отец.
В.: Я уже видел, как умирают люди, и это было не только радостным переходом, но в большинстве случаев
было связано со страхом.
К.: Это совершенно естественно. То, что думает, что умрет, испытывает страх. За этим стоит импульс выжи
вания. В этом нет ничего превратного. Но в момент смерти, когда ничто больше не борется, остается только
ясность. Тогда борьбы, страха больше нет. Тогда есть лишь просто отсутствие формы и идеи, тогда все
просто ясно. До тех пор есть все возможности борьбы, страха и сопротивления. Но когда Последнее, Оконча
тельное здесь, больше нет того, кто бы мог бороться. Тогда есть лишь только пустота. Осознание, которое
присутствует сейчас и кажется скрытым, тогда опустошается от желаний, идей, представлений. Оно пусто. Но
в этой пустоте — полное Бытие, совершенно ясное, совершенно чистое.
В.: Бытие остается, а я умираю.
К.: Что вообще живет? Может жизнь быть тем, что смертно, что подвержено смерти? Является ли форма
жизнью? Или форма — это только отражение? Все,что может умереть, мертво уже до этого. Оно никогда не
жило и поэтому не может и умереть. В момент смерти нет ничего, что могло бы умереть. То, что ты есть, есть
чистое Бытие. Это здесь и сейчас единственное, что есть. И в момент смерти это так же единственное, что
есть.
В.: Да, Бытие! Но это, к сожалению, не я!
К.: Даже если ты говоришь: «Это не я», это ничего не меняет. Это не умаляет тебя. Ты, тем не менее, есть
полностью то, что ты есть. Ты есть то, чему не требуется доказательства. «Я» постоянно нуждается в доказа
тельстве. Оно всеми средствами пытается поддерживать вопрос смысла. Без вопроса смысла оно бы
полностью исчерпало себя. И в конце концов оно исчерпывает себя: смерть делает его не имеющим значе
ния. В смерти все вопросы «почему», «из-за чего» и «как так» в одно мгновение исчезают. Перед лицом этой
пустоты и отсутствия времени вопросы становятся излишними, «я» становится излишним.
В.: Да, именно этого я опасаюсь.
К.: Смерть — это лучший советчик в твоей жизни, потому что она ставит тебя лицом к лицу с твоей брен
ностью. По меньшей мере, с бренностью тела, духа и души. Она означает конец всего, чем ты себя считаешь.
Перед лицом смерти ты поставишь свою концепцию под вопрос. Концепцию того, чем ты себя считаешь. Я
тебе советую поставить эту концепцию под вопрос сейчас.
В.: Это же я и делаю.
К.: Если смерть не может коснуться тебя, что тогда умирает? И что рождалось? И если смерть не может
коснуться тебя — рождалось ли то, что ты есть?
В.: Так я до сих пор полагал.
К.: Идеи рождения и смерти — это мимолетные мысли в мире твоего опыта. Ты есть то, что вечно незатрону
то. Что никогда не приходило и никогда не уйдет. Все, что приходит и уходит, есть лишь мимолетная тень
этого.

Карл: Если тебя больше ничто не может удовлетворить, кроме того, что ты есть, тогда просыпается необусловленная воля. Не твоя воля. Это не личная воля. Это совершенно безличностная динамика, которую невозможно вывести из твоей личной истории и логику которой ты не понимаешь. Ты больше не знаешь, что происходит. Более мощная сила вступает в права. Она зверь, который вырывается из тебя. Сознание — сама непредсказуемость. То, что происходит с тобой, невозможно вычислить и предвидеть. Оно не следует никаким условиям.

В.: Звучит таинственно.

К.: Ты и есть тайна. Это называют Милостью, когда просыпается то, что, казалось, до этого спало. Оно осознает само себя — и больше не допускает ничего другого. Больше ничто не может принести удовлетворение. Только Это находится в фокусе. Все остальное делается плоским, серым, бессмысленным. Что я здесь еще вообще делаю? Это депрессия. Это ужас.

В.: Депрессии возникают неизбежно?

К.: Под депрессией я имею в виду появление пустоты. Это неизбежно. Депрессия — это когда в личности возникает пустота. Когда ничто — ни форма, ни человек, ни мысль — не может больше сделать счастливым. Жизнь становится абсолютно бессмысленной. Да, это возникает, всегда.

В.: А связанные с этим чувства?
К.: Чувства — это вибрации и мысли. Назови их меланхолией, скорбью, депрессией. Так они называются по общественной договоренности. Но это исключительно вибрации. Чувства — это энергетические вибрации в теле. Энергия, ставшая формой. Тебе нет нужды об этом беспокоиться.

В.: Я представлял себе пробуждение более приятным.

К.: Когда нисходит Милость, многие пытаются убежать. Так они себе это не представляли. Так безжалостно милостиво. Так неумолимо. Настолько всеотнимающе. Тебе ничего не дают, у тебя все отнимают.

В.: И жизнь больше не имеет смысла?

К.: Бессмысленность — это одновременно свобода ото всякого представления. Любая надежда и любой смысл, который ты придаешь миру, только лишь создают его и делают реальным. И вот ты уже зависишь от своего творения и хотел бы выдавить из него немного счастья. Теперь же твое творение снова сжимается, как долгое время натянутая и наконец отпущенная резинка. Вот и нет его, нет больше никакого представления, нет смысла, только свобода.

В.: Сожалею, но меня это скорее пугает.

К.: Когда У. Г. Кришнамурти пришел к Рамане, он спросил: «Ты можешь дать мне то, что я есть?» Рамана сказал: «Немедленно, но сможешь ли ты это взять?» Это ведь всегда здесь. Ни одну секунду это не Видение сквозь иллюзию отдаленности бывает не здесь. Но эта легкость, эта невыносимость Бытия, ты можешь его вынести? Ты можешь принять, что не ты решаешь, что приемлемо, а что нет? Ты готов освободиться от всех различий и больше не выбирать между приятным и неприятным? Ты можешь принять то, что неприемлемо: вечное страдание
двойственности как аспект твоей реализации? Ты можешь вынести вечность? Ушел ли ты настолько далеко, насколько никогда не можешь уйти? Можешь ли ты, бесконечная двойственность, вынести вечное одиночество?

В.: Поживем — увидим!

К.: Способен ты вынести одиночество? Или все, что ты делаешь, — это избегание одиночества? Потому что у тебя есть идея о том, что в одиночестве ты не можешь существовать и нуждаешься в чем то втором, чтобы ты мог быть и жить? Или же в одиночестве больше вообще нет никакого другого, даже тебя нет как одного? Мда, кто может вынести такое? Ты можешь вынести мысль о безмыслии? Или тебя это ужасает?

В.: Ужасает.

К.: Но ничего другого тебе не остается, кроме как все принять. Ты это и делаешь. Ты уже есть это. Ты есть приятие неприятия. Ты есть Сущность приятия и не приятия и тем самым абсолютное приятие. Пробуждение часто описывают как смену отождествленного сознания на неотождествленное. Но в обоих случаях все еще есть кто-то, кто отождествляет себя — пусть даже с неотождествленным сознанием. Ты же есть пустота пустоты. Ты есть наполненность наполненности. При всех обстоятельствах ты есть, что ты есть. Ты ни форма, ни не форма. Ты есть до всех этих идей. В том числе и то, что является Сознанием, не есть то, что есть ты. Ты есть то, что есть Сознание, но ты — не Сознание.

В.: Сдаюсь.
К.: Кто бы мог сдаться?

Индийский мудрец Нисаргадатта однажды сказал: «Было время, когда Я впал в безумие, считая Себя чем-то рожденным, и таким образом создал миллиарды „других“. Потом было время, когда Я принимал „Я-есть“ за реальность и хотел передать это всем „другим“. Я думал, что „им“ тоже следует познать это. Однако с момента очевидной „реализации“ того, что реализовывать нечего и что Бытие извечно реализовано, нет ни „меня“, ни „других“, а значит, нет и „Я-есть“ и „того“, кому Я мог бы что-то рассказать».

Радушно принятый или отвергнутый, забытый или оставшийся в памяти, целованный или обманутый – это всегда только Ты один. Ты – любящий, любовь и возлюбленный. И Тебе не уйти от этой любви к самому Себе. Все является Твоей любовной интригой с самим Собой. И эта интрига совершенно недвижима. Потому что Ты недвижим. Вся эта любовь и предательства нереальны. Абсолютно повсюду есть только Ты.

Карл: Самое важное учение Йоги Рамсураткумара было дано, когда он находился в коме. Поддерживаемый аппаратами, с приделанными «стропами», он поднимал руку, когда кто-нибудь входил. Он был как в стеклянном доме. Люди могли заходить и глазеть на него, лежащего в комнате, подключенного к аппаратам, абсолютно зависимого от них. А в один благоприятный день, день Шиваратри, три года назад, их отключили. Просто чтобы сделать это благоприятным.
Это величайшее учение, которое только можно получить. Сама беспомощность. Его знали как одного из величайших мастеров сиддхи, однако это учение оказалось самым великим из всего, что мне довелось видеть: полное приятие, не пытающееся изменить что-либо, зависящее от аппаратов, просто говорящее: «О'кей, что приходит, то приходит. Да будет то, что может быть. Ну и что?»
Это наивысшая сиддха, которую только можно достичь. Это была всемогущественная сиддха, эта беспомощность, которая не делает попытки что-то изменить. Тотальное приятие, зависимость от аппаратов, полное неделание. Это я называю «учением на примере», с помощью этого абсолютного указателя. «Смотрите, ничего не может случиться с тем, что я есть. Зависимость от аппаратов, ученики вокруг меня, включающие и выключающие их, – ну и что?»

Ты слишком много говоришь

Вопрос: На сатсангах всех учителей есть фазы молчания. Ты же говоришь постоянно.

Карл: Здесь есть только безмолвие.

В.: Достаточно разговорчивое безмолвие!

К.: Безмолвие, которое говорит и слушает.

В.: Безмолвие, которое не может замолчать.

К.: Безмолвию абсолютно по барабану, что получается из безмолвия. У него нет намерений. Оно не проводит различия между правильным и неправильным. И то, что слушает, тоже его не проводит.

В.: Ты имеешь в виду, что содержание сказанного безразлично?

К.: Единственное, что я знаю, это то, что говорит и слушает здесь безмолвие.

В.: Это все?

К.: Больше ничего.

В.: Это означает, что здесь, собственно говоря, вообще ничего не происходит?

К.: Да. И тем не менее, кое-что всегда есть в остатке.

В.: И это...

К.: ... безмолвие.

В: Вы отрицаете это, потому что...

К: Я ничего не отрицаю. Отрицать нечего. Что здесь есть такое, чтобы его отрицать? Здесь есть ворота куда-то? Никаких ворот на небеса.

В: Да, но мы привязаны к этой реальности...

К: Ты привязана, я знаю. Не говори мы, говори я.

В: Большинство людей...

К: Нет никакого большинства людей [смех]. Тебе не нужны солдаты, говори сама за себя. Никто не хочет, что бы ты говорила за них. Скажи: это я, я привязана к этой вере в то, что я рождена. И так как я рождена, я совершаю самоубийство. Скажи это [смех].

Это единственно возможное самоубийство, которое ты можешь совершить - не быть тем, что ты есть. И в каждый момент, когда ты веришь, что ты рождена, ты не то, что ты есть - это делает тебя мёртвой. Ты не можешь умереть в какой-нибудь следующий момент, потому что ты уже мертва. Мертва больше, чем ты можешь себе представить.

Кто-нибудь еще [хочет что-нибудь спросить], кто уже мёртв? [смех]. Но ты есть то, ты не мертва. Посмотрите, она всегда хочет говорить за вас всех. Она – генерал, генерализующий (general-lie[ложь]-zing) всё. Генералу нужны солдаты.

Ещё кто-нибудь живой? Какой-нибудь могильный камень хочет сказать? Это мы называем перевоплощением. То, что является куском мяса, верит в то, что он жив. Вы верите, что жизнь является движением, вы называете что-нибудь мертвым, когда оно не движется.

Но затем вы завидуете тишине. Так о чём вы говорите? Вы хотите быть в тишине или вы хотите быть живым, что значит происшествия в каждый момент, жизнь в действии? Когда нет действия, вы называете это мертвым. Но вы хотите быть в тишине, вы хотите быть в покое. Решитесь же, наконец! Что вы хотите? Покоя или жизни?

Это было всегда. Просто твое внимание сейчас обращено только на личное. Безличное по-прежнему присутствует. Ты просто не уделяешь ему внимания. Самоисследование — это в действительности обращение внимания на то, что является вниманием. Нет никаких двух. Быть вниманием — вот что такое самоисследование.

Это вообще было бы самым ужасным, если бы с помощью упражнения можно было бы достичь Того, чем Ты являешься по своей сути! Однако иллюзия, что достичь все-таки можно, поддерживает все эти потуги.
Ты никогда не сможешь стать Тем, чем Ты уже являешься! Это не что-то, что может «произойти». Ты был всегда и всегда будешь. То, чем Ты являешься, запредельно времени. Время существует из-за Тебя; оно лишь отражение Того, чем Ты являешься.
Не превращай это в процесс. Процесса не существует. Ты просто видишь: То, которым Ты являешься, – единственная реальность. И что То не было затронуто никаким восприятием. Здесь нет ничего нового. Все, что существует, бесконечно, и это – не переживание и не событие.

Карл Ренц. Есть я? Я есть. 15

15 Когда есть Единство, есть и Двойство

Вопрос: Несколько дней назад вы провели различие между Брахманом иПарабрахманом. В чём оно?

Карл: Парабрахман это Брахман не знающий Брахмана, не имеющего никакого представления о бытии или не бытии. Такова природа Парабрахмана. КогдаПарабрахман познает себя, он становится Брахманом. Творец, потом осознание. В Христианстве это был бы отец. Затем из отца выходит дух, Я-естьность и затем телесное сознание, это троица.

В: Что такое осознание, Я-естьность и телесное сознание?

К: Чистейшее понятие это осознание, затем пространственное восприятие духа и затем материя. Но только Реальность является Парабрахманом. Реальность не знает Реальность, и это единственная Реальность. У Реальности нет никакой идеи о том, что есть и что не есть Реальность, такова природа Реальности. Такова природа Парабрахмана, который есть Реальность. Абсолютный сновидящий не знает никакого сновидящего. Первое, что он познаёт, это быть сновидящим, осознанием, чистейшим Я. Есть восприятие сновидящего, иногда личное, иногда безличное. Когда оно личное, тогда творец отличен от своего творения, когда оно безличное творец не отличается от того, что он творит. Есть единство, и есть разделение, оба здесь. Если он удачлив, он реализует себя как безличный реализующий.

Поэтому вы можете сказать, что Парабрахман в своём Абсолютном отсутствии любого присутствия любого восприятия, является тем, что он есть в своей природе, и он никогда не теряет свою природу. Затем он начинает сновидеть самого себя в сноподобной реализации семью возможными способами. Но ни в одном из них, он не может найтись или потеряться, это всё. Но попытка обнаружить себя в одном из семи состояниях, в присутствии или отсутствии, личном или безличном, делает вас относительными. Даже безличные состояния относительны. Естественное состояние не знает никакого состояния. Ваше естественное состояние это быть тем, что вы есть, ни зная, ни не зная то, что вы есть. Нет никакого Абсолютного знающего или незнающего, присутствующего или отсутствующего. Есть знание даже без осознания знания. Это знание не требует даже осознания знания или сознания знания или чего-либо. Из этого знания реализуется личный знающий или безличный знающий. Затем появляется знающий, который знает, или безличный знающий в знании того, что может быть познано, в этом восприятии единства. Только восприятие разделённости, где знающий отличен от того, что он знает, или где знающий это что-то одно из того, что он знает.

Но оба относительны. Оба отличаются друг от друга. Во сне, вы можете сказать, что безличное лучше, чем личное, но только во сне. То, что вы есть, не является ничем из этих двух. В том, что вы есть, нет никого различающего, кто отличает личное от безличного. И когда появляется это различение между личным и безличным, уже слишком поздно. Начинается относительное различение между лучшим и не таким хорошим, преимуществом и недостатком, всё это. Оно приходит как пара. Даже единство и разделённость приходят вместе.

Рамана был тем редким человеком, кто говорил, что когда есть единство, есть и двойство, в тот же миг. Они приходят вместе как день и ночь. Затем вы сдвигаетесь через всё это или так это кажется, но то, что вы есть, никогда не сдигается ни через что, и то, что сдвигается через что-нибудь, это рыбак, который хочет поймать что-нибудь. Всегда пытается поймать бОльшую рыбу, безличную рыбу, потому что он думает, что безличная рыба вкуснее личной рыбы. Обе воняют. Все рыбы воняют через некоторое время.

И рыбаку нужны друзья, рыбак рыбачит, ожидая комплименты. Им нужны подтверждения, они нуждаются в угождении себе или в угождении кому-то снова и снова. Вот что на самом деле говорил Махарадж. "Я тут не для того, что бы угождать кому-либо. Я здесь не для того, чтобы угождать и не нуждаюсь ни в какой благодарности ни от кого, потому что я здесь не для того, чтобы давать что-нибудь и вы никогда ничего не получите от меня." Мне нравится это.

Вопрос: Я полон тоски. Не знаю, почему.?

Карл: Тоска возникает, когда ты думаешь, что что-то утратил. Например, живость твоего детства. Или когда тебе хочется куда-то в другое место. Например, в другое окружение. Тоска возникает, когда ты представляешь себе условия, в которых тебе было бы лучше. Вроде гармоничного партнерства или хорошей работы, финансовой защищенности, семьи, здоровья. То есть, когда ты охотно оказался бы в состоянии, которого у тебя нет — или думаешь, что нет. Тогда у тебя появляется тоска. Тогда ты ищешь что-то, чего якобы не хватает или что утрачено.

В.: Да, например счастье. Это же основополагающий поиск. И кажется, что этот поиск запрограммирован глубоко в клетках.

К.: Все, что находится во времени, испытывает тоску по отсутствию времени. Все, что отделено, хочет вернуться к единству. Обратно к источнику. Идея о двойственности всегда одновременна с тоской по единству.

В.: Нет, моя тоска — это не идея, это глубокое чувство!

К.: Она возникает из иллюзии. Из иллюзии несовершенства. Из идеи «я». Немедленно вместе с идеей «я» возникает потребность в отсутствии «я». В отсутствии желаний. И тут же появляется тоска по тому, чтобы больше не иметь тоски. Что отъединено, должно снова соединиться. Из двух стать одним.

В: Вы берете отпуск от себя...

К: В Германии это называют дятлом, выдалбливающим лес печалей.

В: Самоисследование является медитацией?

К: Да, момент за моментом вы исследуете свою природу. Это медитация, это не форма которую вы исследуете все время. Когда вы бодрствуете, вы исследуете то, что бодрствует, ни мгновения без этого. Вы есть ищущий, процесс поиска и то, что ищется.

В: В чём разница между тем, что то, о чём вы говорите, постоянно продолжается, и тем, что эта форма [показывает на себя] думает "кто я?".

К: "Кто я?" неправильно. Ты знаешь это. Это не "кто я?", сколько раз я должен сказать тебе это? [смех]. Посмотрите, я пускаю слова на ветер, это доказательство того, что это медитация без ожидания, говорить, когда никто не слушает [смех]. Я столько лет говорил ей, что есть только "Есть Я? Я есть" в присутствии нет никакого "Кто я?".

Это "Есть я? Я есть." С "Кто я?", "ты" всегда становишься фоном, ответом. Потом ты принимаешь это личностно, то, что ты отличаешься от того, что является вопросом. Нет, это "Есть я? Я есть." Это не игра, это Рамана в действии. Вопрос уже является ответом. Природа вопроса это природа ответа - "Есть я? Я есть." Это всё. "Кто я?" и потом быть этой фальшивой фоновой тишиной, это не то. Это фальшивая тишина и фальшивый ответ.

В: Так больше развлечения - Кто я?

К: Да, для ТЕБЯ [смех]. Тебе достаточно весело, тебе уже хватит [смех]. Как странно, так много книг о "Кто я?" и каждая повторяет эту технику. Это неправильная техника.

Рамана на тамильском никогда не говорил "Кто я?". Это перевод кого-то, кто записал то, что он, может быть, сказал. Это всегда было "Есть я?" и ответ "Я есть." и это становится потоком присутствия "Есть я? Я есть." Это не так, что "Кто я?" становится тишиной-ответом, и тогда вы это Реальность, а чтобы ни появилось перед вами это Нереальность. Запишите это [смех]. Может быть вы у-пишите это, почему всегда записывать? (write down - write up)? "Есть я?" это так естественно.

С.: Еще один способ не сожалеть – это приятие.

К.: Забудь о приятии и просто будь Тем, что ты есть.

С.: Это клише – быть Тем, что ты есть…

К.: Нет. Принимать – это клише. Это еще одно клише. Это никому не помогает. Мне нравится Рамеш, мне кажется, в 1995 м он говорил: «Самое близкое, как ты можешь подойти к приятию, это то, что ты никогда не можешь принять». Это уже покой ума, личный покой ума. Делай это. Если ты можешь это делать, будь счастлив.

Но посредством ничего из этого ты не можешь достигать Того, что ты есть, что является Приятием. А самому Приятию никогда не нужно ничего принимать. Оно даже не знает Приятия, оно является Приятием. Это То, что есть Сердце, но Сердце не знает никакого Сердца. И Сердцу ничего не нужно, нет никакой нужды ни в чем. А то, чему нужно что-нибудь принимать, пусть принимает или не принимает.

Кому какое дело, если фантом принимает или не принимает? Но если тебя интересует счастье фантома, ладно, возможно, фантом менее огорчен или менее стеснен, когда есть приятие. Чудесно. Я не возражаю. Но это, конечно, временно. Поскольку всегда есть пределы терпимости. И всегда будет предел терпимости, который будет пересекаться снова и снова.

Никогда не было никого, кто был достаточно терпимым, чтобы у него не было пределов терпимости. И только для Того, что ты есть, нет никакого предела ничего, даже терпимости. И любой покой, который ты можешь обретать посредством терпимости или приятия, это временный покой. Наслаждайся им, пока он длится. Но знай, что однажды его не будет.

Карл: Никогда не было никакого «Раманы». Рамана говорит, что никогда не было никакого «Раманы». Будда сказал, что не было «Будды»... Они повторяют это. И Махарадж сказал, что никогда не было никакого «Махараджа». Этот парадокс — живой парадокс! Живое слово само по себе парадокс, оно указывает на То, что никогда не нуждается в указании.

В: Мне кажется, самое лучшее, что можно сделать, — позволить жизни течь…

Карл: Ты не можешь ничего делать. Жизнь течет сама по себе и не нуждается в «твоем» позволении. Разве она спрашивает тебя: «Могу ли я сегодня течь?». Хотя звучит всегда хорошо — «Я позволяю жизни течь». Какая комедия — кто-то думает: «Я позволяю жизни течь». Представляешь! Бедняжка жизнь! Сначала ты заблокировал ее, а потом освободил.

Пока ты определяешь себя как маленького человека и живешь в границах человека, ничего не возможно. Отступи за человека. В это «я есть». Не в индивидуальное сознание. В космическое сознание, в единство. А затем еще дальше — за сознание, в чистое «я». Чистое «я» исчезает в Бытии, где нет никакой идеи «я». Это происходит самое позднее в смерти. В смерти умирают все представления о «я — человек». Остается лишь только Бытие.
Будь счастлив сейчас. Бытие не теряет своего совершенства, когда оно разворачивается в качестве «я», «я есть» или «я - человек». В этом тройном разворачивании всегда присутствует совершенство. Бытие совершенно и в качестве человека. Но ограничиваться этим последним звеном в цепи — безумная идея. Словно ты забыл, что являешься Целым. Словно тебе нужно идти обратно. Ты всегда был этой тотальностью Бытия! Ты и есть Оно! Ты никогда не был идеей «я» или «я есть», или «я — человек». Ты никогда этим не являлся, ты не являешься этим, это идеи — не более.

"Вы знаете историю короля Рамы? Он сидел напротив мудреца, слушал наставления, и потом осознал свою природу, свою так называемую природу, и тогда из благодарности к мудрецу он отдал ему своё кольцо с бриллиантом. "О, я так благодарен, что я осознал свою природу, что я - не тело, не дух, не что-либо, что я могу представить". Так что он осознал. Вроде бы. И он берёт своё кольцо и отдаёт его мудрецу. И тогда мудрец открывает кувшин, и оказывается, что этот кувшин полон кольцами с бриллиантами. И он кладёт туда это кольцо, закрывает кувшин и говорит: "Увидимся в следующий раз". То же указание на бесполезность любых осознаний, которые кто-то может обрести. "Увидимся в следующий раз". То же самое сказал бы вам и я. Так как вы сидели здесь уже бесконечное количество раз. И все ваши осознания ничего не стоят! Слава Богу! И никому они не нужны! Будьте счастливы! Хорошо? Так кто хочет знать и чтобы ему напомнили? Для чего? И затем забыть это снова. Потому что любое осознание, любое напоминание будет забыто снова".

Тёмная ночь души это радость бытия тем, что вы есть.

Вопрос: Нет необходимости проходить темную ночь души, она случается...

Карл Ренц: Она никогда не случалось.

В: Для фантома она случается...

К: Нет. То, на что указывал этот испанец, Хуан де ла Крус, говоря о тёмной ночи души, это была тотальная реализация того, что тому, что вы есть, не нужен свет для того, чтобы быть.
Нет необходимости в тёмной ночи души как депрессии.
Это совершенно другая история, вы делаете из неё депрессию.
Вы делаете из неё страдание.

Нет. Тёмная ночь души это то, что есть душа, что есть сама душа, сам Бог. Тёмная ночь Бога - Он реализует Себя, то, чему никогда не нужен свет, что бы быть собой.
Никогда не нужно знать себя, чтобы быть собой. Именно это является тёмной ночью души. Все остальное это просто личная история, ерунда, которую вы сделали из этого.
Это не страдание, это радость.
Тёмная ночь души это тотально расщепленная секунда, радость быть тем, что ты есть, несмотря на присутствие света, несмотря на присутствие знания или незнания, ты есть То.
Это и есть тёмная ночь, тотальное отсутствие, таинственное переживание что то, что ты есть, ни в чем не нуждается, и не похоже на маленькое я, которое погружается в темную ночь души.

Есть так много книг о тёмной ночи души и о том, что после момента глубочайшего отчаяния вы реализуете собственную природу.
И все начинают спрашивать себя: достаточно ли я подавлен сегодня? Может быть, мне нужно поработать над моей депрессией?
Может быть, мне слишком хорошо для этого?
Может быть, мне не стоит жениться?
Может быть, мне следует выгнать жену?
Может быть, я слишком счастлив для этого?

Все эти идеи возникают, может быть, я слишком счастлив, чтобы быть тем, что я есть. Может быть, мне нужно быть в депрессии, я не достаточно страдают. Что со мной не так? (смех)

То, что он (Хуан де ла Крус) имел в виду, это совершенно другая история. Она в том, что то, что вы есть, реализует себя как то, чему никогда не нужно реализовывать себя. Никогда не нужно быть просветленным, что бы быть тем, что оно есть. Совершенно абсолютное отпадение любой идеи просветления, идеи того, что вы могли бы познать самих себя.
Вот что такое тёмная ночь души, души, которая сама не знает никакой души.

Я должен прояснить это раз и навсегда, но я знаю, как легко понять это неправильно.
Вы делаете это личным пониманием и личной историей, и вы хотите сделать это вашим путем, иначе, что это вам даёт, ведь вы всегда спрашиваете: что я буду с этого иметь?
Если что-то приходит, когда оно приходит, если мне не нужно ничего с ним делать, то я не заинтересован.
Вы хотите получить золотую медаль за свои усилия, за то, что вы совершили, делая что-то или не делая, а не за то, что вы получили даром.

Каждый - сосед-булочник, нищий в метро, кто никогда не видел ашрам изнутри, может получить это.
Это находится здесь каждую ночь, потому что каждая ночь, это тёмная ночь души, которая не является чем-то особенным, нет никакого особенного момента.
Каждую ночь в глубоком глубоком сне происходит тёмная ночь души, потому что вы есть то, что вы есть, несмотря на присутствие какого-либо восприятия вообще.
Каждая ночь это тёмная ночь души, абсолютное отсутствие присутствия переживания быть или не быть или вообще бытия.
Нет даже понятия об осознании, а вы все же есть.

Так что это не является чем-то особенным.
Вот почему мне нравится Рамана.
Все просто указывают на этот факт.
Каждую ночь вы являетесь этой Реальностью, которая существует без этой реализации того, что она есть, и каждое утро эта чертова реализация начинается!

Вы проиграли еще даже не начав сражаться, но вы не можете не сражаться. Вся Махабхарата о том, что вы должны сражаться в любом случае, нравится ли вам это или нет. Самый мирный парень, Арджуна никогда не хотел никого убивать, даже муху. Ему пришлось убить всех врагов и друзей.

И Кришна, что он сказал? Я - несмотря на то, что я источник всех действий и реакций - я не могу ничего изменить. Я, будучи Господом всего, не могу изменить и малейшего аспекта того, что есть, в этой так называемой драме. Драма уже закончена, даже я как Абсолютное Всемогущий, Господь всех существ, не могу изменить ничего. Ты можешь умолять меня, ты можешь просить меня. Я скажу тебе только то, что я такой же беспомощный, как и ты!

Мне это нравится. Это величайшая драма, всегда указывающая на беспомощность обоих сторон. Беспомощность Бога, абсолютного Творца и беспомощность сна, который не может изменить сон в любом случае. И кто мы такие, что можем вообразить, что мы могли бы стать первыми, изменившими эту судьбу Абсолюта, которой не имеет никто?