Вэй У Вэй

85 Внутри Внутреннего

Возможно, ошибка тех, кто следует Пути отрицания, – делать такой акцент на местоимении «Я», которое в его общепринятом смысле, которым мы все обусловлены, изначально подразумевает некое объективное «я»?

Разве это не предполагает просто переход личностного отождествления от феноменальности к ноуменальности, даже если интеллектуально мы знаем, что такой переход не был целью, да и вообще невозможен.

В конце концов, или прежде всего, именно понятие отождествления составляет концепцию «связанности»!

То, что мы есть ноуменально, – по сути некий «фон», экран, на который проецируется феноменальность.

Кажется, этот образ был предложен Раманой Махарши. Фон важен, ведь без него не может быть никакого проявления, хотя, когда речь идет о проявлении, «фон» является его причиной, ведь он и есть проявленное.

Необходимо чувство «извлечения», отсекание всякого предположения, что «проецируемая» феноменальность отвечает за что бы то ни было.

Именно «фон» «извлекает», вбирая обратно в себя идею, что явленное им проявление имеет собственную идентичность.

Никто не извлекает, ничто не извлекается, есть только извлечение.

Исчезновение иллюзорной концепции оставляет вещи такими, какие они есть, какими они всегда были и какими всегда будут, в полном отсутствии понятия «времени».

Действие может казаться совершающимся только в последовательном времени, а где нет времени, не может быть и действия.

Вот почему «извлечение», или «пробуждение», как его ни назови, не содержит в себе действия, поскольку любое действие феноменально и временно.

Образ кажется плотным также потому, что «ум» – это фон того, чем мы кажемся.

Как концепция, он представляет собой то, на чем, или в чем, мы появляемся – возможно, лучше определить его как «Сознание» в ведантическом смысле, чем как ничто, хотя он «сам» не является чем-то объективным.

Следовательно, «фон» включает в себя и передний план, и вообще любой «план», хотя никакого «плана» не существует.

Это также соотносится с известной метафорой «зеркала ума»: то, что отражает все, не содержит ничего и само не существует для восприятия.

В утвердительном Пути веданты основное утверждение – это «Я есть Я», а в Пути отрицания – «Я не есть Я».

Оба, конечно же, одинаково истинны и одинаково ложны сами по себе, но «извлечение» в безличное может привести прямо к взаимному уничтожению как истинности, так и ложности.

Конец конечного – это начало начального, и оба они – как перед, так и за обоими.

Поэтому то, что мы есть, – совершенно в другом измерении.

86 Любовь и все такое

Разве фраза «Истинная любовь – безлична» не является семантически чистым бредом?

«Любовь» не может существовать концептуально как-то иначе, кроме как взаимозависимая противоположность «ненависти», испытываемой А по отношению к Б, где одна – позитивная реакция, а другая – негативная.

Их разрешение во взаимном отрицании, то есть взаимное отрицание наложенных друг на друга позитива и негатива, оставляет после себя концептуальное несуществование, которое уже нельзя обозначить терминами «любовь» или «ненависть».

Что бы ни проявляло их в двойственности, не может быть объективной «вещью», не может быть чем-то сознаваемым, поскольку чем бы это ни было в ноуменальности, оно не может иметь объектных, или феноменальных, качеств и даже не должно называться «оно».

Следовательно, то, что предполагается ноуменально, может быть представлено только местоимением «Я», а любое феноменальное выражение или проявление, отличное от «любви – ненависти», должно быть названо как-то иначе.

Такие слова, как «блаженство», «счастье», «благословение» и их противоположности, или даже такие санскритские слова, как сат-чит-ананда или каруна, не могут использоваться в качестве адекватных терминов, хотя и более предпочтительны.

Концептуальное выражение того, что имеется в виду, то есть попытка концептуализировать интуитивное знание, потребует не какого-либо утвердительного существительного, а, в абстрактном интеллектуальном контексте, глагольной формы в изъявительном наклонении, предполагающей необъектную связь.

Такие термины, как «любовь – ненависть», никогда не смогут стать адекватной заменой, поскольку это означало бы противоречие в терминах: безличное не может выражаться тем, что по определению является личным.

Все это – попытка достичь положительного посредством положительного, а это все равно что пытаться поднять себя за шнурки ботинок.

Любая попытка выразить необъектное словами, кроме местоимения «Я», неизбежно невозможна и потому неизбежно абсурдна.

То, что мы пытаемся выразить, может быть лишь тем, что мы есть: будучи тем, что мы есть, мы можем знать это, но, будучи этим, мы не можем определить это в объективности, поскольку

«Я» не могу определить то, что Я есть, ведь Я не имею объектных и, следовательно, объективируемых, качеств.

Если уж так необходимо поговорить об этом, делая вид, что «это» что-то объективное, то есть создавая образ этого, чтобы кидать в него кокосы или петь ему дифирамбы, или если мы не можем удержаться от поклонения себе через поклонение этому – как обычно происходит, когда мы пользуемся напыщенными фразами о чистой, истинной или божественной любви, – то разве не разумнее будет использовать менее претенциозный технический термин, не настолько лестный для нашего эго?

Тут речь может идти только о необъектных отношениях, будь то отношения с Богом или с феноменальной вселенной, причем в данном случае Бог будет объектным и, следовательно, феноменальным.

Никакие другие «безличные» отношения невозможны.

Но будучи не-объектными, они должны также быть и не-субъектными, то есть если объект не является объектом, если он перестает быть объектом, то он одновременно перестает быть и субъектом. Остается только «Я».

Святой Хуан де ла Крус утверждал, что «Бог есть любовь». Поскольку тут нет никакого описательного существительного, то лучше и не скажешь.

Но означает ли эта фраза, что мы можем говорить это о самих себе? Сам опыт напоминает нам о «любви»? А разве он не напоминает нам также о «радости», или «блаженстве», и кто знает о чем еще? Но все эти слова неадекватны и неверны.

Зачем вообще об этом говорить? Разве не достаточно просто знать это, когда нам это удается? Или мы настолько горды собой за то, что испытали это, что должны во что бы то ни стало сообщить всем, что оно у нас есть?

Если уж мы испытали это, давайте хотя бы вспомним, что любой опыт всегда феноменален и, следовательно, то, о чем мы говорим, не может быть «этим».

Любовь, какой бы экстатичной она ни была, – просто эмоция.

Любовь-ненависть невозможно испытать вне двойственной вселенной чувственного восприятия и личного опыта, и искать положительное через положительное – воистину большая глупость.

87 Можно предположить…

I

Можно предположить, что
пробуждение к тому, что мы есть, или разотождествление с феноменальным объектом, наделенным поддельными субъективностью и свободой действия, может возникнуть только в результате состояния равновесия между положительным и отрицательным аспектами двойственности, отсутствие равновесия между которыми и составляет связанность.

В целом положительный элемент (ян) превышает отрицательный элемент (инь), поскольку мы так обусловлены с рождения нашей несбалансированной системой образования. Религия стремится усилить этот дисбаланс и, таким образом, становится важным фактором в нашей связанности.

Путь Отрицания даосизма и чань (дзен в Японии) почти в одиночку систематически пытается компенсировать этот дисбаланс разнообразием методов и практик чистых форм чань, иногда называемых «практикой не-практики».

Если мы изучим древние описания внезапных пробуждений, которые являются единственной целью Великой Колесницы (шрестхьяна), я думаю, мы обнаружим, что это восстановление равновесия и есть тот самый фактор, который приводит к внезапному освобождению от гипотетической связанности, которая, по-видимому, является психологическим сдерживанием, – а также и цель техник, применяемых Учителями.

Религиозные Пути преимущественно положительны, или прямо положительны, они стараются достичь чистой положительности, развивая положительные эмоции – «любовь» к Богу, или к феноменальным объектам, или даже к самой вселенной.

Но достижение положительности через положительное – явное проявление абсурдности, подобное попытке поднять себя за шнурки ботинок.

Почему? Потому что объективированная феноменальность сама по себе положительна, и есть расщепление непрерывности между тем, что феноменально положительно или отрицательно, и ноуменальностью, которая ни положительна, ни отрицательна.

Следовательно, «освобождение» – это освобождение от положительной объективности, и этого нельзя достичь какой бы то ни было положительной, то есть феноменальной, деятельностью.

Это ведь должно быть очевидно?

Техника Пути Отрицания, с другой стороны, состоит в систематическом отрицании всякой положительной психической деятельности, что исправляет дисбаланс, который держит нас в связанности.

Можно предположить, что все стремятся к положительности, что такова даже «любовь к Богу» или «любовь к Господу» в веданте и христианстве.

Так нам может казаться, и это, без сомнения, причина кажущегося непреодолимым соблазна склоняться к положительному, и неизбежно двойственному, Пути. Но то, что мы там ищем, не абсолютно положительно, а лишь кажется таковым.

В действительности мы ищем нашу ноуменальность, которая, хотя и является для нас отрицанием, на самом деле не позитивна и не негативна, какой бы она нам ни казалась. И наша гипотетическая связанность мешает нам понять, что это и есть то, что мы есть.

Это, если хотите, результат взаимного отрицания взаимозависимых противоположностей, положительной и отрицательной, и чтобы такое взаимное отрицание возникло, они должны быть точно «наложены» друг на друга, как пленки позитива и негатива, а для этого они должны находиться в идеальном равновесии. Это и будет не-объектным отношением.

Такое взаимное отрицание всех пар взаимозависимых противоположностей, из которых положительное и отрицательное – базовые факторы, является результатом уравнивания противоположных элементов, например света и тени, где каждый уничтожает другого, оставляя пробел, известный как Пустота, или Пустотность.

Но это пробел только с позиции феноменальности, то есть полное отсутствие концептуальных объектов.

Следовательно, концептуальность исчезает, и ум освобождается от двойственности и «становится целостным».

В результате остается то, что всегда и было, то есть естьность, и это то, что мы есть, все, что мы есть, и это может называться только одним словом – Я.

* * *

В основе такого метаноэзиса лежит, конечно же, отсутствие феноменальной объективизации, то есть проявлений, существующих лишь в уме и проявляющихся с помощью механизма гипотетических субъектов и их объектов.

Все эти сны, как Будда назвал их в Алмазной сутре, отменили сами себя через уничтожение воображаемых субъектов/объектов.

А это стало возможным благодаря равновесию отрицательного и положительного элементов (инь и ян), которые делают возможным феноменальное проявление для всех гипотетических воспринимающих существ, чье потенциальное восприятие когда-либо существовало, выраженное местоимением «я».

Таков вкратце Путь, или Дао, функционированием которого является Дэ, и тот, кто понимает его, – человек Дао.

Это также важный элемент китайской Махаяны, представленный в Великой Колеснице.

В буддийской терминологии функционирование называется праджней, это динамический аспект, чей статический аспект – дхьяна.

В индийском санскрите эти термины имели несколько другое значение, на котором до сих пор настаивают переводчики, внося, к нашему ужасу, путаницу в китайские тексты и искажая смысл.

Эта невозможность достичь положительного через положительное иллюстрирует частое высказывание Хуанбо о том, что Ума невозможно достичь умом, и является причиной того, почему глаз не может увидеть себя.

Вот почему «я» тоже не может это сделать, так как оно и есть оно, и ищущий не может найти себя, потому что искомое и есть искатель.

По этой же причине расщепленный ум не может увидеть целостный ум, и поэтому ни положительное, ни отрицательное, будучи разделенными, не могут увидеть, что они такое за пределами себя.

Все это – деятельность, в которую мы вовлекаемся с оптимизмом и которая просто иллюстрирует аспекты знаменитого высказывания Хуанбо.

Таким образом, получается, что только через отрицание положительной эмоциональности и положительной концептуальности можно восстановить равновесие и выйти за пределы двойственности.

Ноуменально все концепции ложны,
и ничто сказанное в контексте последовательного времени не может быть истинным.

Никакие чувства не могут существовать вне двойственной вселенной чувственного восприятия и личного опыта, и искать положительное через положительное – большая глупость.

В безличном оба эти элемента должны отсутствовать. Безличного можно достичь только тотальным отрицанием.

II

Если предположить иначе и сказать это,
а не просто прочитать, то отрицание необходимо, поскольку что-Я-есть не является чем-то воспринимаемым с помощью органов чувств, и чтобы Я мог осознать Это-которое-есть-Я, я должен перестать сознавать То-что-не-есть-Я.

Такая «переориентация» сознания может возникнуть лишь в результате отказа от всех феноменальных привязанностей, от которых зависит моя ложная идентичность.

Любая и всякая положительная мысль или эмоция усиливает мою привязанность к Тому-что-не-есть-Я, а положительное может отмениться только отрицательным.

Поэтому, чтобы избавить себя от всех моих положительных препятствий, я должен привести свою отрицательность в равновесие со своей положительностью, чтобы они взаимно уравняли друг друга, и результатом должна стать пустота как положительной, так и отрицательной объективности, чье феноменальное отсутствие – это «естьность».

В абсолютном смысле позитивность – это всегда утверждение себя, а негативность – отрицание себя.

А «уничтожение чувства эго есть Освобождение» (Рамана Махарши), и это суть всех доктрин.

Достигнутая положительность может вести только к эмоциональному феномену, такому, как то священное чудовище (этимологически "чудо"), святой.

Достигнутая отрицательность может вести только к порочному чудовищу, дьяволу.

А равновесие ведет к мудрецу, который представляет собой совершенство нормальности.

Не могут ли тогда мудрецы быть также и святыми?

Конечно же, могут: святость, как и дьявольщина, – это феномен, и феноменальная роль мудреца может быть как демонической, так и святой.

На это также указывал Рамана Махарши, авторитету которого не было равных в наше время, ведь он, несомненно, сам был мудрецом и был доступен для всех посетителей в течение полувека.

Хотя у него и было ведантически положительное образование, его записанные слова почти совпадали со словами Учителей династии Тан, о которых он вряд ли что-то слышал.

Их слова не всегда записывались точно и затем часто неточно переводились, а его слова были поняты и записаны нами. По этой причине они представляют собой ценные перекрестные ссылки и подтверждения.


Замечание:

Только феноменальные объекты могут казаться воспринимающими, а переживаемое восприятие – это Я в именительном падеже, как бы воспринимаемое косвенным «мной».

Опыт (переживаемые ощущения) может возникать только в последовательном времени, но само переживаемое восприятие безлично.

Нет такого объекта, как восприятие.
Оно становится гипотетическим объектом, только когда ты думаешь, что ты – существо.

88 Кто ты?

Кто ты?
Я – отсутствие.

Отсутствие чего?
Отсутствие меня.

То есть это отсутствие, этот вид отсутствия и есть ты?
Нет. Я – полное отсутствие.

Что ты имеешь в виду под полным отсутствием?
Отсутствие понятия или знания об отсутствии меня.

Почему?
Потому что осознавание моего отсутствия означает присутствие осознавания моего не-отсутствия, а это не то, что-Я-есть.

То есть тогда ты бы все еще присутствовал?
То есть тогда все еще был бы «некий я», чтобы присутствовать или отсутствовать.

Тогда что такое твое полное отсутствие?
Отсутствие присутствия отсутствия меня.

И кто может осознать это?
Поскольку осознавать нечего, не может быть и осознающего.

И тем не менее такое осознание есть.
Есть процесс осознавания, но нет ни осознающего, ни осознаваемого осознания. Ты можешь осознать это?

Я могу, но кто я, чтобы делать это?
Тебя тоже нет. Осознавание может возникнуть при полном отсутствии отсутствия. Если бы было какое-то присутствие, даже присутствие отсутствия, осознавания не могло бы быть, не могло бы быть никакого осознавания и никакого феномена, ведь присутствие может казаться существующим только из отсутствия.

Значит, Абсолют, Дао, ум Будды, Божественная природа, Таковость и так далее есть одно, и это просто отсутствие?
В каждом обязательно должно быть Абсолютное Отсутствие, тотальное отсутствие отсутствия как присутствия, благодаря которому что бы то ни было вообще может казаться существующим.

То есть тогда все концепции – это полное отсутствие? Но будут ли те, кто замышляет концепции, тоже полным отсутствием?
Те, кто замышляет концепции, «сами» являются концепциями, и ничем иным, кроме концепций.

Значит, полное отсутствие подразумевает полное отсутствие концептуальности?
Что требует полного отсутствия замышляющего концепции.

Которое есть я?
Которое не есть ты.

Которое, как что-есть-Я, Я не есть и не не-есть?
Да, поскольку задуманное – это просто замышляющий, а замышляющий – это просто задуманное.

Которое объективно является не вещью?
Поскольку субъективно оно не «вещь».

И это все, что можно сказать?
К чему говорить что-либо? Очевидное не нуждается в словах.

Значит, абсолютное отсутствие очевидно?
Абсолютное отсутствие источника концептуальности, то есть всего проявления, конечно же, очевидно? Доступно, явно, неизбежно?

* * *

И я есть то?
То, что ты есть, может быть только таковым, и, будучи таковым, ты не есть то.

И таково все, чем могут быть «вещи» и чем их можно назвать?
Разве это не окончательная истина о том, что неистинно и не неистинно, ведь никакой «вещи», истинной или неистинной, никогда не было и никогда не будет?


Замечание: С позиции феноменальности то, что я есть, абсолютно отсутствует как видимость, поскольку оно ноуменально, а отсутствие также связано с отсутствием субъекта отсутствующего объекта.

Поэтому мое единственное присутствие – это все объективные феномены как таковые.

Но с позиции ноуменальности то, что я есть, не может ни присутствовать, ни отсутствовать, поскольку ничто не может существовать концептуально.

Но поскольку ноумен не может проявляться напрямую как отсутствие, непосредственное феноменальное проявление должно казаться положительным, и тогда это присутствие – не присутствие, доступное чувственному восприятию, подобное объектам-феноменам, а неизменное присутствие, вездесущее и безвременное, полное и абсолютное.

И то, что-я-есть, хотя и отсутствует феноменально, тем не менее есть абсолютное Присутствие.

Отсюда следует, что полное феноменальное отсутствие есть абсолютное ноуменальное присутствие, которое и есть то, «что-ты-есть».

И то, что называется «просветлением», – это проживание как что-ты-есть.

89 Время и длительность

Текущее время не отличается от длительности, а длительность не отличается от вечности.

Течение означает перемены – что-то меняется.

Если ничего не изменилось, значит время не течет, а это неизменность, поскольку изменение – это движение в пространстве, а время – мера движения.

Тем не менее, чтобы быть неизменной, неизменность должна пребывать во времени.

Неизменность, таким образом, будучи отсутствием движения, является также отсутствием изменения, отсутствием течения времени, а это – длительность.

Но длительность «длится», то есть подчинена течению времени.

Отсутствие изменений – неизменность – можно представить, а отсутствие длительности – нельзя, поскольку

существование требует длительности, чтобы существовать, и длительность требует существования, чтобы пребывать.

Таким образом, отсутствие одного требует отсутствия и другого.

Следовательно,

длительность и существование неразделимы: если есть одно, должно быть и другое, это аспекты друг друга, ведь без существования не может быть длительности, а без длительности не может быть существования.

Это двойственные аспекты сансары.

Отсутствие времени, с другой стороны, несовместимо с существованием, а отсутствие существования несовместимо с временем.

Следовательно,

время представляется аспектом феноменальности, а отсутствие времени – аспектом ноуменальности.


Не может быть сомнений в том, что то, что-ты-есть, – это феноменальное отсутствие, отсутствие времени и пространства, и присутствию такого отсутствия невозможно дать никакое имя, так как любое имя, будучи утвердительным существительным, должно возвращать его в феноменальное присутствие и, таким образом, в пространство и время.

Длительность и не-длительность не могут отличаться, так как они должны быть двумя аспектами того, что они представляют.

Длительность последовательна в проявленном, а не-длительность феноменально не существует, то есть не длится в последовательном проявлении.

Следовательно, не-длительность – ноуменальная форма положительной длительности, то есть ее отрицательная форма, которая не может восприниматься или задумываться как утвердительная концепция.

Ее можно только обозначить такими словами, как «естьность», «таковость» или просто «Я».

Тогда Безвременность – это ноуменальный аспект Длительности, а Длительность – феноменальный аспект Безвременности.

90 Реальность, чем она считается

Объект «ощущается», то есть восприятие образуется в уме: понятие объекта возникает в уме, создаваемое стимулами, и обретает тело через память. Таково происхождение мысли.

Затем это впечатление повторяется снова и снова c непредсказуемой частотой, пока не примет «форму» и не станет сознаваться как «стол» или «звезда».

Каждое из этих повторений – это отдельный квант, а объект состоит из таких квантов и выстраивается как гипотетически материальный элемент.

Такова «реальность» объекта, и его размерности, форма и дистанция рассчитываются по этим квантам, приписываемым свету, с помощью которого воспринимаются объекты, хотя на самом деле они лежат всецело в области воспринимающего ума.

Полагается, что весь свет – это кванты, любая дистанция – это кванты, как и любая скорость, и все это существует в наблюдающем уме.

Следовательно, все они зависят от последовательности, течения времени, которое есть не что иное, как последовательное повторение квантов.

Отсюда следует, что самая «далекая» звезда находится не дальше и не ближе самой близкой, ведь все расчеты основываются на ложном предположении и чисто умозрительны – это просто образы в уме.

Таков мир формы, материальная вселенная, которую с таким рвением наблюдает и изучает наука и которая не существует вне ума ученого.

Изучая природу, он изучает творение пространства-времени, то есть свое собственное творение, то есть себя самого.

Я изложил этот предмет настолько ясно, насколько смог, и я не выражаю собственного мнения на этот счет.

Очевидно, что великие физики, такие как Эйнштейн, Джинс, Эддингтон, Шрёдингер, – все пришли к похожим концепциям или оставили работы, из которых можно сделать такие выводы. Это также сочетается со смыслом некоторых сутр, приписываемых Будде.

Таким образом, «время» – это повторяемое проявление ума, полностью состоящее из этих повторений, то есть из последовательности квантов.

Эти кванты не существуют сами по себе, они чисто концептуальны, это образы, лабораторный аппарат, и «время» – образуемая ими концепция – тоже в действительности не существует, так как они оба представляют собой воспринимающий ум, то есть гипотетическое «эго».

Самой неудовлетворительной частью этого тезиса является происхождение изначального восприятия, которое, согласно моему пониманию, может быть лишь концепцией, то есть пред-убеждением.

91 Как видит это наука

Мы видим звезду лишь однажды, а затем бесконечно повторяем этот опыт в своем уме, придавая, таким образом, ее свету, как и вообще всему свету, потенциальную скорость, а звезде – потенциальную дистанцию в «световых годах».

Но повторение в уме состоит из большого количества квантов, и мы говорим, что свет движется с помощью квантов, что он и есть кванты, хотя на самом деле кванты – это повторение в нашем уме, а не в свете.

Получается, что скорость, дистанция и сам свет целиком находятся в нашем собственном уме.

Если это не точное описание последних открытий физики – хотя я убежден, что это оно и есть, – то это должно быть точным описанием того, что понимает, во что верит и чему должна обучать метафизика.

Каждое изначальное восприятие остается необъяснимым, но это, очевидно, всего лишь образ с поддержкой памяти, самопроизвольно возникающей в уме, кроме которого в предполагаемом Космосе нет ничего.

Ведь все феномены абсолютно концептуальны.


Замечание:

Все восприятие делится на кванты в уме, и движение – это отношение между субъектом (который становится объектом) и его объектом.

Ничто не движется, поскольку «движение» – всего лишь последовательность [квантов] в «уме».

«Течение времени» – это подсчет квантов повторения восприятия внутри ума, а «дистанция» – расчет, основанный на «времени».

Таким образом, нет ни «времени», ни «дистанции», ни «скорости», ни, следовательно, «пространства».

Пространство-время видится как аспект «ума», с которым мы отождествляемся как гипотетические индивидуумы.

92 Первая и последняя иллюзия

Люди, даже умные люди, смеются над идеей о том, что такой вещи, как «я», не существует, а для нас это вполне очевидно. Почему?

Потому что они обусловлены представлять себя объектами, а все объекты кажутся существующими.


Почему они не видят, что «я» не может быть объектом?

Видение этого – это внутреннее прозрение, а они обусловлены смотреть только вовне.


Но это же еще и логично.
Весьма. Разве ты не можешь сформулировать это для них?

Я никогда не пытался.


Почему нет «я»?

Если внимательно поискать, обнаружишь, что невозможно думать о том, что ты есть.


Невозможно?

Невозможно.


Почему?

Потому что думание – это то, что ты есть.


И поэтому это невозможно?

Поэтому. Думать можно только об объекте, а думает субъект. Следовательно, думание не может думать о том, что думает.


То есть субъект не может познать себя?

Все воспринимаемое, все мыслимое – это объект. Чтобы воспринять или осознать себя, ты должен быть объектом.

Но в процессе думания, воспринимания, осознавания ты есть думание, воспринимание, осознавание, а не образ-объект в уме.


Ты имеешь в виду, что о нем невозможно, например, говорить, поскольку оно и есть то, что говорит, или о нем невозможно подумать, поскольку оно и есть то, что думает, его нельзя увидеть, поскольку оно и есть то, что смотрит, и о нем нельзя знать, поскольку оно и есть то, что знает?

О нем невозможно подумать, потому что «оно» и есть то, что думает эту мысль. Как тогда может существовать «какое-то я», которое неизбежно будет объектом? Ведь такая «вещь» немыслима. Как такое может быть возможным? Объект не может быть собственным субъектом!



Ты имеешь в виду, что никакого «я» никогда не было?

Никогда. Никогда не было, нет и никогда не будет. Это абсолютнейшая невозможность, нелепое противоречие в терминах.


Но разве Я не могу быть ими обоими?

Субъектом и объектом?


Да, по очереди.

Тогда ты будешь двумя отдельными последовательными объектами. Никакой последовательности не существует, кроме как в иллюзорном «времени». То, что мы есть, неограниченно. Только концепция связана двойственностью.

Что мы есть – не концепция, концепция – всего лишь состояние проявления.


Но разве я не могу видеть твое «я», а ты – мое?

Конечно же, нет. Все, что каждый из нас может видеть, всегда будет объектом.

«Я» – это то, что видит, а не то, что видится. И «я» – единственное, а не множественное.


Ты имеешь в виду, что «я» всегда остается субъективным?

Не остается никакого «я».
Есть только функционирование.

Даже если функционирование и могло бы быть чем-то еще, оно не могло бы быть собой. У этого термина нет другого значения.


Тогда каков субъект объекта, который я ошибочно принял за себя?

Конечно же, «я». Никакого другого субъекта нет. Всегда и везде. Просто Я, написанное с большой буквы в переводах с санскрита.

Это имя и для тебя, и для меня, и для…
Жука. Конечно. Есть только одно, а «это» – не «одно».


Тогда чем «это» вообще может быть?

«Это» – не что-то. «Это» производит вообще все посредством «своего» функционирования. «Это» – всё, что все мы есть, чем были и будем.


То есть «это» вечно?

Нет никакого «этого», чтобы быть вечным, временным или безвременным, конечным или бесконечным. Но все это именно то, чем является «это».


А что мы такое?

То же, что и «это». Чем еще мы можем быть?


Но это же не «что-то»!

Вообще ничто – ничего никогда не было, нет и не будет.


Почему?

Потому что нет ни времени, ни пространства – только образы в уме.


Образы чего?

Образы того, что мы есть как «я» в виде объектов, которыми мы кажемся и которые обусловлены считать «собой», а также всего, что мы осознаем.


Это твоя полная доктрина?

Что ты имеешь в виду? Кто я такой, чтобы иметь доктрину? Это то, что видели все Пророки, чему учили все Учители.


Но они не говорили нам этого!

В смысле, они не так это излагали?


Не так.

Они излагали это в соответствии с пониманием или обусловленностью ума тех людей, среди которых жили.


И которые сильно отличались от нас?

Как и друг от друга – географически, демографически и хронологически.


И такие объяснения для нас не подходят?

Мы пытаемся, изо всех сил пытаемся понять то, как они излагали это для своих современников, но для нас это очень долгий и трудный процесс, включающий изучение основ их обусловленности. Мало кто из нас в этом преуспевает.


Значит, для нас этот современный западный стиль должен быть легче?

Наша собственная обусловленность должна быть преодолена или разрушена, прежде чем мы сможем понять его.

Одно это – долгий и трудный процесс, и одно это – дольше и сложнее, чем то, что приходилось делать им в свое время, ведь их обусловленность материалистическим была не такой прочной, как наша.

Обрести их понимание, включающее замысловатую религиозную основу, для многих из нас – слишком сложно, и нет никаких оснований считать, что мы больше подходим для такого задания, чем они


То есть религия – это препятствие?

Одновременно Путь и препятствие.


Как это?

Это традиционный Путь, но преданность эмоциональна и позитивна, и эмоциональность – такое же большое препятствие, как и интеллектуальность, поскольку и то и другое уводит от нас самих, от истинного «Внутри» Иисуса, к объекту, к «другому», к объективизации всех мыслей.


Разве, прославляя другого, человек не прославляет себя?

Верно, но пока он не поймет это, он все еще во тьме и не знает, что делает. В любом случае и эмоциональность, и диалектика направлены вовне.


Поскольку они утвердительны?

Именно. Только через постоянное и тотальное отрицание всего утвердительного, всего концептуального, называемого «реальностью», всего феноменального, можно ясно понять ноуменальность, которая неизбежно и очевидно есть все, что мы есть.


И такое понимание должно быть совершенным пониманием нашей связи со вселенной и реализацией того, что мы есть?

Такое понимание – это начальное понимание. Совершенное понимание – это проживание понятого.



И как этого достичь?

Этого нельзя достичь. Это не достижение.


Почему?

Почему? Потому что это окончательное понимание того, что не может быть никого, чтобы достигать чего-либо, и того, чего можно было бы достичь.



Кто тогда это может сделать, если не мы?

Кто такие «мы»? И кто там есть, чтобы что-то делать или кого-то искать?


Наше «я»? Разве мы не должны найти наше «я»?

Разве это не то же самое, что звать кого-то, кто и так находится в комнате?


Но ведь мы должны найти то, что дает нам возможность видеть?

Разве это не то же самое, что искать очки, которые уже на носу и без которых ты не можешь их увидеть?


Ну хотя бы разве это не Я ищу себя?

Если ты наберешь свой номер в телефоне, ты сможешь позвонить себе?


То есть надо искать в другом направлении?

Сможешь ли ты увидеть то, чего ищешь, ища в неверном направлении?


Конечно, нет! Я имею в виду, ища в верном направлении!

Даже там не увидишь.


Ну как же тогда?..

Никакой поиск в каком бы то ни было направлении не поможет тебе увидеть то, что ищет.

93 Мы говорим – феноменально

1. Мы есть то же, что и восприятие, и мы не знаем, чем еще оно может быть, кроме как нашим психофизическим аппаратом, который его переживает.

Мы – присутствие того, чем мы кажемся. То, чем каждый из нас кажется, – это его присутствие. И то, чем мы воображаем себя двойственно (как объект и субъект), – это не то, что мы есть.

Мы – присутствие, поэтому присутствие известного нам отсутствия должно существовать как противоположность нашего присутствия, но его мы не способны воспринимать и о нем мы ничего не знаем. Следовательно, мы знаем наше отсутствие как Пустоту.


2. Вот почему мы, воспринимающие существа, – это все, что мы можем знать, и мы должны быть всем, ведь без нашего присутствия ничто не может видеться или знаться.

Мы проявлены, но как или почему возникло такое проявление, мы не знаем.


3. Наше функционирование, хотя и очевидно, тем не менее необъяснимо, но оно названо праджней, а его статический аспект назван дхьяной. Но мы не способны представить себе, «что» это такое.

То, что мы есть, отличается от того, чем является все остальное, и все отличается от того, что мы есть. Следовательно, мы – все отдельные существа, или вещи.


4. Мы такие, но мы не знаем почему, как не знаем и откуда мы взялись, мы только думаем, что, должно быть, от Бога.

Мы не можем выяснить или узнать, что мы есть, поскольку мы просто присутствуем, и кажется, что наше присутствие – это все, чем мы, как кажется, являемся.


5. Ища себя, мы находим наше присутствие. Есть искомое и искатель, видимое и видящий, потому что искомое – это присутствие того, кто действует, а видимое – присутствие того, кто видит.


6. Все это может быть сказано и познано нами, потому что объекты – это присутствие объектов присутствующих субъектов, где присутствие – это присутствие объектов, а отсутствие – это их отсутствие. Все, что присутствует, утвердительно, это отсутствие всего отрицательного, и это то, чем мы себя считаем.


7. Это как мы, воспринимающие существа, видим и знаем все, что «есть», как все «есть» и почему все, что мы «есть», – это то, что наше восприятие сообщает через наши органы чувств.



Замечание:

Достиг ли смысл сказанного в третьем абзаце пункта 1 своей цели?

Мы обусловлены считать «отсутствием» не только то, чего нет здесь или там, но и то, чего нет нигде, чистую пустую «нет-ность», пустоту исчезновения, хотя Учители говорят нам, что Пустота есть Наполненность.

Отсюда наше присутствие проявляется как личность, или маска всего того, что мы есть на самом деле, то есть того, что находится за этой личиной, или видимостью.

За греческой маской находится актер, маска – это только видимость, феномен, а все остальное находится за ней, невидимое.

Лишь одна седьмая часть айсберга видима, шесть седьмых скрыто под водой. Видимо – то, что положительно, что присутствует, не видимо – отрицательное и отсутствующее.

Важнее всего всегда непроявленное, а феноменальное – это просто видимость того, что находится за ним.

Отрицательное, ноуменальное – это источник, изначальное, основа, а положительное – это внешняя видимость.

Не может быть ничего, кроме Отсутствия.

Только Отсутствие – то, что отрицает поверхностное, положительное, присутствующее и феноменальное, – есть то, что ЕСТЬ, то есть то, что каждое воспринимающее существо может передать словами Я Есть Это Я Есть.

Наивысшая ошибка заключается в том, что позитивность принимается за все, что есть.

94 Я говорю – ноуменально

1. Я есть полное отсутствие восприятия, чтобы восприятие могло быть.

Я есть отсутствие всего, что может казаться существующим, и что бы ни возникло, я есть отсутствие этого и я есть то, что оно есть.

Я есть отсутствие присутствия, чтобы присутствие могло быть.


2. Вот почему Я есть всё, и вот как Я есть всё, поскольку без моего отсутствия ничто не могло бы возникнуть.

Я есть непроявленное, чтобы проявление могло проявиться. Проявление – это целиком и полностью моя непроявленность.


3. Функционирование есть мое нефункционирование, а праджня есть дхьяна, и мое нефункционирование есть функционирование, так же как дхьяна есть праджня.

Что-не-есть-Я – это то, что есть все, и все есть что-не-есть-Я. Следовательно, мы неразделимы.


4. Вот как Я не есть и почему все появляется. И поэтому же я не могу найти себя или познать себя, ведь Я есть мое отсутствие. Мое собственное отсутствие есть То, Что Я Есть.


5. Поиск меня, поиск того, что ищет, находит мое отсутствие.

Искомое есть искатель, видимое есть видящий, потому что искомое есть отсутствие присутствия искателя, а видимое есть присутствие отсутствия видящего.


6. Это все, что можно сказать или узнать, поскольку объектное – это присутствие отсутствия субъекта, а положительное – присутствие отсутствия отрицательного, и таково То, Что Я Есть.


7. Вот почему Я есть все и при этом ничто, вот почему все не есть и не не-есть, и вот почему все, что мы есть, – это Я.

95 Отсутствие

Присутствие – не что-то; Отсутствие – всё.
Присутствие – видимость; Отсутствие – источник всего.
Присутствие – то, чего нет; Отсутствие – то, что есть.

Феноменальное отсутствие есть ноуменальное присутствие.

Я есть феноменальное отсутствие. Это феноменальное отсутствие МОЕГО присутствия.

Каждый раз, когда я говорю «я», Отсутствие говорит через присутствие.

Я есть Абсолютное Отсутствие – отсутствие присутствия и положительного.

Абсолютное Отсутствие есть отсутствие меня, всей моей феноменальности.
То есть Я есть отсутствие себя, присутствие Отсутствия.

Я есть отсутствие всего, чем кажусь или считаю себя.

Я есть отсутствие всякого присутствия.
Как Отсутствие, Я всегда – «десятый человек».



Десятый человек

Я есть Отсутствие моего присутствия.
Мое присутствие – это двойственный механизм субъекта – объекта, отрицательного – положительного, подобный спусковому механизму часов, проявленный феноменально и управляемый положительной Я-концепцией,

все это чисто концептуально, составлено из концепций, возникающих в результате восприятия органов чувств.


Ноуменальное отсутствие моего феноменального присутствия, что также есть ноуменальное присутствие моего феноменального отсутствия, – это то, что Я есть,

и в любой паре взаимозависимых противоположностей это – ни одно, ни другое, но полное отрицание всех концепций, из которых состоят феномены.

В этом феноменальном отсутствии, которое есть Я, нет времени – ни положительного (временности), ни отрицательного (безвременья), поскольку

нет ничего, чтобы быть протяженным или непротяженным в пространстве-времени.

И Я есть только осознавание СЕЙЧАС.

Будучи непроявленным как то, что Я есть, мое Отсутствие не знает ни эмоциональности, ни интеллектуальности, которые проявляются моим присутствием.

Это Отсутствие – Пустота, и его также называют сат-чит-ананда.

Именно мое Отсутствие имеется в виду, когда я говорю: «Я Есть Это Я Есть».


* * *

Мы должны БЫТЬ нашим собственным Отсутствием, чтобы проявлять спонтанное непреднамеренное Присутствие.

(Мы должны «отсутствовать», чтобы «присутствующее» могло быть.)

Фактически, чтобы «присутствовать», мы должны быть «Отсутствующими». Но то, где мы есть и когда мы есть, не присутствует и не отсутствует, и то, что мы есть, не присутствует и не отсутствует, это взаимное отрицание и присутствия, и отсутствия.

Другими словами, к нему не применима ни одна из концепций и ни одно местоимение.

Почему? Потому что слова обозначают только то, что является объектом, а то, что мы есть, не имеет качеств объекта и не может быть объективировано.

Наше сознающее присутствие или отсутствие может быть только объектным, то есть феноменальным, отсутствием или присутствием, и, следовательно, не может быть тем, что мы есть.

Ноуменально то, что мы есть, не является ни одним, ни другим, но с феноменальной точки зрения его можно вообразить как одно или другое, но не как оба вместе.

По определению оно должно отсутствовать, но оно может присутствовать как видимость.

96 Смерть

Умирание – это скорее умирание для будущего, чем для прошлого. Для прошлого мы можем умереть без каких-либо серьезных последствий.

Лишь перспектива отсутствия какого-либо представления о будущем «пугает нас до чертиков».

Даже в этом случае довольно многие из нас могли бы выдержать перспективу отсутствия будущего, если бы процесс умирания не был столь болезненным в большинстве случаев, включая сопутствующие ему лицемерие, секретность, стенания (искренние и притворные) и технические помехи, его продлевающие.

Даже это относится только к тем, кто предполагает, что нечто живет и может умереть, и это нечто – и есть они. Но так ли это?

Единственный ответ на этот вопрос – посмотреть и увидеть.

И если ты сможешь найти нечто в таком роде, пожалуйста, дай мне знать.

Чтобы умереть, то, что умирает, должно быть прежде рождено, и чтобы это имело вообще какое-то значение, оно должно быть некой сущностью.

Но рожденной кажется лишь материя, лишь материя кажется умирающей, а материя не так уж и важна, верно?

Если ты спросишь кого-либо, был ли он рожден, он, вероятно, рассмеется, а если кто-то спросит его, умрет ли он, он может заплакать.

Но он вряд ли исследовал этот вопрос достаточно глубоко.

Если бы он это сделал, он бы осознал, что никакая сущность не может родиться, никогда не рождалась и не родится и не может умереть, никогда не умирала и не умрет.

Лишь наполненная энергией материя подвержена рождению и смерти. И что?

И что? Давайте поприсутствуем на собственных похоронах?

Увы, как ни увлекательно это звучит, раз мы не сущности – которых вообще не существует, – мы не сможем это сделать.

Будучи тем, что мы есть, свободными от малейшего следа объективности, мы просто продолжим нашу работу по проявлению, совершенно безлично, как и всегда.

Еще осталось достаточно материи, чтобы мы продолжали играть в игру жизни.

97 Пузырь связанности

Понаблюдай за каждым своим действием, от пробуждения до сна и от сна до пробуждения: разве каждое твое действие – не реакция?

Разве ты всегда не адаптируешься к условностям, к прошлым случаям, называемым «привычками», модой или чем-то еще?

Ты когда-нибудь был свободным?
Так как ты можешь быть связан?

Исследуй то, что ты считаешь собой: можешь ли ты определить местонахождение какой-либо сущности, которая может быть связана?

Ты когда-нибудь был связан?
Так как ты можешь быть свободен?

Освобождает ли такой взгляд от связанности понятием связанности?



Замечание:

Если есть необходимость указать это:
не может быть такого состояния, как «связанность», без соответствующего ему состояния «свободы», как и «свободы» без «связанности».



Естьность

Свобода – это не свобода от чего-то.
Связанность – это не связанность чем-то.

Вопрос даже не в том, есть что-то или нет, чтобы быть связанным или свободным.

Истина о проблемах не в том, является ли что-то таким или не таким.
Истина о вопросах не в том, верно ли или неверно то или это.

Нет никаких вопросов.
Нет никаких проблем.
Нет ни свободы, ни связанности.

Таково ноуменальное понимание, поскольку нет Времени.

98 Абсолютное Отсутствие

Беспокоишься о чем-то?

Да, о том, что я такое. Ты не знаешь, случайно?


Знаю, конечно.

Ну и что я такое?


Мое отсутствие. Чем еще ты можешь быть?

Твое отсутствие?


Очевидно.

Но вот же ты, очевидно присутствуешь.


Ты говоришь, как тень, как отражение, как пузырь…

Да, да, я тоже читал Алмазную сутру.


Когда люди, обладающие пониманием, задают вопросы, меньшее, что можно сделать, – отвечать с позиции правитель-хозяин-глава, а не с позиции министр-гость-функция. У нас есть обязанность делать хотя бы это.

Очень хорошо, но какое отношение имеет твое отсутствие ко всему этому?


Мое отсутствие – это то, что ты есть.

Тогда что такое твое присутствие?


Мое присутствие ты можешь видеть, слышать, трогать – когда изволишь.

Ты имеешь в виду, что твое отсутствие как феноменального объекта соответствует всему феноменальному присутствию, включая мое?


Наконец-то до тебя дошло. Да, твое, и жука, и слона, и воробья, и тюленя, и мое собственное как феноменального объекта.

У вас у всех, должно быть, очень могучее отсутствие, старина!


Любая «могучесть» находится в непроявленном.

Почему?


А где еще? Разве проявление может производить проявление? Разве потенциальность может производить потенциальность? Разве присутствие может производить присутствие?
Полагаю, что нет.

Почему нечто настолько очевидное не замечается? Почему я сам не могу до этого додуматься?


Потому что, подобно многим другим, ты все еще немного слишком обусловлен смотреть в противоположном неверном направлении! И также, хотя будучи выраженным, это становится мыслью, само по себе оно не таково, это просто осознавание того, что есть, или того, какое все есть.

Звучит так, как будто это важно, не так ли?


Любое понимание важно. «Поняв одно, ты поймешь все», – как говорили несколько величайших Учителей. Я, по крайней мере, могу сказать, что понять это глубоко – значит понять, как мало я понимаю.

Я осознаю, что так должно быть, но я путаюсь, когда начинаю думать об этом.


Не потому ли это, что ты смотришь в неверном направлении и думаешь, вместо того чтобы смотреть в верном направлении и осознавать? И разве ты не смотришь феноменально, вместо того чтобы смотреть ноуменально, как министр-гость-функция вместо правителя-хозяина-главы? С такой точки зрения ты увидишь лишь пожитки и скарб.

Ты можешь что-то с этим сделать?


Ты можешь. Это одна из вещей, которые ты можешь сделать.

Я путаю обычную мирскую феноменальную точку зрения с ноуменальной?


Мы все так делаем, но это важное разделение, самое важное разделение. Только Мудрецы могут позволить себе игнорировать это иллюзорное различие.

Для них этого различия не существует?


Нет разницы между Да и Нет. Любое утверждение всегда истинно и ложно, как ни крути.

То есть и положительное, и отрицательное, и все противоположности для них – одно?


Нет, не одно. Но они имеют одинаковое значение в их уме. Разве ты никогда не испытывал такого?

Вообще-то, как ни удивительно, испытывал!


Хорошо! Не упусти это! Если какая-то практика и может помочь, то точно эта.

Это значит, что понимание уже присутствует и оно общее?


Вполне может быть.

Тогда, говоря словами Мудрецов, то, что все мы есть, – это наше феноменальное отсутствие?


На мой вкус – идеально.

То есть Абсолют как таковой есть причина и следствие всего присутствия?


Где присутствие – это проявление во временнόй последовательности.

Если подумать, ничто не может присутствовать, если оно при этом не отсутствует. Но не может ли оно отсутствовать здесь и присутствовать где-то еще?


Так и есть, так и должно быть. Но «где-то» – это все еще «здесь».

Я имею в виду, что если оно не за ближайшим углом и не в Австралии, то где оно может быть?


Здесь, конечно же. Но твой вопрос был феноменальным. При таком взгляде быть где-то – значит все еще присутствовать, и это единственное отсутствие для индивидуального наблюдателя. Но Отсутствие как таковое – это тотальное отсутствие, отсутствие как феноменального присутствия, так и феноменального отсутствия.

Хорошо, это мне понятно. Тотальное отсутствие трансцендентно?


«Трансцендентно» – это положительный термин, который предполагает поддержание наличия отождествления где-либо. Но нет никакого «где», как нет и никакого «когда» и тем более никакого «что». Мое Отсутствие, отсутствие «я» означает не-сущность как феномен и не-сущность как ноумен. Только Таковое может проявляться.

Может, ты имел в виду, что только как Таковое Я могу проявляться?


Верно, ты прав. Я ошибся.

Ты сказал это нарочно, чтобы испытать меня!


Вовсе нет, я просто был не прав. Важно то, что ты все равно понял.

Я понимаю, что Отсутствие не может быть какой-то отсутствующей вещью или объектом, который просто не присутствует в смысле доступности для восприятия органами чувств. Но в таком случае что это такое?


Абсолютное отсутствие реальности или вещественности, любого воспринимаемого органами чувств или ментально представляемого объекта.

И Таково мое Отсутствие?


Таково Отсутствие (к сожалению, называемое «Реальностью» – так как она означает вещественность – самое неподходящее и, возможно, самое неуместное слово в языке). Таково все отсутствие, отсутствие всего, что возникает и считается существующим.

Я один чувствую себя немного одиноко как «тотальное отсутствие»?


Как покинутый астронавт, вечно кружащий в космическом пространстве?

Да, именно так!


Возможно ли, что ты, из всех людей на Земле, оказался таким идиотом?

Возможно. Но почему?


Потому что, дружок, это означает быть Богом.

Одинокий и тяжкий труд. Не пожелал бы ни за какие деньги.


Возможно, мне надо было использовать безличный термин «Божественность».

Ты рассчитывал меня шокировать? «Божественность» тоже звучит несколько одиноко и расплывчато. По крайней мере, неопределенно и несущественно, что-то типа огромной губки!


Это нельзя объективировать, это источник всей объективизации. Поэтому это нельзя описать, но ведантисты называют это сат-чит-ананда, что означает что-то типа «бытие-сознание-блаженство».

Первые два слова звучат знакомо, а последнее – как наркотик, на которых, как говорят, живут молодые люди в наши дни. «Отсутствие» тоже не радует сердце.


Люди всегда желали чего-то положительного – радости вместо печали, удовольствия вместо боли, блаженства вместо несчастья, но какая это чушь! Будда видел страдание, но никто лучше него не знал, что не бывает страдания без его противоположности.

И чего он добивался?


Того, о чем говорил, – устранения страдания.

То есть устранения радости?


Неизбежно.

И что?


«Отсутствие» означает то, что он говорил.

И что же это?


Отсутствие всего, включая чувства.

То есть «блаженство», «радость», «свет» и все остальное – это сущая чепуха?


Нет никакой сущности, нет даже псевдосущности. Пробуждение к Абсолютному Отсутствию не подразумевает ничего «сущего». Как это можно представить? Если бы оно приносило «блаженство», должна была бы быть некая сущность, чтобы его испытывать.

То есть они все нас просто дурачат?


Они подыгрывают общей тяге к положительному в противоположность отрицательному, так делают почти все, кроме чаньских Учителей.

Так чем же оно может быть? К чему пробуждаться?


К Абсолютному Отсутствию.

И как оно ощущается?


Нет никого, чтобы что-то чувствовать, друг мой, и ничего, чем можно было бы чувствовать! Как бы это было возможно? Чем бы это могло быть? Подумай сам. Прозрей сам.

Я все равно прошу ответа. Любое воспринимающее существо на Земле сделало бы то же самое.


Мой ответ не лучше твоего, ни на йоту.

Все равно дай его мне.


«Устранение страдания», предлагаемое Буддой, включает в себя также отрицательное страдание.

Что это такое?


«Страдание», которое в действительности не воспринимается как таковое.

Так бывает?


Конечно, бывает.

Откуда ты знаешь?


Возьмем вес твоего тела. Ты воспринимаешь его как страдание?

Нет.


Если бы тебя внезапно освободили от него, разве это не было бы исчезновением ноши, устранением феномена? Разве не поэтому тебе нравится купаться, особенно в соленой воде?

Да, наверное это было бы облегчением.


Феноменальная жизнь как таковая вполне может быть тяжелой, но неосознаваемой ношей. Жизнь в последовательном времени содержит в себе болезненные воспоминания, угрызения совести, сожаления, а также боязнь будущего, боли, потери и смерти, и, не говоря уже о текущей боли и беспокойстве, может представлять собой тяжкий груз неосознаваемого отрицательного страдания, к которому мы так привыкли, что оно не воспринимается как таковое.

Ты имеешь в виду, что изъятие из проявления как положительного, так и отрицательного страдания приведет к радости?


Я скорее имею в виду, что возможно восстановление нормы, о которой мы сейчас ничего не знаем, и что эта норма может оказаться чем-то таким, что может показаться нам невообразимым наслаждением и высшим счастьем, если бы мы могли ее воспринимать.

Ты думаешь, это и есть оно?


Это объяснило бы покой и счастье, описываемое дживанмуктами.

Когда они всё еще пребывают в двойственном сне-фантазии?


Не может быть положительной радости, если больше нет положительного страдания, но устранение как положительного, так и отрицательного страдания должно восстановить норму, то есть состояние, соответствующее тому, что мы можем представить себе как неведомый нам покой, который мы можем смутно представить себе как «радость».

То есть это просто покой, совершенный покой, нам он должен представляться как чистая радость? Уже само отсутствие забот и беспокойства любого рода должно означать радость!


Нельзя сказать, что покой совсем не сопоставим с Отсутствием. Но Отсутствие означает то, что оно означает.

И что же это?


Отсутствие – это просто-напросто отсутствие себя.

99 Бог

Так много людей ищут… чего?
Какого-то «я»? Но его нет! Такой «вещи» не существует, никогда не существовало и не может существовать.

Почему? Потому что чтобы его найти, потребуется кто-то еще.

Они ищут себя, но как кто бы то ни было может найти себя?

И в этом – всё.
Это Величайшая Шутка,
И причина, почему эта шутка великая!
И добавить к этому нечего*.


Замечание: Эти несколько довольно обычных слов могут ничего не значить для тебя.

Я прекрасно это знаю, и посему, пожалуйста, прими мои извинения. Но я также знаю, что они могут означать очень многое. В этом случае, возможно, ты окажешь мне честь, приняв их?


* А кстати, кое-что уже было добавлено к этому, ты не заметил? «Поиск меня, поиск искания есть нахождение моего отсутствия».

100 Путаные кусочки и мучительные отрывки. V

«Пустота» – это отсутствие кого-либо или чего-либо, что может быть «пустым».

(Пока есть кто-то, чтобы желать, будет желание и т. д. и т. п.)

* * *

Отсутствие отсутствия – это суть отсутствия. Оно представляет собой следующее измерение отсутствия.

Именно отсутствие этого отсутствия есть отсутствие присутствия.

* * *

Отсутствие (концепции) «отсутствия присутствия и отсутствия», или отсутствие концепции «ни присутствия, ни отсутствия» – так определял недвойственность Вималакирти (см. Хуйхай).

Это отсутствие концепции «ни то ни другое», или Отсутствие того типа существования, которое есть не-существование.

* * *

Ноумен вездесущ, он пронизывает все. Нет такого места, где бы его не было, и нет такого мгновения, когда бы он не присутствовал.

Но и самого его нет.

* * *

Нам нужно не только феноменальное отсутствие, чтобы познать ноуменальное присутствие, и феноменальное присутствие – чтобы познать ноуменальное отсутствие.

Нам нужно отсутствие как феноменального отсутствия, так и ноуменального присутствия, если мы хотим познать то, что мы есть.



Пустое

Чаньский настоятель сказал мне при расставании: «Пустое все!», – и это превосходная классика.

«Все пустое» означает, что вещи как таковые не существуют. Любое иное толкование неверно и сбивает с толку.

«Пустота» – обратная сторона всего.
Концептуализация скрывает то, что мы есть.

Вот почему ум должен «поститься».

* * *

«Забвение Себя (забвение Этого-которое-есть-Я) – источник всех бед».

Рамана Махарши

* * *

Любовь-ненависть не может существовать вне двойственной вселенной чувственного восприятия и личного опыта.

«Безличная любовь» подобна «нематериальной материи» или любому другому противоречию в терминах.

* * *

Есть разные отсутствия.

Есть отсутствие всех чувственно воспринимаемых объектов, чье феноменальное присутствие является ноуменальным отсутствием Меня.

И есть отсутствие моего личного феноменального присутствия, то есть того, чем я лично кажусь, – это отсутствие сосуществует и совпадает с моим феноменальным проявлением.

И есть отсутствие, которое есть Я, чье присутствие – все, что доступно моему восприятию.

Но Абсолютное Отсутствие есть источник любого присутствия.

* * *

«Я есть присутствие отсутствия всего, что кажется существующим». (Глава 37. Сущностное определение)

* * *

Необходимо осознать себя как свое отсутствие как субъекта.




Послесловие
Абсолютное Прозрение

Никогда не было никакого объективного «существа».

Это единственно возможная абсолютная истина. Почему? Потому что только из нее может появиться совершенное понимание.

И больше никакого понимания не требуется, поскольку все понимание заключается в ней.

Совершенное понимание этой истины – это само по себе совершенное понимание. Потому что знать это может только сама необъектность.

Сказать тут больше нечего, и – в абсолютном смысле – ничто, кроме этого, говорить и не требовалось.

«Зная это, познаешь всё».
– Упанишады

Приложение
Технические термины

Возможно, нет больше непонимания столь же широко распространенного и глубоко укоренившегося, как неверный перевод слова «праджня» как «мудрость».



Терминология

I

Выбирать устоявшиеся термины просто потому что так заведено – значит потворствовать обусловленности, тогда как единственная польза от издания подобной книги – разрушить самое большое препятствие для понимания, то есть именно обусловленность.

Учители считают необходимым часто менять свою терминологию и фразеологию, чтобы удержать умы учеников от обусловливания и привязанности к концепциям, которые сведут на нет их учение.

Наша задача проще: нам просто нужно отбросить неточные термины в пользу более точных.



II

Говоря семантически

Слова слишком важны, чтобы отдавать их на милость тех, кто использует их неправильно.

В отсутствие живых Учителей слова тех, кого больше нет в живых, должны служить вместо них самих. Если они путают или вводят в заблуждение, значит, мы предаем Учителей и втаптываем в грязь их учение.

Любой технический термин – жемчужина, резное изображение, которое нужно внимательно рассмотреть, изучить и глубоко исследовать все оттенки его смыслов, поскольку в этих оттенках заключается тайна тайн того, о чем Учители говорили нам.

Толкуемые в любом смысле, отличном от того, который в них вкладывался Учителями, слова их учения превращаются в мусор, и мы, их ученики, теряем из виду истину.

Смысл слов следует уважать так же глубоко, как и произносящего их, и точность их значения, заключенную в их происхождении и ассоциациях, неотделимую от их неотъемлемых противоположностей, следует педантично хранить и использовать безупречно.



III

Дзен

Дзен – это укоренившийся на Западе японский термин, который пытается приписать передачу чань, представляющего в Китае Великую Колесницу (шрестьяна), одной из школ японского буддизма.

Используемый в современном буддизме, он может соответствовать только японскому или западному развитию чань. Но когда он используется в отношении буддизма династии Тан в Китае, он ошибочен, поскольку дзен тогда еще не существовал.

Когда же он используется для обозначения современного буддизма в Китае, он просто превращается в бессмыслицу.

«Японский чань» возможен, но «китайского дзен» никогда не было и быть не может.

Тот факт, что слово «дзен» – это японское произношение китайского слова «чань», которое в свою очередь представляет собой китайское произношение санскритского слова «дхьяна», не должен означать, что то, во что превратился чань в Японии, имеет какое-то отношение к чань в современном или Древнем Китае, и оба слова не имеют никакого отношения к тому, что означала «дхьяна» в Индии.

Далеко зашедшая путаница и повсеместное непонимание возникли из-за отождествления названий этих школ буддизма с этимологическим значением санскритского слова, от которого произошли эти названия.

Они признают одни и те же индийские сутры, и японцы признают древних китайских Учителей, так же как современные христианские конфессии признают Пятикнижие и иудейских пророков, но чань остается чань, а дзен – интересная японская религия, которую японцы в VII или VIII в. создали из чань.



IV

Совет

При чтении переводов китайских Учителей, когда бы ты ни встретил термин «Путь», переводи и читай его как «Дао», «мудрость» переводи и читай как «праджня», а термин «медитация» переводи и читай как «дхьяна»*

(* Помимо слова «дхьяна», еще некоторые термины ошибочно переводятся как «медитация», но они никогда не обозначают то, что этимологически означает «медитация».

Иногда они означают «сидение», которое подразумевает «опустошение» ума от объектов или позволение уму «поститься».)


Если сделаешь это, со временем, возможно, довольно быстро поймешь, что текст пытается тебе передать.

Если не сделаешь, то можешь никогда не узнать, что скрывают эти тексты, а если и узнаешь, то спустя долгие месяцы, а то и годы, бессмысленно потраченные на окольные пути непонимания.

Это не единственные термины, к которым относится данный совет, он относится ко всем словам, для которых не существует адекватного соответствия в нашем языке, и если следовать этому совету, то рано или поздно наступит время пожинать плоды.



Дао

Нет никакого «Пути», поскольку путь означает кого-то, кто по нему идет, а пока есть этот кто-то, путь будет вести в никуда.

Использование этого термина демонстрирует отсутствие понимания.

«Путь» ведет отсюда туда, а отсюда сюда не может быть никакого «пути».



V

Почему дхьяна и праджня – не два

«Функционирование» – это не-функционирование, или неизменность, подверженная последовательности временнόго контекста.

Функционирование – это аспект последовательности, зависящий от последовательной длительности, поэтому кажется очевидным, что праджня, или функциональный аспект дхьяны, является на самом деле дхьяной, воспринимаемой как праджня, которая функционирует в результате толкования в контексте последовательности времени.

Дхьяна как статический аспект праджни остается таковой безвременно, и праджня не отлична и не отделена от дхьяны.

Это очевидно соответствует утверждению Учителей о неделимости дхьяны и праджни.

Дхьяна, функционирующая как праджня, представлена как символ того, что мы есть, ноуменально и феноменально.

Когда Великую Жемчужину спросили о праджне, он ответил: «Разве что-то может не быть праджней?»

Феноменально то, что мы есть, называется праджней, ноуменально все, что мы есть, называется дхьяной, и если они неотделимы и неразличимы временно и безвременно, то таковы и мы, и присутствие или отсутствие фактора «времени» – просто различие в толковании.

Это, несомненно, относится ко всем аспектам феноменальности и ясно раскрывает суть утверждений Учителей, например Хуанбо:

ни при каких обстоятельствах не следует представлять никаких различий между ними, поскольку осознание их неразделенными – это видение Будды и, следовательно, высшее состояние Будды.

Говоря кратко, различия иллюзорны и возникают из-за последовательного видения, которое мы называем «временем» и которое создает двойственный механизм субъекта, воспринимающего объект.


Замечание:

Лишь кажущаяся последовательность «длительности» приводит к иллюзорным различиям между ноуменом и феноменами, между тем, что ноуменально, и тем, что феноменально.

Это, конечно же, относится к глубинному восприятию целостным умом.

С двойственной точки зрения они, как противоположности, кажутся разными.

Путаные кусочки и мучительные отрывки. VI

«Медитация»? Если ты имеешь в виду то, что означает это слово, то не делай этого! Если ты имеешь в виду то, о чем оно говорит, то не произноси его!

* * *

Определение чань: освобожденный от трескучих фраз и «будды» буддизм.


Основы буддизма

Любой, кто практикует какую-либо форму буддизма, – без сомнения, сомнительный буддист.

Любой же, кто практикует чань, вообще не может быть чаньцем.


* * *

«Слова – это дымка,
сквозь которую нужно увидеть».
– Д. Е. Хардинг


* * *

Чань аналитический,
Веданта синтетическая.



Чань

Если ты думаешь, что прав,
То ты не прав.
Если ты думаешь, что не прав,
То ты прав.


Правильное использование слов
«Ошибочное отождествление одной вещи с другой – это следствие загрязненного ума».

Рамана Махарши, «Самоисследование»



Веданта

Есть ли в словаре более неподходящее слово для обозначения «Этого-что-мы-есть», чем «То»?


* * *

Отрицание объектов в то же время является отрицанием их субъекта. Отрицание другого – это также отрицание себя. Следовательно, любое отрицание – это самоотрицание, а любое утверждение – это самоутверждение.

Использовать слово «реальный» – значит прилагать феноменальную концепцию к ноумену, то есть пытаться объективировать ноуменальность.

Разве можно надеяться обрести свободу от феноменальной связанности с помощью такой казуистики?


* * *

Это вовсе не святая тайна!
Это самая большая шутка!

Когда благочестивый император Китая услышал о Бодхидхарме, он послал за ним и спросил: «В чем суть Святой доктрины буддизма?»

«Ваше величество, – ответил Бодхидхарма, – в буддизме нет никакой доктрины и вообще ничего святого!»