Илья Воробьёв /Кисычев/

мы молча провожали лето
холодной ночью во дворе
и я не плачу просто осень
опять попала мне в глаза

подходит лето к рубежу,
я нихуя не вывожу.

чем ты спасаешься? чтением? пением?
мщением? тлением? долготерпением?
может быть водкой и поиском мнения?
или врождённым синдромом везения?
крестимся, ахаем, молимся, охаем,
пользуйся нахуем, пользуйся похуем,
тыкаем, выкаем, гэкаем, окаем,
под нигилизм себе вечность отгрохаем,
в ней и спасёмся от бед и волнения,
всё превращается в захоронения —
чтение, пение, даже везение,
всё — с понедельника по воскресение.
всюду каратели и искусители,
нам не спасателей, нам бы спасителей,
чистописателей, теплоносителей.

август, планета,
уставшие жители.

мир разбился на кусочки,
я, как мог, от строчки к строчке
собирал его по схемам,
по невыдуманным мемам,
и по выдуманным тоже,
где хихикал с глупой рожей,
где добавил смыслов гору,
где-то положил с прибором.
я поэт, и я так вижу —
ближе, бандерлоги, ближе!
балансируя на точках,
разберёмся на кусочки.
в каждой строчке — по приходу:
Кадышевой — хороводы,
для Булановой — танцора,
строчка — для Роскомнадзора,
эта строчка — для доноса,
эта — для лучей поноса,
здесь лежат trueсы Шамана,
в этой — всё идёт по плану.
строчка памяти субботы,
тут брюзжат z-патриоты,
здесь слюна для Соловьёва,
строчка выглядит хуёво.
вот — абзац феминитивов,
вот — употреблять мотивы,
строчка личностного роста,
просто строчка. строчка просто.
вэтойстрочкемаломеста —
нам она неинтересна.
в э т о й с т р о ч к е м е с т а м н о г о,
жаль, что выглядит убого.
ЭТА — НАБРАНА КАПСЛОКОМ,
КАК БЫ НАМ НЕ ВЫШЛО БОКОМ.
eta nabrana translitom,
тут инфа о каждом слита.
здесь теперь — иноагенты,
и печаль интеллигента,
тут фанаты Анны Асти,
строчка призрачного счастья,
а вокруг инфоцыгане:
do you have nemnogo money?
люди дела, люди слова,
люди любят безголовых.
кто-то в слог вложил биткоин.
кто ты, воин? кто ты, воин?!
три строки сыграл Безруков —
за отцов, детей и внуков.
эту нам придумал Пушкин.
строчки детям — не игрушки!
эту нам придумал Ленин —
опыт строк теперь бесценен.
эта строчка — в честь Володи,
эта строчка — тоже вроде,
потому что нынче в моде
строчки посвящать Володе.
строчки имени свободы —
хороши ли для народа?
под замочком даже точки —
удивительные строчки.
я собрал картину мира —
время выйти из эфира.
и в конце — строка надежды,
а теперь — читайте между.

тоскуется, и тянется большое,
что начиналось скукой небольшой.
от скуки ты зло маешься душою,
а от тоски ломаешься душой.

тоской ночами маешься,
а днями ждёшь подвоха,
что, кажется, сломаешься,
и думаешь: да похуй.
ты продолжаешь мучиться
и так устал от страха,
но веришь, — всё получится,
послав плохое нахуй.
и распеваешь здравицы
себе, чтоб не загнуться.
осталось только справиться
и в миг не ебануться.

За окнами сплошные тени,
А так хотелось на прогулку.
Есть макароны и пельмени,
Батон (для петербуржцев — булка).
А чо, какой там день недели?
Лицо в озлобленном оскале.
Суть этих строк (на самом деле)
Я написал по вертикали.

это всё закончится когда-то,
и когда-то всё начнётся снова.
часто начинается пиздато
то, что точно кончится хуёво.

в ноябре — как в ноябре:
все рябины на костре,
жгите, господин аббат.

засидевшись в конуре,
ветер пьет на пустыре
и буянит невпопад.

в ноябре — как в ноябре:
снег ложится во дворе,
умирает листопад,

и висит на фонаре
на капроновом шнуре
осень. занавес. закат.

в ноябре — как в ноябре:
время топит нас в ведре,
как испуганных котят.

разберись в календаре,
даты раздели тире —
жизни выстроились в ряд.

в ноябре — как в ноябре:
в мире боль от ми до ре,
вместо музыки — набат.

и застыл в своей норе,
словно муха в янтаре,
каждый выживший примат.

проснёшься ночью от кошмаров
и в темноте осознаёшь
что ты сейчас не просыпался
и что кошмары не во сне

надоело. пригрузило.
отшумело. холодало.
тут кольнуло, там пронзило,
и не грело одеяло.
заболело. отболело.
засыхало. погибало.
раздраженью нет предела, —
то еблища, то ебала.
то крутило, то топило,
то крушило, то ломало.
те же грабли, те же вилы.
тех, кто нужен — очень мало.
и вокруг одни дебилы,
и души твоей развалы.
это просто пригрузило.
это просто холодало.

летели снежинки над родиной,
мечтали, что станут красивыми,
как майский восход над смородиной,
как вечер под летними ивами,
как радуга в небе над городом,
как белый туман над обрывами.
мечтали о чем-то, что дорого,
мечтали, что станут счастливыми.
летели снежинки над крышами,
мечтали, что вырастут звёздами,
кометами с гривами рыжими,
и будут всю жизнь несерьёзными.
летели наивными душами
во славу Христа или Одина
и плакали грязными лужами
на выжженных улицах родины.