Ночур Венкатараман

СОВЕРШЕНИЕ ДЕЙСТВИЙ С ЖЕЛАНИЕМ - ЭТО ПРЯМОЙ ПУТЬ К СТРАДАНИЮ, СМЕРТИ И ПЕРЕРОЖДЕНИЮ.

Совершение действий с желанием - это прямой путь к страданию, смерти и перерождению. Такие действия и плоды ограничены. Они приходят и уходят. Но внутренний покой, который мы храним внутри, постоянен. Фактически, только это и есть наше сокровище.

"Пока дома ждет богатая пища - сладкая паясам, этот глупец просит на улицах несвежую еду" - гласит поговорка.

Мудрый знает, что ему не нужно ждать радости, пока не придет плод действия. Радость не в действии и не в его плоде. Она в нашем Я. Само Я есть ананда. Зачем искать его вовне?

Поиск - это рабство. Истинный преданный не имеет образа себя. Он выбивает огромную активность в чистой радости или любви и исчезает в бесконечном небе покоя внутри. Он ничего не просит, даже у Бога.

Фактически, Бог из чистой любви к такому бесстрастному преданному ищет его и следует за ним повсюду.

Как поет Кабир:

Хари постоянно следует за мной, громко крича: "Кабир, Кабир!"
Кабир сделал свой ум чистым, как святая вода Ганги
Теперь Бог Хари бежит за ним, крича "Кабир, Кабир!"

НАМ НЕ НУЖНО НИЧЕГО ИЗВНЕ, ЧТОБЫ БЫТЬ ПУРНА.

Быть неподвижным - это самое простое, что можно сделать. Однако для интеллекта, который жужжит от бесчисленных пробужденных в нем способностей, быть неподвижным - самое трудное.

С детства мы делаем только одно - тренируем себя думать, думать и еще больше думать. Таким образом, мы развиваем бесчисленные мыслительные каналы в уме.

Каждый из этих каналов достаточно силен, чтобы засосать нас, если мы просто взглянем на него и обратим на него внимание.

Медитация - это техника закрытия этих мыслительных канализаций в уме. Как мы можем это сделать? Не обращая внимания на мысли и постоянно поворачивая наше внимание к гнезду в Центре.

Пока привычка оставаться дома не станет естественной, ее нужно сознательно и постоянно практиковать.

Патанджали говорит: "Это состояние прочно укореняется в нас благодаря длительной практике, постоянству и практике с благоговением".

Постепенно ум подчиняется постоянному побуждению воли повернуться внутрь и начинает оставаться в состоянии йоги на все более длительные периоды.

Как только интеллект признает это состояние нашей истинной природой, он закрепляется там.

Это то, что Господь называет "буддхи-грахйам-атиндрийям" (БГ6.21) - это состояние недоступно чувствам, но чистая буддхи может удерживать его.

Как только человек утверждается там, он больше не отклоняется от Истины.(БГ6.21), говорит Бхагаван.

"К той буддхи, которая таким образом соприкасается с Сердечным центром, давайте обратимся" - говорит Гаудападачарья.

Когда эго предается этому состоянию, йога остается постоянной. Тело может сражаться, возделывать землю, поклоняться или странствовать, но он остается блаженно во внутреннем центре.

Поэтому упадеша такова: "Ищи прибежища в буддхи".

Ищи прибежища в этом Высшем Знании. Только оно может дать тебе бесстрашие.

Прими правильное знание - прамана-джанита-вивека. Оно подтвердит, что нам не нужно ничего извне, чтобы быть пурна.

Все мелкие облака желаний будут сметены бурей Знания. Такой блаженный бесстрастный человек, работающий день и ночь для блага всех без малейшего чувства делателя, есть Брахман. А противоположность ему - крипана.

Арджуна уже признался: "О Господь! Я - крипана" (БГ2.7). Моя истинная природа омрачена крипана-бхавой. Открой мне ту дхарму - брахманьям - чтобы я стал знающим Брахмана".

Шанкарачарья говорит во введении:
"В защите брахманического качества лежит безопасность ведической дхармы".

Здесь защита брахманатвы не означает защиту касты, как многие ошибочно понимают. Бесстрастный человек, мирный в себе, является идеалом; он называется Брахманом. Это не каста. Это наша истинная природа.

САКТАН ТАМПУРАН И СОМАЯДЖИ

Желания заставляют человека метаться, как безумный гоблин. Посмотрите эту историю из прежних лет Кералы, иллюстрирующую это.

Однажды, когда могучий правитель королевства Кочи Сактан Тампуран плыл на своей лодке из Триссура в Эрнакулам, он услышал отчаянные крики кого-то, зовущего его.

Он увидел брахмана, дико машущего с другой лодки и кричащего: "Пожалуйста, остановитесь на минуту. Пожалуйста, помогите мне".

Брахман был уважаемым Сомаяджи - тем, кто совершил сомаягу. (Согласно традиции, преобладавшей тогда, если бездетный Сомаяджи умирал, все его богатство могло быть востребовано первым Сомаяджи, который сообщил новость о смерти королю Тривандрама.)

Стремясь получить легкое богатство, этот брахман спешил добраться до Тривандрама, находящегося на значительном расстоянии, и просил Тампурана помочь ему.

Король Тампуран приказал своим солдатам сопроводить брахмана к месту назначения на королевской лодке. Были даны строгие указания выбрать самый быстрый маршрут и ни в коем случае не останавливаться по пути. Король вернулся во дворец на лодке брахмана.

Брахман, который был очень доволен всем этим, поблагодарил короля и продолжил свое путешествие с королевскими слугами.

Через некоторое время он попросил солдат остановить лодку у ближайшего гхата, чтобы он мог справить естественную нужду. Они отказались, ссылаясь на строгие королевские приказы. Хотя брахман умолял их несколько раз, солдаты были непреклонны.

К тому времени, когда они пришвартовали лодку где-то около Тривандрама несколько часов спустя, брахман был готов лопнуть, отчаянно нуждаясь в облегчении. Но, как только они сошли с лодки, солдаты подняли его на плечи и поспешили во дворец короля Куласекхара Перумала. Таким образом, страдания брахмана продолжались.

Вскоре брахман был принят королем. Он изложил свою просьбу королю, и его дело было сделано.

Король Куласекхара поинтересовался о путешествии брахмана. Брахман рассказал о страшных страданиях, которые он перенес, поскольку ему не разрешали никаких остановок для удобства. Король выразил свои соболезнования и попросил брахмана остаться его гостем на несколько дней, чтобы он мог восстановиться.

Через несколько дней, как и обещал, король отправил его обратно на королевской лодке вместе с солдатами и заметил: "О Чоматири! Я позабочусь о том, чтобы ты не страдал, как во время своего путешествия сюда".

Неизвестно брахману, король тайно приказал своим солдатам останавливать лодку у каждого гхата по пути и следить за тем, чтобы брахман справлял нужду на каждой остановке.

Хотя это было странное указание, будучи королевским, солдаты не посмели ослушаться его. Они останавливали лодку у каждого гхата - а их было множество по пути - и на каждом гхате солдаты заставляли брахмана сходить с лодки и справлять нужду. Даже когда он не хотел, его заставляли!

После нескольких таких остановок брахман был в слезах. Как он мог справлять нужду каждые несколько минут! Но согласно королевскому приказу, солдаты не позволяли ему вернуться на лодку, пока он этого не сделает. Таким образом, после такого мучительного путешествия брахмана высадили в его родном городе.

Когда он явился обратно во дворец Сактан Тампурана, увидев заплаканного и несчастного брахмана, король спросил: "Что случилось? Разве твое путешествие не было комфортным?"

"Комфортным? Ваше Величество! Что я могу сказать о королевском сострадании от вашего величества и Куласекхара Перумала! Когда вы отправили меня в Тривандрам, ваши солдаты не позволили мне справить нужду, несмотря на мои многочисленные просьбы. А на обратном пути мне пришлось вынести пытку, когда я вынужден был выдавливать хотя бы несколько капель в каждом гхате по пути, хотел я того или нет!

Благодаря вам обоим я понял свою глупость. Именно мое желание богатства принесло мне эти страдания. Я больше ничего не желаю. Здесь и сейчас я отказываюсь от своего желания богатства". Сказав это, он бесстрастно ушел.

Пока у человека есть желания, он - крипана, ничтожный человек, и будет швыряем, как футбольный мяч.

В своем желании приобрести богатство этот Сомаяджи брахман был низведен до состояния простого крипаны. Позже, благодаря своей вивеке, он понял, что именно из-за своего крипана-бхавы он перенес эти два ужасных путешествия. Таким образом, он стал бесстрастным, и тогда, снова, он был брахманом.

ТЕЛО — ЭТО БОЛЕЗНЬ

В «Авадхута Гите» Даттатрейя повторяет: «nirāmayoham, nirāmayoham — я свободен от всех болезней. Я свободен от всех недугов».

Однажды кто-то сказал Бхагавану Рамане Махарши, что некоторые учителя йоги утверждают, что Само-Реализация возможна только в том, чье тело стало совершенным и свободным от всех болезней благодаря практике йоги.

Бхагаван улыбнулся и заметил:
«О! Ты думаешь, Само-Реализация происходит в теле? В момент Реализации ты понимаешь, что для тебя нет тела. Само тело — это болезнь. Если болезнь поражает тело, мы должны сказать, что болезнь поразила болезнь!»

«Бестелесность — это само собой разумеющееся», — еще одно категоричное утверждение Бхагавана Раманы Махарши.

Чувствовать «я — тело» — уже болезнь. Быть ограниченным телом — это нарушение осознанности. Познать Себя означает ощутить свою бестелесную природу. Это, конечно, не то, что нужно обретать заново. Это действительно сахаджа.

Шанкарачарья в одной из своих бхаш говорит, что когда человек познает себя, бестелесность естественна. Эта бестелесная природа проявляется каждую ночь в глубоком сне. Когда это осознается, все оковы, включая тело, исчезают, и совершенное естественное состояние Я раскрывается во всей ясности.

Только когда ты считаешь тело «собой», все эти проблемы затрагивают тебя. Это семя внутреннего заблуждения. Отсюда возникают мысли: «эти люди — мои», «богатство — мое», «это действие — мое» и тому подобное.

Это и есть форма заблуждения — moha. Эта moha — грязь. Она как рана, причиняющая постоянную боль. Она не позволит тебе прислушаться к наставлениям шастр или Гуру.

Что бы они ни говорили, ты остаешься в своем само созданном коконе. Такой человек остается под властью облаков своего ума. Даже величайший учитель не сможет помочь в таком состоянии. Moha заколачивает все двери восприятия железными засовами изнутри. Мудрец Аштавакра говорит: даже если Вишну или Шива дадут наставление такому человеку, он не примет его.

Если ты не забудешь полностью свои само созданные иллюзии, даже если Шива, Вишну или рожденный из лотоса Брахма дадут тебе наставление, ты не обретешь свободу и не достигнешь покоя.

Этот изъян называется anyābhiniveśa — вовлеченность в другое, в иное. Пока человек не пересечет это черное море заблуждения, он не коснется чистых вод вдохновения.

2. 55. Шри Бхагаван сказал:
О Партха! Тот, кто отбросил все желания ума и всегда пребывает в удовлетворенности только в Атмане, посредством Атмана, именуется стхитапраджней — мудрецом с устойчивым Постижением. (БГ)

Бхагаван начинает описание Познавшей Души — стхитапраджни — того, кто разрешил все проблемы жизни, кто пребывает в вечном самадхи. Само описание такого святого благоприятно — мангалам.

"Чей разум устойчив, чья радость непрерывна, кто словно забыл о существовании мира — тот дживанмукта" (Вивекачудамани, 429).

Он всегда осознает свою истинную природу. Он вечно в самадхи. Его дхи (интеллект) всегда пребывает в "сама" — в Атмане. Такой человек — самадхистха.

Это внутреннее состояние невероятно могущественно. Тело, в котором оно расцвело, становится храмом Священного. Это состояние излучается из центра и распространяет вокруг себя благоухание, подобно небесному цветку.

Оно очищает психическую атмосферу места его пребывания. Даже пыль, касающаяся его стоп, впитывает его покой и безмолвие. Так создаются святые места.

"Где бы ни находились такие святые, они превращают эти места в тиртхи (святыни) присутствием Господа в их сердцах".

"Праджахати" — отбрасывает. Это слово встречается в Упанишадах:

"Познавший, который прежде прошел через бесчисленные страдания из-за отождествления с умом, обретает достаточное бесстрастие и мудрость, чтобы оставить это отождествление".

На самом деле, ум — это не "я". Он не "мой". Нужно просто отбросить предположение, что ум — это "я" или что он "мой". Вот и все.

"Если мы исследуем, что такое ум, то обнаружим, что ума на самом деле нет", — говорит Бхагаван Рамана Махарши.

Ум не имеет отдельного существования от Атмана. Его поддерживает лишь неведение. Все желания принадлежат уму, а не Атману. В состоянии глубокого сна, где ум растворяется в Атмане, нет ни желаний, ни сновидений.

"Ум не имеет отдельного существования от Атмана. Его поддерживает лишь неведение. Все желания принадлежат уму, а не Атману".

Поскольку желания не имеют реального существования, их нельзя уничтожить ни удовлетворением, ни искоренением. Они просто не принадлежат Атману. Мы должны это понять.

"Если ты познаешь Атман, тебе не нужно контролировать ум", — говорит Бхагаван Рамана. Это прямое учение.

Желания — это лишь мысли. Мысли — это нити, из которых соткан ум. Когда эго — изначальная мысль "я" — исчезает, Познающий теряет связь с умом (праджахати).

С этого момента ему нечего делать с умом. Это оставление ума, эго, и есть то, что ранее было описано как "преодоление моха-калилам". Это переломный момент. Когда иллюзорное "я" исчезает, исчезают и ум, и его желания. Что остается? Только счастье, высшее удовлетворение.

"Когда все желания, пребывающие в сердце, оставлены, смертный становится бессмертным (амрита). Здесь он достигает Брахмана" (Катха-упанишада, 2.3.14).

Это священное изречение, являющееся доказательством для характеристики стхитапраджни. Все желания оставлены, потому что он больше не питает иллюзии, что существует что-то вне Атмана.

Именно моха (заблуждение) заставляет человека верить, что счастье — в объектах. Это заставляет ум искать вовне. Когда моха исчезает и мы понимаем, что счастье — только в Атмане, ум успокаивается, а интеллект становится неподвижным — стхитам.

Брихадараньяка-упанишада использует три слова:

- аптакама — тот, для кого все желания исполнены;
- атмакама — тот, кто нашел свое счастье в Атмане;
- акама — бесстрастный.

Когда Атман познан, вся радость — только в Атмане. Тогда возникает состояние акамы — отсутствия желаний.

Если человек бесстрастен (акама), не будучи атмакамой, это лишь психологическая проблема. В этом нет ничего духовного.

"Простое отбрасывание желаний ума само по себе не делает человека стхитапраджней", — говорит Шанкарачарья. В психиатрических больницах много людей, которые ничего не хотят. Они сидят в углу с подавленными лицами.

Стхитапраджня — не просто бесстрастный человек. Его бесстрастие сопровождается непрерывной радостью в Атмане — "атманьеватмана туштха".

Праджня — это слово обозначает разум. Праджня — имя, данное Атману в состоянии глубокого сна. Здесь Бхагаван использует слово "праджня" для обозначения Постижения дживанмукты — это нирвикальпа-джняна.

Тело — это состояние бодрствования.
"Я" (эго) — это сон. "Я не осознаю" — это глубокий сон. В состоянии бодрствования, когда неведение устранено, остается только Атман.

Осознавание, свободное от эго, сияет как Брахман, Бесконечное. Это праджня. Когда оно становится непоколебимым, такой человек — стхитапраджня, дживанмукта.

"Когда Брахман и Атман очищены и постигнуты как единое, когда умственная активность становится нирвикальпа (беспредметной) и чистой сознательностью (чинматра) — это называется праджней. У кого это устойчиво — тот именуется стхитапраджней" (Вивекачудамани, 428).

В этом стихе Шанкарачарья дает кристально ясное определение слова "праджня". Что такое праджня? Это вспышка интуиции, которая также является вритти (мыслью). Но это не обычная умственная активность. Она нирвикальпа (беспредметна) и чинматра (чистое сознание).

Что раскрывает эта интуиция? Она раскрывает природу "Я" как бесконечного Брахмана. Эта функция ума называется праджней. У благословенного человека эта праджня вспыхивает, как молния, и он навсегда утверждается в Осознавании.

Такой человек называется стхитапраджней. Обычно для устойчивого утверждения необходимы постоянные размышления и медитация.

"Нет джняни, есть только Джняна" — это утверждение Бхагавана Раманы Махарши. Эта Джняна и есть праджня.

Это Сознание, очищенное от всех васан. Здесь осознавание свободно от эго. Это Бесконечное, Бессмертное. Оно — сама Мир. Тот, для кого это — всегда и везде, тот мудрец — стхитапраджня.

Стхитапраджня всегда радостен. Радость исходит из Бесконечной Божественной природы. Он находит блаженство в себе, посредством Атмана. Атман — это счастье. Мы переживаем это каждый день в глубоком сне. Там нет ни чувств, ни ума, ни интеллекта; даже наслаждающийся отсутствует.

Это состояние говорит нам, что счастье — наша природа. Удовлетворение — в бытии Атманом. Полнота — в отказе от всего, включая тело, ум, интеллект и эго.

Ты есть — вот и все; просто Бытие, Чистое Существование. Это и есть Атман. Познавшая Душа остается как Атман даже в бодрствовании.

"Будь тем, кто ты есть" — величайшее учение. Здесь Мудрец наслаждается Атманом, посредством Атмана — "атманьеватмана туштха". Это важный момент.

Как демонстрация этого состояния, Бхагаван Шри Рамана Махарши проживал каждый день — все двадцать четыре часа — на виду у всех. Каждый, кто видел Мудреца, видел стхитапраджню.

"Брахмавит (познавший Брахман) есть Брахман", — говорит Упанишада. Он — ходящий Бог. Нет ничего более благоприятного, чем даршан такого существа.

Как говорит Бхагавата, "высшее благо для тех, у кого есть глаза". Даже слушать о нем — великое благословение. Это подобно слушанию о Боге. Птицы, животные, племена, образованные, необразованные... все пили нектар, исходящий от великого Мудреца Раманы.

Бесчисленны садхаки, получившие посвящение в джняна-вичару (самоисследование) одним лишь взглядом этого великого существа. Он не был личностью. Один преданный, прекрасный поэт, назвал его "могучей безличностью!" Да, действительно!

Стхитапраджня — это личность в полноте, но когда вы соприкасаетесь с ним, "он безграничен, как бесконечное пространство — акаша-шарирам брахма". Как говорит Гаудападачарья:

"Чье знание безгранично, как небо, кто видит все объекты как неотличные от себя, кто пробужден в единстве познающего и познаваемого — тому я поклоняюсь, лучшему из двуногих" (Мандукья-карика, 4.1).

Его Джняна безгранична, как небо. Все, что он воспринимает, также для него — Бесконечное. Он не познает что-либо; он един со всем. Он — великий, высший среди ходящих на двух ногах. Тело такого человека — само небо (акаша).

Как только исчезает чувство индивидуальности, видимое, видящий и видение сливаются в переживании Бесконечности. Этого дживанмукту почитают, не давая ему имени.

Особый момент:

Пока мыслительный процесс активен и интеллект наполнен мыслями, в какой бы области ни действовал человек, он материалистичен.

Быть свободным от материализма во всех формах — истинная свобода. Тело, ум, чувства, эго, мир — все это включено в понятие материализма.

Мы должны найти вирус материализма, скрывающийся в нас в самой тонкой форме; это ничто иное, как мысль.

Мысль — тончайшая форма материи. Пока мыслительный процесс активен, как бы ни был занят человек, он материалистичен. Прямое подавление мышления техниками даст лишь временный результат. Ум успокоится, как во сне, а затем возобновит активность с новой силой.

Чтобы освободиться от вторжения мыслей, нужно найти их корень — неведение, что мир реален, что что-то существует вне, что это "я" реально и должно стать чем-то или кем-то. Все это создает сансару, материализм.

Когда это неведение искоренено полностью, когда возникает глубочайшее убеждение, что только Сознание, светящееся внутри как "Я ЕСТЬ", реально, тогда ум выходит из-под власти майи.

Такому уму не о чем думать, и он успокаивается сам. Внутренняя тишина — плод правильного знания.

Шанкарачарья называет это самьяк-даршаной (правильным видением). Для джняни нет ничего, о чем стоило бы думать. Благодаря различению между Реальным и нереальным он освобождается от мышления.

Описывая состояние такого человека, Садашива Брахмендра поет: "Чинта насти кила тешам" — "У них нет забот, вовсе нет забот". Такой человек — стхитапраджня. Его осознавание Атмана устойчиво.

Мауна — истинный признак Познавшего Мудреца. Такой не волнуется, что бы ни происходило вокруг него. Никакие события не затрагивают его внутреннего состояния.

Человек, обретший покой, не тревожится в скорбях и не привязан к удовольствиям. Удовольствие и боль — оба приводят ум в состояние волнения, будь то в форме восторга или уныния.

Его ум никогда не волнуется, когда приходит скорбь. Он всегда отрешен. Что бы он ни видел или ни слышал, он не заблуждается. Когда проявляются гуны — состояния саттвы, раджаса и тамаса — он знает их как нереальные.

Для такого Мудреца ничего, кроме его собственного Я, не имеет реальности. Он обрел непоколебимое состояние покоя.


РАВНОСТНОСТЬ СУДАМЫ

История Судамы из Бхагаваты — прекрасный пример подобного.

Судама жил в такой крайней бедности, что часто не было пищи даже для одного приема. Но он сохранял мир даже в таких тяжелых условиях. "Он был прашантатма", говорит Бхагавата. Он был таким, потому что он - Высший Познавший Брахман.

Мы знаем, что позже, когда он встретил своего друга Кришну, милостивый Господь сделал его очень богатым.

Бхагавата говорит, что в мгновение ока его жизнь чудесным образом преобразилась из крайней нищеты в великое изобилие. Но и тогда Судама оставался совершенно невозмутимым и бесстрастным, всегда утвержденным в Брахмане.

Таким образом, мы видим, что майя Господа не смогла одолеть его в обеих этих ситуациях.

"Перед равностностью этого бесстрастного брахмана", говорит Бхагавата, "непобедимый Господь вынужден был признать поражение!"

Сострадание Господа показалось довольно незначительным в сравнении с устойчивостью этого брахмана.



МУДРЕЦ И РАЗГНЕВАННАЯ ТОЛПА

Когда Ганди был убит, по всей Индии вспыхнули беспорядки. Слухи распространялись как лесной пожар, разжигая ненависть. Один из таких слухов гласил, что Ганди застрелил мусульманин. Это вызвало межобщинные столкновения между индуистами и мусульманами.

Беспорядки вспыхнули и в Тируваннамалае, ситуация была очень напряженной. В это время в Шри Раманашраме Бхагаван Рамана лежал на кушетке вне зала, обратившись лицом к Аруначале, Священной Горе, и читал книгу или письмо. Вокруг него сидело много преданных.

Мудрец знает, что он не ум. Он всегда пребывает в Я, а не в уме.

Внезапно послышались гневные крики толпы. Вскоре около ста человек, преследующих другую сотню, вооруженных ножами, палками и камнями, ворвались в ашрам через задние ворота, близко к тому месту, где сидел Махарши и преданные.

Увидев это, большинство собравшихся преданных в страхе разбежались кто куда. Среди всего этого шума Мудрец сидел неподвижно, как нарисованная картина. Он даже не поднял головы, чтобы посмотреть, в чем дело. Он просто сидел совершенно естественно, как будто ничего не происходило, даже когда разъяренная толпа промчалась мимо с обеих сторон, крича и вопя. Не было даже моргания в его глазах; не было признания чего-либо происходящего. Это и есть абхаям — бесстрашие.

Когда познано Я, и известна истина, что ничего, кроме Я, не существует, не остается ничего, к чему можно привязаться, ничего, чего можно бояться, и ни на кого гневаться. Чтобы мы разгневались, должен быть другой.

Когда мы видим других как наше собственное Я, Атман, как мы можем на них злиться? Когда мы знаем, что все есть Я, на кого мы будем гневаться? Кродха невозможен. Гнев стирается, когда везде видится то же самое Я.

Шанкарачарья говорит: "В тебе, во мне и во всех — в каждом, везде — есть только один Вишну. Ты гневаешься напрасно". Эмоции, такие как гнев, возникают только тогда, когда видится "другой". Когда все познано как Я, нет места для раги, бхаи и кродхи.

Единственное решение всех страданий — познать одну истину, что только Атман существует. Будь то удовольствие или боль, в Мудреце не возникает никаких сильных эмоций.

Не то чтобы ум Мудреца подобен камню. Он тоже мыслит и выполняет все практические действия по необходимости. В нем могут возникать многие благородные чувства. Но разница в том, что Мудрец знает, что он не ум. Он знает, что он — сакши, принцип свидетеля. Поэтому он всегда пребывает в Я, а не в уме.

Таким образом, больше нет печали. Когда исчезает иллюзия "другого", нет места никаким страданиям. Устойчивое пребывание в своей истинной природе обозначается словом стхитадхих.

"Эта сансара бессмысленна; она есть форма страдания. Она обманывает человека через привязанность. Разве сын действительно твой? Разве богатство твое? Увы, одна лишь привязанность сжигает человека днем и ночью."

Вся эта душевная боль происходит из-за снехи, привязанности - такова упадеша (наставление).


"Поклонение и слава тому удивительному и редкому врачу, который уничтожил без остатка все болезни и страсти (вожделение, гнев, жадность, гордость, ревность, эгоизм, эго), которые постоянно связаны с телом и распространены по всему телу, порождая болезни, заблуждения и беспокойство." (Аш.Хр. 1.1)

Приведенный стих называет Гуру удивительным изначальным врачом. Он устраняет коренную причину болезни - снеху.

Вивека (различение) открывает человеку, что его привязанность является единственной причиной всех душевных терзаний, стресса и депрессии. И ясное различение приводит к вайрагье (бесстрастию).

Тот, кто непривязан повсюду... Это потому, что возникло правильное знание, и его эго исчезло.

Наша привязанность в основном направлена на семью, богатство и так далее. Йог отказывается от привязанности не только к ним, но и к собственному телу, уму и чувствам. Он отрекается от привязанности даже к самой жизни.

Как говорит бхашьякара: "Не будь привязан ни к жизни, ни к смерти."

В то же время йог выполняет все свои обязанности. Как рыба в иле, он остается безупречно чистым, несмотря на все связи. Действия тела и мысли ума не затрагивают его. Он не привязан даже к духовным переживаниям или мокше.

В жизни будут возникать благоприятные и неблагоприятные обстоятельства одно за другим. Никто не может избежать их. Даже Рама и Кришна переживали и хорошее, и плохое. Но йог не радуется и не наслаждается благоприятным, и не презирает неблагоприятное.

Дело в том, что никакая волна извне не может поколебать его равновесие. "Его решимость неколебима, как гора Меру, а сердце прохладно, как осенняя луна", - провозглашает Йога Васиштха. Это секрет мужественного - дхиры.

Бегство в гималайскую пещеру из страха перед жизнью не решит проблем. Прежде чем вы доберетесь до пещеры, ваша судьба уже разобьет там лагерь, чтобы встретить вас. Вскоре вы поймете, что гималайская пещера тоже находится во власти майи.

Лучший выход - оставаться там, где Бог вас поместил, и выполнять свои обязанности как поклонение Ему. Не пытайтесь убежать. Желать шубхам (удовольствия) и избегать ашубхам (боли) - это сама ткань, из которой соткано эго.

Он не радуется, когда случается хорошее, и не убегает, когда приходит боль. Он всегда готов принять и то, и другое. Такой человек всегда пребывает в мире.


"Когда человек полностью очищен от скверн вожделения и жадности, порожденных ложным отождествлением тела с "я" и материальных приобретений с "моё", ум становится очищенным. В этом чистом состоянии он превосходит стадию так называемого материального счастья и страдания." (ШБ 3.25.16)

Такой человек целостен. Только в таком человеке переживание Самости - Атманубхути - остается нерушимым.


Пратиштха праджни происходит, когда интеллект сливается с Самостью. Каждый день в глубоком сне, хотя и бессознательно, интеллект сливается с Самостью.

В медитации тоже интеллект должен достичь этого слияния через решимость, твердую волю - вьявасаю.

События жизни, притяжение чувств и волны ума постоянно требуют от интеллекта немедленных действий. Они вызывают непрерывный поток беспокойств и не позволяют интеллекту пребывать в покое.

Поэтому йог должен каким-то образом отгородиться от мира. Привязанность - это дверь, через которую мир проникает внутрь. Если она закрыта, внутренняя самадхи остается совершенной.

В Бхагавате Бхагаван говорит Уддхаве: "Чтобы быть устойчивым во внутреннем мире, нужно превзойти хорошее и плохое. Видеть что-то как хорошее или плохое - это изъян. Величайшее благословение - превзойти и то, и другое."

Такой интеллект легко обретает пребывание в Сердце - тасья праджня пратиштхита.

Внутреннее Существо проецирует всю вселенную из Себя и затем втягивает её обратно в Себя во время сна.

Когда ум пробуждается, чувства, тело и мир возникают из него самого. Это мы наблюдаем каждый день, пробуждаясь ото сна.

Когда ум втягивается в себя во время сновидения, все чувства отвлекаются от грубой формы к тонкой и, играя в уме, создают сны.

Когда тот же ум растворяется в Сердце, наступает глубокий сон, и всё исчезает, включая чувство "я".

Раскрытие ума есть творение, а его слияние обратно с Сердцем – разрушение.

Когда ум наполовину раскрыт, это мир сновидений. Когда полностью раскрыт – это плотное состояние бодрствования.

Самое первое проявление ума через отверстие Сердца – это "я". Затем разворачивается вся картина мира, включая тело.

Впоследствии, во сне, всё втягивается в обратной последовательности в Сердце.

Этот процесс указывает на то, что происходит при смерти. Он также раскрывает духовный процесс, посредством которого йог втягивает чувства и ум в Сердце.

Этот процесс подробно описан в Чхандогья Упанишаде.

Шанкарачарья описывает последовательность, в которой йог втягивается в себя. Практикой этот йог учится отвлекать пять чувств в ум, а ум – в пещеру Сердца (самхарате). Он делает это подобно черепахе.

"Подобно тому, как черепаха втягивает свои четыре лапы, голову и хвост, чтобы защититься от опасности, йог также втягивает ум и пять чувств" (БГ 15.7).

Он погружается в состояние самадхи, чтобы защитить себя от всех внешних отвлечений. Это также известно как Курма-Йога.

Шанкарачарья описывает это состояние отвлечения в своей бхашье:

"В этом отвлечённом состоянии йог освобождает себя, и происходит прекращение контакта со всем, что ведёт к страданию. В этом состоянии йог утверждён в своей истинной природе, полностью свободной от всех наложений, вызванных невежеством."

Состояние, в котором ум пребывает в Атмане непоколебимо, без каких-либо желаний, есть "юкта".

Это ясно определено в стихе:
"Когда обузданный ум покоится только в Атмане, без каких-либо желаний, тогда человек называется юкта — утвержденным в йоге".

Мы уже видели, как бурные чувства похищают ум. С крайней бдительностью садхака должен собрать свой ум от всех объектов, в которые он рассеялся.

Сначала ум следует убедить в самоубийственном безумии, с которым он устремляется к объектам.

Безнравственные и аморальные побуждения должны быть полностью обузданы, чтобы обратиться к Внутреннему Божественному.

Только когда ум получит намёк о красоте и радости Атманубхавы, он доверится интеллекту и отступит в Сердечный центр. Здесь возникает потребность в мистическом опыте.

Если ум не будет отучен от чувственных объектов намёком на высшее блаженство самадхи, он не легко откажется от своей одержимости миром.

Бхагавата говорит, что когда привязанность к Божественному становится интенсивной, мирская привязанность естественно исчезает.

Мудрец Нарада говорит:
"Познав которое, он приходит в экстаз от блаженства, застывает, словно от любви, и наслаждается в Атмане".

Если садхака даже вкусит это внутреннее блаженство, он больше не будет очарован чувственными объектами.

Отвлечение чувств в молодости, когда они сильны, требует огромного мужества. Какая сила поможет в этом? Неутолимая жажда переживания Бесконечного.

Под влиянием такого интенсивного стремления к Божественному человек оставляет все чувственные поиски и непрестанно медитирует на Него.

Для садхаки все это может казаться непреодолимой гималайской вершиной. Но только до тех пор, пока его голова не коснётся стоп Просветлённого Учителя.

Как только искатель обретает общество Реализованного Существа, путешествие внутрь становится чистой радостью.

Посмотрите, что говорит глубокая Шрути-гита Бхагаваты:

"Ум подобен неукротимому коню, несущемуся без разбора. Даже могущественные йоги, обуздавшие свои чувства и дыхание, терпят неудачу в управлении этим конём.

Те, кто пытается контролировать ум самостоятельно, не предавшись стопам Просветлённого Учителя, сталкиваются с сотнями препятствий на духовном пути. Они перескакивают от одной духовной практики к другой, но увы — каждый раз это лишь приводит к мукам неудачи.

О Нерождённый, такие искатели подобны мореплавателям, блуждающим без направления в океане без опытного кормчего".

Под руководством подлинного Духовного Учителя чувства подобны коням Арджуны — абсолютное чудо на поле битвы — в руках божественного возницы.

Снова и снова садхака должен складывать чувства внутрь, собирать рассеянную через них энергию и пребывать поглощённым Внутренним Бытием.

Пока внешние двери восприятия не будут надёжно запечатаны, это неосязаемое мистическое поклонение будет постоянно нарушаться ревущим потоком пяти рек страсти.

Лишь для йога, приведшего свои чувства в порядок, пламя внутреннего озарения будет гореть ровно.

Если мы не обуздаем чувства, есть все шансы падать всё ниже и ниже, пока не потеряемся полностью. Это происходит постепенно — шаг за шагом. Неосознанно мы соскальзываем вниз....

Мы лично видели многих садхаков, совершавших великие аскезы, но в итоге поддавшихся чувственным удовольствиям и упавших с этих небесных высот.

Таких случаев немало, и во всех них причиной падения была эта зависимость от ментального наркотика — размышлений о чувственных объектах. Сам ум — это наркотик.

"В лесной чаще чувственных удовольствий рыщет огромный тигр по имени ум. Пусть благочестивые люди, стремящиеся к Освобождению, никогда не ходят туда".

Сама природа ума — думать.
По сути, ум — это и есть мысли.
Постоянное мышление — это ум.

Размышляете ли вы когда-нибудь о роге зайца? Нет, потому что знаете, что его не существует. Как часто вы думаете о благополучии далекого знакомого? Нечасто, потому что у вас нет сильной связи с ним.

Здесь кроется секрет: когда у нас есть убежденность, что что-то нереально или мы не имеем особой привязанности к чему-то, ум не будет об этом думать.

Для джняни мир и его объекты подобны миражевой воде. Он знает их нереальными и потому не размышляет о них.

Сами по себе мысли не опасны. Но повторяющиеся мысли об одном и том же означают, что "падение подстерегает за углом"!

Когда ум начинает наслаждаться этой игрой мышления, когда вы ловите себя на постоянных размышлениях о чем-то или ком-то, схватите эту мысль в корне и уничтожьте ее сразу. Иначе такое размышление скоро сплетет паутину привязанности.

"Ум, привязанный к объектам чувств, размышляет об их качествах; из постоянного размышления рождается желание, и после желания человек стремится обладать этой вещью.

По невнимательности человек отклоняется от своей истинной природы, и тот, кто так уклонился, падает. Упавший человек приходит к гибели и вряд ли поднимется снова. Поэтому следует отказаться от размышлений о чувственных объектах, которые являются корнем всех бед".

Чаще всего мы привязаны к самому процессу мышления. Многие спрашивают: "Как быть без мыслей?" Они в ужасе, когда им говорят отказаться от мыслей.

Бхагаван Рамана заявляет:
"Думать — не ваша истинная природа".

Нам не нужны мысли, чтобы жить.
В глубоком сне мы были чистыми блаженством, лишенными каких-либо мыслей. Это действительно намек от Божественного, даруемый нам ежедневно.

Решительный отказ от мыслей — мощная духовная практика для продвинутого искателя.

Отключиться от внешнего мира и безмолвно "быть Самостью" - это самадхи. Однако пока прарабдха не исчерпана, эго и ум будут мощно проявляться, выталкивая чувства йога на поверхность.

Человек, омытый священным светом Внутреннего Бытия, никогда больше не вовлечется в объекты мира.

С одной стороны, он созерцает свою истинную природу, а с другой - действует в соответствии со своей свадхармой.

"Это подобно человеку, сидящему на пороге дома, - говорит Шри Рамакришна, - он может видеть и внутреннее, и внешнее".

Это и есть состояние стхитапраджни.

Многие просветленные души действовали в мире, пребывая в таком состоянии. Шанкарачарья совершил огромную работу в этом состоянии и при этом всегда утверждал, что он "не совершал действий"!

Свами Вивекананда, вызвавший духовную революцию, общался с самыми разными людьми, но оставался незапятнанным, всегда оставаясь санньясином.

Более того, чем больше он выполнял работу, порученную его Учителем, тем больше его ум погружался в медитацию. Только в таком состоянии мир не коснется вас.

Свами Вивекананда писал одной из своих учениц: "Сестра, я испил из того божественного напитка, который превращает мир в нуль, а человека - в Бога".

Да, в этом секрет.

Мы знаем историю Джанаки, который жил как царь и при этом был дживанмуктой, видехой - бестелесным.

В Аштавакра-гите он провозгласил свое внутреннее состояние свободы от всех контактов.

Конечно, эти примеры относятся к совершенным существам. Но в них содержится ключ для ищущего свободы.

Он не может научиться этому искусству не быть задетым чувствами или объектами от мирского человека. Он должен впитать это состояние от истинного йогина.


Совершенный контролируемый чувства человек принимает удовольствие и боль от чувственных объектов с равностностью.

Это происходит благодаря глубокому погружению в Атман. "атма-ваша" означает под властью Самости. Как будто человек захвачен Самостью и потому пребывает в безопасности в руках высшей силы.

Чувства такого человека укрощены разумом. Они полностью под контролем, как кони, управляемые Кришной.

Совершенно контролируемый человек изолировал себя от чар чувственных объектов. Если мы питаем привязанности, объекты проникнут в нас. А если мы испытываем отвращение, они проникнут еще сильнее.

У йогина нет ни влечения, ни отвращения к объектам чувств, поскольку он знает, что они не существуют на самом деле. Они нереальны, как вода в мираж.


Шанкарачарья говорит:
"Он не бежит за объектами, чтобы упасть в них. Он использует только те объекты, которых невозможно избежать и которые не запрещены шастрами. Он не получает от них удовлетворения, а использует их должным образом".

Обратите внимание, что именно это создает разницу.

Садхака избегает чувственных наслаждений, вступая только в те взаимодействия, которые считает абсолютно необходимыми.

"Он взаимодействует только ради семейных или телесных нужд", - говорит Бхагавата.

Когда садхака перемещается в сфере чувств с таким тренированным умом, его ум становится безмятежным.

Это также означает нашу истинную природу - пребывание тем, что мы есть.

Такой человек пребывает в своей собственной Самости - где он становится совершенно спокойным, свастха.

Удержание этого состояния, живя в мире, - величайшая аскеза.

Уничтожение всех страданий — это величайшее провозглашение. Когда ум становится спокойным, все скорби исчезают. Это высшая священная цель, к которой стремятся все садхаки, да и вообще все существа, осознанно или неосознанно.

Полная свобода от страданий и боли — цель всех шастр.

Тело — это страдание.
Ум — это страдание.
Эго — это страдание.

Пока мы связаны с этими упадхи, страдание неизбежно. Когда же нет никакой связи с упадхи, наступает умиротворение — прасада.

Это свобода от соприкосновения со страданием. В действительности у Самости нет связи со страданием. Связь с тем, что вызывает страдание, лишь кажущаяся.

Когда приходит правильное понимание, различение происходит естественно.

Самость не имеет ничего общего с телом, умом или эго. Когда это осознаётся, разум утверждается в Самости.

Разум понимает, что он больше не разум — он есть Атман, Самость. Тогда наступает покой.

Тот, в ком присутствуют одновременно и осознание Самости, и безмятежность ума, является дживанмуктой.

Все страдания исчезают, когда ум становится спокойным. Когда все страдания искоренены, наступает состояние умиротворения. Это, несомненно, высшее состояние йоги — пребывание в Самости. Это Джняна.

Поэтому Бхагаван говорит: когда ум безмятежен, разум быстро утверждается в Высшем, в Самости, в Брахмане.

Таким образом, разум утверждается в Самости, а ум становится устойчивым.
Это идеальное состояние йогина.
Это совершенство.

Оно не сводится к простому интеллектуальному пониманию Себя при необузданном уме, равно как и не является лишь механическим успокоением ума посредством техник без истинного осознания Себя — ни то, ни другое не даст полноты познания (джняны).

Лишь тот, в ком одновременно присутствуют и узнавание Истинного «Я», и безмятежность ума, — подлинно свободен при жизни (дживанмукта).

Умиротворённый ум — цель садхаки.
Ум должен стать спокойным.
Покой — сама природа Самости.
Ум лишь закрывает этот покой.
Когда ум успокаивается, покой раскрывается.

Ум, свободный от жажды чувственных удовольствий, становится ясным и легко выходит за пределы. Он быстро пребывает в Самости.

Для достижения этого Высшего Осознания не нужно убегать от объектов чувств. Нужно научиться жить без привязанностей и отвращения. Следует приучить ум оставаться в йоге даже во время деятельности в мире.

Разум утверждается в Запредельном, в Самости. Как говорит Ачарья: подобно бесконечному пространству, ум пребывает как Самость. Он становится неподвижным, как Самость.

Страдания исчезают, только когда исчезают ограничения.

Упанишады говорят: только в Бесконечном есть счастье.

Исполнение возможно лишь в Бесконечном.

Когда ум наполнен мыслями, мы не видим Основу. Когда ум становится безмятежным, «я» больше не локализовано, оно больше не ограниченное эго. Оно раскрывается как Высшее — Ишвара. Это высшее Пребывание.

Пока человек не достигнет состояния полного прекращения страданий и не ощутит блаженство покоя, духовный путь не завершён.

Пока остаётся хотя бы след эго, духовные практики необходимы.

Когда эго полностью исчезает, исчезает и садхака — это и есть Нирвана. Это высшее состояние пребывания в Самости.

Когда внешний мир отсекается, ум становится безмятежным, и эта безмятежность ума приводит к видению Высшей Самости.

Когда Она полностью осознаётся, оковы рождения и смерти разрываются.

Поэтому отрешение от внешнего мира — ступень к Освобождению.