ORSA ALCHEMICA I «В герметическом мире не бывает менторов и учителей, есть только родственные души: все идущие –братья друг другу, дети Гермеса, а также того, в ком наиболее полно воплотился Гермес». «Никакая «интеграция» как объединение множества осколков не способна дать целое; чтобы получить его, следует вернуться к единице, однако такой шаг «назад» и «вглубь» для современного ума выглядит противоестественным». «… алхимия представляет собой метод par excellence, одинаково успешно приложимый в областях производства виски, изготовления цветного стекла, промышленной химии, фармацевтики, пивоварения и создания научных теорий. При этом, в инициатической сфере, породившей это явление, и в согласии с её законами, Алхимия – будучи искусством прежде всего, и наукой лишь в том смысле, который выходит за рамки современной парадигмы – в форме герметико-алхимического учения являет собой метод создания совершенного произведения, каковое в пределе идентично творческому субъекту, или artifex. Иначе говоря, посредством Алхимии алхимик создаёт себя, то есть нуменальное Я, каковое и есть Золото Мудрых и главная цель всякого Делателя, ставшего на этот путь. Любые интерпретации этого учения как специальной дисциплины являются ошибкой, поскольку метод не идентичен частному приложению и не может быть адекватно представлен в его терминах. Таковые термины (например, «химические» или «эротические») могут использоваться лишь в качестве элементов символического языка, каковой единственно применим в подобном случае. символического языка, каковой единственно применим в подобном случае. Ещё большим заблуждением являются попытки «примирить» алхимический герметизм с современной наукой, поскольку бессмысленно и некорректно представлять один метод посредством другого; иначе говоря, Алхимия не только не может быть втиснута в прокрустово ложе химии или психологии, но она — антипод современной науки как таковой, поскольку отрицает так называемый «научный метод», сущностно являясь его конкурентным антагонистом. При этом алхимическая литература в каждом конкретном случае представляет собой частную репрезентациюэтого метода, изложенную посредством символов, вследствие чего алхимические тексты могут различаться внешне, сохраняя полную когерентность с точки зрения герметико-алхимической традиции».
2 Герметическая философия, или Философия с большой буквы (надо же как-то отличать любовь к мудрости от любви к рассудочным спекуляциям), в течение тысячелетий служит основанием деятельности магов и алхимиков. Этот единый интеллектуальный исток, на определённом уровне достижений сливающийся с метафизикой (поскольку трансценденция действия как такового неизбежно ведёт к метафизике), является –без преувеличений –живительным родником всей европейской цивилизации. В герметической традиции принято различать две условных ветви герметического дерева –магию и алхимию, то есть область манипулирования волей и область чистого гнозиса. Однако эта дихотомия «внутреннего Делания» через познание и обретение свободы при помощи операций в области феноменального, весьма условна. Связь феноменального и метафизического является объектом познания в той же мере, в какой реализация триединства объекта, субъекта и процесса познания является частью магического пути. Воление, направленное на достижение высшего знания –знания Я –лежит в основе как алхимии, так и магии, кои в трансцендентной перспективе сливаются в единый путь освобождения. Алхимик, отрицающий магию, ничего не знающий о ней, или просто не являющийся хотя бы в небольшой степени магом, никогда не покинет пелёнок банального пафферства, какими бы значительными не казались его достижения в сфере химических манипуляций или спекулятивной философии на профанный взгляд. Точно так же и маг, которого интересует лишь «могущество», мало чем отличается от деревенской колдуньи, желающей заполучить молодого жениха посредством искусно приготовленного фильтра. « Для покорившего Древо Жизни нет изгнания и наказания, поскольку Эдем повсюду и нет иного места, кроме Эдема; для него нет запретов, потому что некому налагать их, ведь он —единственный в Эдеме; птицы, звери и рептилии в его саду безоговорочно подвластны ему, потому что он сам —Эдем, безграничная радость и полнота. Теперь есть смысл остановиться на отличии алхимика от герметика, весьма скользком вопросе. Соотношение «теория –практика» здесь в плохом смысле спекулятивно (хотя я сам имею привычку его употреблять), поскольку глупо мыслить практику без теории, то есть воображать растение без корней; всякий практикующий алхимик основывает свои действия на понимании герметической философии, которого он достиг на данном этапе своего становления. Нет, упомянутое различие имеет скорее временной характер: герметик –человек, совершающий приношение Гермесу; алхимик –человек, пытающийся с помощью Гермеса совершить самую большую кражу. Для того, чтобы стать полноценным алхимиком, следует сделать Гермеса своим сообщником, то есть суметь вступить в сговор с этим умнейшим и хитрейшим обитателем Олимпа; только при его содействии можно завершить Opus. Великое Делание сродни планированию и осуществлению побега. Оно требует всего нашего времени, всей нашей личности. Мы составляем и оттачиваем план».
3 Любые действия, совершаемые алхимиком – инвокации, медитации, ритуалы, дыхательные упражнения, операции с физическими субстанциями в лаборатории –согласно традиции называются жестом и носят вспомогательный характер. Алхимия преследует трансцендентную цель, и в этом смысле изготовление некоего порошка, способного трансмутировать физические субстанции (каковой результат достижим, как тебе известно) может быть лишь промежуточным, и, к тому же, необязательным этапом. Во всякой инициатической практике, какой бы традиции она не отвечала, никогда не следует гнаться за синицей; нужно всегда видеть впереди журавля, и тогда синица сама попадёт тебе в руки –если только ты вложишь все свои силы, весь свой талант и отвагу в преследование этого журавля. Однако при этом следует помнить, что язык бòльшей части герметической классики является языком спагирии, и для того, чтобы понимать эти трактаты вполне –то есть, в традиционном смысле понимания –необходимо знать спагирию, чему хорошей опорой служит спагирический жест. Термин спагирия происходит от греческих слов σπάω («извлекать») и άγείρω («соединять»), что является краткой репрезентацией алхимической парадигмы: в этом смысле, алхимия действительно может быть названа спагирическим искусством, поскольку в какой бы сфере единой Реальности ты не применял алхимические принципы, твои действия будут сводиться к спагирическим операциям, и знание таковых в узком смысле лабораторной практики принесёт тебе ощутимую пользу. Кроме того, ты не должен забывать, что субстанции, получаемые в ходе успешных лабораторных манипуляций, могут использоваться как вспомогательные средства или катализаторы, обеспечивающее эффективность внутренних преобразований таким же образом, как способствует им правильно выбранная астрологическая обстановка; такой субстанциальный «костыль» составляет неотъемлемую часть многих западных и восточных традиций. И всё же, если ты спросишь меня, являются ли лабораторные опыты обязательной составляющей Делания, я отвечу отрицательно. Никакие манипуляции –будь то ритуал, аскеза или лабораторная практика –не являются формально необходимыми в нашем деле. Алхимия –искусство и метод, и сколько существует людей, столько существует потенциальных стилей и приложений. Однако следует сказать, что операции в области тонкой материи, составляющей человеческую индивидуальность, являются наиболее трудными, и далеко не все операторы обладают необходимыми для этого способностями от рождения. Как тебе должно быть известно, в алхимии различают два основных пути, согласно традиции называемых Влажным и Сухим –via humida и via sicca. Второй из них короче, поскольку на нём отсутствует длительный этап ферментации в ходе Первой Работы, по каковой причине такой способ получения Философского Камня ещё именуют ars brevis; однако эта тропинка более трудна и опасна. Считается, что успешно преодолеть её может лишь делатель царского рода, или принц крови ,что следует понимать не в обыденном смысле, конечно; это означает наличие рыцарской доблести, особого кшатрийского духа –который, оговорюсь, в нашем деле необходим всегда, но доставшаяся нам по рождению доля его не всегда бывает достаточна для достижения успеха на via sicca. При этом Вторая и Третья Работа на Влажном пути, начиная с проявления классической последовательности цветов, не отличаются принципиально от соответствующих этапов ars brevis; можно сказать, что на этих путях различается лишь приготовление компоста ,за которым следует общая фаза высиживания философского яйца. В этом смысле лабораторный жест в целом –по отношению к субъекту –можно уподобить Первой Работе Влажного пути, каковому этапу на смену приходит цикл внутренних трансформаций, общий для всех путей и венчающий Делание; тех же, кто приходит к этой стадии быстрее, минуя лабораторию, и заменяя её иным, более скрытым внутренним жестом, можно назвать «адептами сухого пути» в расширенном смысле этого термина.
4 «Одна из основополагающих алхимических максим, древний девиз всякого герметического философа, и, в определённом смысле, реферат «Изумрудной Скрижали», известна многим: Solve et Coagula. Буквальный смысл этого высказывания -«растворяй и сгущай» -имеет отчётливую химическую окраску: неудивительно, что в течение тысячелетий спагирики следовали (и следуют) этому рецепту с неизменным упорством, без устали чередуя дистилляцию, кальцинацию и растворение той субстанции, которую они выбрали в качестве своей исходной материи, или же осуществляя её циркуляцию в закрытом сосуде. И всё же, эта простая операция, несмотря на её неоспоримую эффективность даже на грубо-материальном уровне, не исчерпывает значение величайшего герметического символа. Полезным подспорьем в его понимании может послужить образ, более-менее знакомый каждому: процесс закалки стали. При этом, не будет лишним напомнить, что алхимическая сталь—важная субстанция Делания, металл, наиболее родственный золоту философов; однако, даже вне этих коннотаций, образ стального клинка, раскаляемого добела, и затем опускаемого в холодную воду, должен хранить в душе всякий странствующий рыцарь, избравший своим девизом Solve et Coagula. «Отмывай огнём и жги водой!» -учат нас древние мастера, и вряд ли есть даже начинающий делатель, которому не было бы известно, что наши воды жгучи, как пламя, а наш огонь омывает душу, обнажая её девственную белизну. С точки зрения вульгарной химии здесь нет никакого противоречия: процесс очистки металла (его алхимической стирки) включает в себя высокотемпературную обработку, а концентрированная кислота способна «сжечь» металл в сопровождении дыма и шипения, подобно нашей aqua fortis. Конечная цель всякого пути, — будь то путь алхимии, христианского умного делания или йоги —лежит за семью сферами астрологических планет, в том месте, где душа не знает более власти планетных гениев, где драгоценная жемчужина обретает свой потерянный дом, где заживают раны хранителя Грааля, и соединяются две половины сломанного меча: одним словом, на седьмом небе, как мы часто говорим в быту, то есть за семью планетарными сферами, каковая область в традиционных науках более точно называется «восьмым небом», coelum octavum. Наша жизнь с того момента, когда божественная душа находит временное пристанище в животном теле, являет собой неустанную борьбу с натальной картой. Для субъекта нет и не может быть «благоприятных» и «неблагоприятных» планет, как нет благоприятных и неблагоприятных километровых столбов или заправочных станций. Всё это составляет реальность пути, и наша задача заключается в том, чтобы преодолеть его, используя доступные нам средства. Астрологические планеты — преграды, помощники, и этапы пути; в алхимии им соответствуют субстанции, гуморы и режимы. Когда мы манипулируем минеральными или органическими веществами в лаборатории, мы должны учитывать влияние астрологической обстановки, выбирая её в соответствии с общепринятыми астрологическими принципами благоприятствования, по причине того, что сознание минерала или растения находится на относительно низком уровне, на котором влияние астрономических тел значительно. Когда мы получаем наш Камень, даже имеющий вид порошка, сознание этой субстанции стоит гораздо выше исходных материалов, которых не касалась рука artifex, и эффективность её лишь в малой степени зависит от влияния звёзд. В свою очередь, завершивший Делание философ – воплощение Камня – обладает высшим сознанием, которое подчиняет себе любые влияния во всех трёх мирах; думаю, различия эти вполне очевидны". «… человек, который осуществил окончательное преобразование, преодолев человеческое и став воплощённым нуменом, говорил о себе: «Я есмь Альфа и Омега», что значит великий уравнитель (αλφα-ο-μεγα: «альфой» греческие строители называли прибор уровень), эталон великой горизонтали, перекладина креста. «Альфа-о-мега» служит мерилом полного растворения, nigrum nigtius nigro, совершенной смерти материи, из которой поднимается суша Земли Обетованной, философский Сульфур, чей зародыш, скрытый во тьме смолянистых вод, христиане изображали в виде рыбы, священной vesica piscis; алхимики часто следуют их примеру, а иногда ещё изображают Сульфур в виде дельфина, обвивающего якорь (что указывает на его свойство фиксированности). Чередование огня и воды, закалка, шок субстанции, рафинирует свойства тинктуры, и определяет ступени продвижения вперёд. Иными словами, лишь конфликт, столкновение с архонтами, позволяет преодолевать подвластные им планетарные сферы, и подниматься на небеса. «Столкновение» при этом следует понимать не как войну на уничтожение сторон, но инициатически – как приближение, отождествление (слияние), и трансценденцию. Всякий благоприятный аспект или транзит не должен быть утилизирован или экзальтирован в профанных целях, для обыденных «достижений», но должен использоваться для преодоления астральных препятствий, и, в конечном итоге, для экзальтации и последующей трансценденции планетного нумена. И никогда нельзя забывать, что всякая победа, всякий успешно завершённый режим, преодоление цикла огня и воды, несёт в себе испытание медными трубами, поэтому каждый последователь учения должен помнить, что нет победы кроме окончательной победы, так как любой взятый город в отдельности может быть в любой момент сдан».
5 «Ты, конечно, не раз слышал о трёх алхимических субстанциях, известных как Соль, Сульфур и Меркурий, каковые термины используются алхимиками с незапамятных времён. Троица в пифагорейском смысле лежит в основе герметики и европейской алхимии –впрочем, если подходить к этому строго, нет никакой другой алхимии, потому что все восточные версии этого пути демонстрируют вторичность и адаптированность к иноземным философским воззрениям и системам; скажем, для китайца Путь Киновари посвящён взаимодействию двух субстанций – серы и ртути, несмотря на то, что сама киноварь является солью, и при этом не тождественна конечному результату Делания. Проблема Философской Соли, третьей алхимической субстанции – одна из центральных в герметизме; при этом она либо не находит отражения в восточных школах, либо предстаёт в усечённом и искажённом виде. Итак, обратимся к алхимической троице. Во множестве европейских алхимических трактатов говорится, что вульгарная ртуть (как бы ты не интерпретировал эту субстанцию) «мертва», она не может породить Философское Дитя, и что сера, постороннее вещество, чуждое нашему Меркурию и привнесённое извне в наш сосуд, не может дать ничего, кроме мёртвого красного минерала – киновари, пригодной разве что для изготовления сургуча. Наша материя едина, в неё ничего не привносится и от неё ничего не отнимается, как было сказано бессчётное количество раз, и знаешь почему? Потому что это невозможно, даже если бы ты этого захотел. Итак, забудем на время о трёх «химических составляющих» нашего Камня, и взглянем на предмет разговора с другой стороны. Тебе, как и многим из нас, воспитанных на христианском мифе, хотим мы того или нет, в данном отношении повезло: концепция Святой Троицы и утверждение «вы – соль земли», знакомое с пелёнок, служат неплохой опорой для понимания герметических принципов, потому что исток у этих идей один, и он лежит в черной земле Кемет. Мы – тело Церкви, её краеугольный камень, petra, кристалл магической киновари. Мы – соль, результат внутреннего преобразования нашего Меркурия, которое происходит благодаря его двойственной природе. Чтобы смахнуть пыль с привычных образов, оживить потерявшую остроту метафору, забудем о ртути и сере, и вспомним кое-что из школьного курса химии. Возьмём одну бесцветную жидкость – раствор соляной кислоты, и смешаем с другой бесцветной жидкостью – раствором гидроксида натрия, щёлочью. Смешаем их так, чтобы гидроксид-ионы щёлочи были нейтрализованы катионами водорода кислоты, и тогда в результате мы получим нейтральную бесцветную жидкость. Если мы проведём её мягкую дистилляцию, то получим химически чистую воду в приёмнике и кристаллы поваренной соли на дне алембика. В этом преобразовании протон –агент, которым кислота «оплодотворяет» ионы щёлочи, и в этом смысле она может быть названа сульфуром, а щёлочь –меркурием. Теперь вспомним, что существует множество соединений, которые могут проявлять свойства как основания, так и кислоты в зависимости от обстоятельств; к таким веществам, например, относится гидроксид цинка, называемый по этой причине амфотерным основанием (от греческого άμφότερος, что значит «двойной»), а также парное молоко. Уподобим таким веществам наш Меркурий. Теперь понятно, что Сульфур – лишь один из аспектов этого Меркурия, его мужская, «вирильная» часть, в то время, как то, что чаще всего называют собственно меркурием, является другим его комплиментарным аспектом, условно «женским» или порождающим; такова двойственная природа нашего Меркурия, по каковой причине его называют mercurius duplex. Соль всегда присутствует в его внутренних трансформациях, и, благодаря наличию в ней Земли, служит тем, в чём, согласно «Изумрудной Скрижали», находит завершение единая Вещь, соединяя в себе силу верхнего и нижнего. Кроме того, именно в глубинах этой Земли следует искать наш Камень; соль есть исток и окончание Делания. Ты, скорее всего, слышал, что соль — синоним тела в алхимической триаде, а Сульфур и Меркурий суть Душа и Дух. Это, несомненно, так, и тому есть множество подтверждений в алхимической классике, написанной рукой подлинных адептов, но однозначность несвойственна алхимии, и в области понятий, представленных в классических работах, ты можешь встретить Соль под маской Сульфура, Меркурия и даже Философского Огня. Между Сульфуром и Солью очень много общего —объединённые причинно-следственной связью, они суть субстанциальная фиксированность, поэтому камень иногда отождествляют с Солью, а иногда называют Философским Сульфуром, выделяя его земляной и огненный аспекты соответственно. Кроме того, Сульфур бывает летучим и фиксированным; во втором случае его называют sal sulphuris, или просто «солью». В случае же синонимии Соли и меркуриальных Вод подчёркивается её влажный аспект (вспомни подпись к первой фигуре Ламбспринка). В приведённом выше примере из школьного курса химии полученная в результате операции поваренная соль с точки зрения алхимика будет отличаться от тех кристаллов, которые можно купить в бакалее, и отличие это составляет суть отличия алхимического жеста от экспериментов, проводимых в современных химических лабораториях; как ты легко можешь догадаться, отличие это не может быть представлено в виде химической формулы –это результат жизненного опыта, пережитого материей, её биография в точном смысле слова, поскольку минералы, металлы и все субстанции во вселенной являются живыми и обладают памятью. То, что содержит в себе соль, ставшая результатом алхимической операции, Рене Шваллер называл l'inscription, то есть «записью», подобной записи на магнитной ленте или оптическом диске, которая, однако, не изменяет грубой физической структуры материи, но хранится на более высоких (или тонких) уровнях, поскольку осуществляется посредством эманации, и таким же образом, путём эманации, может воздействовать на другие тела и феномены, вступающие во взаимодействие с нашей Солью. Понимание этого принципа является ключом, обладая которым, оператор может ускользнуть из клетки позитивистской науки и проникнуть в сферу традиционной Философии. Опыт в этом деле оказывает большую услугу, и лабораторный эксперимент Фулканелли, в результате которого было получено знаменитое стекло шартрских витражей несравненного красного и синего цвета, не содержащее химических следов солей металлов, служит бесспорным доказательством реальности алхимического принципа эманации, так как являет собой истинную манифестацию l'inscription. Сила Философской Соли состоит в том, что никакая редукция, никакая кальцинация не могут «стереть» скрытую в ней запись, и до тех пор, пока сохраняется хотя бы одна её крупица, эта тонкая сущность будет пребывать неизменной в течение веков и тысячелетий. Если вспомнить старинную легенду о маленькой, но исключительной твёрдой кости os coccygis, назывемой иудеями луц, из которой Господь сможет полностью воссоздать человека, даже если все остальные части его тела превратятся в пыль и будут развеяны по ветру, не составляет труда понять, что эта неразрушимая косточка служит символом нашей Соли, каковая не может быть разрушена огнём, и мельчайшая частица которой несёт в себе всё то, что может быть названо квинтэссенцией нашей сущности, полученной посредством тонких влияний и многократной ректификации –если, конечно, таковые имели место в ходе жизни. Эманация Святого Духа, принятая и осознанная, оставляет нестираемую l'inscription, которая сохранится в нашей Земле, что бы не происходило с нашей формой, до какого бы тонкого порошка не было редуцировано огнём наше тело; каждая крупица этой соли, этой мельчайшей золы, навсегда сохранит в себе божественный импринт. Это и означает, что мы — соль Земли. Философская тинктура, конечный результат нашего Делания, также является солью, но это особая соль. Эта субстанция представляет собой результат искусной транспозиции Сульфура, принадлежащего более высокой октаве проявлений (если рассматривать планы бытия как музыкальную шкалу), в область материи, что означает привнесение в нашу Землю Огня с «другого края» лестницы стихий, или «кусание хвоста» Уробороса. Философский Камень —это огненная соль, которая по вышеуказанной причине может быть также названа Философским Сульфуром. Рене Шваллер и Фулканелли добились успеха в своих манипуляциях благодаря подсказке, содержащейся в одной старинной рукописи, где этот принцип был изложен в терминах цветов солнечного спектра. Как тебе должно быть известно, наша троица субстанций основывается на свойствах четверицы стихий: так, Сульфур есть жар как объединяющий принцип Огня и Воздуха, Меркурий —влажность как объединяющий принцип Воздуха и Воды, и соль —холод как объединяющий принцип Воды и Земли. Эта седмица может быть достоверно представлена посредством семи спектральных цветов, где Огню, Воздуху и Воде соответствуют три основных цвета (красный, жёлтый и голубой), а трём алхимическим субстанциям —три составных цвета (оранжевый, зелёный и фиолетовый). При этом синий (а точнее говоря ,индиго), условно соответствующий Земле, не относится ни к одной, ни к другой категории, его нельзя получить «сгущением» голубого, он обладает неким внутренним свечением, отличным и от голубого, и от фиолетового (чему хорошим доказательством могут служить картины Андреа дель Сарто). Размышляя над взаимоотношением этих трёх цветов верхней части спектра, а также над сухостью как потенциально объединяющим принципом Огня и Земли (каковая сухость и есть наш Камень), Рене Шваллер смог решить сложнейшую философскую задачу, истинность какового решения была подтверждена Фулканелли на практике».
7 В истоке Делания лежит separatio, или разделение – этап, совершенство выполнения которого во многом определяет успех всего предприятия. Всякая субстанция, избранная объектом алхимических манипуляций, должна быть разделена на алхимические составляющие, каковые проходят дальнейшую очистку. В случае Влажного Пути разделение достигается посредством dissolutio, то есть растворения, и последующей дистилляции раствора; в случае Сухого Пути separatio достигается кальцинацией и плавлением. В обоих традициях первоначальным и наиважнейшим результатом этих операций является разрушение формы, выделение общего вне-формального принципа, сопровождаемое утратой объектом его дифференцированных свойств. Так, в результате кальцинации, материя превращается в calx, мельчайший порошок, своей однородностью напоминающий жидкость. Даже близкий человек не сможет отличить прах кремированного родственника от другого праха, подвергшегося такой же степени кальцинации. Кроме того, не следует забывать, что алкоголь (al-cohol) по-арабски означает «тонкий порошок». И вправду, очень трудно разглядеть в прозрачном очищенном спирте образ пшеничных зёрен или виноградной лозы... Но кто же является оператором, а кто –материей? Казалось бы, второе очевидно – вульгарное золото нашего «я», дешёвая тинктура профанной личности претерпевает метаморфозы, в конечном итоге приводящие к её трансмутации и превращению в истинное Золото Мудрых. Неочевиден субъект оператора, поскольку на начальном этапе он недифференцирован и слит с вульгарной материей. Тот, кто принимает решение стать на путь Делания, кто пытается очистить себя, кто начинает изучать и практиковать, кто подчиняет себе телесное и следует аскезе, есть ложный субъект, вульгарное золото, и он должен быть выделен из нашей сущности, «раскрыт» и очищен. Стремление спастись, преодолеть закон смерти, вырваться из тюрьмы грубой материи, избавиться о страданий этого воплощения, исходит из замутнённого источника и является формой невежества. Нет различий между стремлением обрести богатство и жить бесконечно долго в физическом теле, предаваясь физическим наслаждениям, и желанием заслужить царствие Божие или вырастить тело света. Субъект желания во всех случаях один и тот же, и его мотивация отличается лишь степенью невежества. Тот, кто жаждет свободы, света и пребывания в вечности, не заслуживает их ни в коей мере, и направляет свой ум на то, что фактически может быть названо попыткой совершить кражу в садах божественного. И тем не менее, именно этот «шлак», эта «кожура», от которой должен избавиться наш дух, содержит семя золота. Наше искусство называется царским, потому что позволяет алхимику создавать реальность из набора разрозненных деталей воплощения подобно тому, как в согласии с волей монарха зèмли, города, сёла, людские и природные ресурсы объединяются в живой организм царства. Цель всякого творения – совершенство, это единственная нить, которая соединяет грубую материю глины, красок или звуков в образ, который может быть назван божественным; красота произведения, его совершенство и божественный источник суть одно. Философский Камень воплощает истинную соль совершенства, это произведение, главным компонентом которого является нечто, не принадлежащее грубо-материальному плану, и тем не менее, пронизывающее его и оживляющее, как солнечные лучи тусклое оконное стекло; это зачарованный свет, пойманный и свернувшийся кольцом в тёмной ловушке материи. … Если у «я» нет иного выбора, кроме как пасть жертвой родительского произвола, или быть разрушенным рукой слуги по имени Время, а Он пребывает вечно независимо от моих действий, зачем, спрашивается, мне их совершать? Ответа на этот вопрос нет ни у кого, кроме герметиков. Которые говорят тебе: «Сначала покинь себя отчасти, отдели дух с искусством, не разрушая сосуд, и подвергни своё «я» трансформациям прежде, чем эта тонкая субстанция улетучится навсегда»
8 Шестой Аркан, или цена вечности «Если перестать видеть в нашем «аркане» лишь плоскость, и попытаться сделать его объёмным, мы сможем рассмотреть то, что скрывает под собой рубашка карты – обратную сторону представленных на ней символов (поскольку символы никогда не бывают односторонними). Итак, стоящая слева от героя земная девушка – это, всё же, не столько «порок» и «грех сладострастия», как пытаются нас убедить граф де Меле, Освальд Вирт и Валентин Томберг, сколько теллурический символ Mater Genitrix, символ порождения и чёрной плодородной земли, который Ю. Эвола называет «принципом Деметры» и противопоставляет «принципу Афродиты» , каковую в нашем случае представляет девушка, изображённая на картинке слева от наблюдателя. Эта последняя символизирует живой огонь (огонь «быстрых» или проточных вод), заставляющий душу, подобно цветку или дереву, тянуться вверх, к небу, солнцу и звёздам. В привычной нашему уху христианской терминологии этот аспект «принципа Афродиты» называется Святым Духом; однако, он не единственный, и у этой юной девы, для которой, по мнению многих авторов, столь характерны Кротость, Смирение, и Целомудрие, есть и другая сторона. Эта тёмная изнанка более всего соответствует индийской богине Durgā, имя которой на санскрите означает «недостижимая». Это чернота бездонной пропасти Materia Prima, не знающей формы (по каковой причине её называют девственной). Её образ идентичен образу Небесной Блудницы, или Нашей Шлюхи алхимиков, именно потому, что небо (наиболее чистый мужской принцип) может, овладев ею, придать ей любую форму. Этот священный акт реализуется в древнем индийском ритуале соития архата (т.е. аскета, достигшего святости) с проституткой – соединение чистого мужского принципа с девственной, т.е. безликой женственностью, каковая от начала времён символически связывалась с сакральной проституцией. И всё же, сколько бы небесный огонь не овладевал ей, она остаётся неисчерпаемой, «недостижимой», всегда ускользающей от того, кто думает, что окончательно овладел ею; она – тёмные воды бездны, которые поглощают без следа одиноких пловцов, корабли, города и цивилизации. Она – царица неутолимой жажды, омут желаний и страстей, обнажённость изначальной тьмы. Всякий образ средневековой возлюбленной, которому поклонялись трубадуры, а за ними Данте и Петрарка, несёт в себе оба аспекта нашего «принципа Афродиты»: чистоту живого огня, в котором вечно сгорает сердце поэта, и холод неприступности его идеала; белое пламя надежды и тёмные воды отчаяния. Здесь читателю может показаться, что автор успел забыть о другой девушке, с жёлтыми цветами в волосах. Спешим вас уверить, что это невозможно: нельзя забыть о нашей земле. Её чёрная твердь является также небесной твердью; она, что движет кольцом земных перерождений, одновременно выполняет функции Magna Mater Deorum, прародительницы богов и их супруги. Она – состоявшаяся, принявшая форму, она мать и жена. Как выглядит её изнанка? Нетрудно догадаться. Всё, что сделано из праха, возвращается в прах. Покой могилы, тьма глубоких пещер и склепов – вот мир, который открывает нам обратная сторона этой юной девы. Её внешний характер так же переменчив, как лик луны, которая является символом Гекаты, богини подземного мира. Луна, ночное светило, пребывает в нескончаемом движении – от худого серпа к бледной копии солнца, от полноты света к пустоте ничто; в этом смысле она – тоже текучие воды. Однако обратная её сторона всегда остаётся во тьме». «Итак, изображённый на карте юноша, делая условный «выбор» в пользу девушки, стоящей слева от него, в этой ипостаси выступает как мужской принцип по отношению к Mater Genitrix. Он принимает образ Осириса, каковой есть животворные воды Нила, орошающие и оплодотворяющие кем, чёрную почву Египта, представленную Исидой. Таким образом, герой здесь играет роль влажного принципа порождения формы. В другом же случае он может выступать в одной из ипостасей огня – как чистой, аполлонической его разновидности, так и смутного теллурического огня Вулкана, или свободного от земных нечистот, но всё же полного страсти пламени Ареса. В каждом из этих случаев будет свой результат, но всякий результат, как бы его не воспринимал профан, имеет вполне определённое значение в качестве составляющей части духовного пути. При этом, конечно, каждая из описанных ситуаций таит в себе множество ловушек – ведь «ставший на Путь всегда в опасности», как сказано в Дао-Дэ-Цзин. В целом, можно заключить, что «выбор», который будто бы представляет собой мизансцена Шестого Аркана, при чуть более углублённом рассмотрении оказывается не столько развилкой дорог, сколько намёком на двойственный аспект женственности: изображенные на ней девушки одновременно являются двумя, четырьмя и одной – Эпинойей, вторичностью, корнем всякого порождения». «Круговорот предвечный любовью Держится только, гнев и раздоры Вон изгоняя из мирозданья. Это согласье нужную меру Всем уделяет, чтоб уступали, Веря друг другу, силы природы, – Суша и воды, пламя и холод…» Этот простой, но очень точный стих говорит нам, что любовь является тем движителем, который вращает колесо мироздания, и что именно она определяет меру взаимодействия вещей и природных стихий. Она также вращает колесо воли и душевной страсти автора «Божественной Комедии», каковой факт он признаёт в приведённом выше эпиграфе. «Крепка, как смерть, любовь», и «стрелы её – стрелы огненные; она – пламень весьма сильный», – говорит царь Соломон в самом поэтическом произведении Ветхого Завета. Итак, любовь, как и смерть, «крепка», – то есть, с одной стороны, погасить это пламя, когда оно разгорелось, не легче, чем оживить мёртвого, а с другой – любовь всегда смерть, это «...инстинктивная жертва индивидуального «я» синтетическому единству природы». Её огненные стрелы разжигают тот огонь, который вращает колесо бытия, и у нас нет никаких оснований сомневаться в том, что именно этот огонь, чей невидимы жар пылает в глубине сердца, древние Философы называли своим тайным огнём, без которого невозможно завершить Магистерий. Подлинное искусство магии, какой бы школой она ни была представлена и какие бы цели не преследовала, изначально опирается на состояние, называемое персами mag, когда оператор, разжигая в себе упомянутый огонь до степени могучего жара, сохраняет при этом полную власть над огненным потоком (это называется оседлать дракона). «Итак, тайный огонь, в просторечии именуемый любовью, сжигает и становится причиной гибели, он даёт свет, благодаря которому существует жизнь на земле, он приводит к Богу, он помогает завершить Великое Делание алхимиков, он лежит в основе могущества магов и составляет инициатическую суть имени священного города (Roma – это анаграмма Amor), в котором происходит сакральная встреча жара и холода. Именно поэтому ученик в конце своей действенной инициации всегда оказывается перед выбором, определяющим направление, в котором он приложит этот огонь, и, следовательно, повернёт колесо своей судьбы. Однако, зная это, следует иметь в виду одну маленькую, но важную деталь: огонь горит только тогда, когда есть горючее…»
