Тукарам

Тукарам (1608-1660) - последний поэт первой величины традиции "варкари", автор более 4500 песнопений, в своих произведениях наиболее полно и разносторонне выразил всю гамму ощущений и переживаний преданного бхакта.

Тукарам родился в семье лавочника из Деху, на берегу Индраяни недалеко от Пуны, в 1608 году, в семье, принадлежавшей к касте шудр, занимавшейся мелкой торговлей.

Он рано женился. В возрасте тринадцати лет Тукарам принял из рук отца семейное дело и некоторое время процветал, пока на семью не обрушилась вереница несчастий: умерли родители, скончалась жена старшего брата, и сам старший брат, отвернувшись от мирской жизни, покинул отчий кров и вступил на путь бродячего аскета.

Первая жена Тукарама страдала от астмы, поэтому он взял в дом вторую жену, которая была, к несчастью, очень беспокойной.

В Махарашастре разразился жестокий голод, вызванный катастрофической засухой 1629 года, который разорил Тукарама, лишив его и оставшихся членов семьи каких бы то ни было средств к существованию.

Тукарам был глубоко потрясен смертью от голода своей первой жены. Она плакала, умирая: "Дай мне поесть, дай мне поесть."

Потрясенный ударами судьбы, Тукарам в полной мере осознал тленность и иллюзорность мирского благополучия, возбудившие его ум к исканию Бога.

Он предался неистовому поклонению Витхобе (Бога Вишну, которого он ласково называл по-маратхски Витхоба - Вишнушка). Отныне это стало главным в его жизни.

Последние свои деньги он потратил на восстановление разрушенного временем храма любимого божества. Импульс к творчеству он получил от явившегося во сне Намдева - известного поэта, ученика и преемника Гянешвара, который попросил Тукарама продолжить традицию создания гимнов во славу Витхобы.

С того момента Тукарам начал слагать песнопения, рассказывающие о его нелегком пути к Богу, о сомнениях и озарениях.

Подобно Франциску Ассизскому, Тукарам воспел радость соединения с Богом, а не страх перед гневом его, сохранив чувство той интимной сопричастности потустороннему, каким обладали только ранние бхакты.

При всем, казалось бы, отрешенном самопогружении в мистическое созерцание поэзия Тукарама не утратила связи с действительностью, ощущение которой было у него обостренным и точным. Он осуждал нравы своего времени:

"Увы! Настали черные дни.
Добродетели исчезли. Бога забыли.
Верующие отреклись от религии.
Люди стали льстецами.

Искренность покинула страну.
Тука говорит: "О Боже!
Зачем Ты отступился от своего народа?
Спеши, спеши к нам без промедления!"


В процессе постоянной медитации и интроспекции он обнаружил, что в нем сидит колоссальная гордость и высокомерие. Он смог явно увидеть разрыв между высотой, которую необходимо достигнуть, и своим низким состоянием алчности, ненавидящей ревности и несправедливого отношения к другим.

Таким образом, Тука обладал всеми самыми типичными недостатками, не обладал ни естественной склонностью к Богу, ни особыми достоинствами.

Сначала он обнаружил, что прежние желания и страсти овладевали его умом, но постепенно Бхакти дала ему силу подняться над этими недугами ума.

Когда он глубоко вошел в Бхакти и почувствовал ее божественный нектар, все предпочтения и мирские желания внезапно растворились. Даже когда ему было трудно сохранять состояние полного подчинения, он не искал общества святых для вдохновения.

Чтобы приучиться к смирению, он исполнял самую грязную работу в деревне, говоря: "Только став таким малым как атом, можно подняться в небеса." В действительности, вся деревня думала, что он сошел с ума.

Я убог разумом, мне неведома Истина,
Но я созерцаю в своем сердце Твои стопы-лотосы.
Что я знаю о разноречивых мнениях Писаний?
Я провожу все свое время в созерцании.

Я ничего не знаю, но я называю себя Его слугой;
Он будет гордиться мною.
Я отбросил удобства и проторенные дороги мира;
Я откинул мир одним ударом.

Раньше мир цеплялся за меня, но теперь я избавился от него;
Мой Дух отдалился от суеты окружающего.
Тука говорит: "О, Супруг Ракхумаи,
Защити своего почитателя, который взывает к Тебе!"

Он обнаружил, что не может жить только согласно разуму и логике и страстно желал соединения с Богом в своем собственном сердце. Он молился и молился об этом, наполняя свою молитву любовью к Богу.

Чем глубже становилась его любовь, тем более он был вознагражден ею, и начал осознавать Бога в царстве любви. Он описывает любовь как квинтэссенцию Бхакти. Любовь поднимает и укрепляет верующего. Без любви верующий не может поддерживать Бхакти. Он чувствовал присутствие Бога как в себе, так и вне себя.

Я не могу забыть Его теперь,
Он преследует меня всюду.
Он украл мое драгоценное сердце.
Он явил себя и я сошел с ума от Него.

Я ничего не слышу, я безмолвен,
как могу я описать Его?
Все мое существо в экстазе любви.

Молитва Туки не была прошением о мирских вещах, это была жажда Бога. Он страсно молился о соединении с Ним, пока не почувствовал Божественное присутствие.

Затем он стал просить Божественного прощения, говоря: "Прости меня, я больше никогда не причиню Тебе такого беспокойства ради себя."

Служение Богу выражалось для Туки в служении Его детям. Он проводил свое время, открывая Божью славу своим односельчанам. Кроме того, он написал ряд танцевальных и молитвенных песнопений "киртан" восхваляющих любовь Бога к Его детям, потому что это творение Бога, Он присутсвует всюду, следовательно, Он счастлив указать путь всякому, кто ищет Его.

Он уверял своих собратьев, что через терпение, молитву и повторение Имени Бога к ним приходит глубина.

Самоотречение есть ключ к Бхакти. Он видел Бога в каждом живом существе.

Медитация, Карма и Бхакти фактически есть одно и то же. Он пояснял, что вслед за слушанием приходит размышление, вслед за размышлением - созерцание, за ним - медитация и следовательно, ощущение Бога. Он так описывал высшее состояние сознания:

"Я ощущаю весь мир в своей душе,
Я ощущаю Бога,
И все страдание исчезает,
я перехожу в состояние блаженства.

Блаженство ведет к еще большему блаженству.
Я был так счастлив видеть бесформенное единое.
Я смог ощутить как Витал
И я сам стали единым Виталом."

"Благословен я, увидев след Твой,
теперь я пребываю вне времени.
Божественная Ананда переполняет мое тело.
Само тело становится божественным, когда я пою хвалу Тебе.

Волны и океан сливаются.
Бог окружает меня со всех сторон.
И все неодушевленные вещи соединяются в единое.
Все существа становятся для меня Божественными.

Я не принадлежу к конкретному месту или времени.
Я наблюдаю свою собственную смерть и вижу,
как этот смертный соединяется с Богом.
Я есть бытие."

Тукарам был убежден, что практика Бхакти не должна означать отказ от социальной жизни, и считал необходимым институт брака и семьи.

Однако он рассматривал его как идеал умеренности, в нормальной семейной жизни человек должен вести жизнь полную ответственности и чувства долга.

Общество, которое практикует Дхарму, будет иметь высокую культуру, порождающую людей высокого духовного уровня. Так он наставлял императора Шивайи, на которого так подействовали духовные искания Туки, что тот захотел покинуть королевство и пуститься в путь Бхакти.

Тука разубедил короля и велел ему поклоняться Богу в форме служения своим подданным.

Спасение может быть достигнуто, уверял он, через неэгоистическое исполнение долга, то есть защитой подданных и борьбой с врагами. Щедрость есть важнейшее достоинство короля. Он должен быть справедливым и беспристрастным и видеть Бога во всех.

В поклонении Богу должна быть любовь к Нему, необходимо быть честным в делах.

"Для чего уходить в джунгли, чтобы поклоняться Богу, когда Бог может придти в твое собственное жилище?!"

Шивайи почтительно распростерся перед великим мудрецом и возвратился на трон. Другой раз Шивайи снял с себя корону и положил ее к ногам Тукарама, прося принять в подарок город. Но Тука, чей ум был свободен от желаний, не принял ничего.

Из какого вещества создано "я"?
Как трудно проникнуть в его природу!
Мы накрепко свыклись с этой мыслью,
Хотя "я" есть не что иное, как наша собственная сущность.

Когда тьма берет верх над светом,
Земля у нас под ногами меняется.
Тука говорит: "Если в вашу жизнь войдет Бог,
Он откроет вам ваше подлинное естество".


Он мог одарить брамина, превратив медную монету в золотую, но его бедная жена не имела даже сломанных украшений.

К его услугам были всегда восемь сиддх, но в его доме не было запаса крупы и на один день. Множество раз совершалось чудо, когда он готовил на одного человека, а наедались многие.

Существует множество историй о его сострадательности. Старая усталая вдова, отправившись на базар купить масло, обессилела и не могла идти дальше. Тука пришел ей на помощь и принес масло. К удивлению вдовы масло не кончалось значительно дольше, чем обычно. Как только весть об этом чуде распространилась, всякий стремился заставить Туку купить для него масло и действительно убеждался, что масло не кончается очень долго.

В другой раз не отшатнувшись от злобно лаявшей собаки, Тука сказал ей: "Во мне нет лая, почему же он живет в тебе."

Собака тотчас успокоилась и далее сопровождала Туку до дома. Его произведения отражают именно такое состояние его существа:

"Когда сердце очистилось искренностью,
Даже враги становятся друзьями,
Тигры могут приблизиться,
Но они не тронут тебя.

Яд, предложенный такому человеку,
Превратится для него в нектар,
Любое зло, направленное против него, превратиться в добро,
Грубые слова прозвучат вежливо.

Любая боль, едва появившись,
Превратится в источник радости.
Языки огня сделаются прохладными.
Для Господа Всемилосердный приятен.

Если чье-то сердце полно сострадания,
Если кто-то любит других больше себя,
Бог взглянет на такого человека с милостью
И благословит его сердце своим присутствием."

Брамины, считавшие кощунственным превращение низкого шудры в проповедника, жестоко преследовали Тукарама. Но после того, как свершилось чудо и река Индраяни вернула ему брошенные в воду по их приказанию поэтические труды, брамины отступили, а многие из них стали преданными учениками Тукарама.

Наш современник, известный маратхский поэт Дилип Читре считает, что по своему символическому значению чудо возвращения в нетронутом виде песнопений аналогично чуду воскрешения Христа.

Брамин Рамешвар Бхат был одним из самых ярых гонителей Тукарама - именно по его наущению Тукараму пришлось бросить свои тетради в реку.

Однажды Рамешвар Бхат совершил омовение в источнике, принадлежавшем факиру Ангаду Шаху. Тот проклял его, и все тело незадачливого брамина покрылось жгучими волдырями. Не помогало никакое лечение, и Рамешвар Бхат отправился к месту самадхи Гянешвара и предался медитации.

Явившийся к нему Гянешвар поведал, что исцеление придет, когда брамин припадет к ногам шудры Тукарама.

Рамешвар Бхат смирил свою гордость и последовал указанию Гянешвара.

Тукарам поднял его с колен, и все язвы на теле брахмана исчезли, после чего последний стал его преданным учеником.

Узнав, что кому-то удалось победить силу его проклятия, Ангад Шах отправился к Тукараму, взяв с собой бездонный горшочек для зерна.

Увидев нищего факира, младшая дочь Тукарама бросила ему горстку зерна, и горшочек наполнился до краев. "Так ты и есть Тукарам?" - спросил изумленный Ангад Шах. "Не будь глупцом. Тукарам - мой отец, он в храме", - ответила девочка.

В храме, внимая песнопениям Тукарама, факир осознал беспредельное величие бывшего лавочника.

Когда Шивайи навестил однажды Тукарама, он принес с собой много дорогих подарков и блюдо, наполненное золотыми монетами.

Тукарам мягко отклонил все подношения, сказав: "Что толку для меня в подарках, когда моя душа переполнена изнутри. Что лампа рядом с солнцем? У меня есть только одно желание, чтобы ты был предан Богу. Человеку нет нужды уходить от семьи или порывать социальные узы, когда душа его наполнена покоем."

В другом забавном анекдоте Тука попытался стеречь зерновое поле. Он наблюдал как птицы прилетели и клевали зерно, но он не имел ни малейшего желания прогонять их. Он заметил, что птицы склевывают зернышки из нескольких колосков, но ничего не берут с собой. Увидев это он взмолился к Богу, чтобы тот сделал его душу подобной этим птицам. И, о чудо, когда он снова посмотрел на поле, все колоски стояли полные зерна.

Он не придавал значения кастовым различиям, вероисповеданию, не порицал грешников или воров. Хотя он порицал грех, но он прощал грешников, советуя им покончить с грешной жизнью и обратиться к Богу.

Он советовал им забыть прошлое, потому что он освобождает их от их грехов. У него была постоянная вера в Божественный дух в каждом человеке, и он просто хотел разбудить его.

Тука объяснял, как Бог творит через свою неотъемлемую силу, именуемую Шакти. Шакти есть самопроявление Божественной силы. Шакти есть Майа.

Майа активна и обладает творческой силой. Бог наслаждается своим творением, но как бы играет с ним тайно и стремится постичь его.

Когда человек забывает о Боге и смотрит на проявленный мир, он оказывается обманутым Майей, которая скрывается под покровом неведения.

Эго есть причина обмана. Эго же становится причиной зла, когда эго становится самоуверенным. Зло появляется тогда, когда человек неправильно использует свою свободу.

Однако, через Бхакти человек способен узреть руку Божью всюду и тогда падает завеса неведенья. Он не придавал значения книжному знанию и повелительным изречениям жрецов.

"Эти новые Йоги похожи на курительные трубки, вырезанные из морковки.
Они в изобилии нахватались знаний, но накопили только эго.
Знаний мало, гордости слишком много.
Таких лицемеров следовало бы избить и подковать."

Тукарам сознавал изменения к худшему, которые происходят в этом мире. Он называл это наступлением Кали.

В такое критическое время, когда несправедливость увеличивается сверх предела, равновесие в природе нарушается и работа Божественной воли затруднена.

Бог создает человеческую форму, чтобы бороться со злыми силами и сокрушить возбуждение. Бог питает бесконечную любовь к своим созданиям и создает проявленные формы, подобные инкарнации, чтобы защитить Дхарму и разрушить зло.


Следуйте в Пандхарпур,
Пришедшие в этот мир перерождений.
Там - Пандуранга - родственник бедных
Стоит и ждет. Любит эти встречи он,

Милосердный, ожидающий, нетерпеливый.
И уничтожится все прошедшее,
Не будет в будущем усталости,
Едва случится даршан.

Тука говорит: "Навсегда берет заботу о тех,
кто пришел к нему.
В душу войдет,
И ничего другого не останется."

* * *

В море радости - волны радости,
В радостном теле радость.
Как описать то, что нахлынуло?
Идти никуда не нужно - так радостно здесь.

Желания плода становятся прихотью матери,
А матери - переливаются в тело плода.
Тука говорит: "Форму заливают и получают искомое,
Так же ощущение радости выпивается в рот стихами."


После многих странствий Тукарам поселился в уединенной деревне, вел жизнь аскета, пел гимны Вишну и проповедовал людям свою правду.

Сила поэтической проповеди Тукарама была так велика, что побудила Шиваджи стать его учеником.

Однако на намерение царя отречься от короны и мира Тукарам ответил:


"О правитель! Я знаю, ты хочешь отречься от королевского дома и семьи. Ты жаждешь отправиться в лес и вести жизнь бхакта. Смею ли я сказать, что есть на свете долг прекраснее, чем созерцание, — то долг кшатрия! Исполни же его. Вернись в свой царский дом, служи своему народу!"


В 1649 году Тукарам исчез из деревни. Этот год считается годом его смерти.

Местечко Деху упоминается в маратхских хрониках начиная с ХV века. Во времена Тукарама здесь проживало 150-200 человек. Народ маратхи любит Гянешвара и Тукарама больше, чем англичане Шекспира.

Но в их любви, несомненно, присутствует и религиозный оттенок: литература на родном маратхи возникла благодаря творчеству поэтов варкари и с давних пор тесно переплетена и с образом жизни, и с мышлением.

Именно поэтому им нельзя с легкостью провести четкую грань между религией и поэзией, жизнью и литературой, языком и традицией.


Это игра Богини во мне;
Почему ты не сознаешь этого?
Кто здесь действует, если я не обращаю внимания
Ни на страдания, ни на радость?

Меня самого здесь больше нет:
Слова - вот все, что ты можешь узнать.
Я превратился в Нее;
Поистине, мою веру невозможно утаить.

Задай мне теперь свои вопросы, о том,
Что тебе дорого или же безразлично.
Благодаря тому, что Богиня утвердилась в моем сердце,
Я буду знать, что ты имеешь в виду и о чем спрашиваешь.

Тука говорит: "Ты не должен оставаться спокойным,
Когда тебе представляется
Такой невероятный случай.
Где еще ты найдешь подобную возможность?

(сборник стихов-абхангов)

Перевод с маратхи и английского: В.А.Заволокин


Известность Тукарама в значительной степени распространяется благодаря его абхангам — рифмованным стихам, написанным в определенном размере, которые часто исполняются с музыкальным сопровождением, то есть как песни.

На сегодняшний день насчитывают около 4500 абхангов Тукарама, многие последователи знают их наизусть, однако, часть абхангов, как предполагают, написана несколько позднее времени жизни Тукарама его последователями.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

Заключительные слова многих абхангов — «Тука мхане» («говорит Тука») — просто прибавлялись, по традиции, к сочинениям последователей, поэтому в точности установить, сколько же стихов принадлежит непосредственно Тукараму, не представляется возможным.

Кроме этого, известны также абханги брата Тукарама, завершающиеся, как правило, словами «говорит брат Туки». Написанные на устаревшем ныне варианте языка маратхи, абханги не всегда четко понимаются даже в родной среде.

Тукарам продолжает линию духовной преемственности святых Гьянешвары (Джнянадевы) и Намдева, однако в своих абхангах он не выстраивает четкой философской системы: иногда он обращается к дуализму (двайте), иногда к не-дуализму (адвайте), и т. д.

В этом можно было бы увидеть некоторую непоследовательность, но было бы верным сказать, что те или иные абханги с их философской частью выражают те или иные аспекты духовного опыта.

При этом в качестве инструмента для выражения этого опыта выбирается определенная философская концепция — иногда одна, иногда другая, неизменным остается лишь одно — необходимость культивирования бхакти.

Помимо прочего, абханги Тукарама интересны еще и тем, что написаны человеком простого («низкого») происхождения, необразованным (как он сам часто говорит о себе), относящимся к шудрам, которым обычно запрещались традиционные формы духовных практик.

В этом отношении путь бхакти несколько противопоставляется Тукарамом традиционным формам изучения священных писаний и традиционному пути овладения йогой, но прославляется как доступный всем и ведущий, в итоге, к тем же целям, что и йога.

В 1774 году был написан известный труд — «Бхактилиламрита» Махипати, посвященный жизни Тукарама. Материалы, послужившие источниками для этой книги, составленной через 125 лет после ухода Тукарама, остаются неизвестными.

Вероятно, этот труд объединил как устную традицию жизнеописания Тукарама, так и письменные свидетельства (например, комментарии к рукописным сборникам абхангов Тукарама).

В 1931 году эта книга была издана на английском языке. К тридцатым же годам двадцатого века относится и выход известного индийского фильма, посвященного Тукараму. Этот фильм снискал огромную популярность и теперь доступен с переводом на русский язык.

Вообще, в двадцатом столетии абханги Тукарама переводились на многие языки. В советское время несколько абхангов были переведены на русский язык и включены в сборники восточной поэзии. В настоящее время издано также несколько стихов в академическом переводе с подробными комментариями.

Наше издание не приводит академического перевода и не ставит перед собой научные цели. Его задача — ознакомить русскоязычного читателя с теми стихами, которые были написаны с величайшим вдохновением, и являлись, в свою очередь, источником вдохновения для многих.

Понимая трудность задачи — донести духовную глубину и поэтическую красоту в переводе — мы, тем не менее, решились на это, надеясь на заинтересованность со стороны современного читателя: стихи Тукарама носят универсальный характер, провозглашая путь бескорыстной духовной любви к Богу (бхакти) как доступный всем вне зависимости от религиозной и расовой принадлежности.

Абханги

(1)

Пусть Бог не выпускает меня из своих рук; с сердечной верой я пришел искать его защиты.

О Господь, считай меня своим; я совершаю для Тебя церемонию плода нима с собственной душой.

Оставаясь среди святых, я узнал Супруга Лакшми[1]; у меня не было ничего, что бы я мог назвать своим, поэтому мои мысли всегда были сосредоточены на Тебе.

То и дело возникают различные помехи, призванные не дать нам поклоняться Тебе; с ними приходят всевозможные соблазны этого мира.

Люди любят порочное и называют это сладостным, если взглянуть на них, станет видна их шутовская природа.

Люди постоянно умирают, и бесчисленное множество их уже умерло; нам полезно вспоминать о них; поэтому я молю Тебя о милости: даруй мне терпение и стойкость.

Пусть люди сколько угодно порицают меня — я не буду им отвечать.

О Нараяна[2], Ты — наш изначальный отец, Твои стопы — высшее сокровище.

Если я не распознаю собственной выгоды, если я согласен зависеть от своих личных заслуг[3], то я никчемный грешник — святые будут смеяться надо мной, говорит Тука.




1. Супруг Лакшми — Господь Вишну (Хари). Лакшми — богиня удачи и процветания. Тукарам принадлежал к вайшнавам, то есть тем, кто практикуют поклонение Вишну.

2. Нараяна — одно из имен Вишну.

3. Зависеть от своих личных заслуг — заслуги дают благоприятный плод кармы, а грехи ведут к негативным последствиям. До тех пор, пока человек не станет истинным бхактой, он будет пожинать хорошие и плохие плоды своих действий. Истинный преданный, как и истинный йог, выходит за пределы деятельности, приносящей плоды, то есть выходит за пределы кармы.

(2)

Крестьяне набрасывают покрывало на умерших и, не теряя времени, идут сеять — так и ты, пока тебе даровано тело из плоти, должен искать свое сокровище[4].

Зерно, вытащенное рукой наружу, пускает ростки быстрее, чем зерно, что остается в мешке; так же и с благополучием человека.

Мы не властны над временем; мудрый должен разрешить эту задачу.

Тука говорит: в этом мире смерти мудрец советуется с самим собой.




4. Сокровище — имеется в виду совершенное знание о собственной сущности.

(3)


Разве мудрецы древности не знали этого? Они удерживали мир на расстоянии.

Те, кто сподобились обрести восемь йогических совершенств[5], были безразличны к мнению толпы.

Чтобы поддержать жизненные соки своего тела, они питались кореньями и листьями; они пребывали в лесах; они сидели ровно, с глазами, сосредоточенными на межбровье; они хранили обет молчания.

Тука говорит: о Бесконечный, сделай же так, чтобы и моя душа уподобилась им; удержи людей вдали от меня.




5. Восемь йогических совершенств — способность принимать форму меньше мельчайшего, способность становиться огромным, а также легче пылинки, необычайно тяжелым, получать что угодно по своему желанию, непоколебимая воля, превосходство над другими, способность удерживать других под своим контролем.

(4)


Тот, кто обладает нежно любящим сердцем, мил Богу.

Я не желаю общаться ни с кем другим, будь он даже мудр или учен.

Тому, кто сосредотачивает свои мысли на имени и образе Бога, я готов покорно служить.

Тука говорит: такой человек знает девять видов преданного служения[6] в их чистоте.



6. Девять видов преданного служения — слушать о Боге, передавать услышанное, помнить о Боге, служить ему, поклоняться, возносить молитвы, исполнять волю Бога, поддерживать дружеские отношения с Богом, отдавать Богу все.

(5)


О Господь, в служении семье, в заботах по дому я сгораю в огне мирской жизни.

Поэтому я забыл о твоих стопах; о Пандуранг[7], моя мать, приди же скорее ко мне; я отягощен бременем множества жизней, мне неведома тайна избавления.

Со всех сторон я окружен ворами, никто не слышит моей мольбы о милости.

Сколь велики мои страдания! Я крайне изнемог.

Тука говорит: беги же скорее ко мне; о Господь беспомощных, в этом мире лишь Твое имя достойно славы!




7. Пандуранг(а), также называемый Витхала и Витхоба (Кришна) — древнее божество храма в Пандхарпуре.

Ему посвящено большинство абхангов Тукарама. Для традиции варкари, к которой принадлежал Тукарам, паломничество в Пандхарпур являлось особенно значимым. И храм, и паломники-варкари существуют в Махараштре и поныне.

(6)

Это не моя страна[8], это не мое одеяние, я оказался здесь случайно. Что я могу назвать «своим»? Где мне найти пристанище?

Хотя я называю эти ноги и руки «своими», сколько лишений я претерпел из-за них!

Лишенный друзей, я скитаюсь по чужой земле, слепой и хромой. Господь, обрати на меня свой взор и помоги мне; у меня нет ни братьев, ни детей, я вверил себя святым.

Идя по пути, что раскрыт предо мной, я содрогаюсь: ведь столько людей пошло по нему, и никто не вернулся!

Я не могу понять, что происходит, хотя мои уши воспринимают звук. Я сижу на развилке, крепко удерживая Тебя в своих мыслях.

Подобно сбившемуся с пути, я взываю о милости. Мой желудок никогда не бывает полон, стопы мои никогда не знают отдыха.

Я измучен путешествием через восемь миллионов деревень[9]. Я цепляюсь за это обитаемое место; на что я могу положиться? Кто вдруг подаст мне милостыню?

О Господь, я часто слышал восхваления в Твою честь, пропетые в столь жалобной манере, что ныне я взываю:

О Всеславный, стань моим другом! Я очень голоден, но Ты бесконечно щедр.

Какие бы ни были у меня заслуги — я отказываюсь от них. Богатство, семья, сын, мать — я обрубил все эти путы.

О Господь, я отрекся от желаний, ибо так мне было велено сделать.

Тука говорит: теперь Ты мой всесильный защитник.



8. Это не моя страна — душа, обладая высшей природой, не должна отождествляться с подобными категориями и связываться с низшей природой, обладающей материальными атрибутами.


9. Восемь миллионов деревень — согласно индийской концепции, существует восемь миллионов четыреста тысяч видов живых существ. Меняя тела в различных формах жизни, душа «путешествует» в круговороте рождений и смертей.

(7)

Я не могу вытерпеть разговоров о самообуздании; мой дух изнемог.

Я не в силах выносить ничьего общества, я нахожу удовольствие в том, чтобы оставаться наедине с собой.

Я устал от жизни, полной чувственных желаний.

Тука говорит: западни желаний и иллюзии, которые удерживают нас вдали от Бога, увеличивают наши страдания.



(8)

О святые, не хвалите меня: ваши слова наполнят меня гордыней.

Бремя гордыни не даст мне достичь Твоих стоп и не позволит пересечь житейское море.

Тука говорит: мною овладеет высокомерие, и я окажусь отлученным от стоп Витхобы.



(9)

Мы не должны слушать ничего, что принесет нам печаль и разлучит с Твоими стопами.

Когда я вижу, что люди столь близки к погибели, то содрогаюсь; я стыжу их, но они не будут слушать.

Что мне делать, о Господь? У меня нет силы, чтобы побить их и загнать на путь.

Тука говорит: о Пандуранга, пожалуйста, не позволяй таким безумцам появляться у меня перед глазами.

(10)

О Господь, я калека с больными руками и ногами; меня посадили на норовистого коня[10], если я пришпорю его, он полетит, не замечая изгородей, пней и ям.

У меня нет ни отца, ни матери, ни кого-то еще, кто мог бы послужить мне опорой.

О милосердные люди, преподнесите мне дар — пусть я пойду к Пандуранге; о Друг беззащитных, доставь же меня туда!

Я ковылял от двери к двери на своих костылях, пока совершенно не обессилел; я не нахожу ничего, что бы облегчило мои страдания или избавило меня от мук мирской жизни.

Да явит мне Хари ту силу, которую превозносят святые; Тот, кто пребывает в Пандхарпуре, дарует калекам руки и ноги.

Ради своего желудка я впал в зависимость от мира. Мои вопли «о мать, о отец!» не дали мне ничего; презрение окружающих сопровождает меня повсюду.

Иные говорят: «Убирайся прочь!» — сердца их лишены жалости; собаки нападают на меня. Меня одолевает множество неистовых желаний.

Я не знаю, какие совершил проступки за время, что прошло; я не знаю ничего о своих заслугах и прегрешениях, мне не вспомнить ни одного из них.

Я полностью лишился разума, подобно мотыльку, что кружится вокруг светильника.

О святой и несравненно проницательный, ниспошли мне дар жизни хоть в какой-то мере!

Я проделал огромный путь, я испытал невыносимые муки, и все ради того, чтобы увидеть тебя.

Найти тебя трудно[11], но я встретился с тобой, я склонился к твоим стопам.

Я, Тука, сложив ладони, простираюсь перед святыми.



10. На норовистого коня — конь или запряженная повозка часто служат аллегорией для души, воплощенной в теле.

11. О святой… найти тебя трудно… — здесь говорится о святых, которые, согласно движению вайшнавов-бхактов, являются хранителями сокровенного знания. Встретить такого святого и получить посвящение от него является большой удачей, следствием благих заслуг; благодаря его милости, становится возможным встать на путь бхакти.

(11)

Сам я лишен веры, я пою песню просто для того, чтобы прибавить красоты миру; однако, о Спаситель грешников, сделай же мои слова истиной!

Я называю себя Твоим слугой, но в душе моей пребывают страсть и мирские чаяния.

Тука говорит: я облачился в одеяния веры, но внутри меня нет и тени ее.

(12)

Я пропащий, порочный человек, на моем счету нет ни одного добродетельного деяния, и я несообразителен; о Океан милости, мой отец и моя мать, я никогда не обращался к Тебе ни с единым словом хвалы. Я никогда не пел и не слушал прославлений, обращенных к Тебе. Я отвратился от своего же собственного блага.

Когда святые собираются и рассказывают повествования о Тебе, сердце мое остается равнодушным. Я часто злословлю на других. Я никогда не совершал благих деяний, равно как не побуждал к ним других.

Не ведая сострадания, я причинял мучения ближним. Я шел по пути беззакония; я взвалил на себя бремя семьи. Я пренебрегал паломничеством в святые места.

Я посвятил руки и ноги служению собственному телу. Я не служил Твоим святым и не предлагал им дары; я не поклонялся Твоему образу и не смотрел на него.

Я оказался в обществе нечестивых, деяния мои несправедливы и порочны; я презирал поиск своего собственного истинного блага; мне хотелось бы забыть мое поведение и не говорить о нем более.

Я разрушил сам себя, я сделался врагом всем своим ближним. Но Ты — Океан милости; даруй же мне скорее избавление, — говорит Тука.

(13)

Все эти пышные украшения никак не связаны с моей подлинной сущностью, это только лживая обертка. Я лишь пылинка на Твоих стопах, сандалия на стопах святых.

Я не могу познать Твой изначальный образ, я приношу Тебе, насколько способен созерцать Тебя, свою веру;

я не могу увидеть, как тленный мир переходит в нетленный; мой ум не в силах отличить духовное от недуховного.

Я полное ничтожество, — говорит Тука, — я паду к Твоим стопам, внемли этим словам!