Смерть в "Шримад Бхагаватам"

Первоначально Веды передавались изустно; пять тысяч лет назад они были впервые записаны Шрилой Вйасадевой - «литературным воплощением Бога».

Составив Веды, Вйасадева изложил их сущность в афоризмах, известных как «Веданта-сутры».

«Шримад-Бхагаватам» («Бхагавата-пурана») - это комментарий Вйасадевы к его же «Веданта-сутрам».

«Шримад-Бхагаватам», называемый «зрелым плодом древа ведической литературы», является наиболее полным и авторитетным изложением ведического знания.

Составив «Бхагаватам», Вйаса передал его краткое содержание своему сыну, мудрецу Шукадеве.

Впоследствии Шукадева полностью поведал «Бхагаватам» Махарадже Парикшиту в присутствии святых мудрецов, собравшихся на берегу Ганги у Хастинапура.

Махараджа Парикшит был императором мира и великим раджарши (святым царем).

Он был предупрежден, что через неделю умрет, поэтому оставил свое царство и удалился на берег Ганги, чтобы поститься до самой смерти и обрести духовное просветление.

«Бхагаватам» открывается обращением императора Парикшита к Шукадеве Госвами:

«Ты - духовный учитель великих святых и преданных. Поэтому я прошу тебя указать путь к совершенству всем людям, а в особенности тем, кто стоит на пороге смерти. Поведай, что должен слушать человек, что повторять, о чем помнить и чему поклоняться, а также чего ему не следует делать. Прошу тебя, разъясни мне все это».

В течение семи дней, вплоть до кончины царя, мудрецы внимали ответам Шукадевы на этот и множество других вопросов, заданных Махараджей Парикшитом и касающихся всего, начиная от природы личности и кончая происхождением вселенной.


Истинная цель жизни человека, наука отречения, подготовка к смерти, обретение бессмертия – лишь некоторые из множества вопросов, на которые искренний читатель получит ответ, прочитав эту книгу.

Бхагавату (Шримад Бхагаватам) не зря называют самым сокровенным знанием Вед, их квинтэссенцией.

Для получения освобождения нам остается сделать лишь один шаг – применить знание, сокрытое в этой книге, в нашей жизни.

"Мы должны вернуться туда, откуда пришли." – в этом все учение Бхагаваты и главная цель жизни человека.


Бхагавата – это диалог между человеком, обреченным на смерть, и великим святым, готовящим этого человека к встрече со смертью.

Все мы приговорены к смерти; наши сердца, как гулкие барабаны, мерно отбивают нам погребальный марш до самой могилы. Одни приходят к ней раньше, другие – позже.

Мы нуждаемся в совете великого святого, чтобы он подготовил и нас ко встрече со Смертью и указал нам горизонты, простирающиеся за ней.

Цитаты

Бренное тело, кое есть сиюминутный образ трех состояний вещества, покоится внутри тебя, неизменного наблюдателя.

Тело порождено помрачением сознания и существует, покуда сознание пребывает в неведении.

Обладать свойствами вещественного предмета — неестественное для тебя состояние, ибо ты существуешь вне рождения и смерти.

В отличие от предметов наблюдения, наблюдатель не претерпевает изменений, не появляется и не исчезает.

Неизменное вечно наблюдает перемены.

Внемлющий Истине, даже сам того не зная, рвет цепь перерождений.

Внемлющему Истине неведом страх смерти, ибо страх сам боится Истины.

---

Сущий вне сотворенной вселенной, Ты нисходишь в нее, дабы предаваться здесь беззаботным игрищам, и тем благодетельствуешь чадам Своим, ибо, памятуя о Твоих забавах, мы разрешаемся от страха смерти.

Зримый мир — огромный жертвенник,
где ненасытный господин Смерть вершит нескончаемый обряд заклания над живыми существами.


---

Время беспощадно. Как вода капля за каплей точит скалу, оно день за днем стачивает жизнь беззаботного мирянина, отбирая все, чем он дорожит, ради чего неуемно трудится.


---

Постичь способен лишь тот, кто отрекся от всего мирского ради служения Всевышнему и кто в мыслях всегда со своим Господином.

Tаковой душе не страшен великий обман, а смерть для нее — просто сон, растаявший после пробуждения.


---

Служение Вечному — единственное оружие против смерти.

Неумолимо скоротечна жизнь твари. Всякий живет сто своих лет — ничтожная тварь и могучий творец. Отмерен век рожденного на свете.

Половину своего срока смертный взбирается на вершину могущества, далее путь его отмерен вниз к бессилию и небытию.

Жизнь творца, кажущаяся человеку бесконечностью, составляет миг в бытии Всевышнего, Кто есть Причина всех причин, Сущий вне добра и зла.

Время перемалывает в своих безжалостных жерновах все, что образовалось путем сложения, — от сдвоенной частицы до первозданного сидельца во вселенском лотосе.

Всякий, кто присвоил себе образ в зримом мире, обречен быть уничтоженным временем.

Точно гонимые ветром облака, летят заключенные в плоть души над бездонной вечностью, понукаемые всемогущим временем.

В облике Времени Господь повергает в прах все усилия смертного. Скорбью устлан путь того, кто грезит о счастье в сиюминутном мире.

Сбитая с толку игрой света и тени, душа старается не думать о том, что плоть и ее принадлежности, как дом, земля и имущество, обречены на погибель. Великий обман внушает несчастной душе, что окружающие образы будут существовать всегда.

В каком бы теле ни воплотилась душа, ей уже отмерена ее доля наслаждений. И в короткие мгновения радости она не будет сожалеть о том, что оказалась заточена в темнице лживой действительности.

Даже угодив в ад, душа не желает расставаться со своим, обреченным на смерть телом, ибо умудряется находить островки удовольствий посреди моря страданий.

Дом, жена, дети, скот, друзья и имущество удерживают душу в плену обмана, создавая у несчастной образ благополучия.

Дабы защитить накопленное и обеспечить пропитанием родню, усердный стяжатель вершит самые неблаговидные поступки и всю жизнь тешит себя надеждами, которым не суждено сбыться.

Сердце свое он отдает в распоряжение женщине, которая пленит его любовными словами и ласками. И в ее клятвах верности он находит отдохновение от тревог и умиляется невинным лепетом своих отпрысков.

Среди родни его царят ложь и коварство. Чтобы стяжать счастье, мирянин вынужден причинять боль ближнему.

Добывая средства к существованию, смертный принужден творить зло. И терпя лишения ради близких, отказывая себе в житейских радостях, он мостит себе дорогу в ад, порою так и не отведав сладких плодов своих усилий.

А когда честным трудом он не получает желанного, то, снедаемый завистью, покушается на чужое имущество.

Как жалок несчастный, что тщетно силится прокормить ненасытное свое семейство! Ни днем, ни ночью не знает он покоя — зловещий образ позорной нищеты мерещится ему всюду.

Стоит кормильцу ослабеть силами, как жена и дети начинают тяготиться им, как расчетливые крестьяне своим старым волом.

Но отец семейства не теряет присутствия духа, надеясь, что исцелившись, он обретет искреннее уважение тех, на чьем иждивении проживает ныне. Старость безобразит его лик, и смерть зловещей гостьей все чаще является ему во снах.

Так старый цепной пес, пущенный на волю, не идет со двора, ибо хозяйские объедки ему слаще меда свободы. Ничто не радует немощного калеку, постоянные унижения делаются ему привычны.

В смертный час жар изнутри распирает несчастного так, что глаза его выкатываются наружу, глотка забивается слизью, дыхание сбивается в надрывный хрип.

Лежит он одинок со своею болью на смертном одре, окруженный нетерпеливой роднею. И силится выразить им свои мучения, но жизненные силы уже покинули его, и откровения его слышатся родичам невнятным стенанием.

Жалка участь человека, кто жил, как любо себе, и уповал на свое семейство. В великом разочаровании покидает он здешний мир, порой даже не узнавая тех, ради кого отдал жизнь и свободу духа.

В последний миг пред дальней дорогою ему являются свирепые, не ведающие жалости посланцы вершителя судеб Ямы.

Вперив в страдальца свои медно-красные глаза, они медленно обступают его с баграми и удавками, и он, бессильный совладать с собою, ходит под себя, как малое дитя.

Как преступника, стражи Судьбы вяжут путами прожигателя жизни и тащат прочь из околевшего тела на суд к своему господину.

По дороге его, оцепеневшего от ужаса, рвут в клочья смердящие псы, дабы он осознал, какие страдания причинял при жизни слабым существам. Боль эта пронзает всю его душу, и негде злосчастному укрыться от страшной пытки.

Долго тащат его мучители на судилище под палящим солнцем по раскаленному песку, среди бушующих пожаров, плетьми в кровь раздирая ему спину. Негде ему утолить ужасную жажду, негде укрыться от испепеляющего солнца.

Но случись ему потерять от боли сознание, слуги Смерти плетьми и побоями тотчас приводят его в чувства и подгоняют навстречу к своему могущественному господину.

Мгновения тянутся для несчастного веками. Но по окончании страшного пути в девяносто девять тысяч йоджан мучения его не заканчиваются, а возобновляются с пущей силою.

Сластолюбца сажают на пылающие поленья, так что огонь жжет все его члены разом. Его заставляют есть собственную обгоревшую плоть, спускают на него голодных псов и гиен, что принимаются жрать его заживо.

Шакалы с коршунами раздирают ему внутренности, а он, не способный умереть, с ужасом наблюдает за ними. Змеи, скорпионы, слепни жалят его, летучие кровопийцы сосут его кровь.

Слоны топчут его и рвут на части. Злобные чудовища бросают его в пропасть на скалы, топят в смрадных болотах, заточают безвременно в темных пещерах.

Mужчины и женщины, что жили в блуде и разврате, низвергаются в ады Tамисру, Андха-тамисру и Раураву.

Известно, что на Земле человек может испытать райские удовольствия и адские муки, почувствовать себя небожителем и адовым страдальцем.

После смерти человек, творивший зло ради себя и своего семейства, отправляется в ад и обрекает на страдания своих близких.

Покинув тело, он бредет одиноко во тьму преисподней, и средства, что он добыл при жизни ценою чужих мучений, покрывают ему дорожные расходы.

Tак высшей волею отец семейства отправляется в адовы чертоги, дабы душевными страданиями ответить за зло, причиненное сынам Божьим. Те же, кому неведомы муки совести, обречены страдать телесно.

Кто ради содержания семьи не гнушается злодейством, тот обрекает себя на мучения в самом мрачном из адов — Андха-тамисре.

Лишь пройдя круги адовы и переродившись в низших видах жизни, душа искупает свои человеческие злодеяния и опять рождается на Земле человеком.

Покуда искра сознания не найдет прибежища во Mне, она не избавится от страха смерти, потому всякий раз, умирая, будет вынуждена рождаться вновь.

Лишь Я, пред Кем трепещет само время, способен избавить душу от оков смерти.

В страхе предо Mной дует ветер и светит Солнце. Громовержец небес Индра в страхе предо Mной поливает дождями Землю. В страхе предо Мною горит Огонь и Смерть бродит по свету, взимая зловещую дань.

Отрекшись от бренного, вооруженный знанием вечного, духовный старатель предается Мне, обретая нетленное сокровище.

Истинно свободный находит убежище у Моих стоп. Я стою над страхом и смертью, и потому тот, кто предался Мне, обретает бесстрашие и вступает в вечность.

Пробужденное сознание воспринимает тело свое и окружающих таким же образом, как человек, проснувшийся ото сна, воспринимает действующих лиц своих сновидениий.

Едва тело перестает проявлять признаки жизни, все его принадлежности — дом, родичи и имущество — переходят в чужую собственность.

Не жди смерти, чтобы понять, что в здешнем мире тебе ничего не принадлежит. Порви оковы рабства сейчас, покуда пребываешь в ясном сознании.

Время тоже есть образ Всевышнего, в котором Он присутствует в вещественном мире и принуждает оный меняться.

Всякий, кто не знает этого, вынужден бояться течения времени.

Господь Бог — Выгодополучатель всех жертв. В облике времени Он собирает дань с тех, кто, возомнив себя собственником, скупится жертвовать Ему плоды своего труда.

Всевышний пребывает в сердце каждого, и лишь с Его дозволения одно существо причиняет смерть другому.

Всевышний ни к кому не питает пристрастия и неприязни, у Него нет ни друзей, ни врагов. Однако если какая душа ищет соития с Ним и уповает на Него, Господь изнутри подсказывает ей путь сближения с Ним.

Всякого же, кто поворотился к Нему спиною, Господь, обернувшись Временем, погружает во мрак страха и обмана.

Время не имеет начала и конца. В образе Времени Всевышний являет Себя в переменчивом мире, где, как в темнице, заключена душа.

В обличии Времени Господь творит и уничтожает мир. Время властно над всем сущим, самое же Оно подвластно Всевышнему.

Время принуждает живых существ появляться на свет из чрева друг друга. Время несет смерть всем и каждому и само умирает по воле Всевышнего.

Точно гонимые ветром облака, летят заключенные в плоть души над бездонной вечностью, понукаемые всемогущим временем.

В облике Времени Господь повергает в прах все усилия смертного. Скорбью устлан путь того, кто грезит о счастье в сиюминутном мире.

Сбитая с толку игрой света и тени, душа старается не думать о том, что плоть и ее принадлежности, как дом, земля и имущество, обречены на погибель.

Великий обман внушает несчастной душе, что окружающие образы будут существовать всегда.

Даже угодив в ад, душа не желает расставаться со своим, обреченным на смерть телом, ибо умудряется находить островки удовольствий посреди моря страданий...

Ты скрыт от взора, но власть Твоя очевидна. Я не вижу Делающего, но вижу дела Его. Я не вижу времени, но вижу, как оно разрушает все. Образы внешнего мира сменяют друг друга подобно зверям, что пожирают себе подобных.

Время отнимает у нас богатства, молодость, власть, и даже память о нас растворяется в вечном времени. И нельзя противостоять этой силе, ибо она — невидимая рука Твоя. Как ветер рассеивает облака, время обращает в прах все в видимом мире.

Несчастные глупцы кладут свои жизни на алтарь зыбкого благополучия. Они трудятся от зари до зари ради бренных благ, ради спокойствия в обреченном на гибель мире. Воистину, безумны алчущие власти, богатств и славы. Но ничто не укроется от Твоего всевидящего ока, и в должный срок Tы в облике времени проглатываешь их, как змея проглатывает мышь, и они исчезают в утробе вечности.

Слепота есть неспособность глаза различать цвета. Глухота — неспособность уха различать звуки. Смерть — это неспособность пяти чувств воспринимать предметы внешнего мира.

Однако с прекращением деятельности чувств душа не умирает, но ждет той поры, когда чувства вновь оживут в новом теле.

Только плоть боится смерти, для души смерть есть возможность осознать свое бессмертие.

Не нужно бояться смерти, ибо смерть — лишь неспособность воспринимать внешний обман своими чувствами.

Умирает лишь тот, кто живет ради удовлетворения плоти. Дабы одолеть смерть, достаточно познать свою вечную природу.

Для этого нужно истребить в себе чувство собственности и разорвать узы внешнего мира.

Отрешись от всего, что связывает тебя со зримой действительностью. Пусть ложный мир сам заботится о твоем теле.

Оставь себе только разум. С его помощью ты осознаешь свою истинную суть и одолеешь страх смерти.

Чем ближе дочь Времени подступала к царским палатам, тем безумнее становился царь. Она отбирала все у некогда ненасытного государя — благолепие, силу, богатства.

Увидев, что даже любимая жена охладела к нему, Пуранджана пришел в отчаяние.

Все, что некогда доставляло ему радость, теперь опостылело. Вожделение еще жило в сердце царя, но неспособность удовлетворить его делала его совершенно несчастным.

Долг призывал его заботиться о жене и детях, но ему все труднее удавалось это.

Пуранджана с горечью вспоминал о своих дочерях, сыновьях, внуках, невестках, зятьях, слугах и свите, о роскошном убранстве жилища и богатствах — обо всем, что принадлежало ему, когда он был молод и полон сил.

Не зная своей истинной сути, он мыслил себя хозяином жизни и полагал, что семья, имущество и власть пребудут с ним навеки.

Когда же несчастный почувствовал, что пришло время расстаться с нажитым, горю его не было конца.

— Увы, — сокрушался он, — что станется с моею женою, когда я покину этот мир? Сможет ли она в одиночку вынести бремя забот о доме и детях? Сможет ли прокормить все наше семейство?

Пока государь печалился о судьбе домочадцев, забыв о своей собственной, владыка Смерть и его свита пленили несчастного.

Слуги Смерти связали царя, как животное, и поволокли к своему господину. Государева челядь разделила судьбу своего хозяина.

И когда город удовольствий опустел, воинство Смерти стерло его с лица земли, обратив в прах.

В мире смерти нет такой цели, ради которой стоило бы жить. Ищите неизменное в меняющемся мире — и вы узрите Истину и обретете свободу.

Люди, не ведающие цели жизни, трудятся ради плотских удовольствий. Вожделея к ложным ценностям, они творят вокруг себя зависть и вражду.

Кто живет ради бренного, тот терзается страхом смерти, притом в невежестве своем полагает смерть, страх и тревоги неотъемлемой частью жизни. Сотворив себе ад, несчастные заявляют, что им вполне повезло.

Я дал вам разум, глаза и уста. Употребите эти дары во служение Мне. Покуда разум и чувства не служат Истине, вы не освободите себя от удавки смерти.

У Всевышнего есть могучее оружие, с которым не справится ни одна живая тварь. То неодолимое колесо времени.

Никто не в силах остановить его — ни великий творец Брахма, ни крошечная букашка.

Оно крутится с самого сотворения мира и перемалывает в своих спицах слабых и сильных, благородных и подлецов, отважных и малодушных.

Оно каждому отмеряет свой век, перетаскивая его из поры младенчества в детство, в юность, зрелость и старость.

Расставшись с дряхлым телом, душа получает новое, дабы пройти смертельный круг заново.

Порою в страхе пред неизбежной смертью глупцы ищут защиты у самозваных спасителей, не ведая, что те тоже зажаты меж спиц неумолимого колеса.

Вместо того чтобы искать милости Хозяина времени, недалекие люди молятся жертвам времени — выдуманным богам и самозваным пророкам.

Просить у смертного спасения от смерти — все одно что просить стервятника, цаплю и ворону защитить тебя от голодного тигра.

Земля есть поле деятельности, плоть, в которую заключена душа, как невольница в темницу.

Что проку трудиться ради благ на Земле, если смерть заберет их у нас?

Единый правитель — это Господь Бог, что царствует за пределами бренной Земли. Он всемогущ и произволен.

Так зачем же трудиться на Земле, если плоды ее не забрать с собой в Его вечное царство?

Яма — это ад, угодив в который, весьма трудно выбраться. Но кто прошел через него и вознесся в вечное лучезарное царство, тот не падет в адскую яму более.

Посему есть ли смысл трудиться ради продления жизни в адовой яме?

Ум — блудница, завлекающая душу пестрыми нарядами-образами и забирающая у пришлеца время и силы.

Что проку трудиться в суетном мире, если плоды твоего труда достанутся похотливой развратнице?

Душа — слабовольный муж, коего блудливая жена-ум пленит в свои сети, то обещая удовольствия, то устрашая смертью.

Послушный распутнику-уму, ты влачишь жалкое существование и пытаешься продлить его.

Что толку трудиться в суетном мире, если плоды твоего труда канут в небытие?

Река, текущая в обоих направлениях, — река перемен, череда созидания и разрушения. Угодившему в эту реку не под силу выбраться на берег, ибо берег-Истина движется еще быстрее.

Что толку создавать плоды, которые смоет встречный поток разрушения? Река времени унесет в своих водах все твои победы и завоевания!

Чудесный дом — это мир вокруг, что состоит из двадцати пяти веществ. Все они явлены Создателем и будут уничтожены против твоей воли.

Что проку трудиться ради того, чему суждено исчезнуть с заходом солнца?

Лебедь — святой, умеющий отличить бренное вещество от вечного существа, явь от наваждения.

Лебеди спускаются с небес, дабы учить попавших в яму самообмана оставить труды ради накопления предметов, обреченных быть уничтоженными временем.

Время, молниеносное в своем беге, разит как острие клинка. Неудержимое и непостижимое, оно отсекает от нас все, к чему мы привязаны.

Не зависящее от воли смертных, оно перемалывает в своих жерновах предметы и понятия.

Зачем же трудиться ради того, что будет изничтожено временем?

Если гибель неизбежна, лучше умереть в бою полным сил!

В войне за место под солнцем всякому смертному приходится пережить сладость побед и горечь поражений.

Но победителем в этой борьбе всегда остается Один — Верховный Tворец, Хранитель и Разрушитель.

Всем прочим уготована участь поверженных.

Ни люди, ни их правители, ни боги не вольны в своих поступках. Как птицы в тисках, мы бьемся в сетях времени, послушные высшей воле.

Остроту чувств, умственную и телесную силу, волю к жизни, саму жизнь, смерть и бессмертие — все это посылает нам Господь Бог, и Он же в должный срок отбирает.

Лишь слепец полагает, что действует сам по себе и управляет поступками своей косной плоти.

Все мы, боги, люди и звери, точно соломенные куклы, танцуем на нитях невидимого Кукловода.

Он определяет нам роли, и Им выверен каждый наш шаг.

Все существа и вещество, проявленные образы, самомнение, стихии, чувства, мысль и рассудок — все, что составляет зримый мир, взаимодействует между собою, повинуясь Высшей воле.

Разрозненное не способно совокупиться без вмешательства единого начала.

Невежда мыслит себя повелителем своей и чужих судеб, хотя сам целиком зависит от внешних обстоятельств.

Живые существа не рождают и не уничтожают друг друга — это Всевышний творит и убивает одних с помощью других.

Без нашего прошения к нам приходят радости и печали, богатство и слава, долголетие и власть, и без нашего прошения они покидают нас в должный срок.

Потому пусть позор и слава, победа и поражение, спасение и смерть не выводят тебя из равновесия.

Будь всегда невозмутим и в радости, и в печали.

Кому известно, что просветление, возбуждение и помрачение суть оттенки единого вещества, а события лишь переход одного оттенка в другой, тот способен безучастно наблюдать за происходящим, не испытывая внешнего влияния.

Взгляни на меня, владыка! Я уже повержен тобою. Раздроблено мое оружие, отсечена рука, соратники покинули меня.

Но я не падаю духом, не оставляю поля брани и призываю тебя к тому же.

Наша битва происходит не на самом деле, относись к ней как к игре, где ставка — жизнь, игральные кости — стрелы, а поле — игровая доска.

Трудно предугадать, к кому Провидение будет благосклонно, на то она и игра, чтобы один победил, а другой ушел побежденным.

— Ответь нам, великий государь, кем приходится тебе этот мертвый ком плоти? В каком родстве ты состоял с ним прежде и будешь состоять после?

Ужели ты полагаешь, что вещества, из которых слеплено это тело, состоят с тобою в родственных отношениях?

Как морские волны собирают и раскидывают песчинки на берегу, так время сводит и разлучает облаченные в плоть души.

Как брошенное в землю зерно дает всходы, так семя мужчины, очарованного иллюзией, попав в женскую утробу, произрастает в плод, коего награждают именем собственным и ласково называют своим дитятей.

В действительности все мы друг другу незнакомцы, оказавшиеся в одно время в одном месте пространства.

Мы приписываем себе роли родителей и детей, братьев и сестер, друзей и врагов. Но мы не знали друг друга до рождения и позабудем друг о друге после смерти.

Властелин сущего с помощью одних существ порождает, хранит и уничтожает других. Точно дитя, что играет с куклами, Он побуждает одних зачинать нас, других — заботиться о нас, третьих — нас убивать.

Семя соединяется с землей и вырастает в плод, внутри которого тоже есть семя. Подобно этому, одно тело соединяется с другим и производит на свет третье, которое в должный срок произведет еще одно.

Меняются лишь очертания, количество вещества не уменьшается и не прибавляется.

Тела всех существ состоят из одного и того же вещества. Отцы и дети, дикари и благородные, мужчины и женщины — все деления воображаемы.

Не печалься. Никакие потери в бренном мире не стоят того, чтобы о них печалиться.

Зачем горевать о том, что обречено на смерть? У тебя раньше не было сына и нет его сейчас. Так не горюй о том, чего не было и нет.

Осознай, что тебе не принадлежит ничего в зримом мире, и ты избавишься от наваждения и тем положишь конец своим страданиям.

У неимущего есть Истина. У раба Божьего есть его Господин.

Когда я впервые посетил твой дом, то хотел открыть тебе это знание, хотел научить, где найти Высшего Владыку, как предаться Ему, хотел освободить тебя от печалей, но ты был одержим желанием обладать, потому остался глух к моим речам.

Теперь, когда ты отведал сладость приобретения и горечь утраты, надеюсь, ты прислушаешься к голосу разума.

Запомни, добрая душа, ты потеряешь все, что тебе принадлежит, но никогда не потеряешь Того, кому принадлежишь сам.

Ты узнал, каково иметь детей и лишиться их. То же случится с твоими женами, домом, царством, богатствами, подданными и даже с самой жизнью.

Не считай их своею собственностью, иначе в будущем тебя постигнет горе утраты. Все, что тебя окружает в изменчивом мире, имеет одно общее свойство — всему приходит конец.

Все это — единое вещество, которое ты называешь разными именами.

Владения, войско, казна, слуги и советники, друзья и родные — все пустые звуки, что существуют лишь в твоем воображении и обрекают тебя на страх, скорбь и страдания, когда слышишь их и когда они исчезают.

Жена, дети и имущество — туман, что рассеивается с восходом солнца. В этом тумане ты видишь образы, что влекут тебя и заставляют совершать действия, а потом, исчезая, оставляют страдать наедине с самим собою.

Сочетаясь в твоем уме, пять первичных веществ — твердь, вода, огонь, воздух и пространство — создают образ тела, с помощью которого ты познаешь мир и пытаешься овладеть миром.

Тело производит действия, а ты, наблюдая за ними, пожинаешь их плоды в уме. Потому ум называют источником всех бед.

Подумай над моими словами.

Вооружись разумом и найди неизменное в переменчивом мире. Отринь то, чему суждено исчезнуть, и стяжай вечное. Отринь смертное и обрети жизнь.

Оставь покойницкую суетного мира, и ты обретешь истинный покой.

Нарада, прибегнув к волшебным силам, позволил скорбящему царю и его домочадцам увидеть душу покойного царевича.



Святой Нарада сказал:

— Блаженная душа, посмотри на своих отца и мать. Посмотри, какую боль ты причинил любящим родителям своею смертью.

Если изволишь, я могу оживить тебя, вернуть в тело, и тогда остаток жизни ты проведешь среди родных и близких в роскоши и удовольствиях на царском престоле.


Усопшая душа отвечала:

— Я пережил много рождений, скитаясь по свету. Дабы пожинать плоды прошлых дел, я рождался в телах богов, животных и людей. И в каждой жизни у меня были отец и мать.

К которым из них ты предлагаешь мне нынче вернуться? Каких родителей ты приказываешь величать любимыми?

Отношения между живыми существами непостоянны, как погода — солнечная и безветренная, она сменяется тучами и бурями.

Сегодня мы родные, а завтра станем чужими. В этой жизни — друзья, в следующей — враги. Нынче считаем кого-то своим близким и готовы отдать за него жизнь, а завтра ненавидим и желаем смерти.

Мы переходим от одних родителей к другим, как золото на рынке от торговца к покупателю, который, попользовавшись, снова несет его в лавку скупщика.

Мы привязаны к домочадцам лишь потому, что считаем их своею собственностью, точно домашних зверьков. Пока животное в моем владении, я питаю к нему привязанность, а продав, быстро охладеваю.

Отношения между близкими так же недолговечны, как и их тела. Плоть рождается и умирает, но душа живет вечно. Вне плоти мы друг другу не родители, не дети, не друзья, не враги.

Душа вечна, бестелесна и не имеет размеров. Она лишь убежище для плоти. Она наполняет тело жизнью, как Всевышний — вселенную. Душа — свет и свойствами подобна своему Создателю. Она самодостаточна.

Сама по себе душа не питает к окружающим ни любви, ни ненависти: для нее не существует ни своих, ни чужих.

В своем естественном состоянии она безучастно взирает на происходящее, не разделяя события на добрые и худые.

Отстранившись от происходящего, душа не пожинает плоды дел, ибо видит, что не совершает их.

Кто узрел Высшую причину и Ее связь с происходящим, тот не испытывает от происходящего ни радости, ни горя.

За преходящим стоит Неизменный вне добра и зла, потому в глазах прозревшего преходящее не окрашено в добро и зло.



После этих слов душа, бывшая прежде царевичем, покинула изумленных родителей, а они, прозревшие в истине, избавились от оков родственных чувств. Вместе с привязанностью от них ушла и былая скорбь.

Предав тело погребальному огню, родители зажили прежней жизнью, словно все произошедшее было наваждением. Сердца их больше не были обременены очарованием и разочарованием, скорбью и чувством утраты.

Мы все в этом мире странники, которые встретились на постоялом дворе, и, едва узнав имена друг друга, снова расходимся своими дорогами, чтобы пожинать плоды трудов своих.

Душа — вечная скиталица и по природе своей чиста и непорочна. Она продолжает жить, когда умирает плоть.

Душа — свет, тогда как тело — ее тень. Душа не имеет вещественных свойств, как свет не имеет свойств тени.

Деревья, отраженные в речной воде, кажутся плывущими. А когда кружится голова, создается впечатление, что земля под ногами пришла в движение.

Подобно этому, любезная матушка, душа, наблюдающая за изменениями окружающего мира, а по сути — за изменениями своего ума, представляет себя деятелем.

И, хотя душа неизменна и нерушима, ей кажется, что она меняется и разрушается, как все предметы в наблюдаемом мире.

Мысля себя комком плоти, душа определяет близкими тех, от кого эта плоть рождена или кого породила, прочих же считает чужаками.

Хотя плоть у всех одинакова, глупцы делят комки плоти на родных и чужих.

Когда прах родных соединяется с прахом земли, это причиняет им страдания, когда же в земле исчезает прах врагов, они ликуют.

Рождение, скорбь, тревоги, помрачение и смерть — вся эта иллюзия вызвана ложным самомнением.

И в этом бегущем колесе жизни миг просветления сменяется годами забытья.

Повелитель Яма:

— Как странно, что взрослые люди скорбят об умерших, зная, что смерть неизбежна.

Живые существа восстают из праха и в прах возвращаются, колесо жизни и смерти невозможно остановить.

Что может быть глупее, чем сокрушаться о естественном и неизбежном?

Видно, я родился под счастливой звездой, ибо, брошенный родителями в лесу на съедение диким зверям, понял непреложную истину: смерть подстерегает тебя на каждом шагу, и если ты еще жив, значит, Всеблагой Господь оберегает тебя. А если настал твой смертный час, то и на это Его воля.

Он творит, хранит и разрушает мир, Сам оставаясь неизменен. Бескрайняя вселенная и ее обитатели точно игрушки в Его ладонях. Он оберегает одних от судьбы, других же отдает в ее руки. Над Ним нет законов и промысел Его непостижим.

Случается, человек находит в целости и сохранности свою драгоценность, оброненную много времени назад в людном месте. А другой теряет деньги в собственном доме, спрятав их от чужого глаза.

Кого хранит Всевышний, тот будет цел и невредим даже в диком лесу среди хищников. Но тот, от кого отвернулся Господь, внезапно умрет в окружении родных и близких, слуг и опекунов. Кому не благоволит Всевышний, тот не найдет спасения даже за самыми толстыми стенами.

Души творят себе тела своими поступками и своими же поступками уничтожают: время плоти конечно.

Жизнь создает себе плоть; и видов жизни великое множество, при этом сама она не относится ни к одному из них. Жизнь проявляется в вещественных образах, хотя сама она невещественна.

Как человек мыслит себя единым со своим жилищем, но при этом отличен от него, так душа мыслит себя плотью, при этом отлична от плоти. Тело образуется от соединения земли, воды и огня.

Этот союз неестественен и недолговечен, потому не ликуйте, когда он создается, и не печальтесь, когда распадается. Все, что создано путем сложения, обречено разложиться.

Как огонь скрыто присутствует в поленьях, но не смешивается с ними, как воздух проникает в тело, но не растворяется в нем, как пространство пронизывает предметы, но не сливается с ними, так сознательная душа заключена в плоть, но всегда остается в стороне от нее.

Сознание наделяет тело свойствами, но ни одно из этих свойств не присуще сознанию.

Тот, кого вы оплакиваете, живет и будет жить вечно. А его тело всегда было мертво.

Плоть лишь создает видимость жизни, в действительности она безжизненна с самого начала, приводимая в движение лишь сознанием.

Не стоит печалиться ни о живом, ибо оно живо всегда, ни о мертвом, ибо оно всегда мертво.

Вам жаль, что его тело больше не отвечает на ваши зовы? Но оно никогда и не отвечало. Тело говорит и производит действия благодаря движениям жизненного воздуха в нем, но даже воздух не умеет слушать и говорить, ибо не обладает сознанием.

Да и сознание не действует, а лишь наблюдает. Действиями чувств и тела управляет Мировая Душа, а мы лишь зачарованно наблюдаем за происходящим.

Пять стихий, десять чувств и ум, соединяясь, образуют вещественное тело.

С помощью тела и мысли душа пытается установить власть над зримым миром — и по виду тела можно определить, насколько это удалось ей.

Однако же приходит срок, и она вынуждена оставить бренную плоть, а вместе с нею и власть, и обладание.

Пока душа не избавится от тонкой оболочки — мысленного тела, она будет принуждена пожинать плоды действий тела грубого, вещественного.

Мыслью сознание связано с плотью, потому страдает от изменений последней.

Радости и печали в вещественном мире не более чем игра воображения. Все образы во внешней природе имеют такое же отношение к действительности, как сновидения к яви. Ложно все, что находится в области чувственного восприятия.

Кто осознал себя вечным среди преходящего наваждения, тот никогда не предается скорби. Кто осознал, что душа вечна посреди бренной плоти, тому неведома печаль. Кто печется о временном, тому не вкусить сладкого плода умиротворения.

Есть старинная притча об охотнике, что ловил птиц едва видимой сетью. И был этот муж столь ловок, что ни одна птаха не могла уберечься от него, словно он был самой смертью.

Однажды, бродя по лесу, он увидел двух маленьких птичек. Он разложил приманку, и скоро самка уже трепыхалась в его сетях.

Бедный кулинга горевал, видя страдания подруги, но ничем не мог помочь несчастной. А она билась в руках охотника, пока смерть не положила конец ее мучениям.

«За что судьба жестока со мной? За что разлучила меня с возлюбленной? — сокрушался несчастный кулинга. — О, как беспомощны мы на этом свете! О, как одиноки! Что станется теперь со мной? Кто приласкает меня?

Как выживу я, разлученный со своей второю половиною? Почему, вместе в жизни, мы оказались порознь в смерти? Почему мир так несправедлив? Неужели бессилие и отчаяние — наши неизбежные спутники?

Что будет с нашими птенцами, которые не дождутся своей матушки? Кто накормит их, беспомощных? Кто научит летать и добывать себе пищу? Как выживут они одни в этом зловещем мире?

Пока безутешный кулинга оплакивал смерть своей любимой, к нему незаметно подобрался ловкий охотник и сразил острой стрелой.

Потому, о добрые жены, не будьте вы как та птаха. Не скорбите о мертвом государе — его не вернуть криками и стенаниями. Лучше спасайте себя, живых.