Джон Шерман

.

О Джоне Шермане

Как многие из нас, Джон провел большую часть своей жизни веря, что он пойман в трудную, сбивающую с толку, и вероятно бессмысленную жизнь.

Затем, осенью 1994, он наткнулся на мир духовного стремления и достижения, чудесных историй просветления и изумительных инсайтов недвойственного понимания, и, не впервые в жизни, обнаружил себя по уши влюбленным в идею, и, также не впервые в жизни, бросил себя с головой в поиск обещанного плода. Просветления.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

В течение следующего года с половиной он прочитал все, до чего мог добраться касательно поиска освобождения: сутры, шастры, упанишады, учения, истории о учителях, гуру и ринпоче, поэзию, философию, метафизические спекуляции и писания всех традиций и религий. Он с жадностью поглощал эти великолепные идеи, и пьянел от их обещаний. Он практиковал каждую практику, которую мог найти, и впадал в состояния самадхи по желанию. В это время, он писал о способности буквально «слышать как камни поют безмолвные арии Бытия».
После около года этого, его просветление разрушилось, и красота испарилась, все чувство ясности и все следы духовного достижения исчезли, и он остался с пустыми руками, желая чтобы он никогда даже не слышал слово «просветление» - и все еще пойманный в хватку его сладкой надежды. Он говорил об этом времени как о «годе в аду».

Он принял решение найти одну-единственную вещь которую он мог бы делать самостоятельно, чтобы получить ответ на вопрос, раз и навсегда, о том возможна ли вообще человеческая жизнь без страха и страдания.
Джон взялся за учение Раманы Махарши – учение, которое он когда-то посчитал «слишком простым» для своего духовного продвинутого понимания – как за самое чистое, наиболее прямое, и скорее всего ведущее к действительной сути проблемы. Это учение иногда называют самоисследованием.

Он начал читать книги с разговорами Раманы с людьми. Он боролся со словами Раманы, пытался услышать своим собственным внутренним слухом, что Рамана в действительности предлагал нам делать. Джон искал практический курс действий, который бы или сработал и избавил его от ненависти к жизни, или провалился и избавил его от ложной надежды духовного обещания.

Он принял инструкции Раманы буквально. Он покончил с поиском плодов действия, теперь он искал только само правильное действие, и его выполнение. В конце-концов, как часто обещал Рамана, все разрешилось хорошо.
И выходит, что это работает, эта простая попытка получить ощущение себя, лишь кратчайший, самый мимолетный проблеск того, как это в действительно чувствуется быть вами – не Я Есть, не Мной, не Истинным Я, не Бытием или Осознанием или чем бы то ни было из этого. Просто вы, обычные и простые, никогда-не-отсутствующие, редко-замечаемые вы… ничто больше и ничто меньше чем просто вы.

Джон пытается уже более чем десять лет к нынешнему моменту найти способ говорить ясно о том, что он обнаружил в течение этого года отчаянной борьбы в попытках побега от страдания своей жизни. Для него стало очевидно, что мы страдаем не более чем от простой ошибки относительно нашей собственной природы, и что словарь, контекст и мыслеформы, которые составляют традиционный духовный дискурс, не оказывают никакой реальной помощи нам в этом вопросе.

В течение лет, как результат встреч с людьми, слушания их, увлечения ими и обучения у них, Джон получил ясное и логичное понимание действительной проблемы, которая поражает человеческие существа, и выработал простой и революционный метод, который полагает ей конец; метод настолько простой, что он не требует ни понимания, ни отказа от понимания, ни веры, ни отказа от веры; метод, который не требует ничего более чем готовность смотреть и замечать себя время от времени, когда бы это не представилось вам возможным.

Джон проводит ежегодные ритриты в Охай, штат Калифорния. Каждый год, люди со всего мира приезжают для того, чтобы присоединиться или вновь участвовать в этом эволюционирующем разговоре.

Из книги Джона Шермана «Смотрите на себя»

Посмотрите на себя

Здравствуйте, меня зовут Джон Шерман и я приглашаю вас присоединиться к разговору о затруднительной ситуации, в которой оказалось человечество, ее причинах и как найти выход из нее. Под затруднительной ситуацией я имею ввиду тот факт, что человечество в целом способно в течение весьма короткого времени привести себя на грань полного уничтожения в результате подчинения каждого из нас страху индивидуального исчезновения в бесконечном проекте выживания любой ценой, в усилиях защитить, спасти себя – от самой жизни.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

На самом деле этот разговор продолжается уже в течение довольно долгого времени – в разных формах на протяжении нескольких тысяч лет – и на сегодняшний день его основным результатом явилась удивительная коллекция размышлений, озарений, ощущений состояний транса и всевозможных практик, направленных на очищение состояний ума и постоянно меняющихся черт нашей жизни. Другими словами, мы благополучно превратили подлинное духовное озарение в очередной проект корректировки самих себя, с тем чтобы мы стали достойными выживания. Похоже, нас вполне устраивает заключение о том, что сами человеческие качества являются проблемой – не просто причиной наших страданий, а их подлинной сутью - и, следовательно, решение заключается том, чтобы преобразовать, трансформировать, преодолеть, уничтожить или избежать человечности как таковой.

Я предлагаю вам рассмотреть точку зрения о том, что подлинная причина и суть человеческого страдания намного проще и от нее проще избавиться. Я полагаю, что причиной является само чувство страха – страха жизни, который преследует нас, и что этот нелепый страх является не более чем случайностью человеческого рождения.

Представьте себе на минуту, что значит внезапно появиться на свет с четким чувством самосознания – сознания быть собой – без малейшего представления о том, что это такое – быть собой, без всякого понимания, без прошлого, без знаний o других, без концепций, границ, понятия о теле – обнаженным и в одиночестве – внезапно оказаться просто здесь, погруженным в непостижимый, дикий поток ощущений и движения, которое является движением сознания, самой жизнью.

Представьте себе ужас этого момента, когда нет даже самого понятия ужаса, c помощью которого можно было бы удержать его на расстоянии, употребляя силу слова в действии наименования.

Можете ли вы увидеть, как этот ужас пускает корни и уже воспринимается как необходимая памятка в служении безоговорочной нужде защищать себя в жизни, которая постоянно угрожает вам и, похоже, собирается прикончить вас? Видите ли вы, как этот страх в конце концов уходит на второй план, формируя платформу, с которой мы наблюдаем и соотносим все происходящее в нашей жизни? Видите ли вы, что этот страх является слепым страхом самой жизни?

Этот страх, по сути, является мнением о вашей природе, примечанием к точке зрения о том, что ваша жизнь поставлена на карту, вам здесь угрожает смертельнaя опасность, что вы оказались в ловушке безнадежной жизни, которой вы даже не просили, в тисках ума, который не в состоянии спасти вас ни от страха, ни от самой жизни, ума, который, похоже, держит вас в рабстве бесполезного мышления, ума, отравленного бесконечной нуждой следить за всем, давать всему названия и имена, проводить различия в океане ощущений и мыслей и отличать плохое от хорошего, то, что может принести вам пользу, от того, что, возможно, нанесет непоправимый вред и может покончить с вами раз и навсегда.

Но если идея о том, что вам угрожает здесь какая-то опасность, ошибочна и что на самом деле вам нечего бояться в жизни, тогда все обстоит совершенно иначе. В таком случае проблема решается довольно просто, и нет никакой необходимости в преобразовании, трансформации, преодолении, понимании или нужды предпринимать вообще какие-либо действия по поводу происходящего в вашей жизни.

Вы можете видеть себя сами, непосредственно, и значит, решение проблемы ложного мнения о себе является простым - это ваша реальность, реальность того, чем вы являетесь. И поскольку вы здесь, всегда – поскольку вы одна-единственная постоянная в этом безудержном потоке движения, ощущений, мыслей, эмоций и так далее – решить этот вопрос раз и навсегда должно быть очень легко. И так оно и есть. Для этого не требуется никакого понимания, особенных заслуг, специальной подготовки или трансмиссии; для этого не нужно, чтобы вы верили тому, что я или кто-либо другой может сказать о вас. Все, что необходимо - это чтобы вы посмотрели на себя, на субъект, который придерживается мнения о том, что жизнь угрожает ему опасностью. Вам даже не надо верить в то, что это на самом деле сработает. Все, что вам надо делать – это смотреть.

Прямо сейчас, в настоящий момент, взгляните на себя внутренним взором. Посмотрите, нельзя ли прямо сейчас, когда вы читаете это, поймать краем глаза всего лишь проблеск чувства себя, самости себя, глубокой и фундаментальной обыкновенности себя. Смотрите, насколько определенным является тот факт, что вы здесь, и насколько ваше присутствие здесь является неоспоримым как ничто другое. Смотрите, насколько вы обыкновенны, как заполняете все пространство между одной мыслью и следующей, одним ощущением и другим, посмотрите, как незначителен ваш интерес к этим интервалам.

Это то, о чем я прошу каждого из вас: просто смотрите на себя, смотрите, сможете ли вы уловить проблеск самости себя, личностности себя, потому что если вы сделаете это один раз сознательно, вы, без сомнения, сделаете это снова... и снова... и снова… И, в конце концов, наступит день, независимо от того, что вы еще делаете или не делаете, безотносительно к тому, что еще происходит или не происходит с вами, придет день, когда вы заметите, что глубинного страха перед жизнью больше не существует - старое ложное понятие о вашей природе улетучилось при соприкосновении с реальностью вашей природы.

Вот это вичара, о которой я говорю, и это разговор, к которому я приглашаю вас присоединиться.

Спасибо.

Перевод Антона Саламатина, Тамары Вышкиной, Светланы Гарштейн и Евгения Цацкина.

© 2010 Джон Шерман. Некоторые права сохранены

RiverGanga Foundation

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Источник: http://www.johnsherman.org/truth_is_all … .html#more
Сайт Джона (на англ. яз.): http://www.johnsherman.org/ - бесплатное видео, аудио, тексты встреч, блог, статьи
Сайт фонда (на англ. яз.): http://www.riverganga.org/ - информация о регулярных онлайн встречах (бесплатно), последние новости, бесплатные е-книги и многое другое
Все видеозаписи с Джоном: http://video.google.com/videosearch?q=john sherman&emb=0&aq=0&oq="john sher#

Его плюс в том, что он не разменивается на описания и метафоры, избитые и расхожие концепции, и посвящает много внимания практическим путям "получения проблесков" и подробному разбору заблуждений и трудностей. Крайняя, предельная прагматичность - ну и вообще большое удовольствие его слушать - и трюки великолепные, и подход свежий и нестандартный, и глубокая заинтересованность в людях и своей работе видна. Из многих нюансов складывается портрет, который мне более чем симпатичен, в отличие от большинства слегка и не слегка прибабахнутых современных гуру. Я немного сгущаю краски, конечно, но, в общем... Личное предпочтение. Меньше слов, больше дела. Буду со временем выкладывать сюда разные интересные тексты - живые встречи самое интересное, когда люди выкладывают свои трудности и рождается какой-то новый ответ.

На мой взгляд, Джон ярче и острее всего поднял тему "Самопознание vs. Трансформация (или нигилизм а-ля неоадвайта)". Не знаю никого больше, кто бы так бескомпромиссно игнорировал многотысячелетнюю духовную тенденцию по самотрансформации и твердил только о том, что нужно развернуть внимание к источнику. Трансформация и ожидание изменений это путь в никуда, это все еще "смотрение наружу", это опять и опять отвлечение и опять и опять мимо. Можно сказать, что жажда изменений сама по себе и есть проблема, вернее, следствие проблемы, но очень близкое к её неуловимой сути. Могу и полностью заблуждаться в этом, но мне кажется, что пока эта энергия не доставлена домой, к себе, в направлении полностью противоположном трансформации (т.е. неизменного присутствия) - будут страдания.


Наша работа

Мы ведем эту работу уже на протяжении десяти лет (Джон и его жена Карла – прим. перев.), и с тех пор многое изменилось в том, как я говорю о том, что вижу. С самого начала я очень четко представлял себе то, о чем хочу сказать, но для передачи того, что я видел так ясно, у меня не было словарного запаса, помимо того, что я почерпнул из философских и мистических духовных учений, и этот словарный запас оказался сильно ограниченным, чтобы использовать его для разговора о столь простой вещи – как это ни странно, но мне кажется, это в силу их одержимости безграничностью. Но со временем я отошел от использования многих метафизических и духовных идиом и понял, что лучше всего говорить об этих вещах на простом английском языке (или любом другом простом языке). По этой причине многое из того, о чем я говорил в прошлом, кажется сейчас устаревшим и не в состоянии описать того, что я на самом деле вижу и о чем хотел бы рассказать слушателям. Мы не убрали этот устаревший материал из интернета, потому что думаем, что он может оказаться полезным, для того чтобы проследить эволюцию процесса и показать, как постепенно формировался способ выражения того, как мы говорим о нашей работе.

В конце концов, все что я могу сказать о моих представлениях о том, что такое вечность, безвременье, эволюция сознания или сознание как вечная, неизменная, ничем не обусловленная реальность, или о каких-либо других моих идеях о первичной реальности и наших отношениях с ней – или о чем-то другом – все это неважно. Каждый должен сам увидеть реальность, сам увидеть, кто он есть на самом деле; если уж говорить об этом, то каждый должен делать это основываясь на своем собственном непосредственном, прямом осознании и понимании. И в отсутствии страдания, страха жизни и глубокого замешательства, присущего поискам свободы от жизни как таковой, мне кажется, большинство людей потеряют всякий интерес к этим вещам, так как истина самоочевидна и полностью доступна каждому.

Я не учу методу Рамана Махарши, его философии, и не учу атма-вичаре или самоисследованию.

С самого начала мой интерес к Рамане был чисто практическим. Я пришел к Рамане не для того, чтобы расширить мое метафизическое понимание или духовную проницательность или в поисках благ и блаженств, которые могут быть результатом почитания его жизни и поведения. Я пришел к Рамане, потому что оказался в созданном самим собой духовном аде, и он был моей последней надеждой. Я пришел к Рамане, потому что чувствовал, что он мог на самом деле предложить нечто практическое, что мы можем делать, и это способно устранить причину и покончить с нашим вечным страданием раз и навсегда, и мне хотелось самому понять, о чем именно он говорит. Я пришел к Рамане, потому что даже не знал, чего на самом деле хотел, кроме того что я точно хотел положить конец этому бесконечному стремлению к чему-то. И я был готов пробовать практически все что угодно.

Я не знал - и не знаю до сих пор - во всех подробностях жизнь Раманы, его взглядов, заключений, всех деталей его деятельности в этом мире. Но с самого начала я понял, что ему открылось нечто иное по сравнению с пятитысячелетними усилиями, которые мы прилагали, пытаясь понять, трансформировать, преодолеть или уничтожить человеческий ум и человеческое самосознание во имя идеи освобождения. Каким-то образом я знал, что он может предложить нечто конкретное для нас, и хотел только понять, что это такое и как это сделать.

Я испытал свою долю волнующих и потрясающих духовных состояний, которые как возникали во мне, так и исчезали. Но у меня никогда не было каких-либо мистических состояний, связанных с моим интересом к Рамане, и я не считаю Раману сверхъестественным существом. Для меня Рамана был таким же человеком, как вы и я. Он был человеком, который, будучи подростком, притворился мертвым, пытаясь побороть чувство страха перед смертью, и ему случайно открылась реальность. Для меня Рамана не был ни садгуру, ни бхагаваном. Для меня он просто герой, неотягощенный тысячелетней традицией духовного понимания, духовных озарений, мистических состояний, устремлений и достижений, которыми мы все так увлечены до сих пор.

Я не являюсь ничьим учеником или последователем. Я – человек, у которого пропал страх или ненависть к жизни, и мне кажется, я знаю, почему и как это произошло. И я уверен - то, что помогло мне, также поможет и вам, если вы только попробуете.

Раз и навсегда, мой совет состоит только в следующем: смотрите на чувство бытия самим собой, без вмешательства какого-либо понимания, необходимости разрешить некий парадокс и не требуя, чтобы этот процесс вел к какому-либо заключению.

Я называю эту работу «вичарой», потому что Рамана так называл ее время от времени. И поскольку это достаточно неспецифический термин, он кажется достаточно широким, чтобы не превратиться в застывшую концепцию.

Сознательное вхождение в вичару заключается не более чем в этом обращении внутреннего взгляда на самого себя прямо и недолго, снова и снова. Чтобы быть эффективной, вичара не требует никакого понимания или даже знания о ее происхождении, веры в понимание Раманы или его проникновения в ее суть, или даже знания о существовании Раманы или других сторонников самоисследования. Она не требует даже веры в то, что она будет работать. Тем, кому это интересно, я могу предложить свое объяснение – теорию, которая, как мне кажется, объясняет, почему это так – но это объяснение чисто условно и совершенно необязательно. Я не буду обременять вас этим сейчас.

Я прошу вас о следующем: прилагайте все усилия к тому, чтобы смотреть на самого себя, и упорствуйте в этом усилии как можно дольше. Помните: ваше понимание не имеет никакого отношения к этой работе, так же как и вера или продолжительность процесса. Самый короткий взгляд, повторяющийся время от времени, делает свою работу. С моей точки зрения, обращение внутреннего взгляда на себя и есть вичара. И также вичара – это и есть человеческая жизнь.

Без всякой тени сомнения я уверен в одном: если вы, кем бы вы ни были или хотели бы стать, будете смотреть на всегда присутствующую, несомненную реальность вашей собственной природы, время от времени, в любой момент, когда это придет вам на ум, то в результате все будет хорошо, и глубокий интерес, который вы проявляете сейчас к таким вещам, как вечность, безвременье, озарение, понимание, просветление, невежество и тому подобное, просто испарится, как туман на утреннем солнце.

Спасибо.

Перевод Антона Саламатина, Тамары Вышкиной, Светланы Гарштейн и Евгения Цацкина.

© 2010 Джон Шерман. Некоторые права сохранены

RiverGanga Foundation

-------------------------------------------------------------

Источник: http://www.johnsherman.org/truth_is_all … -work.html

П.С. Может, я зря со шрифтом так убиваюсь? Просто 10 мелковат на мой взгляд, а увеличивать размер шрифта в броузере не все умеют.

Сакши, а по-моему абсолютно в тему, только другими, гораздо более простыми и дающими гораздо меньше шансов на иллюзии и направляющими гораздо точнее в цель словами. Даже практика, которую предлагает Лакшми (концентрация на "я есть") схожа с тем, что предлагает Джон (и что находится в полном соответствии с учениями вообще-то, если их понимать правильно и отсеять 1% полезной информации от 99% поэзии и чепухи) - да их описания "незименности", "незатрагиваемости" и т.п. тоже - собственно, только по этой причине я и публикую здесь данную информацию. Посмотрим, что скажет хозяйка форума. Из своего опыта могу сказать, что начал понимать о чем учения, и адвайта в первую очередь только после практики прямого смотрения, без даже посредников в виде "я есть" - просто получение проблесков без концептуализирования по поводу этой реальности. Да и зачем мне концепции - свои или чужие - Я ХОЧУ УВИДЕТЬ САМ НАПРЯМУЮ. Все остальное все равно не сработает.

Усилия по получению прямого контакта - единственное, что приносит результат, понимание не нужно вообще.

П.С. По поводу рекламы. Учитель не берет деньги ни за что из того, что он делает, так что если и есть кому выгода, так это человечеству. По поводу своего отношения могу сказать, что если бы не Джон, меня могло бы и вовсе сейчас не быть. Если он до такого как я достучался, достучится до многих.

В конце вашей веревки

Я не пришел сюда для того, чтобы предложить вам новые описания духовной реальности, или предложить вам какую-либо инициацию, шактипат или запуск мощных духовных переживаний. Всего этого было уже достаточно. Я пришел к вам, только, чтобы говорить о немедленной, присутствующей прямо сейчас возможности обнаружения истины вашей собственной природы. Эта возможность, и способ её реализовать – дар Раманы Махарши. Рамана всегда считал, что способность действительно обнаружить истину своей собственной природы очень редка, что она проявляется в очень небольшом количестве людей в мире. И я (исходя из моей собственной истории) всегда считал, что в этом предположении он был неправ. Если такой как этот (имеет в виду себя - прим. перев.), мог быть приведен к этому, то может и любой. Это всегда было моим мнением по этому поводу.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

Рамана говорил много о множестве вещей. Множество вещей, которые он говорил, вполне могут быть не вполне истинными. Насчет множества вещей он мог и ошибаться. Невозможно – для кого угодно – говорить в течение любого количества времени без того, чтобы по большей части не ошибаться, особенно когда вы говорите о чем-то невыразимом, как духовная реальность – и все же, мы продолжаем говорить все равно. Но одна вещь, насчет которой он точно был прав, это, в первую очередь, немедленная возможность – вне зависимости от того, редка эта способность или нет – способность, присутствующая во всех нас прямо сейчас, выяснить истину того, кем мы являемся. И возможно, что эта способность равна ничему более, чем определенному уровню зрелости, и возможно такой уровень зрелости по большей части отсутствует в духовных персонажах.

Как мне кажется, уровень зрелости, который требуется здесь – это такой уровень, который ясно видит (и желает признать это самому себе), что, во-первых, вся жизнь до текущего момента прошла под влиянием хотения чего-то. Мы можем не знать, что это, но мы хотели чего-то всю жизнь, и провалились в попытках получения этого. Это вторая часть зрелости: признание того, что мы провалились в поисках; что как бы мы ни были эффективны и блестящи, не как бы мы хорошо не зарабатывали и удерживали деньги, как бы мы ни были сильны, как бы ни были чудесны наши взаимоотношения с людьми – хотение все еще продолжается. Что бы мы ни получали, желание не уходит. Так что, в моем опыте, один аспект зрелости - это видение того, признание того, что ничто не работает. Ничто. Видение того, что ничто из того, что мы делали в материальной сфере не работает и ничто из того, что мы делали в духовной сфере не работает. Такой уровень зрелости, по крайне мере по моему опыту, требуется для того, чтобы обнаружить истину. Вам нужно быть способными видеть, что ничто из того, что вы делали, не сработало. И, следовательно, желать и быть готовыми покончить со всем этим, особенно с духовной сферой, выбросить все это.

Еще один момент, который, в моем опыте, является требованием, предварительным, можно сказать, условием, это видеть что скорее всего мы даже не знаем, чего мы хотим, что потребность какая-то... сумасшедшая. Она привязывается к чему угодно появляющемуся в ее поле зрения, изо всех сил старается получить это, и уходит в отрицание если проваливается в этом; или изо всех сил старается отделаться от того, от чего надо отделаться, и уходит в отрицание если проваливается и в этом. Но на самом деле желание понятия не имеет чего хочет. Оно слепо, неконтролируемо и неэффективно. По большей части именно потому, что мы не знаем чего хотим, и признать это – это что-то вроде «О Боже мой, это ужасно. Я имею виду, это просто неприемлемо. Я хочу просветления. Я хочу настоящей любви с подругой сердца. Я хочу больше денег. Я хочу быть пробужденным. Я хочу быть рок-звездой. Я хочу быть свободным.»

Но все что мы делаем чтобы получить эти вещи проваливается, или, если мы получаем их, оказывается, что они не удовлетворили нас. Желание все еще продолжается. Это действительно крайне важно, и за то время, что я нахожусь в своей роли, я еще не выяснил как говорить об этом ясно. Это крайне важно – видеть что мы действительно понятия не имеем чего мы хотим, и что вступление на духовный путь сделало это непонимание еще более глубоким, потому что теперь появилась целая куча барахла, о которой нам рассказывают, что мы должны ее хотеть. И есть целая куча действительно прекрасной, восхитительной и чудесной поэзии, песен, сутр, гимнов, Вед, Упанишад и учений всех видов, которые резонируют в нас и пробуждают сильнейшие чувства, глубокие состояния, сильнейшие переживания единства, покоя, блаженства. И нам говорят (по большей части мы сами) что это – то, что мы хотим, несмотря даже на то, что эти новые приобретения и эти силы избавляться от вещей, которых мы не хотим тают, а вещи которых мы не хотим возвращаются.

Мы могли бы получить небольшую подсказку если бы посмотрели на свое поведение в этой жизни. Это мой опыт, и мое мнение, что что бы мы ни делали – все мысли, которые мы думаем, все вещи, которые хотим получить, все, от чего хотим избавиться, все это делается только с одной целью в уме, и это – попытаться выяснить «кто я?», обычно через то, чтобы стать кем-то, кем я хочу быть: кем-то с BMW, кем-то с прекрасными взаимоотношениями, кем-то с силой и деньгами, кем-то с пробужденной природой. Я на самом деле хотел бы, чтобы вы посмотрели на это, так как я не могу сказать это действительно уверенно. Это мой опыт, что каждое действие, которое мы совершаем, все, что мы делаем, все, что думаем, вообще все в этой жизни посвящается попыткам соорудить «что-то», чем я могу быть, с чем я буду счастлив, доволен. Что-то, что останется, что-то, что будет реальным и постоянным, что-то, что заставит меня чувствовать себя хорошо, а не плохо. Это мой опыт.

Насколько я себя помню, этим управлялось все что я делал до моей встречи с Гангаджи, и также после этого, потому что после того, как я встретил Гангаджи, тем, что я хотел стала она. И, после провала в этом, я захотел быть как она, для того, чтобы это что-то сказало по поводу меня. И если до нашего сознания доходит, что природа пути которым мы жили наши жизни указывает на факт, что в корне всего нашего хотения (хотения получать и хотения избавляться), в самой его основе лежит желание знать истину того, кто я есть, то присутствует великолепная возможность закончить со всеми этими глупостями, которые не работают, и увидеть насколько до смешного это просто, когда я знаю чего хочу, найти это – найти суть моей собственной природы.

И, результатом этого, побочным продуктом этого не может быть то, чего я ищу. Все духовные истории это истории о результате обнаружения действительности собственной природы, и все они являются ложью. Все они – неудачные попытки сказать что-то истинное о реальности, о которой ничто не может быть сказано. В самой основе, то, что я получаю от обнаружения того, чего я на самом деле хочу – это конец хотения, конец поиска. Если я в конце-концов понимаю что же я искал, и я в конце-концов понимаю где это искать, то, по обнаружению этого, поиск заканчивается, он останавливается. В нем больше нет смысла. И то, что обнаруживается – самоочевидное сияние сознания. Это верно и сейчас, когда мы ищем там, где это нельзя найти. И это в видно в точности, когда то, о чем мы томились, найдено, и это есть истина нашей собственной природы.

Так что ничто не работает. Ничто. Никакая духовная практика не работает. Никакое приобретение не работает. Никакое избавление от чего бы то ни было не работает, никакая преданность не работает, никакая непривязанность не работает. Ничто не работает, и это правда. Это наш универсальный опыт. Я действительно не видел никого, кто был бы с этим не согласен. Ничто не работает. Духовные практики не работают. Что работает, в моем опыте – это выяснение того, кто вы. Это прямо, немедленно, гораздо ближе чем какие бы то ни было идеи об этом, гораздо ближе, чем любые философские или духовные описания этого, получение проблеска прямо, непосредственно, сейчас, здесь, истины вашей собственной природы.

Это то, что предлагает Рамана, и радикальность предложения Раманы состоит в этом. Оно действительно радикально. Это не то, о чем говорит кто угодно. С самого начала, все эти великие учителя, и все эти великие учения говорили нам одно и то же. Они говорили нам, что проблема в фундаментальном непонимании того, чем мы являемся. В духовных кругах это называют ложной идентификацией. Но проблема – это фундаментальное непонимание нашей действительной природы. Они также говорили нам, что истина этого освободит нас. И они также говорили нам, что истину возможно обнаружить только внутри себя. И, по большей части, мы слышали их в течение столетий, и тысячелетий - мы слышали их и это глубоко резонировало в нас. И из этого слышания, из переживаний, которые возникали из него, мы создали религии и практики, гуру и духовных учителей, духовные учения и инициации, шактипат и ритуалы, всю эту ерунду.

Радикальность Раманы заключается в том, что Рамана единственный, насколько я знаю (а я не очень подкован в этих вопросах) предлагает практическую возможность действительного поиска себя, действительного обнаружения себя. Это не может быть трудным. Вы не можете уйти от себя, не можете сбежать. Нет никакой возможности отрицать, что вы есть, это невозможно. Вы неизменны, постоянны и присутствуете все время. Это общее переживание для всех, вне зависимости от того, насколько долгой и тяжелой была жизнь, насколько дряхлым стало тело, вне зависимости от того, наколько шаткой стала хватка ума на воспоминания и идеи (и как делать то и это), или насколько все это стало лучше,я все тот же. Я не изменился.

Так что же не изменилось? Это вопрос. Приглашение заключается в том, чтобы закончить, раз и навсегда, с любовной привязанностью к мысли и с привычкой к переживанию. Потому что мы уверены, что то, что мы ищем – это какое-то переживание. А мы так падки до переживаний. И возможность заключается в том (просто ради эксперимента), чтобы просто посмотреть, есть ли какая-то истина в утверждении, что вы - не переживание. Только на секунду, отложить все свои интрижки с мыслями о духовной реальности, интрижки с воспоминаниями о проблесках и прозрениях, и сильных переживаниях, которые были у вас в прошлом, и повернуть свое внимание вместо этого к себе.

-----------------------------------------------

Видеозапись на Google Video (англ.яз.): http://video.google.com/videoplay?docid=5849312392592428051&ei=MxKpS5WoIo6M2AKGlaj1DA&q="at the end of your rope" john sherman#
Однако для тех, кто знаком с английским, гораздо полезнее будет смотреть более поздние записи, начиная где-то с 2006-2007 года, а еще гораздо более полезным будет прослушивание аудиозаписей, т.к. онлайн-встречи проходят раз в месяц и самое свежее и интересное можно обнаружить именно в них. Адрес подкаста:http://www.johnsherman.org/john_sherman_podcast/ - очень и очень и очень рекомендую именно аудио в первую очередь.

История о том, как я встретил Гангаджи, погрузился в духовный мир и открыл для себя секрет вечного счастья.

О Самоисследовании.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

В 1993 году я находился в федеральной тюрьме в Инглвуде, штат Колорадо, отбывая пятнадцатилетнее заключение за ограбление нескольких банков и актов саботажа по политическим мотивам, которые я совершил в 70-х годах. В то время меня не интересовало абсолютно ничего из области духовного. Я давным-давно пришел к заключению, что все эти вещи духовного характера - просто истории, которыми мы утешаем себя, чтобы как-то смириться с повседневной рутиной и не умереть от отчаяния и сознания очевидной бесполезности и безнадежности нашей жизни – жизни, которая сводится в конечном итоге к движениям и разговорам мертвой плоти до того момента, пока она окончательно не перестает существовать. На самом деле у меня не было никакого интереса ни к чему духовному.

Но в сентябре 1993 года мой друг пригласил меня на встречу с духовным учителем, который собирался посетить тюрьму – с его слов, этим учителем была очаровательная американка с юга, которая собиралась познакомить нас с каким-то экзотическим индийским духовным учением. Он спросил меня, не хотел бы я прийти на встречу с ней, которая должна была проходить в тюремной часовне. Ну конечно же я не возражал. Цель ее посещения не имела никакого значения. Мне предоставилась возможность провести пару часов в компании небольшой группы с блондинкой с юга, которая собиралась говорить о каком-то экзотическом учении. Какие тут могут быть возражения?

В тот вечер, когда она должна была прийти, в назначенное время я направился к часовне, когда со мной произошла, как я теперь понимаю, паническая атака. Меня вдруг охватил ужас. Я думал, что сейчас умру. Сердце мое дико стучало, я покрылся потом и стал задыхаться. Я подумал, что у меня, наверное, сердечный приступ, хотя не ощущал никакой боли. Так что вместо того чтобы идти на встречу с удивительной экзотической женщиной, я провел все это время, пока она была там, сидя на скамейке в одиночестве в так называемом верхнем строении, в ожидании, пока мое состояние не придет в норму. Пока я там сидел, ко мне постепенно вернулась способность дать всему происходящему разумное объяснение, и я пришел к заключению, что все это не так уж страшно, как мне вначале показалось. И когда мой друг вышел из часовни и спросил меня, почему я не пришел на встречу, я сказал: «О, я нашел занятие получше!» и не стал вдаваться в подробности.

Почти сразу после этого случая я стал посещать встречи с парой тибетских буддистов из Института Наропа в Боулдере, штат Колорадо, которые проходили в часовне раз в неделю. Они были учениками Трунгпа Ринпоче. Я не знаю, почему я делал это - у меня не было никакого внезапного духовного пробуждения, я просто начал посещать эти встречи и слушать то, о чем они говорили.

И к своему удивлению я обнаружил, что все, о чем они говорили, я уже знал. Я не знал, что знал, до тех пор пока не услышал это от них, но когда услышал, то каждую мысль, каждый постулат, каждое буддистское учение, о котором они говорили, я моментально признавал истинным. Итак, я начал практиковать буддизм. Все шло хорошо, и я быстро продвигался в этом направлении. Люди, посещающие тюрьму из Института Наропа, поражались моим успехам. Бог его знает, что они на самом деле думали, но они, казалось, были в восторге от того, что встретили такого человека в тюрьме. Спустя некоторое время они привели тибетского ламу, чтобы тот стал моим покровителем и принял от меня обет боттисатвы. Я вполне ощущал себя буддистом, которым всегда был и, несомненно, собирался оставаться в будущем. Я не знаю, как еще рассказывать историю моего посвящения в буддизм, чтобы она имела хоть какой-либо смысл – она была просто нелогичной, развивалась и захватывала меня с какой-то неумолимой и неопровержимой неизбежностью.

Кроме того, я также посещал еженедельные встречи с людьми, которые приходили рассказывать о Гангаджи (светловолосой южанке) и приносили видеозаписи ее сатсангов. Ну не странно ли все это было? Я, который абсолютно не был склонен ни к чему духовному, вдруг оказался полностью погруженным в этот духовный мир, эту духовную игру. Но я, с моим глубоким пониманием буддизма, был способен отличить истину от лжи в этой области, или, во всяком случае, так мне казалось, и я стал посещать встречи, посвященные Гангаджи, с определенной целью. Я хотел показать этим людям, которые были так увлечены ею, что она лгунья, притворщица и обманщица и что они не должны больше слушать ее. По-видимому, я хотел спасти их от ее обольстительных речей. «Буддисты занимаются этим уже на протяжении 2500 лет, - говорил я со страстью, которой очень гордился, - и они знают, что делают. Просветление требует долгой изнурительной работы; чтобы достичь освобождения, необходимо соблюдать строгую медитативную практику, и для этого может понадобиться несколько перевоплощений в этом мире, а эта женщина приходит и заявляет, что вам ничего не нужно делать. Держитесь от нее подальше, она предлагает вам отраву», - предупреждал я их.

В апреле или мае 1994 года, три или четыре месяца спустя после начала моей буддистской практики, человека, который привел меня в этот духовный мир, перевели в другую тюрьму. У него была неофициальная позиция посредника между тюремной администрацией и представителями восточных религий, которые посещали тюрьму, и с его уходом эта роль естественным образом перешла ко мне, «восходящей звезде» тибетского буддизма в федеральном исправительном учреждении Инглвуда.

Итак, к тому времени, когда Гангаджи посетила тюрьму еще раз в июне 1994 года, я был ответственным за организацию встречи и оповещение людей, и в тот вечер, когда она должна была появиться, я должен был подготовить зал, встретить ее и сопровождающих, проводить их, и тому подобное. Я с радостью занимался всем этим, и мне было неважно – она могла быть самим дьяволом - я чувствовал себя вполне счастливым как с дьяволом, так и с богом. Я сделал все, что мне полагалось, и в назначенное время собирался встретить ее и затем пойти играть в теннис. Я очень увлекался теннисом в то время.

Я встретил ее за воротами. Она подошла ко мне, взяла мою руку, посмотрела на меня и сказала: «Вы, должно быть, Джон». (Она знала мое имя, потому что люди, которые приходили в тюрьму рассказывать про ее учение, говорили ей про этого парня, который ненавидел ее, плохо отзывался о ней и яростно противостоял ей.)

И когда она заговорила, все остановилось. Я не знаю, как еще это назвать - все остановилось. Мысли остановились. Беспрерывное переключение внимания с объекта на объект остановилось. Весь аппарат мыслей и понимания, намерений, побуждений, личной истории, памяти – все, чем я считал себя – просто исчезло. А я остался - в отсутствии всего остального.

Естественно, я немедленно и по уши влюбился в нее. Я провел первый год после встречи с ней в состоянии полного блаженства и ясном осознании реальности единства всего сущего. Я писал ей письма почти каждый день, и – чудо из чудес – она отвечала мне почти так же часто. Она говорила обо мне на всех своих встречах. Я был ее любимцем, ее звездой. И весь этот первый год я находился в состоянии полного блаженства – никаких суждений, предпочтений, ничего – полное блаженство.

Но за всем этим стояло убеждение, неосознанное, но тем не менее вполне значительное, что это блаженство, это новое состояние, эта новая история – это то, чем я на самом деле являюсь. К тому времени я начал читать все духовные книги, которые мне попадались. Я вижу теперь, что делал это для того, чтобы рассказать самому себе историю пробуждения Джона Шермана, реализованного Джона Шермана, новую, улучшенную версию Джона Шермана. Я читал книги Пападжи, Нисаргадатты и буддистский канон Пали; я читал Вей Ву Вей и Руми; я читал Веды, Гиту, Упанишады, Сутры сердца и Алмазную сутру, Сутры Самадхи, Сутру о пути десяти благих деяний, Сутру лотоса и другие Сутры Махаяны; я читал Типитаку, Йогу Васистхи, читал Шанкару и его учения. Я не читал Раману, потому что уже знал все, что Рамана мог предложить. Все, что было у него - это вопрос "Кто я такой?" А я уже знал, чем я был: я был Существом-Сознанием-Блаженством, я был сознанием, осознающим себя, ясным, чистым и нетронутым. В этот год я написал Гангаджи, что "слышал, как камни пели мне безмолвные арии Всего Сущего". И мне не нужен был Рамана, он для меня был слишком прост, слишком элементарен.

Спустя год или около того я обнаружил, что моего блаженного состояния мне было не вполне достаточно. Я обнаружил, что хотел много чего другого, я хотел простых человеческих вещей, таких как любовь женщины или физическая доступность Гангаджи, или освобождение из тюрьмы, достаточное количество денег, чтобы жить комфортно в тюрьме, а затем и на свободе, хоть какую-то надежду на безопасность и комфорт... и тому подобные вещи. Я обнаружил, что хотел всего этого и многого другого, чего не имел, и райское ощущение блаженства начало покидать меня, и стало ясно, что оно было совсем не тем, чем мне показалось вначале. И как в случае со сильнодействующим наркотиком, отсутствие его ощущалось более болезненно по сравнению со степенью блаженства в пике его действия.

То есть, ощущение рая, блаженства, всеобщего единства и отсутствия какого-либо разделения померкло перед фактом все более растущего убеждения, что мне необходимы какие-то другие важные ощущения, которых я был лишен и которых мне так не хватало: постепенно возникла новейшая версия моей собственной истории, истории Джона Шермана, несчастного и нуждающегося. Что будет со мной, когда я выйду из тюрьмы? У меня не было работы. У меня не было денег. У меня не было никакого занятия. Никто не любил меня... Что я буду делать? Как мне вообще выжить? Поможет ли мне Будда? Или Гангаджи?

Все это разрушилось очень быстро, и то, что было раем, полным блаженством на протяжении целого года, теперь обратило ко мне свое настоящее лицо, которое было ужасным, отвратительным, несло в себе клаустрофобию, уход в себя, ненависть, ощущение постоянной нужды, нехватки чего-то, желание и невозможность получить что-то, бесполезное сопротивление, страстное стремление удержать что-то, зацепиться за что-то, чувство потери, жажды...

Я впал в крайнее отчаяние. Я помню, что хотел кричать и умолять Бога, в которого не верил, сделать так, чтобы я никогда не встретил эту женщину, сделать так, чтобы я никогда не слышал про просветление, самореализацию и всю эту ерунду. До встречи с ней я был вполне нормальным – играл в теннис, играл в бридж, время от времени покуривал травку, проводил время с друзьями, мне действительно было неплохо. У меня многого не было, но не было и особенных ожиданий. А сейчас, почувствовав вкус рая, блаженства и вечной, ничем не обусловленной свободы и потеряв все это, я все отдал бы за то, чтобы никогда не слышать ни о чем подобном. Я слышал, что буддисты говорили о том, что это величайшая удача в жизни - просто услышать слово «просветление». Я вспоминал это и мне хотелось плеваться. Я бы все отдал за то, чтобы никогда не слышать этого слова и вернуться назад к тому, с чего я начал, чтобы мне еще раз предоставилась возможность сказать Алану, парню, пригласившему меня на встречу с ней: «Нет, я не хочу иметь ничего общего со всем этим». Но состояние ада не проходило, желания не исчезали. Клаустрофобия не уменьшалась, боль, страдание, болезненные мучения не покидали меня. Все это оставалось.

В конце концов, в полном отчаянии, не в результате какого-то понимания, интуиции или нового осознания, но движимый только безнадежностью и безысходностью ситуации, я впервые обратился к Рамане. Я начал читать Раману. Куда бы я ни направлялся, я всегда носил с собой большую красную книгу «Беседы с Раманой Махарши» и все время читал ее. Я читал ее и не понимал большей части того, о чем он говорил. Он говорил о концепциях, с которыми я был знаком, и практиках, с которыми я был знаком, такими как пранаяма, мантра и джапа, опустошение и уничтожение ума, и тому подобное, но он говорил обо всем этом так, как будто все это не имело значения. Люди приходили к нему с вопросами, и хотя он был невероятно эрудированным и осведомленным о всех вещах, относящихся к духовной области, и прекрасно понимал, о чем его спрашивают, и отвечал им исходя из этого понимания, используя соответствующий словарный запас и оперируя их категориями, было совершенно ясно, что для него все это не имело никакого значения.

Единственная вещь, которая представляла для Раманы какой-либо интерес, был вопрос «Кто?» И в каждом случае Рамана просил посетителя пытаться найти истину о том, кем он (посетитель – прим. перев.) является. И никогда не отступал от этого. Никогда. Снова и снова и снова. Кто задает этот вопрос? Для кого это является проблемой? Кому это нужно? Кто испытывает страдание? Кто хочет это? Кем вы являетесь на самом деле? Чем вы являетесь на самом деле?

Относительно эго, он призывал этих образованных в духовной области людей забыть все, что они могли знать о предполагаемом несуществовании эго, и вместо этого советовал им суметь схватить эго, «держать его за горло». Вот буквально, что он говорил: удерживать эго и смотреть, откуда оно приходит, куда уходит и что это такое вообще. Он говорил о «я-мысли» и говорил смотреть, откуда эта «я-мысль» появляется. «Откуда она появляется? – спрашивал он. – Я знаю, вы полны духовного понимания, знаете все про состояние блаженства и хорошо владеете техникой пранаямы и тому подобным, но что же такое я? Что такое я? Что это такое на самом деле?» Это все, что его волновало. Он говорил им делать следующее: «Просто узнайте, что такое вы, и все остальное станет на свои места».

В своем отчаянии я принял его слова буквально. И начал смотреть – как мог – на то, чем я являлся. Я не знал, что это значит, но начал искать «я-мысль», эго, субъект, сознание, несмотря на то, что у меня это плохо получалось. Начал искать нечто постоянное во мне. Что я такое на самом деле? Откуда возникает эта мысль - «я»? К чему она относится? В конце концов, что это такое, эта история, состоящая из одного слова «я»?

Мне здорово повезло, так как я был в тюрьме из-за моих прошлых прегрешений и должен был работать только около двадцати минут в день. Администрация тюрьмы, в которой я находился в то время, запретила мне работать на расстоянии 100 футов от какого-либо компьютера, и единственной работой, которая соответствовала этим требованиям, была уборка туалета в комнате отдыха персонала. Эта работа занимала около двадцати минут, после чего я был практически свободным и мог гулять по двору или сидеть в своей камере, или делать все что угодно, что не приближало меня к компьютеру.

Итак, я все время смотрел – смотрел, смотрел, смотрел, читал Раману и смотрел, и ничего больше. Я был совершенно поглощен этим, полностью одержим желанием узнать истину о себе. Я слышал, как Рамана говорил мне, что единственной проблемой является мое ложное убеждение о том, что такое я, что единственным решением этой проблемы является истина, и что отыскать эту истину легко. Я слышал, что Рамана говорил мне, что никакой опыт, никакие события или явления, происходящие здесь, плохие или хорошие, не имеют никакого значения. Ничего из того, что происходит здесь, не является плохим или неправильным. Ваши практики не являются неправильными, ваши убеждения не являются неправильными - ни хорошее, ни плохое не является неправильным. Все это просто не по существу. Выясните для себя то, чем вы являетесь, и все будет хорошо.

Я сидел на своей койке и обращал свой взор внутрь себя. Я знал, насколько даже мысль о том, чтобы смотреть внутрь себя, противоречила духовной практике. Мы все знаем, что нет «внутри» и «снаружи», верно? Все едино, нет ни внутри ни снаружи, ни верха ни низа, ни меня ни вас, ни страдания ни конца страданию, и тому подобное. И все-таки я должен что-то делать. Я должен смотреть куда-то, поэтому я старался изо всех сил смотреть «внутрь» себя, стараясь понять, что это такое – «внутри». Что значит находиться «внутри»? Где оно расположено? И я искал «себя» и искал «я». И искал эго.

Я испытывал ограничение и нужду, сгустки неприятных ощущений, которые проявлялись внутри того, что, казалось, было моим телом. И это ощущалось как я. Значит это должно было быть моим эго. Мне было наплевать на то, что с точки зрения духовных учений это было неправильно. Я пытался ощутить то, что воспринималось как «я», и старался удержать это ощущение, я держал его «за горло». И ничего особенного не происходило. Но я продолжал удерживать это ощущение. Я сидел на кровати и старался удержать эти ощущения нужды, стремления к чему-то, ограниченности и агрессии, и я удерживал их и повторял про себя со всей агрессивной энергией, на которую был способен: «Умри! Умри! Умри!», пытаясь изо всех сил убить эту вещь. В конце концов, это общеизвестная духовная истина, что эго нужно убить или излечить, и в лечение мне как-то не верилось.

И вот в один прекрасный день, когда я сидел на своей койке, пытаясь убить эту вещь, меня вдруг осенило: «Да ведь она никогда не умрет!» И я разразился смехом. Я смеялся и смеялся... и мне было так хорошо.

Когда я принимал душ, чувствуя струи воды на своем теле, я фокусировал свое внимание на ощущении воды на коже и пытался представить, что значит осознавать это ощущение – не воду и не кожу – но непосредственное, чистое ощущение. И так как Рамана говорил мне искать себя, я пытался понять, что значит осознавать это ощущение. Это все, что я пытался делать: искать себя и учиться, как искать себя по ходу этого поиска. Я искал субъект. Чем я на самом деле являюсь? Что это такое, что испытывает ощущение воды на теле? Что воспринимает воду и кожу как таковые? Что осознает эти мысли? Откуда появляются эти мысли? Что такое мысль? Как я могу ее поймать?

Однажды, принимая душ (я не забуду этого до конца своих дней), я намыливал подмышки и обращал свое внимание внутрь себя, пытаясь уловить непосредственное ощущение того, кто его испытывает. Кто испытывает это чувство? Кто это чувствует? Что значит осознавать это? И внезапно, без всякого предупреждения, я увидел, совершенно четко и безошибочно, как то, что Рамана называет я-мыслью, возникло из ничего. Вдруг, неожиданно и без всяких сомнений, я узнал само ощущение того, что я всегда считал самим собой. Оно возникло из ничего, в пустоте, как первая вспышка ракеты фейерверка, взрывающейся в темном небе, мгновенно расширяясь, расцветая и разветвляясь – яркий поток воспоминаний, намерений и ожиданий, как сюжетная линия моей жизни - что я делаю и почему, что собираюсь делать в следующий момент и почему, и тому подобное. Цветок, распускающийся и исчезающий в пустоте, из которой он возник, из которой почти мгновенно возникает другое «я», другая версия моей истории. И все это было настолько острым и приятным и сопровождалось поразительным духовным пониманием, озарением, осознанием и облегчением, что слезы градом полились по моим щекам, скрытые от взоров других заключенных, находящихся в душевой, потоками воды.

Но все это не имеет никакого значения. Все это не имеет ничего общего с объектом самоисследования. Чудо осознания, что эго не может умереть, великолепие понимания рождения/смерти/возрождения я-мысли, год блаженного счастья, коллапс блаженного счастья, месяцы ада – все это ничего не значит.

Я рассказываю вам эту духовную мелодраму не для того, чтобы сказать, что поиск вслепую, которым я занимался, является правильным методом проведения самоисследования, но, скорее, для того чтобы на плохом примере показать вам, что самоисследование является безотказным. Вы не можете делать его неправильно. Независимо от того, насколько плохо вы проводите его, как только намерение узнать, чем вы являетесь, поселяется в вас, самоисследование выведет вас на нужную дорогу.

Видите ли, я думал, что знал то, о чем говорил Рамана. Я думал, что понимал, что он имел ввиду, когда говорил о я-мысли, Я-я, о том, чтобы избавить себя ото лжи, и тому подобное. Я думал, что понимал его обещания, когда он говорил о самореализации. И даже когда он подчеркивал, что самореализация не была и не могла быть чем-то новым, каким-то новым состоянием, я-то знал истинную правду. Я знал, что «естественное состояние», о котором он говорил, было совершенно свежим и новым, состоянием, которое и не снилось тем из нас, кто запутался в сетях невежества, желаний, устремлений и сопротивления. Я знал с абсолютной уверенностью, что реализация означает конец желаниям, устремлениям и сопротивлению, она означает очищение джунглей интеллекта и чувств, из которых состоит человеческая жизнь. В процессе моих отчаянных поисков себя я знал, что произойдет, когда, наконец, я увижу сверкающую в темноте истину, и знал, что все замешательство и невежество исчезнут в лучах утреннего солнца.

Я представить себе не мог, что нет никакой необходимости что-то делать по поводу всех этих состояний - нужды и сопротивления, замешательства и невежества, и стремления к счастью. Я думал, что ложное убеждение является причиной всех этих вещей и что в отсутствии такового все эти вещи исчезнут и наступит полная ясность. Я думал, что цель самоисследования - избавить себя от этих тягостных состояний и ощущений.

Но страдание человеческой жизни не имеет ничего общего с состояниями замешательства, невежества или нужды цепляться за что-либо, сопротивляться чему-либо или стремиться к счастью; оно не имеет ничего общего с ужасным замешательством, которое составляет огромную часть человеческой жизни, ничего общего с тошнотворным раскачиванием между хорошим состоянием и плохим. Все эти вещи, все эти состояния - хорошие, плохие или нейтральные - являются только историями о вас, усилиями объяснить и показать вас самим себе. В конце концов, когда вы видите их таковыми, то ясно понимаете, что они не способны навредить вам или в чем-то помочь.

Но как я мог знать все это, закованный в рамках убеждения, что моя история обо мне является мной, и что мое счастье, само мое существование зависит от хорошего исхода этой истории?

И все же, несмотря на все мои усилия саботировать метод Раманы, лекарство сделало свою работу.

Полезно думать о самоисследовании как о лекарстве, как об антибиотике, который принимают при инфекционной болезни. Если у вас инфекция, вы идете к доктору. Вам пропишут антибиотик и скажут принимать его четыре раза в день на протяжении четырнадцати дней. Вас предупредят, что нужно точно соблюсти курс лечения, даже если вы почувствуете себя лучше раньше, чем через четырнадцать дней.

Самоисследование означает смотреть прямо на себя, смотреть на бесспорную здешность себя, смотреть на обнаженное чувство бытия, не ожидая ничего от этого, не проецируя ничего. Это чувство бытия, вашего присутствия, является полной истиной о вас. Оно постоянно, неизменно, никогда не исчезает. Оно всегда присутствовало на заднем плане в каждый момент вашей жизни. Оно присутствует во время сна, бодрствования, в сновидениях, во время работы, игр, в процессе мышления; оно находится здесь, когда вы хотите чего-то или не хотите. Оно точно такое же в данный момент, как и когда вам было тринадцать лет, или три года, или тридцать. Это то, что делает невозможным для вас отрицать то, чем вы являетесь. Это единственная на свете истина, и обращение своего взора на истину является лекарством, которое уничтожает ложь о том, что вы являетесь вашей жизнью.

Итак, вы должны принимать это лекарство, не просто три или четыре раза в день, а буквально так часто, когда вы вспомните об этом, и курс лечения – до конца вашей жизни. Но вскоре вы увидите и в конце концов поймете, что обращение внутреннего взора на реальность того, чем вы являетесь – это то, чего вы всегда сами хотели, с первого дня вашей жизни. Поэтому вам будет легко вернуться к этому источнику, чтобы испить этой воды, принять это лекарство.

Когда вы принимаете антибиотик, чтобы побороть инфекцию, то не знаете точно, что происходит в процессе лечения. Вы не можете увидеть или почувствовать постепенное отравление и смертельную агонию микроорганизмов, которые поразили ваше тело. Вы прямо не осознаете биологические процессы, которые протекают при излечении, когда тиски болезни ослабевают с исчезновением ее причины. Вы только видите, что постепенно, понемногу вы чувствуете себя лучше день ото дня.

То же самое с самоисследованием. Не ожидайте каких-либо мгновенных перемен в вашем сознании или каких-либо новых состояний, так как истина не может принести вам этого. Истина не является чем-то новым, она несет вам только истину и лишает вас лжи, которая является единственным источником вашего страдания. Вы можете испытывать много ощущений, хороших и плохих, по мере того как будет отмирать ложь и вместе с ней настоятельная потребность контролировать все и вся, но эти ощущения не имеют значения. Понемногу вы будете чувствовать себя все лучше с каждым днем, независимо от природы этих ощущений, которые как возникают в вас, так и исчезают. И в конце концов вы ощутите состояние покоя, которое никогда не покидало вас.

Эго будет продолжать свое существование и вместе с ним – драма истории вашей жизни. Но для вас оно будет иметь все меньше и меньше значения, оно потеряет ощущение крайней важности для вас. Эго, в конце концов, не является проблемой. Единственной проблемой является ложное представление о том, что эго – это вы.

И помните всегда: вы не можете делать это неправильно. Все, что от вас требуется, это твердое намерение прямо смотреть на самого себя, когда вы только можете, и все образуется наилучшим образом.

Это все, что имеет хоть какую-либо ценность в моем беспорядочном поиске. При всей моей глупости и склонности к драме, все, что бы я ни делал, с того момента когда случайно набрел на самоисследование, заставляло меня обращаться к прямому восприятию моей собственной природы, истины того, чем я являюсь, снова и снова. И только это со временем уничтожило ложное представление о том, что я являюсь моей жизнью, и никогда не имело значения то, что я думал о происходящем. Независимо от того, что я думал, я снова и снова подсознательно смотрел на себя, и только это избавило меня ото лжи.

Я продолжал самоисследование. Я продолжаю его до сегодняшнего дня и собираюсь продолжать до своего последнего дыхания. Со временем моя вера в свою собственную историю уменьшилась и, мне кажется, на сегодняшний день полностью покинула меня. Я не могу сказать, что в какой-то определенный день я достиг освобождения или что в такой-то день я проснулся с ощущением полной и безусловной свободы. На самом деле никогда не было такого момента в моей жизни, когда бы я не был тем, чем являюсь на самом деле, и я являюсь ничем иным как несомненным фактом своего существования, который и есть вечная свобода, мир и любовь.

Что же касается самой истории моей жизни, она, конечно, изменилась. Что давалось с трудом, стало доступным и легким, то, что приносило горечь, стало приятным, то, что ощущалось как потеря, обратилось в достижение, то, что связывало, стало вечной блистающей и безусловной свободой. Но по правде, так всегда и было. Обстоятельства иногда были (и до сих пор остаются) трудными, иногда легкими, иногда приятными, иногда горькими, иногда в чем-то испытывается недостаток, иногда достаток, иногда условия ограничены, а иногда не имеют границ. Но сама жизнь никогда не была ничем иным, как инструментом, с помощью которого я ощущаю самого себя, с помощью которого я вижу бесконечное развитие, великолепную и бесполезную попытку показать самому себе, чем я являюсь. Вся наша жизнь состоит в этом. Вся Вселенная, время и пространство являются этим. Каждая хорошая или плохая мысль, каждый благородный или эгоистичный поступок, каждый момент ясного осознания или полного замешательства является ниточкой в этом нескончаемом, вечно меняющемся гобелене всего сущего.

Что самым чудесным образом изменилось, так это то, что в отсутствии убеждения в том, что я являюсь моей жизнью, в отсутствии какого-либо убеждения, чем я являюсь и чем не являюсь, энергия агрессии, ненависти и предательства, которая естественным образом проистекает из неправильного убеждения относительно моей природы, перестала существовать. Мне ничего не угрожает. Ничего из того, что происходит здесь, никоим образом не затрагивает меня, ничего не убывает от меня, ничто не прибавляется ко мне и ничто не изменяет меня. Это всегда было так и только казалось иначе из-за веры в то, что я являюсь моей жизнью, что я вообще чем-то являюсь.

Если бы у меня в свое время был какой-либо непосредственный практический совет, как вести самоисследование, возможно мой поиск был бы короче, более прямым и менее мелодраматичным. Но без моих ошибок и замешательства по поводу того, что мне надо было делать, я никогда бы не понял, что все, что я думал о том, что делал, было абсолютно неважно. Без моих глупых попыток ощутить я-мысль, превратиться в то, что Рамана называл Я-я, избавиться от своего эго, пытаясь убить его или осознать его ложность, я бы, скорее всего, никогда не увидел, насколько совершенной является простота самоисследования Раманы. И я никогда бы не смог сказать вам о том, что независимо от того, что вы думаете о том, что делаете, или почему, вам кажется, вы делаете это, независимо от того, что по вашему мнению вы приобретете или потеряете, если просто будете смотреть на самого себя, когда бы это ни пришло вам на ум, все образуется наилучшим образом.

В конце концов, если вы верите в то, что вообще чем-то являетесь – будь это нечто незначительное, крайне ограниченное, безнадежное, абсолютно никому ненужное, или будь это само вечное, безграничное, сияющее, лучезарное Сознание, основа и первоисточник всего сущего, или нечто посередине - вы будете страдать и стараться изо всех сил защитить, преувеличить или сократить историю о себе.

В конце концов, истина – это все, что имеет значение, и истина вашей природы повсеместна, бесспорна и полностью доступна для вас в любой момент и при любых обстоятельствах. Просто смотрите на себя в данный момент, и вы сами увидите.

С любовью,
Джон

Перевод Тамары Вышкиной, Светланы Гарштейн и Евгения Цацкина.

© 2010 Джон Шерман. Некоторые права сохранены

RiverGanga Foundation

Оригинал текста (на англ. яз., с интересными комменатриями читателей): http://www.johnsherman.org/truth_is_all … ess-1.html
Аудиооригинал (англ. яз.): http://www.johnsherman.org/john_sherman … t/page/67/

Два аспекта самоисследования

Первый аспект самоисследования всегда доступен для вас и заключается в том, чтобы узнать, чем вы являетесь. Это достаточно просто, потому что вы всегда здесь. Вы не можете отрицать этого. То, чем вы являетесь, никогда не меняется и не зависит от истории вашей жизни. Поэтому то, чем вы являетесь на самом деле – источник аболютной уверенности в том, что вы существуете. О нем больше нечего сказать, но его можно заметить, почувствовать, постичь интуитивно, снова и снова. То, чем вы являетесь, всегда присутствует и всегда доступно для вас. Итак, первый аспект самоисследования заключается в том, чтобы снова и снова, когда вам придет это на ум, остановиться и почувствовать эту реальность, присутствующую всегда - неизменное, неподвижное присутствие, которым вы являетесь.

Второй аспект самоисследования заключается в том, чтобы выяснить истину того, чем вы, по вашему мнению, являетесь, понять, кем вы являетесь, кто стоит в центре этой истории, субъект, актер, страдающий и ищущий. Эта история именно о нем – то есть, о вас, вашем «я». Она возникает, развивается, исчезает и возникает снова. Когда существует история, существует «я». Поэтому ищите существо – героя этой истории. Когда вы ищите его, оно исчезает, а остается только неизменная, всегда присутствующая реальность, и все, что требуется – это видеть ее.

Ведите этот поиск в любой форме, как только это придет вам на ум и когда вы можете: остановитесь на секунду, расслабьтесь и почувствуйте это неподвижное, постоянное присутствие, источник всего. Не переживайте о том времени, когда вы не делаете этого. Просто делайте это, когда вы можете. Это как лекарство. При этом вы не пытаетесь что-то изменить или исправить. Просто принимайте лекарство, когда вы можете, и все остальное образуется.

Перевод Тамары Вышкиной, Светланы Гарштейн и Евгения Цацкина.

© 2010 Джон Шерман. Некоторые права сохранены

RiverGanga Foundation

Тексты Джона Шермана на русском языке

Как я стал весьма духовным и что было дальше

http://ezotera.ariom.ru/2010/06/09/sherman.html

С любовью, Джон Шерман.
Перевод с английского Антона Саламатина.

Встреча с Джоном Шерманом - Санта Моника, штат Калифорния
22 ноября 2009 года

На самом деле мне почти нечего вам сказать. Разумеется, для тех из вас, кто слушал меня какое-то время, может показаться странным, что я это говорю, так как только я начинаю говорить, то не могу остановиться. Это просто давнишняя манера поведения, оказавшаяся достаточно сильной. Что же касается того, чтобы сказать что-нибудь полезное, то я мало что могу сказать. Но я действительно должен сказать кое-что, независимо от того, что скажу потом. Я действительно хочу, чтобы вы услышали это, а остальное является необязательным дополнением.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

Единственное, что нужно сделать, чтобы покончить раз и навсегда со всем множеством обстоятельств, которые возникают от чувства, что что-то не так с вашей жизнью – что-то с вами не так, что-то вы делаете неправильно, не делаете чего-то, что должны бы делать, не понимаете чего-то, что должны бы понимать – единственное, что нужно сделать, чтобы растворить и рассеять это всеобъемлющее чувство, что что-то не так, что что-то нужно исправить, прежде чем вы сможете получить, наконец, все то, что жизнь может вам предложить - это смотреть на самого себя.

По мере наших бесед с вами и теми, кто принимает участие в этом приключении, становится все более и более очевидным – хотите верьте, хотите нет, и независимо от того, что вы можете или не можете в этом понять – если вы возьмете на себя задачу сделать все возможное, чтобы добиться прямого взгляда, только одного мимолетного взгляда, на десятую долю секунды, на это ощущение себя (не осознанности, не самосознания, не сущности, не подлинной сущности), хотя последующий ход событий может быть длинным или коротким, трудным или невероятно легким, конец неизбежен. И конец – это абсолютное исчезновение чувства, что что-то не так, что-то нужно сделать, чего-то не хватает и от чего-то нужно избавиться.

Несомненно то, что в результате расстояние между вами и вашей жизнью, чувство, что вы держите жизнь на расстоянии вытянутой руки, исчезнет. И жизнь окажется – не какая-то улучшенная версия этой жизни, а именно эта жизнь – такой, какую вы всегда хотели.

Таким образом, все, что я действительно должен сказать – это смотрите на себя. А если вам трудно это понять, потому что возникают вопросы типа «Что такое я?» и «Как я могу посмотреть на себя?» и «Где мне себя искать?» – не беспокойтесь об этом. Просто попробуйте. Если вы попробуете, то добьетесь успеха, я обещаю.

Это то, что я прошу вас сделать. Нет абсолютно никакой разницы между личным восприятием усилия смотреть на себя и любым другим усилием, которое вы предпринимали в этой жизни, пытаясь исправить себя, пытаясь понять, что не в порядке и как избавиться от этого, пытаясь найти то, что правильно, и достичь его. Это та же энергия поиска, поиска решения, поиска ответа. С той лишь разницей, что в этом случае это работает, а все остальное – нет. Ничто из того, что мы сделали за всю историю человечества, ничто из того, что мы сделали в попытке исправить наши жизни – сделать себя менее сопротивляющимися, более открытыми, более любящими, менее ненавидящими – не принесло каких-либо положительных результатов. Это всегда заканчивалось еще большими трагедиями.

Я уверен, что каждый присутствующий здесь знает эту почти прописную истину, распространенную среди тех в нашей стране, кто изучал древние духовные учения: что если проблема не во мне или в том, что я думаю, что я делаю или во что я верю, то проблема должна быть в наличии этого чувства постоянного поиска. Нам советуют «прекратить поиски». Что же – удачи вам в этом. Нам говорят, что нас делают несчастными все эти усилия, которые мы предпринимаем в попытке не быть несчастными. И в этом вам тоже удачи.

Но я понял, и многие из тех, кто был с нами в этом приключении, поняли наконец, что проблема не в поиске. Проблема в том, что мы ищем не в том месте. Мы ищем ответа на этот вопрос не в той сфере, не в той области действительности. Проблема не имеет ничего общего с тем, как протекают наши жизни. Проблема не имеет ничего общего с тем, о чем мы думаем, чего хотим или не хотим, что мы понимаем, чего не понимаем, или с какой-либо гранью всей совокупности того, что составляет основу этого странного существа – человек. Все это не является проблемой. Все это – следствие. Ничто из этого не является причиной наших бед или удач.

Проблема заключается в этом чувстве, что что-то неправильно. Это чувство, что что-то неправильно, бывает различной интенсивности и ощущается по-разному, но по своей сути это страх, чувство, что мы находимся в опасности, что все поставлено на карту, что мы должны быть очень осторожными в том, что мы думаем, чего хотим, от чего пытаемся избавиться, что мы хотим делать, кем хотим стать, кого мы любим.

Это чувство, что что-то неправильно, является источником всех действий, с помощью которых мы пытаемся усовершенствовать себя, определить, что не так, определить, что правильно, избавиться от того, что не так, и придерживаться того, что правильно. Все это вызвано только этим чувством, что что-то не так. Эта жизнь – не такая, какой она должна быть, она не соответствует потенциалу, который в себе несет. Фактически жизнь напоминает прогулку по полю, усыпанному битым стеклом.

Поскольку ваша фактическая природа незатронута, неповреждена, ей невозможно нанести вред и ее нельзя улучшить абсолютно ничем, что возникает и исчезает внутри вас – и это соответствует почти всему, что когда-либо было сказано об этом – прямой, непосредственный контакт с вашей фактической природой наверняка приведет к исчезновению мысли о том, что вы в находитесь в опасности, что что-то неправильно в вашей жизни, что есть нечто, требующее исправления.

Ощущение, что что-то не так, появляется очень быстро, без предупреждения, в тот момент, когда возникает самосознание. Оно появляется в тот момент, когда нам становится ясно, без ссылок на что-либо и за пределами возможности описать или понять эту ясность, что мы являемся чем-то, дрейфующим в океане диких ощущений и движений.

Я особенно остро осознаю в последнее время сходство между поиском, который поносят духовные учения – поиском решения, поиском понимания – и этой простой практикой обращения внутреннего взгляда на себя. Я прекрасно понимаю, что все слова о том, что эта практика может быть средством избавлении от чувства, что что-то неладно, звучат странно, и осознаю тот факт, что эта практика на самом деле не отличается от всех наших поисков там, где ничего не может быть найдено. Она имеет такую же энергию, тот же источник. Она сопровождается такими же ощущениями, и мы воспринимаем ее точно так же. Только сейчас этот поиск направлен внутрь, и перенаправить его туда очень трудно. Его естественная склонность – стремиться наружу. Его естественная предрасположенность – искать проблемы вовне: в мыслях, желаниях, взаимоотношениях, понимании и тому подобном.

Особенно трудно перенаправить его к реальности, которая не очень интересна, и эта реальность – вы. Вы не очень интересны. Вы не двигаетесь, не изменяетесь, вам нельзя помочь, нет ничего, что может нанести вам вред. Очень трудно осознавать себя. Вы – как белая бумага в книге, черный шрифт которой гораздо интереснее, несет в себе больше содержания и удовольствия, чем сама бумага. Но вы для того и появились в этой жизни, чтобы смотреть.

Я раздумывал об этой энергии обращения внутреннего взора на себя в последние дни. Наверное, эту энергию лучше всего описать как любознательность, своего рода естественную, наивную, простую любознательность, которая не преследует никакой цели. И, подумав об этом, я начал искать значение слова «любознательность» и попытался найти что-либо сказанное о любознательности, что может оказаться полезным для нас. Я нашел психологические работы очень высокого уровня на тему любознательности и ее мотивации, но никто, похоже, вообще не может сказать ничего вразумительного о любознательности. Любознательность – это на самом деле то, зачем мы здесь – чтобы смотреть.

Мы с Карлой ехали куда-то на днях, и я сидел за рулем своей машины, а навстречу мне непрерывным потоком двигалось бесконечное великолепие – деревья, листва, начинающая желтеть – и не было даже малейшего проблеска интереса к пониманию того, что это такое. Это было просто стремительное течение великолепия, которое абсолютно не нуждалось в каком бы то ни было понимании, наименовании, определении его самого или моего отношения к нему. И тогда я понял, что значит любознательность. Любознательность не имеет повестки дня. У нее нет мотива, в ней нет ничего для понимания, в ней нет ничего, что можно было бы получить от того, что она воспринимает. Она просто смотрит.

И, насколько я понимаю, любознательность – это то, что вызвало наше с вами появление в этой жизни, наполненной разобщенностью, восприятием и пониманием. Эта любознательность и является источником энергии самого поиска. Она блокирована этим постоянным чувством, что что-то не так, что нужно что-то сделать или понять, и что я должен узнать, что именно. В результате невинная любознательность как бы сгущается в энергичный пучок отчаянного поиска – поиска выхода, спасения, освобождения, озарения, самореализации.

Но по своей сути это та же невинная любознательность, которая была блокирована по ошибке, возникшей в самый первый момент появления самосознания – блокирована чувством, что что-то не так. Боже мой, что-то явно не так! Что здесь происходит? И как только это чувство, что существует какая-то проблема, исчезает, как только оно уходит навсегда, любознательность возвращается к своему естественному состоянию. И тогда мы понимаем эту жизнь. Мы понимаем, для чего она нужна. Мы понимаем, что эта жизнь сейчас, в данный момент – не какая-то просветленная, проясненная, освобожденная или раскрепощенная жизнь – а жизнь как она есть – именно это называется самореализацией во всех учениях. И причина, по которой идея самореализации находит у нас отклик, заключается в том, что она уже произошла в нашей жизни. Так же как и пробуждение: оно тоже уже произошло. Это пробуждение самосознания уже произошло в нашей жизни.

Таким образом, решение проблемы заключается не в том, чтобы добиться самореализации, просветления или пробуждения. Стремиться к ним смешно, так как они уже являются свершившимся фактом. Решение состоит не в поиске нового понимания, более глубокого, ясного состояния Сат-Чит-Ананда, или Суньята, или тому подобного, хотя все эти вещи приятны сами по себе. Решение проблемы состоит не в поиске, который мы предпринимаем в качестве средства преодоления основных трудностей жизни. Решение основных трудностей жизни заключается в использовании этой способности поиска с умом и интуицией; и вместо того чтобы искать там, где поиски никогда не приносили хорошего результата, постарайтесь добиться мимолетного взгляда на самого себя. Одна из черт, которая отличает этот поиск от всех других – это то, что он всегда удается. Если этот поиск начат, он всегда удается. Вы ищете самого себя. Как это может не удаться? Это не что-то удаленное от вас. Это не какое-то состояние или нечто несуществующее, это – вы.

Как выяснилось, это усилие всегда заканчивается успехом, хотя этот успех неравномерен в своем проявлении. Поиск может занять длительное время. Он может сопровождаться страданиями, потрясениями, трудностями, сопротивлением и включать все стратегии и тактики, в которых мы так поднаторели. И он может быть легким, может проходить очень гладко. Что при этом будет происходить – неважно. Вы можете даже не заметить, что вообще что-то происходит. При этом ничего не приобретается. Просто что-то пропадает. Когда что-то пропадает, это не так заметно. Это что-то, присутствия которого мы никогда не осознавали – чувство неправильности происходящего, чувство отчуждения от жизни, чувство, что жизнь является врагом. Мы ожидаем, что что-то придет, но вместо этого что-то уходит.

Итак, иногда это происходит очень быстро. И человек, для которого это происходит очень быстро, вряд ли вообще что-либо замечает. Для тех людей, которые испытывают большие трудности, перемены, возможно, будут более заметными, и поэтому сам процесс поиска может быть более увлекательным. Мы любим трудности. Мы любим мелодраму, романтику, любим героев и героинь, поиски истины и тому подобное. Но дело вот в чем: если вы предпримете попытку сделать все необходимое, чтобы добиться первого мимолетного взгляда на себя, чтобы понять, что это за ощущение, которое всегда присутствует и абсолютно ни от чего не зависит, то успех гарантирован. И проблема уйдет. А вы останетесь, чувствуя себя в своей жизни уже как дома – влюбленный в свою жизнь, любознательный ко всему, любознательный без всяких намерений. Невероятно чувствительный ко всему и вибрирующий в такт со всем происходящим вокруг. И вы не стараетесь ничего удержать, потому что это то, зачем вы здесь, это то, зачем вы родились. Это то, зачем мы все родились. Мы все родились благодаря этой любознательности, этой присущей нам потребности осознавать себя, смотреть – не изменять, не приобретать, не избавляться – просто смотреть, просто воспринимать.

Все мы здесь, в этом зале – ветераны духовного поиска, я в этом уверен. Так что все мы должны знать, что любые усилия к тому, чтобы состояние легковесной невинной любознательности проявилось в нас как решение всех наших проблем, приведут к еще более глубокому отчаянию и безнадежности. Любая попытка к проявлению таких качеств, как отсутствие отчужденности, разделения, обособленности от жизни или любви к жизни как средств решения проблемы, безусловно, приведет к отчаянию, провалу и чувству недовольства.

Мы пробовали все это. Эта любознательность, это ощущение жизни как великого дара, это чувство изумления от возможности смотреть на все описаны в учениях. Это все, что учения сделали для нас. Они описали состояние человека, лишенного страха, лишенного чувства превратности жизни, человека, преисполненного невинной любознательности. И все эти тысячи лет мы отчаянно делали все возможное, чтобы попытаться стать тем, чем, как мы полагаем, они советуют нам стать, и это привело нас в никуда, погрузив в глубокую пропасть, которая вот-вот поглотит человеческий род.

Но даже если вы скажете: «Хорошо, я понимаю, я могу впасть в некоторое медитативное состояние, я могу успокоить свой ум, заставить свои мысли замолчать, и я могу добиться этого чувства невинной любознательности, интимной близости со своей жизнью или отсутствия каких-либо отношений с жизнью, отсутствия разделения между мной и моей жизнью. Я могу сделать это», – даже если вы предпримете такое абсолютно безрассудное и обреченное на провал усилие, но если при этом будете обращать свой внутренний взор на себя, то все это не имеет значения.

Вы не должны ни во что верить и не должны перестать верить во что бы то ни было. Вам не нужно ничего делать и не нужно перестать что-либо делать. Вы не должны ничего понимать и не должны отказываться от понимания чего-либо. Все, что вам нужно делать – это смотреть на себя, с той же энергией любознательности, руководствуясь природным интеллектом и проницательностью, которые являются отличительной чертой человеческого существа. Смотрите. И вам не будет отказано.

Время, в которое мы живем, сильно отличается от времени, которое было 2500 или 2700 лет тому назад, когда Будда ходил по земле, Шанкара ходил по земле и все другие ребята ходили по земле и старались изо всех сил сделать что-либо, чтобы помочь нам, помочь самим себе. Мы живем в другое время. Времени у человечества осталось совсем немного. Это действительно так. Человечество находится на грани самоуничтожения.

И хотя я высоко ценю и уважаю все политические усилия, которые мы предпринимаем, чтобы исправить то, что мы сделали с нашим родом, что мы сделали с нашей планетой, и у меня нет с этим никаких проблем, я знаю также, что все они обречены на неудачу. Они обречены на неудачу, если только мы не избавимся от этой ошибки. Если мы в первую очередь не избавимся от источника проблемы, который не имеет ничего общего с тем, что мы делаем, о чем мы думаем, чего мы хотим или не хотим. Причина этой проблемы является простой и единственной, и решается она обращением внутреннего взгляда на себя, только один раз. И затем снова и снова.

Человеческий род в силах сделать этот шаг. Мы на самом деле можем. Чтобы сделать это, не требуется никакого духовного понимания. Люди, не имеющие никакой духовной подготовки, понимают это очень хорошо. Если мы сделаем этот шаг как вид, как существо – человечество представляет собой единое живое существо, состоящее из всех нас – все, что мы делаем, вся наша политическая, образовательная деятельность, все действия, которые совершаются в мире в попытках реформировать наши практики, наши привычки, наши черты и модели поведения, будут успешными. В большом или малом масштабе. Усилия, в которые вы вовлечены, чтобы быть здоровее, будут более успешными; усилия по воспитанию себя как личности будут более успешными, если они не осквернены и не испорчены этой нелепой мыслью о том, что жизнь является проблемой и что в ней что-то не так, что она нуждается в исправлении. В присутствии этого чувства страха и непоправимости все, что бы мы ни делали, запутает нас еще больше и погрузит еще глубже в страдания, душевную боль и ненависть к себе. В отсутствии этого страха все, что мы делаем, будет делаться умело и эффективно.

***

Что-то произошло со мной за последние пару дней – я осознала, что все вновь нахлынувшие тревоги и мысли вызывают чувство зажатости. В последние несколько дней я действительно стала отдавать себе в этом отчет. Я говорю себе: «Хорошо, я чувствую себя зажатой, мне нужно освободиться, я должна открыться, вместо того чтобы пребывать в этом состоянии зажатости». И это приносит такое облегчение. Это состояние зажатости отнимает столько энергии, также как и побуждение следовать этим мыслям, этому беспокойству о прошлом и будущем. Так много энергии расходуется в попытке привести в порядок эти жесткие мысли. Я думаю, что все мысли жесткие.

Лично я не вижу проблемы в ощущении зажатости.

Я хотела сказать – нужно открыться по отношению к этой зажатости.

Видите ли, усилие добиться открытости по отношению к зажатости – это то же самое, это все та же попытка исправить то, что не нуждается в исправлении. Все эти вещи, как, например, ощущение открытости или зажатости – это все следствия. Они не являются причиной, они являются результатом. Так же как и возникновение желания быть открытым по отношению к этому состоянию зажатости. Это результат, правильно? То есть, я не пытаюсь отговорить вас оставить все попытки быть открытой по отношению к зажатости, потому что это является только следствием. Все это возникает само по себе и не имеет ничего общего с вами. На это можно смотреть как на листву, летящую вам навстречу, когда вы едете по дороге. Есть зажатость, есть чувство простора, есть желание добиться чувства простора... Ни одна из этих вещей никоим образом не помогает и не наносит вам никакого вреда. И возникновение этого ощущения, что одно состояние отличается от другого, что открытость лучше, чем зажатость, является всего лишь частью парада явлений.

Я рада возможности поговорить с вами об этом, поскольку это позволяет мне взглянуть на все в перспективе. Я думаю, это заставляет меня осознать, что то, что происходит в данный момент – это нормально. То, что появляется в данный момент – это то, что появляется в данный момент, и я принимаю этот факт, вместо того чтобы отрицать его.

Я хотел бы внести ясность в этот вопрос. Не для вас, потому что я думаю, вы видите это достаточно ясно, а для всех присутствующих здесь, а также для тех, кто будет слушать или читать запись нашего разговора. Даже возникновение чувства, что все в порядке, является частью парада явлений. Это незначительное разделение необходимо, чтобы заметить это, вы согласны?

Да.

Далее, вы не можете никоим образом ликвидировать этот интервал. Этот интервал естественным образом исчезает со временем благодаря осознанному восприятию вашей истинной природы, которое вы практикуете и которое, абсолютно очевидно, было очень эффективным на протяжении того времени, что мы знаем друг друга. Этому процессу нет конца. Он является частью этой удивительной любознательности, и ему нет конца. Вы не можете сказать: «О, я достигла конца», потому что на это интересно смотреть, а не понимать. Как только мы пробуем понять это, то поневоле вовлекаемся во всякую ерунду, которая не вызывает никаких хороших ощущений. Это дает нам что-то вроде духовного несварения.

Это вызывает чувство зажатости.

Верно. Но все это существует только для того, чтобы вы могли смотреть на это. И я хочу прояснить, что сознательное участие в решении, что это предпочтительнее того, так же как и заключение вроде: «А, теперь я вижу – я действительно открыта к этому сейчас», – это все не то. Вы не открыты ни для чего нового, к чему не были открыты прежде.

Это правда.

Это просто проявление остаточных последствий страха перед жизнью, который вы носили в себе до самого недавнего времени. И эти последствия будут продолжать появляться до тех пор, пока они не перестанут появляться.

Это вроде ощущения блаженства, которое приходит и уходит. Оно опять придет и уйдет.

Верно. Открытость приходит и уходит. Состояние зажатости приходит и уходит. Вы остаетесь. Это то, что нам проповедовали во всех духовных учениях, и понимание этого ничего не дает, но добавляет что-то, за чем вы будете следить и на что будете опираться, когда проблема возникнет снова.

И судить об этом.

И судить об этом, чтобы сказать: «Это хорошо, а это плохо». Это наша старая привычка. И в этом нет ничего плохого. Эти движения, эти отношения, эти идеи не являются проблемой. Они – следствия проблемы. И когда проблема уйдет, они тоже уйдут. Не моментально, но уйдут. Они будут еще иметь какую-то жизненную силу и инерцию, но они уйдут. И тогда вы действительно перестанете замечать что-нибудь как заслуживающее вашего внимания.

Интересно, как это явление возникает и исчезает.

Это интересно и вполне очевидно. Но у меня не очень хорошо получается говорить на эту тему. И очень жаль, потому что, казалось бы, должно быть наоборот, ведь я, наверное, единственный, кто говорит об этих вещах, но я вынужден обходиться тем, что есть. Наступит время, когда вы на самом деле не будете даже обращать внимания на эти вещи. Эти состояния, мысли, понимание чего-то и неудачные попытки что-то понять – все это просто часть парада. Но вы неизменны, вы всегда здесь. Мы появились на свет только по одной причине – смотреть на все это. Получилось так, что мы вызвали появление большого количества вещей, на которые нам надо смотреть и на которые мы иначе не смотрели бы, потому что их просто не было бы – это страх, тревога, замешательство, поиск решения и отказ от поиска решения. Но все они существуют только для того, чтобы на них смотреть, невзирая на то, что мы их изначально вызвали, совершив эту неизбежную ошибку. Они приходят, появляются в сфере вашего внимания, отступают на задний план, новые вещи появляются в сфере вашего внимания и затем отступают. Вы остаетесь.

Что я и делаю.

Что вы и делаете. Я могу ошибаться, но подозреваю, что духовно образованное сознание – это тяжелый случай. Мы образуем своего рода гетто. Мы, духовные люди, образуем что-то вроде гетто. У нас есть своя терминология, набор каких-то понятий, наши собственные стилистические обороты речи, метафоры, сравнения и тому подобное. И мы собираемся вместе, образуем небольшой клан, говорим друг с другом на этом языке, используя эти обороты речи, поощряем друг друга: «Да, Суньята», «Да, недвойственность».

Удивительно, что учителя недвойственности испытывают такие затруднения с разделением. Ну на самом деле: единственная вещь, которая не приветствуется в учении о недвойственной реальности – это разделение. И тем не менее, разделение – это такой огромный дар. Без него я бы не мог вас видеть. Мы для того и рождаемся, чтобы получить дар разделения, получить дар индивидуального сознания, способность видеть, смотреть, трогать, ощущать.

Был ли наш разговор полезен для вас?

Да, очень. Большое спасибо, я очень благодарна.

Вы на самом деле хорошо выглядите.

Спасибо. Я хотела бы услышать больше о разделении.

Я не думаю, что могу что-нибудь добавить, кроме того, что это – дар. Разделение только воспринимается как проблема, потому что мы чувствуем себя здесь в опасности. Оно является одним из аспектов этого чувства опасности, так же как и все остальное: наши мысли, желания, отношения, наше понимание, наша глупость, ясность. Все является различными аспектами этого чувства опасности, так же как ощущение того, что мы – отдельные люди, отдельные существа. Но все это не является проблемой. Разделение само по себе является даром. Это то, для чего мы появились. Если у меня не будет ощущения отдельного существования, я не смогу видеть вас.

Только чувство отдельного существования позволяет мне воспринимать существо, отдельное от меня, которое я могу видеть, на которое я могу смотреть. Только чувство отдельного существования позволяет мне услышать музыку Бетховена как нечто отдельное от меня. Нечто, что я могу реально услышать, а не раствориться в нем. Это и есть самореализация: проявление нерасчлененной, неявной действительности в форме. Вот что это значит. Это разделение и есть самореализация. Это не зло, не грех, не дьявол. Оно не является причиной каких-либо проблем. Оно дает нам все удовольствие, которое мы получаем в этой жизни. Все великолепие, все красоты возникают как прямой результат нашего ощущения отдельного организма, отдельного сознания.

Но это не означает, что разделение существует на более глубоком уровне. Оно не обладает реальностью в более глубоком смысле. Даже само человечество – одно существо, безусловно состоящее из всего этого скопления ощущений раздельного существования.

То есть, по существу, многие духовные учения игнорируют эту ценную крупицу.

Да. Для них жизнь – проблема.

Жизнь – проблема, и мы разделены. Но все это не имеет никаких реальных последствий.

Конечно, это не имеет никакого значения. Я начал говорить об этом совсем недавно. И я начал говорить об этом, потому что увидел некоторую пользу таких разговоров в духовных кругах: это может быть полезным для тех из нас, кто оказался в ловушке духовного гетто и духовного понимания. Важно рассматривать духовные учения в контексте. Если мы видим их в контексте, все становится более ясным, чем если бы мы смотрели, находясь внутри этого гетто, этого мыльного пузыря. Когда мы видим их в контексте развития и эволюции человечества, тогда многое из того, что было не ясно, когда мы находились внутри ловушки этих учений, становится более ясным.

Это – теория. Возможно даже не теория, а просто гипотеза. Как я это понимаю. С самого начала, с момента нашего появления в эволюции шестьдесят, семьдесят тысяч лет назад мы отчаянно пытались найти решение проблемы быть человеком. В течение почти всего этого времени решения, которые мы находили, были довольно зверскими и грубыми, ограниченными поисками пищи, убежища и тому подобного. И затем мы продвинулись в эру, когда мы начали искать решение в духах, обитающих вне нас – то, что теперь называют анимизмом – когда мы искали духовные силы в окружающих нас объектах: деревьях, растениях, животных, земле, скалах – абсолютно во всем.

Все это время мы отчаянно искали решения проблемы как прожить человеческую жизнь, которая не в состоянии оправдать наших ожиданий. В течение этого периода мы едва доживали до тридцати лет, поэтому у нас не было достаточно времени, чтобы стать более изощренными в наших усилиях.

Затем наступило время, которое началось приблизительно две тысячи семьсот лет назад, когда мы изменились. Возможно, мы почувствовали себя в большей физической безопасности. Возникли цивилизации, появились сельское хозяйство, торговля и все те вещи, которые обеспечили нас пищей и всем необходимым. Приблизительно две тысячи семьсот лет назад произошел сдвиг, и мы обратили свой поиск внутрь себя, отказавшись от поиска в вещах или во внешних силах. Это изменение произошло во всем цивилизованном мире. В этой стране те из нас, кто находится в духовном гетто, больше знакомы с его появлением в Индии. Но Индия – это только отдельный случай. То же самое произошло в Греции, Средней Азии, Египте, на Ближнем Востоке и в Китае. Это произошло в большинстве случаев там, где была цивилизация, способная к поддержанию странствующих духовных искателей.

В Индии это случилось в конце периода Вед. Веды были средством, с помощью которого мы пытались найти этические и практические способы жизни в гармонии со Вселенной. Затем пришло время, когда мы обратили свой поиск внутрь себя. Этот период называют «концом Вед» или Ведантой. В других местах этот поворот произошел в других формах.

Итак, мы обратили свой поиск внутрь себя, чтобы решить проблему быть человеком. И это длилось не так уж долго – пятьсот, шестьсот, возможно семьсот лет в некоторых местах. И затем это движение внутрь себя, сопровождавшееся восторгом и воодушевлением и оказавшееся не в состоянии принести удовлетворения, начало принимать форму религии. В Индии оно приняло форму индуизма, на Ближнем Востоке – ислама, иудаизма и христианства, в Китае – конфуцианства и даосизма. Другим религиозным выражением явился буддизм, ведь буддизм – тоже религия. Религия – это естественное кладбище прогрессивных духовных устремлений.

Таким образом, это продолжалось до совсем недавнего времени, когда возродились интерес и энтузиазм по отношению к этим древним учениям недуализма и к поиску решения проблемы посредством самореализации, просветления и тому подобного. Это произошло только в недавнее время, возможно, в начале или середине девятнадцатого столетия. И мы сейчас находимся на острие пика возрождения этого интереса к поиску решения проблемы внутри себя.

Мне кажется, произошло следующее: две тысячи семьсот, или две тысячи пятьсот лет назад, или примерно в это время, в интенсивных попытках найти ответ некоторые из нас случайно обнаружили реальность. Они просто наткнулись на нее в ходе выполнения таких практик как самоотречение, аскетизм, голодание или употребление в пищу одного зерна риса день и тому подобного. И каким-то образом среди этого сумасшествия некоторые люди обнаружили реальность, но у них не было никакой возможности даже заподозрить, что в действительности произошло. Все, что они могли видеть – это то, что их жизнь и их отношение к жизни изменились фундаментальным образом. Они больше не чувствовали себя изолированными от жизни, не ощущали никакой угрозы или опасности, они больше не чувствовали потребности сопротивляться чему-либо или цепляться за что-то. Их жизнь протекала естественно и нормально, без всякого сопротивления и трудностей.

И они рассказали нам об этом в гимнах, упанишадах, сутрах и шастрах, во всех даоистских и других писаниях, которые появились по всему миру. Они рассказали нам, что значит быть свободными и лишенными страха. Они рассказали нам, что значит не чувствовать зажатости, быть открытыми и экспансивными.

Мы не отличаемся от них: источником наших страданий является то же самое недоразумение, которое испытывали они. И мы, открыв для себя эти учения, думаем, что в них содержится решение, рецепт, ряд инструкций относительно того, что нужно предпринять, чтобы избавиться от идеи, что мы находимся в ловушке этой жизни. Поэтому мы задаемся целью избавиться от сопротивления, от привычки осуждать, делать выводы, и существует много различных методов, направленных на поддержание этой деятельности. И, наконец, мы пробуем избавиться от мысли. Думать – плохо, не думать – хорошо. Но это не работает.

Итак, проблема всех духовных учений не в том, что они не точно, хотя и в красивой форме, передают ощущение того, что значит быть бесстрашными, находиться в естественном состояния. Проблема не в том, что они являются великолепными, замечательными и по-настоящему ценными произведениями сами по себе. Просто они не приносят нам никакой пользы; они будоражат нас, держат в убеждении, что мы на неверном пути, что мы слишком глупы, чтобы достичь этого. Что только Будда может этого добиться. Или только Падмасамбхава и Шанкара могут этого добиться.

Дело в том, что в отсутствии этого страха, в отсутствии этого отчуждения от жизни вы сами увидите, непосредственно и безошибочно, с этой стороны, то, что они пытались сказать. В то же время, когда мы смотрим на учения с той стороны, мы воспринимаем их как инструкцию, поощрение: делай то, не делай этого, будь таким и не будь этаким, избавься от этого и придерживайся другого.

В этом вся проблема с духовными учениями. Это их единственная проблема. И, собственно, проблема не в самих учениях, проблема в нашем к ним отношении: мы рассматриваем их как путеводители к тому, какими мы должны быть, что мы должны чувствовать и как жить, насколько экспансивными и незажатыми мы должны быть; в то время как они были созданы как гимны великолепию человеческой жизни, великолепию факта человеческого существования в этом величественном океане сознания, гимны этому величественному воплощению сознания в форме человеческого существа. Вот чем они являются. И если смотреть на них с этой точки зрения, то они безвредны. Но если их рассматривать в качестве инструкций к тому, что мы должны делать и что мы должны чувствовать, какими мы должны быть, то они становятся еще одним крестом, который нам предстоит нести.

Лично убедитесь, в этом вся суть. Убедитесь в этом сами. Не полагайтесь ни на чье мнение в этом вопросе. Убедитесь в этом сами. И способ достижения этого – смотреть на себя. Я не говорю вам походить на кого-либо или что-либо. Я говорю вам смотреть на себя, и это все. В этом не может быть никакого вреда. Смотрите на себя и лично убедитесь. Не потому что кто-то сказал, не потому что Будда сказал, или Джон Шерман сказал, или Рамана Махарши сказал, или кто-либо еще. Лично убедитесь. В этом вся суть.

Мне кажется, теперь я пониманию намного лучше. Если я говорю, что чувствую себя зажатой или открытой, и затем кто-то попробует применить мое описание к своему собственному опыту, то толку от этого будет мало.

Правильно. Потому что кто-то услышит это и скажет: «О, я чувствую себя зажатым, это нехорошо. Это означает, что я не достиг просветления. Мне надо стать открытым». Вы никогда не были открытыми и никогда не были закрытыми, вы – всегда здесь.

Это всего лишь чувство, которое является следствием. А мы пытаемся следовать этим чувствам. И при этом думаем, что это делает нас духовными, но это вовсе не так.

Верно. Я тоже так считаю.

Я сейчас окончательно это поняла.

Отлично.

***

Люди, присутствующие здесь, включая меня, работали в течение многих лет. Возможно, не все, но те, которых я знаю, действительно упорно трудились [имеется в виду духовная работа – прим. перев.]. И вот мы здесь с вами. Когда вы говорите «себя» [«посмотрите на себя» – прим. перев.], Джон, я не думаю, что большинство людей понимают, что это значит.

Как вы можете не знать, что значит «себя»?

Нет, они не знают.

Не то, что они не знают; скорее, они думают, что действительно знают.

Правильно. Но мы, кто как бы пробуждается и как бы понимает, о чем вы говорите, прошли через многое на своем пути к вам. И это, как вы сказали, вроде было и не обязательно...

Позвольте мне прояснить эту путаницу: это не является необходимым. Это было необходимо всего лишь потому, что уже произошло. Я имею в виду, необходимо потому, что все, что вы сделали, и я сделал, и все остальные сделали, уже произошло. Я говорю о духовном гетто; кроме того, каждый из нас находится в своем собственном гетто, со своими собственными правилами вести дела, решать проблемы и двигаться правильным путем к счастью, свободе, удовлетворению и т.д. Каждый. И ни в чем этом нет необходимости, за исключением факта, что это уже произошло. Вы же не можете возвратиться и отменить этот факт, не так ли?

И это хорошо.

Это хорошо. Конечно, это хорошо.

Это равносильно тому, что вы сказали, что с теми, кто пробудился две тысячи пятьсот, две тысячи семьсот лет назад, это произошло почти случайно. Они верили, что делают правильные вещи – в смысле зерна риса, голодания, медитации и всего прочего...

Я думаю, что это так. Это не означает, что те, кто на самом деле открыл для себя реальность, не знали о том, что произошло, но, безусловно, от них до нас дошло не так много. Мы немного знаем о том, что говорил Будда при жизни. Мы знаем только то, что те, кто следовал за Буддой сотни лет спустя, могли говорить, исходя из их собственного понимания учения Будды. Таким образом, мы даже не знаем, что Будда говорил. Вполне возможно, что Шакьямуни имел очень четкое представление о том, что произошло. Бог его знает, он прошел через все сумасшедшие духовные практики, доступные в то время, и, наконец, просто сказал: «Приятель, остановись!» И он сел и, возможно, посмотрел на самого себя. Но я не уверен, что именно так все и было, и я не думаю, что это необходимо знать, для того чтобы делать то, что я предлагаю. Ничто из этого не имеет отношения к тому, что я предлагаю. Единственное, что является необходимым – чтобы вы смотрели на себя. Вы не должны знать моего мнения о том, как это все происходило у них. Вы можете смотреть на себя, даже не имея представления об историях, которые я рассказываю об этом. Ну да, я считаю, что, вероятно, они не понимали того, что с ними случилось.

Джон, по прошествии всех этих лет, я только теперь понимаю, о чем вы говорите.

Я вижу это. И я вижу, что раньше вы не понимали.

Я не понимала, а теперь понимаю. А существует ли некая физическая масса на этом пути, слои которой каждый должен снять, чтобы хотя бы приблизиться к пониманию?

Нет. Послушайте. Вы – здесь. Что еще вам нужно убрать, чтобы признать свое присутствие здесь? Ничего. Вы даже не должны знать, на что вы смотрите. Нет никакого требования, что это должно сопровождаться вообще каким бы то ни было пониманием. О вас нечего понимать. Не требуется разгребать ледяные глыбы невежества, вам ничего не надо признавать, для того чтобы обратить внимание на тот факт, что вы здесь. Все, что требуется – это одна секунда, чтобы подтвердить: «Да, я здесь, все в порядке».

Я думаю, что это случилось со мной случайно, однажды вечером в вашем присутствии. Это было похоже на такое ощущение, как если бы мой шлем дал трещину.

Все это – только следствие. Фактический контакт с действительностью вашей природы не представляет собой ничего особенного. При этом не разверзаются небеса и не происходит ничего подобного. Все это может пройти вообще незаметно. И в этом нет ничего особенного. Но когда это происходит, то через какое-то время вы опять возвращаетесь к этому. Итак, я поощряю людей делать это всякий раз, когда это придет им на ум, но я знаю, как я уже говорил, что если у них получится хотя бы раз, это опять придет им на ум. И человек может думать: «Я подумал об этом, потому что случилось то-то и то-то», но невзирая на цепь причин и следствий, которая, как нам кажется, приводит к этому, факт тот, что это происходит опять. Это случается снова и снова. И со временем достигается результат.

Абсолютно ничего не происходит, что могло бы быть прямым следствием этого обращения взгляда на себя. Если я постучу (Джон стучит кулаком по подлокотнику кресла), то возникает звук, моим пальцам больно – вот это является прямым, непосредственным, ощутимым результатом того, что я коснулся дерева. Но когда я непосредственно касаюсь этим лучом энергии поиска реальности моей природы, ничего подобного не происходит. В этом нет ничего особенного. Поэтому весьма вероятно, что это могло случиться с кем-то, и они даже не поняли, что что-то произошло. Просто со временем жизнь становится легче.

Случится ли это с каждым в этом мире в какой-то момент?

Да. Если мы – все мы, здесь собравшиеся, и все, кто слушает нас – преуспеем в том, чтобы донести это предложение до достаточно большого количества людей, это произойдет во всем в мире. Я говорю с такой уверенностью, потому что это очень просто. Я могу сказать это человеку, который целиком поглощен глубоким пониманием того, что необходимо сделать в политическом или религиозном плане, но если бы он просто услышал предложение посмотреть на себя, он бы попытался это сделать. Вы просто не можете устоять, верно? Вот то, что мы пытаемся делать – мы пытаемся донести это предложение до достаточно большого количества людей в мире. Разве можно найти лучшее занятие в жизни? Если мы сможем осуществить это, то это произойдет со всеми, обязательно.

Позвольте мне сказать кое-что еще. Вы говорили о ледяных глыбах, которые нужно разгребать... Я хочу рассказать о результатах моих попыток говорить о том, что я вижу, в течение последних 10 лет, с тех пор как я стал заниматься этим. Как только я начинал говорить об этом, то моментально осознавал, что это не то, что я на самом деле хотел сказать. Я понимал, что то, о чем я говорил, было совсем не тем, что я видел, это было чем-то другим, наверняка заимствованным из духовных учений, которые, казалось, я никак не мог обойти. Я не мог обойти их, и только в последние пару лет все это стало исчезать. Может быть, по этой причине люди, слушавшие меня в предыдущие годы, испытывали трудности – потому что я сам испытывал трудности, пытаясь выразить то, что хотел сказать.

Может, процесс будет и дальше развиваться? Вы не находите, что вам становится все легче и легче говорить об этом, и всегда можно что-нибудь добавить? Потому что об этом можно сказать не очень много, хотя вы говорите очень много.

Я и сам удивляюсь тому, что могу так много говорить об этом. И вы знаете почему? Это на самом деле доставляет мне удовольствие. Совершенно не в тягость. Я прихожу на такие встречи, чтобы сказать: «Посмотрите на себя». Вот и все. И мог бы, вероятно, просто сказать: «Посмотрите на себя и дайте мне знать, что у вас получается», – и уйти. Но мы собрались здесь, ведем этот разговор, и если в этом есть какое-то учение, оно заключается в нашем с вами разговоре. Оно не имеет ничего общего с провозглашением каких-либо высших неизменных принципов. Учение заключается в этом плавно текущем разговоре, который мы ведем и который не может закоснеть или застыть с течением времени. Это протекающая между нами беседа, в которой мы вместе исследуем чудо человеческого бытия, и является учением. Вы согласны?

Спасибо.

***

Я хотела спросить, что вы думаете, Джон? Очень давно я послала вам одно электронное письмо. Я – та дерзкая женщина, которая написала: «Джон, когда я впервые начала читать вас, вы напоминали мне бесцветную Гангаджи».

Это электронное письмо, должно быть, пропало. Я его не помню.

Теперь вы начинаете мне нравиться.

Это хорошо. Добавилось немного цвета, не так ли? Вероятно, в те дни я был очень похож на бесцветную Гангаджи.

Ну, я начала с ранних материалов на вашей веб-странице.

Мы оставляем ранние вещи на веб-странице для большей ясности и полноты информации.

Ну, вы – честный человек. Итак, в течение последних нескольких лет я просто впитывала все возможное от людей, которые говорили исходя из этого, а не об этом. И я думала, что покончила с этим, а потом обнаружила ваши записи и подумала, «О, боже, мне, кажется, нравится этот парень...» Где-то вы упомянули о том, что люди начинают задаваться такими вопросами как «Я существую? Или я не существую?» – задумываться о природе того, на что мы смотрим, об идее отсутствия «себя» и прочих вещах. Так что я решила отбросить все в сторону, сжечь книги, убить Будду, сесть на крыльцо и просто...

Наблюдать, как мир проносится мимо.

Я сразу пришла к заключению, что есть я, чем бы это я ни являлось, и есть все остальное.

Верно. Именно так и есть.

А все остальное, очевидно, включает в себя не только физическое восприятие, но все мысли, чувства, желания, проявления и все мои мнения.

Каждое ощущение, да. Это верно.

Есть я, и есть все остальное. Хорошо, но кого волнует все остальное? Я имею ввиду – это все обо мне. И это то, что меня интересует. И когда я уловила какой-то проблеск, я заметила перемену. Я присела, как обычно, посмотреть на себя, и обнаружила, что есть три великих вопроса жизни: «Что такое я? Кто все эти другие люди? Что же, в конце концов, здесь происходит?» И я увидела, что «я» и есть «все остальное», так как первое, что я обычно делаю – я автоматически становлюсь тем остальным, что возникает. Мне кажется, Пападжи однажды сказал: «Ты стоишь и смотришь на проносящиеся автомобили [мысли]. Почему же ты должен выходить на середину дороги и подставляться под их удары?» Для меня каждая мысль – как ребенок, пускающий мыльные пузыри. Я будто плыву на этом пузыре, внутри этого мыльного пузыря – я и есть этот пузырь. И как только он лопается, появляется следующий. Я как хлопотливая пчела – все время становлюсь тем, что возникает передо мной – и до такой степени занята этим, что от меня самой уже ничего не остается. Потом, когда я начала улавливать первые проблески всего этого, то, естественно, отождествление самой себя со всеми этими мыслями ослабло и ушло прочь. И возникло чувство, субъективное ощущение: «Я не существую», потому что прекратилось отождествление себя со всем остальным. И я продолжала сидеть, бормоча себе под нос и хихикая, потому что это настолько глупо. Кто говорит: «Я не существую»? И это было колоссальным ощущением.

Да, верно. И легко понять, откуда взялась эта идея.

Я почувствовала, как будто сбросила стофунтовый мешок со спины. Ты носишь его на себе не снимая, эти 100 фунтов окаменелых экскрементов или, может быть, бриллиантов. И это потрясающее чувство, когда ты его сбрасываешь.

Да, это так. И на протяжении тысячелетий нам советовали бросить этот мешок. Мы слышали этот совет на протяжении тысячелетий, весь период нашего продвижения вперед в духовных исследованиях – совет бросить этот мешок, понять это и покончить с тем. Но на самом деле мы никогда ясно и четко не осознавали, что мешок не нужен, что он является следствием непонимания и что его можно бросить, потому что мы пытались бросить его, но как только мы отворачивались, он снова появлялся. Мы упускаем из вида, что избавление от мешка, которого мы так страстно жаждем, испытав мимолетный эффект этого избавления на себе и услышав, как об этом красноречиво говорили в прошлом другие, является только следствием. Но на самом деле мы не можем этого сделать. Это можно сделать только в результате искоренения, уничтожения чувства, что мне нужно что-то носить, что что-то неправильно, что я должен постоянно держать этот багаж в своем сознании. Я должен помнить, что к чему. Я должен удержать это, я должен стать этой мыслью, я должен иметь глубокую заинтересованность в этих мыслях, мнениях, отношениях, ощущениях – во всем. И в наших поисках мы не нашли абсолютно ничего, что мы могли бы сделать, чтобы остановить все это, за исключением необходимости избавиться от причины. Это является ключевым моментом. Все это имеет свою причину, и это не наша глупость. Глупость, скорее, вызвана этим. Причина глупости – не в непонимании; непонимание вызвано этим. И этим является глубокое, неисследованное, непродуманное предположение, что что-то должно быть по-другому, что что-то не так и должно быть исправлено. И даже когда мы понимаем это, как это было с Пападжи, и нам говорят: «Хватит искать, нет никаких проблем», мы запутываемся в выяснении того, как остановить поиск, потому что мы считаем, что поиск является проблемой. Вы понимаете?

Да.

Но поиск – не проблема, мешок с дерьмом не является проблемой. Вовсе нет. Проблема заключается в идее, что это является проблемой. И единственное, что можно сделать – это добиться прямого контакта с реальностью, которая, как мы привыкли думать, поставлена на карту, то есть добиться прямого контакта с самим собой. И спустя некоторое время последствия предыдущего господства чувства страха, тревоги, чувства, что что-то не в порядке, и тому подобного, перестанут возникать. И это не будет каким-то новым удивительным озарением или замечательным состоянием. Этот факт может остаться даже незамеченным. Но вы заметите легкость существования, которая является вашим естественным состоянием. Вас перестанут волновать такие мысли: «Ой, подождите минуту, а что мне делать с этим? Что мне делать с этой зажатостью? Не должен ли я что-нибудь делать по этому поводу? Не должен ли я что-нибудь делать по какому-то другому поводу?» Когда это исчезнет, то постепенно уйдет и все остальное.

Спасибо.

Пожалуйста. Спасибо. Держите со мной связь, хорошо?

Да.

***

Я не знаю, подходящее ли это место для обсуждения такого вопроса, но я, кажется, потерял способность спать. Я могу заснуть, но иногда в середине ночи приходят мысли. Если я поворачиваюсь во сне, тут же возникают мысли. И ни о чем. Это не какие-то большие заботы или сожаления, просто мысли – о фильме, который я видел, о книге, которую прочитал, о том, что кто-то что-то сказал. И это сводит меня с ума, потому что мне надо быть внимательным и работоспособным на следующий день.

Да, конечно.

Так что я использую различные способы, чтобы заснуть, и даже занимаюсь медитацией. Я применяю около шести методов механической, технической медитации. При этом возникает какое-то странное ощущение. Такое чувство, будто я потерял какую-то естественную способность. Я использую всевозможные средства, чтобы заснуть, и теперь я не знаю, что значит просто лежать и ждать, когда это произойдет. И я думаю, что в этом что-то есть.

Вот что я вам скажу по этому поводу: мне все равно, спите вы или нет. Я люблю спать. Иногда я просыпаюсь и не могу заснуть, но отчасти это может быть признаком старения организма, верно? Но дело вот в чем. Когда вы просыпаетесь посреди ночи, в первое мгновение, как только начинают появляться мысли, в этот короткий момент вы можете уловить ощущение себя. Это возможность, которая представляется вам. Она предоставляется не всем – это неожиданное пробуждение по ночам. А вам эта возможность предоставлена. Эти моменты, когда вы только начинаете осознавать, являются чрезвычайно плодотворным временем, чтобы смотреть, вместо того чтобы думать о том, что вы сходите с ума – смотреть на кого, смотреть на что. Смотрите на себя. Ищите того, кто сходит с ума, и это приведет вас к себе. Вы не сходите с ума, но это приведет вас к себе. Вы знаете, чем вы являетесь. Вы знаете это ощущение – быть собой, верно? Это просто вы. В этом нет ничего особенного. Это просто вы, существо, в котором возникают и исчезают мысли, которое просыпается и засыпает. Это вы. И это время, когда вы только что проснулись, является чрезвычайно плодотворным, чтобы попробовать уловить проблеск «самости» себя. Если вы будете делать это, все остальное станет на свои места. А после этого делайте все, что нужно, чтобы заснуть. Сейчас вы используете медитативные приемы, которым вас научили, и это хорошо, в этом нет ничего плохого. Но попробуйте такую простую медитацию как подсчет вдохов, которая может помочь вам сфокусировать свое внимание таким образом, что вы сможете уловить именно этот момент, этот проблеск, это ощущение себя. Делайте это. Используйте это время. Используйте эту возможность, хорошо?

Да, спасибо.

Пожалуйста. Был рад видеть вас.

***

Я не собиралась выходить сюда и говорить с вами, но вы упомянули момент, когда вы с Карлой ехали куда-то и вы просто смотрели, поэтому я ничего не могла с собой поделать и поднялась сюда. (Молчание)

Да?

Смотреть – это прежде чем видеть...

Да, прежде чем видеть, именно так! Все это слышали? Это прежде чем видеть. Это прежде чем видеть – вот что значит смотреть. Когда смотришь – необязательно фактически видеть. Под словом «видеть» я подразумеваю – отличать вещи, на которые вы смотрите, от фона, на котором они происходят, и тому подобное. Когда вы смотрите, не требуется ничего фактически видеть. Смотреть – это прежде чем видеть..

Это невозможно описать.

Нет, невозможно.

Это – все. Это не то, что ты обычно видишь, и как только увидишь, то начинаешь давать определения тому и этому...

Ты видишь что-то, как будто оно где-то там...

Да. И хотя то, что вы сказали, прекрасно – любознательность и красота – но даже это не то. И ты не знаешь, что это такое, но ты... Вы понимаете, что я хочу сказать? Я просто не могу это выразить...

И не надо даже пытаться, потому что то, что вы делаете сейчас – это пишете сутру. А потом кто-нибудь через двадцать лет будет читать и скажет: «Хорошо, но как мне это получить? Как мне добиться этого ощущения?» Вы понимаете?

Да, понимаю.

Вы понимаете, о чем я говорю? Вы понимаете, в чем состояла ошибка? Естественно, что мы хотим поделиться этим. Это естественно – хотеть сообщить всем об этом чуде. Не под духовой оркестр, а просто, что это – чудо. Это естественно – хотеть донести это до всех. Но бесполезно передавать другим описание ощущения – быть человеком. Однако, что может оказаться полезным – так это пытаться передать то, что можно сделать, чтобы каждый мог ощутить это сам.

Просто нет таких слов.

Нет.

Хотя вы выразили это так прекрасно, это все равно не то.

Нет.

Спасибо.

***

Есть ли разница между тем, чтобы сказать кому-то «посмотрите внутрь» или сказать «посмотрите на себя»?

Да, разница есть. Однако дело в том, что если я говорю вам посмотреть внутрь себя, то все, что есть внутри – это вы. Но до того как вы поймете это, вы думаете, что все внутри. Вы думаете, что мысли внутри, ощущения внутри, эмоции внутри, не так ли? Но единственное, что есть внутри – это вы, больше ничего. Все остальное находится вовне. Мысли, чувства, отношения, смутные ощущения хорошего или плохого – все это вовне.

И это не имеет значения.

Да, все это не имеет никакого значения, если мы хотим положить конец этому злосчастному убеждению, что что-то неправильно. Вот почему я говорю: «Смотрите на себя», потому что вы знаете, что вы есть. Если сказать внутри, то это открыто для аргументации и философствования, но я говорю вы, вы есть вы. Понятно?

Да.

Я люблю вас, друзья.

Мы любим вас, Джон.

Ладно, я пойду. Я увижу вас, когда увижу.

Перевод Светланы Гарштейн и Тамары Вышкиной.

Встреча с Джоном Шерманом
Санта-Моника, штат Калифорния
26 июля 2009 года

Здравствуйте и добро пожаловать! Благодарю вас за то, что вы здесь. Я хочу прочитать одно электронное письмо и прокомментировать его, потому что в нем затронуты вопросы, которые, как я надеялся, кто-нибудь задаст и о которых я хотел бы поговорить.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

Но вначале позвольте мне коротко остановиться на том, о чем я вообще говорю, что я предлагаю вам делать, и описать ситуацию, в которой, насколько я понимаю, оказалось человечество в результате попыток избавиться от постоянного чувства, что что-то не в порядке: я не знаю, как жить правильно, я должен отделаться от этого чувства, что нахожусь в ловушке, во власти этой жизни, этого ума, что моя жизнь поставлена на карту и мне угрожает опасность, что я – чужак в своей собственной жизни, и мне надо изменить эту ситуацию (или себя) или возвысится над ней, чтобы положить конец этому постоянному чувству, что что-то не так и я должен что-то исправить.

Около пяти тысяч лет назад усилия человечества найти решение проблемы – проблемы быть человеком – претерпели своеобразный сдвиг. До этого мы обращались за помощью и в поисках спасения к лесным духам, богам и богиням. Затем, незадолго до появления Будды, во времена создания Вед, Упанишад и других учений, возникающих в других частях мира, человеку пришло на ум, что может существовать какое-то внутреннее решение проблемы быть человеком.

Человек стал задумываться о том, что должно быть какое-то внутреннее решение, в противоположность внешнему решению, когда мы обращались к внешним силам – свободным духам и духам животных – и попадали в их плен. Другими словами, нам вдруг пришло в голову, что проблема на самом деле может быть в нас самих, а не в обстоятельствах, которые нас окружают.

На самом деле это «мы», которое мы пытались поправить, трансформировать и превзойти, является скорее симптомом, чем причиной чего-либо. Это «мы», по поводу которого мы пытались что-то делать, состоит из наших мыслей, желаний, антипатий, привязанностей, стремления зацепиться за что-то, сопротивления, замешательства, невежества, глупости, агрессии, чувства безнадежности и тому подобного. Все это – возникающие элементы парада явлений, из которых состоит наша жизнь, наше сознание и наш ум, бесконечное появление и исчезновение ощущений и мыслей, порожденных этими ощущениями.

Но мы пытались – бог тому свидетель – мы пытались. Мы пробовали разного рода духовные практики, мирские и земные практики; все они направлены на то, чтобы найти способ, как мне стать тем, чем я должен стать, чтобы избавиться от идеи, что со мной что-то не в порядке. Или что-то не в порядке с моей жизнью, что мне необходимо делать что-то, чего я не делаю, что моя жизнь поставлена на карту, моя жизнь в опасности.

Я вижу всю совокупность человеческой деятельности, включающую духовные учения, духовное понимание, духовные практики, религиозные учения, религиозные практики, политические практики, практику удовлетворения желаний с помощью секса, наркотиков или рок-н-ролла, практику стремления к успеху, практику стремления к достижению материальных благ и тому подобное, как часть единого бесконечного усилия найти выход, найти спасение от жизни, кажущейся преисполненной трудностями, замешательством и неприятностями. «Я ошибаюсь, я все время делаю что-то неправильно, и сколько бы ни старался, у меня ничего не получается».

Итак, на протяжении последних пяти тысяч лет или около того мы все время были заняты попытками поиска какого-либо эффективного метода или средства, и для большинства из нас это означает попытки поиска путей получения денег, власти или поиска облегчения с помощью различных веществ или практик. А некоторые из нас начали увлекаться эзотерическими духовными практиками и духовными учениями, включая адвайту и тому подобное.

Я являюсь печальным примером человека, который пробовал практически каждое средство избавления или спасения, которое я только мог найти. Если вы посмотрите на историю моей жизни, то увидите, что я пробовал много разных вещей, и не только духовного характера. Я был слесарем-подмастерье, мелким жуликом, карточным шулером, революционером, подкладывал бомбы в дома с целью уничтожения капитализма. Мое имя входило в первую десятку списка разыскиваемых ФБР преступников, я участвовал в огнестрельных стычках и провел восемнадцать с половиной лет в тюрьме. И за очень короткий отрезок этого срока я стал на путь духовности. Я открыл для себя буддизм, открыл адвайту и учения Гангаджи, Пападжи и Раманы.

Ничто из этого мне не помогло. И насколько я понимаю, ничто из этого никому не помогло. Разве что в том смысле, что если я собираюсь курить марихуану, то могу ожидать, что испытаю кайф. Это принесет мне кайф. Это не избавит меня от чувства, что я не прав, что я делаю что-то неправильно, что нуждается в корректировке, что я попал в ловушку, одинок и завишу от капризов судьбы, но это принесет мне кайф. И если я преуспел в добывании денег, известности и наживании состояния, то получу привилегии, которые сопутствуют этим достижениям, хотя ни одно из этих достижений не даст привилегию избавления от чувства потерянности, одиночества и зависимости от превратностей жизни. Вот что я имею ввиду, когда говорю, что эти вещи не работают. Я не говорю, что они не работают в каком-то конкретном аспекте. Я говорю, что они не работают, если вы хотите избавиться от основополагающего чувства беспокойства и неудовлетворенности человеческой жизнью в целом.

Все зависит от контекста. Я не говорю, что духовные учения являются плохими сами по себе, или что религия является плохой, или даже получение кайфа является чем-то плохим. Просто ни одна из этих вещей, независимо от того, насколько мы продвинуты в этой области, не может положить конец этому постоянному чувству беспокойства.

Я начал с посещения буддистских собраний пятнадцать лет назад. Я играл эту роль на протяжении десяти лет и только в последние три года начал четко понимать, что именно происходит в нашей жизни и что доступно каждому из нас. Нечто очень простое, не требующее от нас абсолютно ничего, нечто, что всегда работает, если мы хотим покончить с идеей, что я должен найти способ ведения правильного образа жизни, что я должен найти спасение и освобождение и выйти из ловушки этой жизни, этого ума.

Я называю это вичарой. Но когда я говорю о вичаре, то говорю о жизни в целом. На самом деле я говорю о проблеме существовании в целом. Войти в вичару очень легко, даже легче, чем можно себе представить. Вам не надо ни от чего отказываться, не надо ничего приобретать, вам не надо ни во что верить или отказываться от веры во что-либо; вичара не препятствует какому-либо новому пониманию. Все это – не важно.

Все, что от вас требуется – это чтобы вы, когда только можете, когда это придет вам на ум, попытались ощутить мимолетное чувство того, что значит быть вами – чувство, предшествующее всему остальному. Вот так просто: почувствовать, что это значит – быть вами. Не понять, чем вы являетесь, или прийти к более глубокому пониманию вашей природы, или что-либо подобное, но испытать это простое ощущение cебя.

Я знаю по своему собственному опыту и по опыту все большего числа людей, с которыми общаюсь на этой почве, что это простое движение, без всякой необходимости понять, почему это происходит, даже без необходимости убедиться в том, что это происходит, с течением времени освобождает нас от подспудного чувства страха и тревоги. Не прямо, не так, что позволило бы вам сказать в один прекрасный момент: «О, теперь я делаю это правильно, и все эти чувства покинули меня». Это больше похоже на лекарство. Со временем восприятие мимолетного ощущения себя, повторяемое периодически, покончит с чувством необходимости понять, как жить правильно, необходимости понять, как избежать этих безумных противоречий – между нашими устремлениями к чему-то и невозможностью получить это или получением вместо этого чего-то другого, невозможностью делать то, что хотите, невозможностью не делать того, чего не хотите.

Мне кажется, я знаю, почему это так, мне кажется, я знаю, почему это простое движение работает. Причина, по которой это работает, является очень простой и практичной: оно не требует никакой духовной окраски; оно не требует принятия или отказа от какого-либо религиозного или богословского понимания.

В момент рождения – и когда я говорю «момент рождения», то имею ввиду момент появления чувства самосознания. Это происходит очень рано, еще до того как у вас появляется понятие о том, что такое знание, до того как вы начинаете с определенностью осознавать, что вообще что-то есть. И одновременно с этим, в тот же самый момент возникает соприкосновение с бесконечным океаном бурных ощущений, движений, цвета, температуры, хаоса, этим диким океаном сознания, этим сумасшедшим парадом явлений, которые составляют нашу жизнь – и единственно возможным отношением ко всему этому является ужас. Все, что вы знаете – это неподдающийся описанию факт, что вы существуете и существуете в этом хаосе.

Ужас, появляющийся в этот момент, чувство, что наша жизнь поставлена на карту и нам угрожает опасность, остается с нами до конца нашей жизни. Это чувство не всегда заметно. Для некоторых оно весьма ощутимо, но для большинства оно едва заметно, как невнятный шепот на заднем плане, бормотание: «О, боже, я опять сделал это!», «Смогу ли я когда-либо избавиться от этого чувства, что нахожусь в ловушке?» или «Что мне делать, чтобы стать свободным?» Освободит ли меня Будда? Освободит ли меня Рамана? Может ли Иисус освободить меня? Могут ли деньги освободить меня? Может ли секс освободить меня? Или понимание? Или философия?

Это чувство остается с нами до конца нашей жизни. Подспудное чувство тревоги и невротический страх являются подлинной сутью того, что в духовных учениях называется страданием, дукха, чувством неудовлетворенности и тревоги. На самомделе это страх жизни.

Приняв этот факт, для практического понимания происходящего мы можем считать, что страх – это то, что можно сказать о нашей природе, это комментарий обо мне. Этот комментарий заключается в том, что моя жизнь поставлена на карту и мне угрожает опасность. Я здесь потерян и одинок. Моя жизнь в опасности, и я должен найти способ вырваться отсюда, или избежать опасности, или стать кем-то, кто сможет выжить, стать тем, что жизнь только обещает мне, но никогда не выполняет обещанного.

И если рассматривать страх как комментарий к жизни, тогда сразу становится ясно, каким может быть решение. То, что ваша жизнь в опасности, является либо истиной, либо ложью. То, что ваша жизнь в опасности и что вам необходимо делать нечто отличное от того, что вы делаете, чтобы найти удовлетворение, является либо истиной, либо ложью. И так как этот комментарий о вас, и вы всегда доступны сами себе – вы всегда здесь – то решение проблемы заключается в том, чтобы смотреть прямо на то, что ощущается как вы. Не прийти к какому-либо новому пониманию, потому что прийти к новому пониманию означает лишь еще одно движение в области попыток исправить нашу жизнь и то, как жизнь выражает себя, а просто коснуться себя, ничего более.

И те, кто становится на этот путь, с течением времени обнаруживают, что этот червь беспокойства и тревоги постепенно отмирает, и в его отсутствии чувство отчужденности от вашей собственной жизни начинает исчезать. Чувство, что что-то не в порядке, начинает затихать, и чувство отстраненности от жизни начинает ослабевать.

И как мне представляется, окончательный результат всего этого служит подтверждением части духовных учений. Фактом является то, что наша жизнь в том виде, как она есть, уже является реализацией, которую мы ищем, когда становимся на путь духовного поиска. Эта жизнь, этот парад явлений, возникающих и исчезающих в нас, является реализацией непреходящего осознания в форме, и эта жизнь является именно такой, какую мы всегда хотели. Она не нуждается в изменении, реформации, спасении или вознесении над ней. Нужно только видеть ее, смотреть на нее. Ровно как и на вас.

Вот вкратце то, о чем я говорю в последнее время, и мне очень нравится отклик на потерю значительной части замешательства и на попытку проникнуть в суть вещей, которую мы предпринимаем, вместо того чтобы просто повторять то, что мы все уже знаем – что «все едино», что «не cуществует даже двух вещей», что «сознание вечно», и тому подобные вещи.

На прошлой неделе мы проводили семинар в Охай. У нас было две встречи. Мы проводим такие мероприятия время от времени, две встречи во второй половине дня в каком-нибудь месте, и на этот раз это было в Охай. Такие встречи, с небольшим перерывом, чтобы было время подумать об этих вещах, позволяют нам проводить больше времени вместе. Одна из участниц этого семинара, которая не общалась со мной до этого, написала мне следующее электронное письмо:

Джон!

Я размышляла о том, что вы сказали, и если я могу взять на себя смелость, то хотела бы сделать несколько замечаний. Вы говорите, что учения не работают, и только вичара работает. Но я хочу сделать другое предположение: все учения ведут к вичаре. То есть, они являются частью процесса. Мне трудно согласиться с утверждением, которое отвергает учения, так как мне представляется, что они ведут к пониманию реальности, о котором вы говорили в прошлое воскресение. В конце концов, вы не оказались бы в той ситуации, в которой сейчас находитесь, если бы не прошли через этот процесс, не так ли? Кроме того, насколько я понимаю – и я могу ошибаться – вы упомянули о том, что год блаженства сменился годом потери блаженства. Не означает ли это, что у вас был момент ясного видения, кратковременного блаженства, который прошел, как случается со всеми такими моментами? Не было ли это процессом, ведущим к дальнейшему исследованию, анализу и, в конечном итоге, к самой сути? То есть, когда вы говорите, что ничто не работает, за исключением того, на что вы натолкнулись, не означает ли это, что ничто не работает, если вы не продолжаете свой поиск до того момента, пока вам не откроется истина?

Прежде чем читать вторую половину письма я хотел бы вначале сказать несколько слов. На самом деле может сложиться впечатление, что я говорю о том, что учения не работают. Но это не так. Я говорю о том, что учения не дают того, что они обещают, или того, что, как нам кажется, они обещают, то есть окончательного освобождения и спасения. В действительности, они очень хорошо работают, то есть вызывают эффекты, состояния, осмысления и озарения, которые присущи этой сфере существования. С этим нет никаких проблем.

Однако они не ведут к окончанию наших мучений и страданий. Они не ведут к окончанию чувства потерянности и одиночества в этой жизни. Они ведут к необходимости продолжать следование учениям или продолжать ваши практики, потому что они оказывают хорошее действие на нас. Они предлагают нам методы, с помощью которых мы можем вызывать положительные состояния и корректировать отрицательные состояния внутри нас. Они показывают нам способы, с помощью которых мы можем чувствовать себя лучше, даже когда дела в нашей жизни обстоят хуже некуда. И это само по себе хорошо. То, что я говорю, не отвергает эти учения.

Я просто пытаюсь рассматривать учения в правильном контексте, и вот что я подразумеваю под словом «контекст». Если вы собираетесь купить машину, то цвет машины имеет чрезвычайное значение. Он приобретает огромную важность в решении покупать или не покупать машину. Но если у вас машина, которая работает плохо, цвет не имеет совершенно никакого значения, для того чтобы привести ее в порядок. Этот факт не умаляет ценности и важности цвета машины в конкретном контексте, но в контексте наладки работы машины ее цвет не имеет абсолютно никакого значения, и им можно просто пренебречь. Не пренебречь в корне, в качестве вечного приговора, но пренебречь в контексте нормального функционирования автомобиля.

Вот что я имею ввиду, когда говорю, что учения не имеют никакого значения. Это не значит, что они не прекрасны сами по себе. Это не значит, что они не эффективны в той области, в которой они действуют. На самом деле здорово повстречать прекрасно сформулированное чудесное описание глубокого метафизического осмысления природы реальности. Все эти вещи действительно прекрасны и имеют огромную ценность в том контексте, в котором они возникают.

Но если посмотреть на факты, то окажется, что эти учения в действительности почти никогда не способствовали устранению в человеке страха жизни и чувства опасности.

То есть, в этом контексте они не имеют совершенно никакого значения. Глубочайшее и ярчайшее описание, самое изумительное осмысление вичары не может положить конец страданиям человека. Насколько я понимаю, и я убежден, что так оно и есть, единственное средство для этого – это смотреть прямо на себя. Не на «Себя» с большой буквы, не на «истинное я», не на «вечное я-сознание» или «божественное я». Просто на себя. Почувствовать, что значит быть собой, прямо сейчас, в данный момент. Делать это время от времени, так часто, как только это придет вам на ум – и больше ничего. Вы не можете фиксировать ваш внутренний взор на себе в течение долгого времени. Но это неважно. Мимолетный взгляд, мимолетное ощущение того, что значит быть вами, в конце концов, сделают свою работу.

Автор письма продолжает:

В конце концов, вы не оказались бы в той ситуации, в которой сейчас находитесь, если бы не прошли через этот процесс, не так ли?

Какой процесс? Мое увлечение духовными учениями продолжалось не более двух лет. На самом деле даже меньше. До этого были пятьдесят два года совершенно дикой, сумасшедшей деятельности, поисков, стремлений, попыток быть честным, попыток вести правильный образ жизни, попыток понять, чем я должен быть и чем я не должен быть – все это движимое тем же самым стремлением, которое привело меня к духовным учениям, которые мне кажутся полезными и за которые я благодарен судьбе, но сами по себе они не сделали ничего, разве что как-то обогатили меня.

Означает ли это, что если есть какой-либо процесс, через который надо пройти – и духовные учения являются узкой воронкой, к которой сводятся все усилия освободить себя от страданий – то все должны быть карточными шулерами, слесарями и грабителями?

Да, к данной ситуации меня привел процесс, точно так же, как был процесс, который привел Раману к тому же озарению. Рамана пришел к нему не через духовные учения. Он пришел к нему совершенно случайно, оказавшись еще подростком в полном смятении после смерти отца; тогда он лег и притворился мертвым. Он обратился к духовным учениям после этого, пытаясь как-то объяснить то, что произошло с ним.

Жизнь – это бесконечный процесс в области причинно-следственных связей, бесконечное изменение, движение, стремление, достижение и недостижение чего-то, утрата чего-то, и тому подобное. Несомненно, если то, о чем я говорю, так глубоко затрагивает тех, кто слушает меня, что они решают сами попробовать и потом сообщают о своих успехах, то какой-то процесс привел их к этому. Но этот процесс совершенно уникален, в соответствии с индивидуальными склонностями, как Рамана любил говорить, и он не может быть представлен в виде какого-то «пути».

И если вы читаете или слушаете эту запись, просто посмотрите на себя, независимо от того, что привело вас к этому моменту обращения внутреннего взгляда на себя, обращения внимания на чувство бытия самим собой. Это и есть процесс, который привел вас к этому моменту. И присутствовал ли в нем духовный элемент или нет, абсолютно неважно.

И далее:

Вы упомянули о том, что год блаженства сменился годом потери блаженства. Не означает ли это, что у вас был момент ясного видения, кратковременного блаженства, который прошел, как случается со всеми такими моментами? Не было ли это процессом, ведущим к дальнейшему исследованию, анализу и, в конечном итоге, к самой сути?

В общем, да, но опять же, все это индивидуально. Это то, что случилось со мной, то, что случилось в этой жизни. Период блаженства, в котором, несомненно, было глубокое осознание, счастье и удивительные состояния, и период краха всего этого – все это, конечно, послужило для меня дальнейшим толчком к поиску средств избавления от страдания, ну и что в этом такого? Факт остается фактом: то, что я в конце концов обнаружил, является такой простой вещью – за пределами всякого понимания, простой до того, что невозможно даже ясно говорить об этом – и что если бы это произошло со мной до того, как я ограбил первый банк, то, вероятно, этого ограбления вообще никогда бы не было, и процесс прервался бы тогда, а не продолжался бы еще тридцать лет.

Что же касается того, что

ничто не работает, если вы не продолжаете свой поиск до того момента, пока вам не откроется истина,

я часто повторяю это, и мне представляется, что на самом деле так оно и есть: все, к чему вы приступаете от всего сердца, без всяких оговорок, приведет вас домой. Дорога домой может быть ненадежной, извилистой и пугающей, но если вы искренне следуете ей, она приведет вас сюда. Но я говорю и о том, что вы уже здесь, поэтому все это ни к чему! Вы уже здесь.

Я должен сказать что-то еще. Мне ужасно нравится это письмо. Оно дает мне возможность говорить о вещах, о которых я не могу говорить иначе, кроме как в качестве ответа на этот прямой вызов, который я принимаю и за который очень благодарен.

Я обычно говорю, что впадение в состояние страха является просто ошибкой. Просто ошибкой. Это не нечто предопределенное богом или дьяволом. Это не значит, что Вселенная настолько коварна, что она только зловеще усмехается, когда люди появляются на свет. Эта жизнь – удивительное, чудесное приключение, за которое мы должны быть благодарны. Но вместо благодарности люди выдвигают какие-то мелкие возражения: «Да, но не так быстро... И как быть с этим хаосом?» Но это не так. Это просто ошибка. Это ошибка, которая неизбежна. Может быть, кто-то сумел избежать ее, но эта ошибка неизбежна в сложившихся обстоятельствах. Это всего-навсего ошибка. И это ошибка, которую можно исправить, и для этого не требуется, чтобы вы стали праведными, или правильными, или просветленными. Эту ошибку можно исправить гораздо проще.

Далее автор пишет:

И, наконец, это слово «ошибка». Кто сделал эту ошибку? Слово «недоразумение» является более нейтральным, но опять же, с кем произошло это «недоразумение»?

Позвольте мне остановиться сначала на слове «ошибка». Признаюсь, что отдаю большое предпочтение коротким, четко звучащим английским словам и глаголам, которые не имеют формы страдательного залога. Когда я могу сказать о чем-то «недоразумение» или «ошибка», я скажу «ошибка». «Недоразумение» звучит слишком мягко и нежно на мой взгляд.

И кто сделал эту ошибку? Вы сделали эту ошибку. Я сделал эту ошибку. Каждое человеческое существо в момент появления самосознания совершило ту же самую ошибку. И никто не мог ничего с этим поделать. Эта ошибка неизбежна. И нет никакой необходимости пускаться в своего рода танец адванты по поводу того, кто совершил ее. Я сделал эту ошибку. Если хотите, я возьму всю вину на себя – годится?

Я чрезвычайно благодарен автору этого письма; на самом деле у меня сразу возникла симпатия к этому человеку. И моя благодарность превыше всяких слов, когда человек поднимает такие вопросы и просит меня высказаться по поводу этих вещей, потому что, мне кажется, это может оказаться очень полезным для слушателей: понять, что именно я имею ввиду, какова в точности моя точка зрения и в каком контексте я говорю.

В конце концов, все сводится к одному: все, что вам необходимо делать – просто смотреть, просто почувствовать, что значит быть вами. В этом нет ничего выдающегося, на самом деле ничего. Мы можем сделать из этого большое событие, и я часто делаю это, но на самом деле в этом нет ничего особенного. Это просто вы. И вокруг этого все духовные учения поднимают такой ажиотаж. Вокруг этого организованы все религиозные, политические, военные, экономические движения и вся человеческая деятельность в какой-либо форме. Но в конце концов все сводится только к вам. Это просто вы и ничего больше. Какой вы есть, просто чувство вашего присутствия здесь, ваша «вас-ность», только и всего.

Попробуйте вспомнить то время, когда вы были ребенком; неважно, какое это было событие, неважно, что происходило тогда – просто что-нибудь, что удержалось в вашей памяти, что осталось у вас в виде чувства того, что происходило тогда. Это может быть игра в бейсбол или воспоминание о том, как вы смотрели что-нибудь по телевизору, или, как в моем случае, воспоминание о том, как летним днем я выходил из кинотеатра. Кино называлось «Винчестер-73». Я говорю это просто для того, чтобы продемонстрировать, какого рода событие я прошу вас вспомнить: что-нибудь простое, обычное, но то, что вы на самом деле помните, когда вспоминаете себя ребенком.

Взгляните на это воспоминание. Постарайтесь вспомнить ваше ощущение самого себя в тот момент. Не правда ли, ваше ощущение самого себя в настоящий момент похоже на то, как вы ощущали себя тогда? Я говорю об этом я. Смотрите на это я как можно чаще, когда бы это ни пришло вам на ум. Вы не сможете удержать это ощущение себя в центре вашего внимания на протяжении длительного времени, потому что вы слишком элементарны и обычны. Ваше внимание не заинтересовано в вас самих. Но вы можете взглянуть на себя мимолетно, а потом еще раз, и еще. Со временем эти мимолетные взгляды сделают свою работу, и подспудное чувство страха пройдет, чувство того, что вы являетесь чужаком в своей собственной жизни, тоже пройдет. И вы заметите растущее в вас ощущение близости с тем же самым парадом явлений, которые, казалось, были преисполнены трудностями и болью в прошлом.

***

Так прекрасно вас слушать. У меня вопрос в связи с этим. Прошло довольно много времени с тех пор, как я видел вас в последний раз, и сейчас вы говорите похожие вещи. Новые, но похожие вещи. Это замечательно. У меня есть один вопрос: я чувствую себя переполненным огромной энергией в моменты своей жизни, когда забываю о себе. Будь это момент, когда я впервые напился или когда увидел первый снегопад, или когда оказался в новой стране, или во время игры в теннис, или когда я по-настоящему увлечен чем-то. То есть, в такие моменты создается ощущение, как будто меня поглотила губка, меня полностью убрали со сцены, и осталось только это явление, поглотившее меня. Я ищу эти ощущения экстаза или моменты, когда я могу находиться в присутствии сильного человека, даже в вашем присутствии. При этом то, что обычно вмешивается во все, как бы поглощается. Не могли бы вы просто поговорить об этом?

Вы описываете то, что Рамана называл «естественным состоянием». Это то, что я называю прекращением чувства отчужденности, прекращением чувства отдаленности от жизни, чувства того, что вы являетесь хозяином жизни или ее жертвой, что вы держите жизнь на расстоянии. На самом деле в жизни каждого человека спонтанно возникают моменты, когда вы чувствуете, что исчезает кто-то чужой, а остается только процесс течения жизни. Это и есть естественное состояние. Это состояние, которого можно ожидать в отсутствии чувства, что здесь вам угрожает опасность, в отсутствии необходимости следить за всем или попыток жить правильно.

Большинство из нас испытывают это время от времени, и потом мы пытаемся вновь вызвать появление этих ощущений либо путем повторения обстоятельств, при которых они появились, либо с помощью медитации или чего-то еще, но обычно без особого успеха. Дело в том, что это то, чем вы являетесь на самом деле. Здесь больше ничего нет, кроме этой жизни, этого парада явлений. Вы являетесь ее источником, вы всегда здесь, нет такого момента, когда вас нет. И вам здесь ничего не угрожает.

Когда я говорю о вичаре как о всей нашей жизни и всем сущем, то этим я хочу сказать, что в мироздании не существует ничего другого, кроме сознания, осознающего себя. Ничего больше не происходит в мироздании, кроме вичары, которая является простым созерцанием. Больше ничего не происходит, все остальное – придумано. Но знание этого факта не помогает, потому что вы уже знаете все это, вы уже слышали об этом в той или иной форме из какого-либо духовного учения. Поэтому знание этого факта или понимание его не оказывают никакого влияния. Это просто еще одна вещь, которую вы приобрели в своих попытках жить правильно, видеть вещи ясно, видеть вещи такими, как они есть. Но все это – результат. И в этом ваша суть. Она даже не состоит в том, чтобы быть наблюдателем. Все эти разговоры о наблюдении предполагают разделение между вами и парадом явлений, которые составляют вашу жизнь, но само это разделение является результатом чувства, что вам угрожает опасность, ваша жизнь поставлена на карту, подвержена риску. И конечно, вам необходимо помнить хорошие вещи, чтобы в следующий раз, когда они произойдут, вы могли бы их узнать.

То, что я говорю – правда. Просто делайте это так часто, как только это придет вам на ум. И не надо делать из этого большого события. Моменты, когда вы испытываете чувство бытия самим собой, очень кратковременны, они проходят моментально и не представляют собой ничего знаменательного. За исключением того, что со временем они разрешают все наши проблемы, и разделение между вами и вашей жизнью исчезает.

Я могу говорить только исходя из своего собственного опыта. И, к сожалению, по-видимому, не существует способа выдать набор инструкций, вроде того что нужно сесть, скрестить ноги, сложить руки особым образом, делать что-то еще... По-видимому, это невозможно сделать. Все, что требуется – это начать, не обращая внимания на вашу уверенность в том, что вы будете чувствовать себя глупо. И ваши усилия всегда вознаграждаются. Никто не терпит неудачу. Как вы можете потерпеть неудачу? Мы говорим о вас. Мы не говорим о каком-то божестве, или Будде, или вашем «истинном я», или «вечном сознании». Мы говорим о вас. Вы понимаете?

Да, да.

Итак, пробуйте, и если вы в чем-то похожи на меня, то у вас в голове возникнут бесконечные суперэгоистичные комментарии вроде таких: «Как я глуп! Это не может быть мной. Разделения нет. Не может быть двух «я», я не существую. Кто? Кто будет делать это? Кто? Кто?» Все это неважно. Все это из той же области, что и цвет машины. Просто пробуйте, и вас ждет успех. Хорошо?

Хорошо, спасибо.

Пожалуйста. Был рад видеть вас.

Я пытаюсь говорить об этом уже на протяжении десяти лет. И только в течение последних трех лет я почувствовал, что начал освобождаться от путаницы и говорить по существу.

***

Вы часто используете слово «вичара». Я не уверена, что это слово понятно широкой публике, и мне интересно, вы нарочно избегаете термина «самоисследование», или это одно и то же?

Оба слова хороши. Они означают одно и то же, и я нарочно избегаю слова «самоисследование». Причина, по которой я избегаю его, состоит в том, что люди знают слишком много о самоисследовании. Я тоже знал очень много о самоисследовании. Я знал историю самоисследования с момента его изобретения Шанкарой и весь этот бизнес касательно очистки линз... Я знал о нем уже давно, и это знание препятствовало тому, чтобы самоисследование оказалось полезным для меня.

Итак, по сути это одно и то же. Все эти вещи эволюционируют. Сейчас все обстоит по-другому. У нас за спиной пять тысяч лет практики и опыта, и можно ожидать, что наше понимание вещей и то, как мы используем слова и термины, должны эволюционировать, избавляясь от ненужной шелухи, и выражать только суть. Отличительной чертой Раманы является то, что он говорил по существу.

Итак, я использую слово вичара так же, как я мог бы использовать слово дао. Вичара – такое объемное слово, и очень трудно дать ему точное определение. Если вы скажете «атма-вичара», то ограничиваете вичару самоисследованием. Но без дополнительного определения вичара может означать практически все. Можете заглянуть в словарь санскрита и убедиться в этом. Удивительно, как много значений у слова «вичара». Создается впечатление, что оно может означать все, что вы пожелаете, так же как и «дао». Мне нравится учение дао, но я также понимаю, что учение дао, как и все другие учения, говорит нам о том, какими мы должны быть, какими должны быть наши взаимоотношения, ощущения, мысли и тому подобное. Оно учит, что мы не должны сопротивляться, должны плыть по течению, и тому подобное. Но концепция дао – та же самая, что и концепция вичары, в том смысле, в котором я использую это слово. Вичара – это все, это природа существования. Но если я скажу «природа существования», то это уже нечто очень специфичное. То есть, я уже говорю о природе чего-то, и это что-то – существование. А я совсем не это имею ввиду.

То есть, если у вас нет словаря санскрита, когда широкая публика слышит слово «вичара»... Я знаю, вы говорите, что это широкий термин, включающий все, но не могли бы вы упростить его до исследования или размышления?

Вичара – это ваша жизнь.

Но вичара – это глагол или существительное?Вичара означает смотреть на нашу жизнь?

И то и другое. Это – все. И когда я говорю, что обращение внутреннего взгляда на себя – это вичара, то имею ввиду, что обращение внутреннего взгляда на себя является вступлением в вичару. Когда я использую слово «вичара», я не использую его в качестве глагола или для обозначения какой-либо практики, или для обозначения того, что я прошу вас делать. Когда я использую слово «вичара», я говорю о природе реальности в целом, которую вам предстоит исследовать и на которую надо смотреть. Вы понимаете?

Да.

Итак, когда я говорю «смотрите на себя», я призываю вас вступить в вичару, самим пытаться понять природу вещей, понять природу «я», природу реальности. Это не понимание, которое позволило бы вам сказать: «Хорошо, этот парень говорит, что природа реальности – то-то и то-то, а другой говорит, что природа реальности – совсем иное». Это приглашение к тому, чтобы вы лично убедились, чем вы являетесь.

Исследовать вичару, как исследовать дао.

Да, начиная с вас, потому что она должна начинаться с вас. Если она не начинается с вас, то это возвращение к старому, к прежним вещам. То есть, начинать надо с себя.

Это все, что есть.

Точно.

Спасибо, Джон.

Я ответил на ваш вопрос?

Да, вполне.

Хорошо.

***

В самом начале вы коснулись одной очень интересной вещи, и это – момент появления самосознания. Это момент, когда вы еще находитесь в колыбели, или даже раньше, еще в утробе матери, момент осознания, которое, возможно, переходит в страх, когда вы чувствуете движение вашей руки или пальца и воспринимаете это ощущение... Но этот страх, о котором вы упомянули, сродни таким вопросам как: «Что будет, если это исчезнет?» «Кто я такой?» Где до появления этого чувства, в эту долю секунды до появления чувства страха, еще до того, как я осознаю, что осознаю... Существует ли пожизненное намерение защищать это?

Да, существует пожизненное намерение защищать это. В этом суть человеческих страданий.

В этом суть страданий – в защите этого осознания движения или явления – неважно, какое оно, привлекательное или непривлекательное...

Проще говоря, вы проводите всю свою жизнь в попытках защитить себя от этого океана явлений. Мне кажется, мало толку от того, что мы говорим об этом в безличной форме. Мы привыкли говорить об этих вещах в безличной форме и взяли эту привычку из очень древних изощренных духовных учений. Но это просто вы, только и всего. И вы пытаетесь защитить себя. Вы даже не имеете никакого понятия о том, что вы являетесь осознанием.

В этот момент слова и концепции начинают вступать силу: я не хочу этого знать, мне нет до этого дела. Я потратил столько времени только на то, чтобы избавиться от всего этого, каким бы словом это ни называлось в терминах духовных учений. У вас тоже было такое? Я обычно говорил людям, что помогаю им, помогаю им в их самоубийстве. Или это старомодная точка зрения? Потому что это страшная вещь – сказать кому-то: я прошу вас избавиться от того, что вы считаете собой, но на самом деле это не вы, верно? Это всего лишь временное явление. Когда вы говорите, что это всего-навсего вы, испытываете ли вы такое ощущение, что атма-вичара безнадежно устарела?

То, во что она превратилась, и чем, по сути, была с самого начала – из того же контекста, что и цвет машины. Поймите, что я подразумеваю под контекстом. Я говорю, что все на свете, само возникновение феноменального существования относится к тому же контексту, что и цвет машины, включая мою практику атма-вичары, включая мое понимание атма-вичары, включая историю атма-вичары. Все это относится к контексту парада явлений и не имеет никакого отношения к тому, что на самом деле может быть полезным.

С практической точки зрения, поможет ли это мне избавиться от мусора?

Да, мусор исчезнет.

Является ли это чем-то вроде умственного инструмента или чем-то вроде стрелы, которая пронзит эго, так что я смогу выпустить его, как воду из дамбы?

Это освобождает вас от необходимости учиться тому, как отпускать что-то. Это, скорее, похоже на антибиотик, чем на стрелу. Это сродни приему лекарства. Вы понятия не имеете, как оно работает. У вас может быть какая-то идея по этому поводу, но ваша идея не может включать в себя всю совокупность процессов, происходящих в организме при приеме антибиотиков. Вы просто принимаете антибиотик, и со временем вам становится лучше. Это действительно так просто. Вичара лишает вас необходимости искать способ, как избавиться от мусора, или способ, как избавиться от себя.

Что такое «я»? Вы говорите «избавиться от себя».

Это мой вопрос. Попробуйте сами ответить на него.

Хорошо.

И вам не может быть отказано в этом. В конце концов, вы – здесь. Это единственная бесспорная вещь. Все остальное условно. Вы согласны с этим?

Конечно.

Все, кроме вашего собственного существования, является условным. Ваше тело условно, комната, в которой мы находимся, разговор, который мы ведем – все это можно назвать с помощью философских аргументов условным или несуществующим, не так ли? То есть, вас можно убедить в том, что все вокруг не существует. Единственная вещь, в существовании которой вас нельзя разубедить – это вы. И если это так, то вам не составит большого труда бросить мимолетный взгляд на себя, особо не углубляясь в рассуждения о двух «я», потому что это только приведет вас к сумасшествию. Если вы пришли к этому, то есть готовы бросить этот мимолетный взгляд на себя, то он работает как антибиотик.

Согласен.

Был наш разговор полезен для вас?

Да.

Мне было приятно поговорить с вами.

***

Меня интересует вопрос этой защиты себя. Я пытаюсь понять ее, потому что мне интересно, существуют ли различные уровни самозащиты. И я пытаюсь понять ее в себе и других людях, потому что вижу, как я защищаю себя. И я поняла, что должна делать это очень интенсивно, или, по крайней мере, мне так кажется, избегая контактов с людьми. Я буквально должна как бы измерять ее уровень, иначе чувствую себя опустошенной. И я не знаю, то ли это моя идея самозащиты, или существуют разные уровни этой защиты у разных людей, или это просто иная форма защиты. Потому что иногда мне кажется, что все формы связаны друг с другом, а иногда – что нет. Я просто пытаюсь понять.

Хорошо, и мы попытаемся это понять. Но позвольте мне сказать с самого начала, что все это относится к той же области, что и цвет машины. Неважно, имеет ли ваша самозащита невротический характер и связана ли она каким-то образом со страхом жизни. Это не имеет значения. Неважно, помогает она вам или нет. Это не имеет значения. Все, что имеет значение – это вы. И по мере того как вичара начинает оказывать свое влияние на этого человека, этот персонаж, которым вы являетесь, вполне вероятно, что самозащита найдет способ оставаться в фокусе вашего внимания. Это нормально. Вполне вероятно, что это какой-то старый способ, с помощью которого вы пытаетесь охранить себя и держаться подальше от жизни, подчиняясь этому первобытному страху, и это тоже нормально, потому что все это относится к той же области, что и цвет машины. Все, что необходимо, останется, а все ненужное уйдет, в этом нет никаких сомнений. Вы понимаете?

Мне кажется, понимаю. Не стоит концентрировать внимание на этом...

Нет. И это не значит, что вы не можете продуктивно фокусировать свое внимание на этом, и это не значит, что вы не можете продуктивно фокусировать свое внимание на этом в данном контексте, верно? Вы можете подумать: «Ох, было бы хорошо, если бы я не была так подавлена». Это может быть полезными, это – составная часть чудесного процесса развития этого существа.

Я имею ввиду фокусирование внимания на понимании. Вы говорите, что это то же самое, что фокусирование внимания на цвете машины.

Да, то же самое.

Хорошо.

Вы можете это делать, и это не может вам навредить. Это может принести вам удовольствие, и в этом нет ничего плохого. В отсутствии страха, при полном отсутствии чувства отчужденности вы можете найти глубокий продолжительный интерес в психологии. Что в этом такого? Это не может нанести вам вреда сейчас или в будущем. Поэтому ваша озабоченность пониманием, выяснением того, является ли оно чем-то плохим или хорошим, или признаком чего-то еще, совершенно излишня. Это тоже относится к той же области, что и цвет машины. Вы понимаете?

Мне кажется, да.

Трудно оценить, насколько радикально то, о чем я сейчас говорю. Ничто из того, чем вы занимаетесь в жизни – ваша умственная активность, ваше понимание чего-то, ваше сопротивление, ваши попытки зацепиться за что-то и удержать что-то, ваши антипатии – ничто из этого не может нанести вам никакого вреда. Страдание – это и есть этот подспудный страх и вечная необходимость защищать себя. Вот и все. А все остальное – просто удивительный парад явлений, который и является самой жизнью. И нам не надо ничего делать по этому поводу. Все, что надо делать по этому поводу, будет сделано. Если поиск понимания окажется для вас слишком трудным и скучным занятием, вы перестанете им заниматься. Но пока вы испытываете чувство завершенности и удовлетворения от него, вы будете продолжать делать это.

Наверное, я все время нахожусь в поиске какого-то ответа. Мне кажется, что ответ может дать мне что-то.

Вы сами являетесь ответом. Нет никакого другого ответа, кроме вас. Все остальное – лишь возникающие явления и комментарии к этим явлениям. Все это – дар. Все это – замечательный, удивительный дар, посредством которого сознание может смотреть на себя. Вот и все. Нет ничего, кроме вас, включая все ужасы и ненависть. Это все то же самое. Единственное, что в отсутствии этого страха, ненависть и стремление к разрушению уходят, так как они, по-видимому, связаны напрямую с необходимостью защищать себя, найти свое место в жизни, убедиться в том, что вы правы, и связаны с необходимостью подавлять тех, кто не согласен с вами. Мы все наблюдаем это в нашей жизни.

Но вы не должны делать всего этого с собой. Вы не должны беспокоиться по поводу того, хороша ли эта мысль или другая, стоит ли стремиться к пониманию или оно сдерживает вас. Если не хотите, то не беспокойтесь обо всем этом. Но если хотите, то можете переживать по этому поводу. Просто продолжайте смотреть на себя, и все прояснится. Я обещаю. Хорошо?

Спасибо.

Пожалуйста.

***

Мне кажется, у нас есть время еще на один вопрос, и так как вы давно уже не выходили сюда, я хочу поговорить с вами. Согласны? Три человека подняли руки одновременно. Вы выиграли в силу того, что вы – новичок.

У меня короткий вопрос.

Пожалуйста.

Три года назад, мне кажется, вы говорили то же самое, только тогда мне это нравилось больше. То, что вы говорите сейчас, кажется слишком простым. В том, что вы говорили раньше, был какой-то драматизм, который был мне понятен, потому что когда вы находитесь в состоянии поиска и ведете самоисследование, вы сходите с ума и пытаетесь не сходить с ума, вы ходите по кругу в этом тумане, и потом когда вы слышите: «Это не ваше “высшее я”. Вы никогда не постигнете бога и никогда не достигнете пробуждения с помощью своего ума», вы думаете: «Слава богу!» «Это не ваше “высшее я”». Да! Да! «Это не ваше“лучшее я”». Да! «Это не ваше“божественное я”». Да! Да! Вы понимаете, куда я клоню? «Это прямо здесь, за вашими глазами, прямо сейчас, это – вы». Я поняла это.

Хорошо, в чем проблема?

Никаких проблем.Это все. Мне очень нравится такой стиль. Я воспринимала это лучше в такой форме.

Хорошо. Это не ваше «высшее я», это не ваше «истинное я», это не бог, это не вечное сознание, это не безусловная любовь. Это прямо здесь, за вашими глазами. Это вы. Прямо сейчас. Это вы. Вы – здесь.

То, что всегда здесь.

Нет такого момента, когда бы вы отсутствовали. И все, о чем я прошу вас, это смотреть на это время от времени.

Да.

И не делайте из этого большого события.

Нет.

Просто смотрите.

***

Хорошо, еще один вопрос. Здравствуйте.

Некоторое время назад у меня во время встречи с вами был короткий проблеск.

Да, я помню.

И я помню, что когда я впоследствии возвратилась, вы сказали мне: «Через некоторое время все может обернуться скверно». Так и произошло!

Такое может случиться.

Но тогда я не поверила вам. Я думала: «О, нет, это так замечательно!»

Никто не верит.

А сейчас, если не вдаваться в подробности, можно сказать, что все, что дает мне чувство безопасности – место, где я живу, плата за аренду, машина, компьютер, за которым я сижу целый день – все оказалось под угрозой, так что чувство, что мне угрожает опасность, сильно обострилось у меня в последнее время.

Да, это в некотором роде лучше, чем какой-то призрак.

Это больше не является призраком, это прямо передо мной. И кроме того, появилось чувство, что все это неважно, что это нормально. Но иногда оно очень неуловимо...

Мне очень знакомо то, о чем вы говорите.

И оно очень аморфно. Я склоняюсь к мысли о том... Ну, я нее знаю, неважно, что я думаю.

Оно настолько неуловимо, что когда вы начинаете говорить об этом, то не можете сформулировать.

Это своего рода внутреннее чувство, если его можно так назвать, как будто я могу переключаться на другой уровень сознания.

Да, но это уже ваша история.

Да, но я не могу описать это точнее словами.

Это просто комментарий. Это чувство появляется, и оно не нуждается в комментарии. Я тоже не знаю, как говорить об этом. Но мне все это очень знакомо. Позвольте мне сказать пару слов, чтобы мы могли понять, говорим ли мы об одном и том же. Было время, когда это было сутью моей жизни – находиться на грани краха, даже еще до того, как я попал в тюрьму. На самом деле в тюрьме я был в относительной безопасности. Верно?

Да, там вас кормят...

Вас кормят, о вас заботятся... Но до этого моя жизнь, казалось, всегда была на грани полного краха: на физическом уровне, окружающие меня обстоятельства – где жить, где остановиться, что есть, и тому подобное. Я был карточным шулером в течение долгого времени и был мелким жуликом в течение долгого времени. Регулярно случалось такое, что я не платил за аренду по несколько месяцев и скрывался от хозяина квартиры, я не платил за электричество и пытался оттянуть оплату, у меня не было денег заплатить за бензин, у меня не было денег, чтобы сесть за покерный стол, и меня охватывал страх и ужас; я даже не знаю, как на самом деле описать все это. Во мне присутствовало болезненное, тошнотворное чувство безнадежности и беспомощности.

И я всегда убегал. Я бросал все. Я выписывал кучу фальшивых чеков, переходил на новое место и начинал все сначала. Конечно, мои обстоятельства были намного экстремальней, чем ваши или обстоятельства большинства людей, с которыми я встречаюсь. Но я ничего не мог с этим поделать. Наверное, я мог найти какую-то работу, но я говорю не об этом. Я ничего не мог поделать с эмоциональной реакцией на разрушительные обстоятельства, в которые я неизбежно попадал время от времени – тошнотой и тому подобным.

В течение последних десяти лет, с тех пор как Карла и я начали эту работу, было несколько раз такое, что мы не знали, где взять деньги, чтобы заплатить за аренду. Или как нам заплатить за электричество или бензин, чтобы попасть на очередную духовную встречу и заработать немного денег. И когда это впервые произошло, я тут же заметил, что у меня не было ни малейшего желания что-либо предпринимать. Была какая-то пустота. Я не знаю, как еще это назвать, кроме как «пустота». Не было никакой реакции и не было никакого желания что-либо делать по этому поводу.

Я еще не дошла до такого состояния...

Я просто хочу сказать – вот о чем я говорю.

Но я чувствую, что все к этому идет.

Мне это хорошо знакомо. И это не мешает вам (как это никогда не мешало мне или Карле) начать действовать, пытаться найти способ, чтобы свести концы с концами, и делать все необходимое.

Я хотела бы узнать, как развить в себе это чувство.

Этого нельзя сделать.

Нельзя?

Это относится к той же области, что и цвет машины. Я хотел был сменить метафору, если смогу подобрать что-нибудь подходящее. Все в области парада явлений относится к сфере причинно-следственных связей. Мысли не оказывают никакого влияния ни на что, за исключением других мыслей. Все они принадлежат к сфере причинно-следственных связей, которая включает всю Вселенную. Но в небольшом масштабе все немного проще. В небольшом масштабе одним из ключевых элементов всей области причинно-следственных связей является это подспудное чувство страха и тревоги. Это чувство – часть возникающих в этой области явлений, в большой степени влияющее на поведение человека в данных обстоятельствах.

Я понимаю. Можно мне перебить вас? Такое соприкосновение сознания и события, это место, где вы являетесь самой жизнью... Мне хотелось бы знать, что это такое по отношению к этому чувству внутреннего спокойствия, когда вокруг – хаос. Вы понимаете, о чем я спрашиваю?

Не уверен. Но, во-первых, насколько я понимаю, все явления и есть сознание. Нет соприкосновения между ними. Сознание – это и есть явления. Вы имеете ввиду взаимоотношения между ними в отсутствии страха? Вы об этом говорите?

Я имею ввиду взаимоотношения с этой аморфной вещью, которая является основой всего, даже когда все происходящее вокруг кажется опасным.

Вы имеете в виду себя?

Ну, это как раз то, что мне непонятно.

Это вы.

То есть, эта аморфная вещь – это я?

Да, правильно, это вы. Эта вещь никогда не меняется, она неподвижна и не подвержена никакому влиянию.

И я просто осознаю эту вещь в большей степени сейчас, чем в прошлом?

Не то что вы осознаете ее в большей степени, вы более осознанно осознаете ее с тех пор, как вы начали эту работу по обращению внутреннего взора на себя. Дело в том, что то, что появляется в вашем сознании – это осознание, которое уже там, оно всегда там. Не было такого момента, когда бы вы не осознавали себя.

Ну, эта вещь смещается. Когда ко мне впервые пришло это озарение, это воспринималось как я, которое находится где-то за глазами. Но на мой взгляд, она слишком отделена от меня.

Это начало, верно?

Да, но она никуда не ушла. Эта вещь была слишком обособленной от меня.

На самом деле она привела вас сюда.

Ну хорошо. Но ей необходимо было развиваться, претерпевать сдвиг.

Я не знаю, слышали ли вы раньше от меня эту метафору. Когда вы читаете книгу, ваше внимание сосредоточено на содержании книги. Ваше внимание сосредоточено на истории, которая раскрывается перед вами посредством чернил на бумаге. То есть, когда вы переворачиваете страницы, то внимательно следите за словами, предложениями, параграфами. И в то же время, хотя вы смотрите только на слова и предложения, вам известно о существовании белой бумаги. Вы никогда не смотрите на нее, но всегда знаете о ней. И если вы начнете прямо смотреть на нее, то обнаружите, что ваше знание о ее существовании становится более активным.

Или вы заворожены ею.

Это одно и то же.

То есть, эта аморфная вещь является чем-то вроде белой бумаги?

Правильно.

И это я?

Это вы. И вы всегда видели это. Эта вещь всегда там. Вы просто никогда не смотрели на нее. Как только вы начинаете смотреть, присутствие этой вещи в вашем сознании становится все более очевидным. Понятно?

Меня беспокоит то, что вы говорите, что никто не дошел до этого, что все прошлые учения не избавили нас от необходимости защищать себя. А как же все эти просветленные личности?

Сколько их?

Не знаю, много таких, кто считает себя просветленным...

Скажите мне, сколько их. Посчитайте и сравните с миллиардами людей...

Мы говорим не о количестве.

А я говорю о количестве. Возьмем, к примеру, Раману. Он наткнулся на это случайно, когда, будучи шестнадцатилетним подростком, притворился мертвым. У него не было никакой духовной подготовки, никаких духовных интересов и никаких особенных религиозных интересов. Он просто случайно наткнулся на это, только и всего. Потом он обратился к духовным учениям, пытаясь понять, что с ним произошло. И уже позже, встречаясь с людьми, он использовал знание, почерпнутое из духовных учений, не для того чтобы направлять людей на путь духовного развития, но чтобы вернуть их к самой сути. Это как в дзюдо. Он использовал свою эрудицию, для того чтобы привлечь их внимание и заручиться их доверием, и возвращал их к самой сути.

Конечно, за всю историю было много людей, которые случайно наткнулись на реальность и обнаружили, что они свободны от страха. И, конечно, многие из них находились на пути духовных исканий, когда это случилось с ними. Но то, что они были на пути духовных исканий, когда это случилось с ними, само по себе неважно – все это из той же области, что и цвет машины.

Вы не хотите сказать, что они не существуют, не так ли?

Нет, просто я говорю, что это случилось не так, как мы думаем. Понятно?

Хорошо. Понятно.

Я так доволен нашей беседой. Я так люблю всех вас, друзья, что даже не знаю, как выразить это словами. Я провел большую часть своей жизни будучи обособленным ото всех, я держал людей на расстоянии. На самом деле люди меня не интересовали. Я думал, что все дураки, кроме меня. Сейчас, в этой изумительной жизни, которая происходит со мной, я с удивлением обнаружил, насколько замечательны люди, насколько мужественны и готовы пожертвовать всем. Я ценю взаимоотношения, сложившиеся у нас с вами; они научили меня всему, что я знаю. И я очень благодарен вам за время, проведенное вместе, вашу готовность слушать меня, вашу готовность пробовать то, что я предлагаю, вашу готовность спорить со мной, ставить под сомнение то, что я говорю. Это очень важно. Ставить под сомнение очень важно; таким образом вещи становятся более ясными.

Итак, большое спасибо. Я люблю вас всех и очень вам благодарен. Спасибо.

Перевод Тамары Вышкиной и Светланы Гарштейн.

Как нам положить конец войне

Адаптировано из записи встречи с Джоном Шерманом
Боулдер, штат Колорадо
17 июня 2005 года

Мир людей – это адское месиво. В нем происходят войны и постоянно ведутся разговоры о войне, люди взрывают себя, совершаются убийства, случаются страшные происшествия и все больше и больше войн. Даже сама Земля, похоже, восстает против нас штормами, цунами и землетрясениями. Мы балансируем на грани непредвиденных страданий, ужаса, невежества, агрессии и ненависти.

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

Мир людей находится в отчаянии, и в такие времена сама идея поиска какого-либо личного духовного освобождения, индивидуального освобождения от цепей невежества может показаться потаканием своим слабостям и даже опасной – опасно отвести глаза от того, что происходит в мире, чтобы в этот момент кто-то не взорвал себя в автобусе, в котором мы едем, чтобы с неба не упала комета или земля не разверзлась у нас под ногами.

Опасно даже подумать о том, что все это ничего не значит; опасно подумать о том, что смысл моей жизни – узнать истину. Не истину о том, кто прав и кто виноват, на чьей стороне я должен быть, за что или против чего я должен выступать, а истину реальности. Мысль о том, что цель моей жизни – узнать истинную природу того, чем я являюсь, может показаться самопотаканием и рискованным делом. Нам лучше бы обратить внимание на то, что происходит в мире. Мир страшен и становится страшнее день ото дня. Нам лучше бы подумать об этом – попробовать выяснить, что делать, как изменить ситуацию, как сделать жизнь безопасной для наших детей, как сделать жизнь безопасной для нас самих. Нам лучше бы повнимательнее следить за всем этим. Мы можем подождать с этими духовными делами, поскольку есть вопросы поважнее.

Мы эволюционировали как социальные существа в течение долгого времени, и мы перепробовали все. Мы пробовали практически все – рабство, феодализм, капитализм, коммунизм, социализм, анархию и теократию. Мы пробовали религию и пробовали убивать друг друга. Мы пробовали маршировать за мир и пробовали воевать. Мы все это пробовали, и ничто не помогло. Совершенно очевидно, что ничто не помогло, потому что мы погрязли в том же самом месиве, окружены той же ненавистью, тем же ужасом, теми же страхами и тем же невежеством.

Но если мы раскроем глаза на то, что всегда здесь, то узнаем, что источник, основа, первопричина всех ужасов, механизма войны, ненависти и смертоносной энергии находится в наших собственных сердцах. Война начинается именно здесь, ужасная история начинается во мне, в бесконечной войне, которую я веду против всего, что мне не нравится в себе или что я считаю неправильным, все время отчаянно пытаясь улучшить себя.

Если мы готовы посмотреть на это ясными глазами, то увидим, что война начинается именно здесь, и именно здесь ей должен быть положен конец, каким бы рискованным делом это ни казалось. Как ни заманчиво было бы найти предлог и назвать идею о том, что смыслом моей жизни является поиск истины, «потаканием своим слабостям». Война существует только здесь и больше нигде. Все остальное – это проекция войны, происходящей в моем сердце, которая диктует нам: «Это правильно, это неправильно. Это нужно прекратить, а это нужно продолжать. Это то, что я должен чувствовать, а вот этого я не должен чувствовать. Это правда, а это ложь». Эта война является источником всего этого, и этот источник находится прямо здесь, в моем сердце.

Мы перепробовали все остальное, и ничего из этого не вышло. Но независимо от того, будет ли эта попытка успешной или неудачной, вы сами можете убедиться в том, что возможно, прямо сейчас, узнать истину, познать истинную природу, истинную суть самого себя. Чтобы увидеть, раз и навсегда, без всяких духовных предпосылок, есть ли в этом хоть доля правды, даже если нам кажется, что легче просто убить кого-нибудь, чтобы избавиться от необходимости пребывать на грани между какой-то духовной фантазией, каким-то духовным стремлением и этим диким страхом перед ужасом всей истории человечества.

Предположим, мы решим не замечать того, что происходит в мире, не думать о том, является ли желание узнать истину потаканием своим слабостям, и не думать о том, является ли обращение своего внимания на реальность того, чем мы являемся, рискованным делом. Если мы просто обратим свое внимание на поиск истины и стремление к реальности, то скоро станет очевидным, что и здесь мы перепробовали все. Разве не так? Мы пробовали религию, медитацию, мы пробовали обращение к гуру, мы пробовали мантры, ашрамы, и ничто не помогло.

Ничто духовное никогда не помогало, и ничто материальное никогда не помогало. Мы – все та же кучка страдающих невежд, какими были всегда – полные желания, чтобы все было не так как есть, ищущие очередного учения, очередной политической теории или очередного действия, ведущего к отречению от мира, стремящиеся покончить с чувством потерянности в жизни.

Мы испробовали все это, и очевидно, что ничто не помогло. Мы все так же убиваем и ненавидим друг друга, оставаясь верными своему невежеству. Это не наша вина, мы не знаем ничего лучшего. Мы приходим в этот мир без всякого понятия о нашей истинной природе. Мы начинаем лихорадочно озираться, что-то накапливая, от чего-то избавляясь, ища путеводных нитей, ища понимания: «Чем я должен быть? Что я должен делать? Как мне следует поступить? Что я должен думать? Что я должен чувствовать? Чего я не должен чувствовать? Чего я не должен думать? От чего мне нужно избавиться? Что во мне хорошего? Чем я плох? Скажите мне, пожалуйста!»

Мы смотрим на наших родителей, преподавателей, на наших гуру и проповедников, мы смотрим фильмы, телевидение, мы смотрим в книгах и романах, мы смотрим везде, пытаясь найти хоть какой-то ключ к пониманию того, что является реальным во мне, ключ к разгадке того, чем я должен и не должен быть. И в этом процессе мы накапливаем огромное множество предположений, воззрений и убеждений. Из этого множества мы собираем историю о себе – где я был, откуда я взялся, что заставило меня сделать это, что сделало меня таким, какой я есть, почему мне нужно оставаться таким, какой я есть, почему мне нельзя оставаться таким, какой я есть, почему это ваша вина в том, что я стал таким.

Затем мы случайно наталкиваемся на утверждение, исходящее от Будды, что освобождение возможно здесь и сейчас. Мы слышим песни и шастры, которые спеты теми, от кого не может не исходить свет истины. Мы слышим эти красивые выражения истины, и мы жаждем этого. Мы добавляем к нашему невежеству некую идею о том, что значит быть источником этих выражений, стихов, песен, и мы жаждем этого, жаждем испытать те ощущения, то состояние.

Мы пробуем медитацию и экстремальные физические нагрузки. Мы пробуем уединение, повиновение гуру, чтение и пытаемся углубить наше духовное понимание. Но ничто не помогает. Мы слышали о том, что есть те, кто пробудились. Почему я не могу добиться этого? Если я постараюсь понять, если я пойму действительность, то, может быть, тогда я пробужусь. Если я действительно узнаю, что это за ощущение – быть пробужденным, то, может быть, тогда я смогу пробудиться. По крайней мере, я могу наблюдать за тем, в каком состоянии нахожусь, чтобы понять, является ли это состояние пробуждением или нет. И все это время я занимаюсь тем, что разыгрываю ту же самую кровавую войну, ту же самую полную ужасов историю, в которую входят поиск, наблюдение, ожидание в засаде, ожидание чего-то плохого с целью избавиться от него, ожидание плохих чувств с целью затолкать их поглубже, выжидание момента, когда возникнут чувства блаженства, чистосердечности и щедрости духа, чтобы я мог удержать их, посадить на цепь и сделать так, чтобы они не ускользнули от меня. Но, конечно, они уходят – и опять ничто не помогает.

Итак, я говорю, основываясь на моем собственном опыте этих бесполезных поисков духовного пробуждения и просветления, о том, что существует возможность попробовать нечто другое, прямо сейчас. Забудьте все, что вы знаете о духовной реальности, о вашей роли в эволюции человечества; забудьте все, что вы знаете о мире и его глупости, остановитесь на миг и просто посмотрите на самого себя.

Самый фундаментальный вопрос в жизни человека – «Что такое я, на самом деле?» Наверняка это не слишком трудно узнать, так как вот он я – здесь. Я не могу отрицать того, что я здесь. Независимо от того, чем я занимаюсь, куда я иду, независимо от того, в каком состоянии нахожусь, я всегда здесь. Насколько трудным это может быть – смотреть на себя? Я не могу уйти от себя, не могу избавиться от себя, как бы ни старался. Вот он я – здесь.

Интересно, что если я использую слово «я» в духовном контексте, каждый воспринимает его как нечто истинное, реальное и духовное. Но если я говорю «эго», каждый человек воспринимает его как врага, какую-то проблему, источник невежества, от которого необходимо избавиться. Тем не менее, «я» и «эго» – абсолютно одно и то же. Разве не так? Есть ли что-нибудь в «я» помимо эго? Есть ли что-нибудь, что мы знаем или можем испытать, каким бы значительным и великолепным, красивым или ужасным оно ни было, что не являлось бы мной?

Основной предмет обсуждения – это «я». Абсолютно все, что появляется и исчезает в моем сознании, появляется и исчезает в этом «я». Можно ли найти что-нибудь за пределами «я»? Мы придумали истории о состояниях, сферах существования и необъятности, которые не являются этим «я», но все это только истории. Если мы посмотрим на наш жизненный опыт, то увидим, что «я» – это все, что есть. Все, что появляется и исчезает, приходит и уходит в этом «я», которое, конечно, является синонимом эго.

Это абсолютно радикальное и не-духовное предложение является реальной возможностью узнать истину того, чем вы являетесь, в данный момент, и понять, что все остальное является несущественным. До тех пор пока вы не узнаете истинную правду о том, чем вы являетесь, все остальное является несущественным. Все остальное является отсрочкой и отвлечением внимания. Поиск просветления является несущественным, борьба за мир является несущественной. Все, что от нас требуется – это отбросить все духовные идеи о выборе и об отсутствии выбора, о действии и бездействии и обратить наше внимание внутрь, к источнику «я», «самого себя». Мое «я» и «я сам» – абсолютно то же самое. Мое «я» – это именно то, что ощущается как «я сам», что ощущается как «вы» («вы сами»). «Какой шок! А я-то думал, что это нечто скрытое, далекое, недосягаемое и не поддающееся осознанию!»

Вы являетесь реализацией самого себя. Вы, такой, как вы есть, являетесь абсолютной, совершенной реализацией сознания – без всяких изменений, без необходимости придерживаться чего-либо или избавляться от чего-либо. В этом суть заявления, с которым издавна обращались к нам все те, кого мы чтим и боготворим. Пришла пора набраться храбрости и выяснить, говорят ли они правду. Насколько трудным это может быть?

Я – здесь. Можете ли вы отрицать то, что вы – здесь? Я – здесь, и это «я» – все сущее. Все отношения, эмоции, мысли, обусловленное поведение, склонности (васаны), хорошие и плохие вещи, сопротивление, откровенность, ненависть и любовь, вся Земля, человеческий род, космос – все это появляется и исчезает в этом «я», в этом ограниченном сознании. Так что же это такое? Какова его природа? Что это такое – то, в чем все появляется и исчезает? Что такое я?

Я непрерывно убеждаюсь в том, что осознание вашей истинной природы (осознание того, что вы в действительности уже знаете) приводит к прекращению войны. Это желание узнать правду о том, чем вы являетесь, не для того чтобы узнать, что я – это бесконечное сознание, или, напротив, нечто незначительное и ограниченное, а узнать, что такое я на самом деле, независимо от того, что кто-либо сказал об этом. Что это такое, что ощущается как вы? Можете ли вы направить ваше внимание на это ощущение? Можете ли вы обратить внимание на это чувство самого себя? Можете ли вы игнорировать все истории и мысли, которые будут появляться? Это просто мысли, они не имеют власти, они не имеют никакого значения.

С этим желанием разобраться, исследовать, я могу воспринимать все с той же сознательной, чистосердечной, непредубежденной готовностью. Я могу воспринимать так называемые «негативные эмоции». Я могу воспринимать их, могу чувствовать их. Я могу забыть истории, связанные с ними, забыть предположения о том, что они являются плохими или хорошими, и увидеть их истинную природу. Я могу воспринимать мое собственное невежество и сопротивление и видеть непосредственно, чем они являются. Чем они отличаются от «меня»? Я могу испытать состояние счастья, неограниченного сознания, пустого пространства, ощущение полноты жизни и благоговения без всякого желания удержать их, стараясь только осознать их природу, увидеть, что это такое.

Я могу пассивно прислушиваться и воспринимать все происходящее. Я могу воспринимать мое собственное эгоистичное желание быть любимым, востребованным, чтобы обо мне заботились, и видеть его таким, как оно есть. Я могу узнать, есть ли хоть доля правды в утверждении о том, что «все едино», которое мы слышим в духовных кругах. Я могу непосредственно испытать телесную боль и посмотреть, какая она и что лежит в ее основе. Я могу испытать жадность, уродство, красоту, благоденствие, глубину, ограниченность – все это. И все это – только «я», все то же самое я, без каких-либо границ.

Только тогда этот эгоцентричный ум сможет покончить с проецированием ненависти к себе на других. Только тогда он сможет прекратить проецировать свое чувство нужды, недостатка в чем-то и постоянного стремления к чему-то на других, чтобы я мог получить то, что есть у них. Только тогда я смогу узнать непосредственно, что все это – «я». А все остальное гроша ломаного не стоит.

В этом состоит гарантия и способ узнать в данный момент истину того, чем вы являетесь, и покончить со всеми духовными поисками. Вы можете узнать истину, направив свое сознательное внимание на «себя», чтобы посмотреть, чем вы являетесь. И этот способ заключается в восприятии всего без сопротивления. Даже сопротивление можно воспринимать без сопротивления. Это способ воспринимать все осознанно, не выдвигая никаких требований или условий, просто чтобы, в конце концов, узнать истину – и тогда наступит конец войне.

И если война прекратится в вас, она прекратится во всем мире. Вы перестанете вносить свой вклад в ужас человеческого существования на этой планете. Вместо этого вы будете воспринимать все, понимая, что все это – вы.

Я не знаю, существует ли какая-то надежда для человечества, но если она есть, то только в истине, в вашем сердце, в вашей готовности смотреть на самого себя.

Перевод Светланы Гарштейн, Тамары Вышкиной и Евгения Цацкина.

Все тексты

ИСТОЧНИК СТРАХА

Страх жизни возникает в нас автоматически, скорее всего в тот момент, когда мы выходим из утробы, то есть в момент физического рождения. Невинные, не подозревающие ни о чем, мы внезапно сталкиваемся лицом к лицу с тем, что позже назовем опытом, чувствами, переживаниями, эмоциями и так далее. Наше сознание из глубокого сна утробы попадает в кипящий мир насильственного и беспорядочного движения, боли, удовольствия, шума, слепящих огней и всей остальной драмы, сопровождающей наше рождение. Страх вследствие этого наступает неизбежно…

Раскрыть Спойлер Свернуть Спойлер

ПОСЛЕДСТВИЯ СТРАХА ЖИЗНИ

Проходит время, и мы видим, что можем справиться с первым натиском болезненных впечатлений, — он постепенно отходит на второй план, становится фоновым. Для большинства из нас, чаще всего, это превращается в едва заметное внутреннее течение беспокойства, озабоченности и недоверия собственной жизни, которое, будто неумолкающее жужжание, сопровождает весь наш опыт. Это ноющее чувство воспринимается как то, что сама жизнь человека есть проблема; что жизни не хватает какого-то существенного качества, чтобы она стала по-настоящему благополучной, или что в ней есть нечто коренным образом неправильное. Чувство, что жизнь, увы, совсем не то, чем она могла бы быть, и никогда не будет такой, как мы надеялись.

Это течение страха и недовольства становится неисследованным фундаментом нашего бытия, точкой зрения, которая омрачает наш ум и сквозь которую мы воспринимаем все остальное. Ограниченные этой точкой зрения и ведомые этой базовой мыслью, мы делаем частные заключения о жизни, составляем понимания вещей.

Из-за этого мы уверены, что решение проблемы лишь в том, чтобы найти и уничтожить те вещи в нашем уме, которые вредят, и наоборот, найти правильные склонности и поддержать, развить их.

Сопротивление становится нашей привычкой: мы верим, что жизнь по своей природе коварна и опасна, а стало быть нельзя расслабляться и всегда нужно быть начеку. Так мы научились быть очень осторожными, недоверчивыми, мы закрыты в отношениях с другими, чтобы они не могли обмануть нас, или же присматриваемся не могут ли они быть чем-то полезны для нас. Мы видим, по сути, лишь эти вздымающиеся перед нами разнородные оттенки наших собственных внутренних течений, наши эмоции, — и верим, что это и есть жизнь, её природа, и что мы можем быть лишь такими.., а значит все безнадежно.

НАШИ НЕУДАЧНЫЕ ПОДХОДЫ В БОРЬБЕ СО СТРАХОМ

У каждого из нас есть своя история неудач в попытках найти удовлетворение с помощью каких-то пониманий, с помощью контролирования, подавления или игнорирования. Многие пришли к заключению, что понимания и внутренние реакции являются проблемой, — такие люди занимаются практиками, цель которых сделать ум молчаливым и неподвижным. Кто-то решил, что сама мысль — проблема, и пытаются ее остановить. Есть даже такие, которые рекомендуют избавится от эго, что есть просто латинское слово «Я», то есть просто слово, которым мы называем себя.

Все эти живучие техники и стратегии — такие, как правильное поведение и мышление, отрицание одного, цепляние за другое, безразличие, убийственная агрессия, — имели причины, чтобы возникнуть, и со временем закрепились как наши средства защиты. Мы терпели неудачи, но продолжали сражаться. Пусть жизнь ненадежна и угрожающа, но она все манит нас своими надеждами и обещаниями...

Для большинства из нас обычный, проверенный, единственно верный ответ на неудовлетворенность жизнью, — это стойкое молчаливое отицание…

ПОПЫТКИ ИСЦЕЛИТЬ БОЛЕЗНЬ, УСТРАНЯЯ СИМПТОМЫ

Мы всегда пытались поправить свою жизнь, реформируя, меняя ум; мы старались сделать ум более мягким, любящим, открытым, а не закованным в самом себе и подлым; интеллигентным, а не тупым; ясным, а не наполненным противоречиями. Но ум, такой, как есть — с его определенным характером и устремлениями, его допущениями и точкой зрения, его изменчивостью, эмоциями, мыслями, понятиями о правильном и неправильном, — не проблема. Ум это ни что иное как совокупность следствий, многие из которых исходят из страха перед жизнью. Не видя этого, мы перепробовали почти все, чтобы справиться с этой неудовлетворенностью, которая портит нам жизнь, — мы пытались исправить последствия неудовлетворенности, а это то же самое, что пытаться исцелить болезнь, делая что-то с симптомами.

Конечно, ничего не работает. И не может. Нет ничего неправильного в том, чтобы пытаться устранить симптомы, но, работая с ними самими, вы не вылечите болезнь…

По-моему, полезно думать о страхе именно как о болезни. Это нечто привнесенное, случившееся после нашего рождения и не имеет ничего общего с природой нашего бытия, ясностью сознания, правильностью действий, волей, нашими пониманиями и верованиями, нашими достоинствами и недостатками. Ничего не говорится обо всем этом и вряд ли нужно что-то делать, чтобы как-то это предотвратить или исправить. Эти вещи происходят всю жизнь — в прошлом они появились и, являясь сейчас частью нашей жизни, проэцируются в будущее.

И как бы мы ни пытались искоренить болезнь, атакуя ее симптомы, не смотря на все сострадание со стороны святых и прелесть всех прозрений, которые они дают нам в своих учениях, не смотря на достижения капитализма и все теперешнее благополучие, которое позволяет отстранится от физической насущности и подумать о себе, мы потерпели неудачу даже в том, чтобы уменьшить симптомы, — они продолжают тревожить нас, приходя разными способами за ширмой отрицания. К сожалению, правда такова, что большинство из нас живут и умирают в состоянии терпимого горя и в невротической отчужденности от собственной жизни, перескакивая между моментами страсти и отчаяния, — успокаиваясь только со смертью.

Не удивительно, что у нас ничего не получается. Мы действовали все это время, опираясь на скрытую и неверную убежденность; на веру в то, что проблема человеческой жизни — это сама человеческая жизнь. И не нужно быть просветленным, чтобы увидеть, что невозможно найти прибежище в жизни, если сама она представляет собой непрерывный поток пессимизма и отчаяния вследствие этой фальшивой веры.

КОЕ-ЧТО МЫ МОЖЕМ СДЕЛАТЬ В ОТНОШЕНИИ СТРАХА

Кажется, мы все же можем что-то предпринять. Определенно, есть те — хотя их совсем немного, — которые, судя по всему, нашли свободу в жизни. Будда приходит на ум, и кроме него ещё многие другие в разные времена и в разных традициях, — смотря на этих людей, пусть многих из них уже тысячелетия нет с нами, возникает четкое ощущение, что они все же нашли нечто: то, что принесло им мир и удовлетворение в их человеческой жизни. И, кроме того, что они одним своим присутствием могли внушить некоторое ощущение того, ч т о они видели, они также оставили после себя рекомендации, благодаря которым мы могли бы сами увидеть это прямо и пережить и почувствовать в полной мере.

Я тоже хотел бы предложить вам нечто, что вы можете делать самостоятельно и что непременно принесет плоды. Я знаю, что это работает, потому что это сработало для меня и для моей жены Карлы, а также для огромного количества людей по всему миру — которые, может быть, даже вопреки всем сомнениям здравого смысла, все же попробовали то, о чем я говорю. У меня есть теория о том, почему это действует, но моя уверенность исходит больше из моего опыта, чем из какого бы то ни было понимания, — и поэтому я сразу указываю на саму суть того, что нужно делать. Что ж, вот он, простой акт смотрения внутрь, который выметает из вас весь страх перед жизнью:

ШАГ 1: Учитесь перемещать внимание

Сначала просто расслабтесь на мгновение — и отметьте тот очевидный факт, что вы можете перемещать свое внимание куда захотите. Читая это, на секунду отстраните внимание от текста и перенесите его к ощущению своего дыхания. Ощутите, как двигается ваша грудь, как живот расширяется и сжимается.., затем снова вернитесь к чтению. Достаточно сделать это пару раз, чтобы понимать, что я имею в виду под словами «перемещать внимание по собственному усмотрению». Данное действие, которое вы только что проделали, это все нужно, чтобы выполнить то, о чем мы тут говорим. Чем больше вы будете упражняться в этом, тем более обычной и простой вещью это будет для вас. И если вы освоитесь с чувством контроля над своим вниманием, это значит, что вы уже достаточно умелы, чтобы направить его туда, куда нужно…

ШАГ 2: Поверни луч своего внимания внутрь

Используйте вышеописанную способность, чтобы направить луч своего внимания внутрь, пытаясь немедленно и непосредственно получить контакт с реальностью собственной природы — под чем я имею в виду ТЕБЯ, просто тебя самого. Ты знаешь, что ты есть, и ты сразу вспоминаешь это, когда смотришь таким образом. Это действительно очень просто.
Повторяйте это действие так часто, как только сможете.

Больше ничего не нужно, третьего шага нет.

НЕСКОЛЬКО СОВЕТОВ НА СЧЕТ ТОГО, КУДА СМОТРЕТЬ

Хотя кажется, что смотреть на себя легко, на деле это может оказаться не таким простым. Вот первая подсказка: ощущение (присутствие) себя — это то, что всегда здесь! Все остальное — мысль, вера, понимание, то, что ты слышишь или ощущаешь, эмоции, боль, удовольствие — буквально все остальное, это приходит и уходит. Так что, когда ты ищешь Себя, ищи то, что всегда здесь. То же, что появляется, не важно, каким бы оно прекрасным и замечательным ни было, не может быть тобой. Также и то, что было здесь, а потом исчезло, даже если оно потом вернулось опять, — не ты.

Ты есть простое и неподвижное пространство для всего, что приходит и уходит. Ничего нельзя прибавить к тебе или от тебя отнять, — из-за чего эта вещь совсем не интересна для ума, который направлен лишь на то, чтобы держать или отталкивать, справляться с чем-то, уничтожать, на весь этот яркий, сияющий, постоянно движущийся, фантастический парад феноменов. Страх жизни, таким образом, — нечто вроде аутоиммунного заболевания. Это просто функция, совершенно дурацкая, которая пытается уберечь тебя, ограждая от твоей собственной жизни, — а это требует постоянного внимания к внешнему, новому, ко всем входящим явлениям. Поэтому естественная ориентация ума — вовне. Тогда как ты — целиком и полностью внутри…

Несколько предложений, которые могут помочь в ваших попытках:

* Попробуйте вспомнить какой-нибудь эпизод из раннего детства. Необязательно это должно быть что-то особенное — может быть, вы находились в комнате с родителями, выходили из кинотеатра или смотрели в окно — подойдет любое воспоминание, которое вы можете увидеть достаточно ярко и ощутить. И тогда просто взгляните на секунду — как это было БЫТЬ СОБОЙ тогда… Не то, каким было событие, что вас окружало и т.д., но каким, чем были вы! Это может прийти к вам всего лишь как мимолетное чувство — но все же, если у вас получится, вы сможете совершенно точно признать, что это то же самое чувство, что и быть собой сейчас;

*Отметьте тот факт, что вы можете быть уверены в своем существовании как ни в чем другом в жизни. Присмотритесь к этой определенности, потому что эта определенность, этот неоспоримый факт — это то же самое, что и вы;

* Отыщите то, что всегда здесь, то, что не двигается, не изменяется, не приходит и не уходит. Все во вселенной двигается. Все, кроме тебя;

* Вернись к своей субъективности, личностности. Твоя подлинная личность всегда здесь;

* Посмотри на то, что в действительности нет ничего ВНУТРИ, кроме тебя. Многие переживания и ощущения, которые считаются внутренними, на самом деле не являются такими. Все мысли, мечты, видения, желания и отвращения, боль и удовольствие, все, что происходит в поле вашего ума, — все это внешнее по отношению к вам, и когда вы смотрите на них, вы смотрите вовне (не важно, насколько глубоко внутренними кажутся эти вещи).
Нет ничего плохого в том, чтобы смотреть вовне, — можно даже сказать, что это главное, чем занята человеческая жизнь. Но если вы пытаетесь посмотреть на себя, это как раз то неверное направление. Поймите это различение, и вы сможете использовать внешние феномены, чтобы сосредоточить свое внимание в правильном направлении. Когда внимание вправду направлено внутрь, вы в этот момент смотрите лишь на себя…

Должно быть, можно найти ещё немало подобных советов от тех, кто шли по этому пути, но все они, как говорится, лишь пальцы, указывающие на луну, и эта луна, на которую они указывают, — это вы сами. В конце концов, никто другой, кроме вас, не сделает это. То, что вы пытаетесь найти, на что направить свое внимание, — это вы,
и никто лучше тебя не знает, как это быть собой:

ВАШИ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ И ОЖИДАНИЯ НАПРАСНЫ

Сразу примите ту возможность, что вы, скорей всего, не получите четкого и понятного опыта, а тем более подтверждения, что у вас получилось. Как я говорил, ум не заинтересован в контакте с вашей подлинной природой, и этот контакт бывает столь мимолетным — на какие-то доли секунды, — что вы даже можете не заметить, что это случилось. Но хорошие новости в том, что это не важно! Я всегда настаиваю на том (и это до сих пор подтверждалось многими другими), что искреннее усилие всегда дает свои плоды, не важно как сильно разочарование от неудач. В конце концов, мы делаем это не для того, чтобы узнать, кто мы есть, или понять, кто мы есть, или раствориться в собственной природе и пребывать там вечно. Мы делаем это лишь для того, чтобы исцелить недуг страха перед жизнью, — и используем для этого смотрение внутрь.

Главное, что тут требуется, это НАМЕРЕНИЕ обратить свой взгляд внутрь, чтобы получить непосредственный контакт с реальностью своей природы. И не важно, если вы встретите на пути отвращение, страх, неприязнь. Если это намерение есть у вас, то можно определенно сказать, что смотрение случится; а если смотрение случается, то конец предопределен…

Еще один интересный аспект этого — то, что ни ваши попытки, ни ожидания, похоже, никак не влияют на результат. Намерение взглянуть на себя может быть вызвано самыми разными причинами. Возможно, вы просто хотите быть счастливыми, или хотите спасти мир, или освободиться от боли. Или вы не уверены на 100%, что у вас вышло, а оказывается, это работает. Это не важно. Важен лишь тот один момент, когда вы смотрите. Это и делает всю работу — что бы вы ни думали об этом прежде, будете думать после и что вы хотите этим достичь…

Смотрение внутрь никоим образом не является целью — это просто средство, чтобы быть свободным от болезни страха. И когда оно сделает свое дело — я обещаю, вы будете настолько вовлечены в жизнь, что уже и не сможете вспомнить, что именно привело вас к смотрению и заставило искать себя!..

КУРС ЛЕЧЕНИЯ НЕОПРЕДЕЛЕН, НО ИСЦЕЛЕНИЕ ГАРАНТИРОВАНО

То, какой вам предстоит пройтись путь, чтобы полностью излечиться от болезни страха, невозможно предсказать. Для одних преграды рассеиваются скоро и без больших внутренних мучений; другие проходят более длительный и болезненный путь. Мое собственное исцеление проходило в страданиях. Потребовался целый год или около того, чтобы только заметить, что постоянная неудовлетворенность покинула меня. А до этого были пять лет, когда я начал замечать, как меняются, становясь все легче, мои отношения с жизнью, и целых двенадцать лет понадобилось, прежде чем я смог более-менее внятно говорить об этом.

Так что, сколько времени это займет и каким трудным покажется вам, нельзя сказать заранее. Но если вы просто будете смотреть, конец предопределен. Однажды чувство, что вы пойманы в этой жизни, что вы жертва ее, рассеится. Вы больше не будете чувствовать, что вам нужно защищать себя от мыслей, эмоций, мнений и переживаний, и всего того, что, постоянно появляясь и исчезая, создает вашу фактическую ежедневную жизнь. Вы обнаружите, что эти вещи, происходящие у вас внутри, постоянно возникающие и пропадающие, крайне интересны — так, как вы даже и не могли предположить, когда ваш взор был затуманен страхом…

В конце концов, вы найдете себя абсолютно погруженным в жизнь — что и было всегда. Но теперь вы будете заинтересованы, будете принимать с восторгом и увлеченностью то, что происходит и так, как это происходит. Вы ясно увидите, что ваша собственная жизнь, случающаяся сейчас, — и есть тот источник удовлетворения и бесконечный процесс реализации, что вы искали где-то ещё.
Вы просто возвращаетесь к спокойствию и здравомыслию.